Пустота...

Пятница. 23:45

На Нью-Йорк опускается глубокая ночь. На небе начинают активно появляться яркие звезды, которые можно увидеть невооружённым глазом; восходит на небосводе полная луна, сегодня новолуние. Но несмотря на это, ночная жизнь в городе идет полным ходом. Кто-то сейчас тусуется в дорогом и престижном ночном клубе, напиваясь и танцуя до потери пульса, а кто-то, быть может, сидит со своей второй половинкой в шикарном ресторане, отмечая какое-то важное событие в их совместной жизни. Правда, не все жители настолько активны вечером, плавно переходящим в ночную пору. Некоторые просто могут лежать в уютной кровати под теплым одеялом и видеть красочные сны или мечтать о своем будущем, планах на ближайший отпуск на море. Но Кларисса относится ни к первому, ни ко второму типу людей. Она же просто сидела на подоконнике просторной гостиной, крепко сжимая в руках мобильный телефон. Её взгляд устремлен на ночной город с высоты сорок четвертого этажа элитного дома. Он сосредоточен на мелькающие огни изредка появляющихся автомобилей, на окна соседних домов или уличные фонари. Несмотря на ночную красоту и притягательность Нью-Йорка, мысли рыжеволосой красавицы были о молодом человеке, а именно об Александре Лайтвуде. POV Clary. Огни ночного города. Какой чудесный пейзаж, так и хочется взять карандаш в руку и нарисовать эту незабываемую картину в блокноте. Но не могу позволить себе этого удовольствия из—за одного человека. Где же ты пропадаешь, Лайтвуд? Неужели ты теряешь хватку, раз ты меня не удостоил своим вниманием в назначенный час? Обещал вернуться домой несколько часов назад, но до сих пор не пришел с работы, даже не предупредив меня о своем опоздании на романтический ужин. А я ведь сижу одна с семи часов за столом, скучающе водя пальцем по краю бокала с красным вином. Специально открыла нашу бутылку вина, которую мы распивали по случаю нашей первой встречи. Ведь сегодня день нашего знакомства, и ты сам мне напомнил об этом за неделю до этого. Сейчас же я сижу, наблюдаю за немногочисленным числом машин, все думая о тебе. Пальцы постоянно набирают твой номер, но после долгого держания трубки звучит безразличный голос женщины: «Абонент временно недоступен. Перезвоните позже». И так происходит каждые полчаса. Я сбита с толку. Куда ты пропал, я не понимаю? Звонила на работу, там никого нет, по словам охранника. Твои же друзья не видели тебя с прошлой вечеринки у Магнуса. Пошел дождь. Дождевые капли тарабанили по окнам, создавая своеобразную классическую мелодию, которая заставляет меня прикусить губу до крови. Слишком напряженная, накаленная обстановка. Стены квартиры давят на меня, что даже пальцы впиваются мне в голову, зарываясь в волосах. Я не знаю, что и думать. Мои мысли разнообразны, они словно пчелы, жужжат в моей голове. Я беспокоюсь за него. Ведь раньше такого не происходило. Такого просто не было в наших отношениях; Алек всегда предупреждал меня о своих опозданиях, хоть и недовольно при этом ворчал. Что же случилось сегодня? Быть может, что-то скрывается за этим? Вот только что? Или, может, у него другая? Нет, это безумие. Лайтвуд не может быть такой сволочью, чтобы так мерзко поступать со мной. Нервы были на пределе, они были готовы сорваться в любой момент. За то время, что жила с Лайтвудом, я привязалась к нему не только физически, но и душевно. Долго не могла признаться себе в том, как сильно люблю этого угрюмого и вечно недовольного парнишку с идеальными чертами лица и темно-синими глазами цвета лазурита. — Где чёрт тебя носит? — мой вопрос раздается в гробовой тишине гостиной оглушающим звоном. Он остается без ответа, забываясь под мелодию дождя. Телефон давно не издает никаких признаков жизни. Ни единой весточки от мистера «Идеальный парень». Предприняв последнюю попытку позвонить, я быстрыми движениями набираю давно уже выученный наизусть номер Лайтвуда. Гудки. Длительные. Мучительные. Боже, эти мимолетные секунды сейчас кажутся вечностью, когда ты переживаешь за человека, который дорог тебе и твоему сердцу. А что мы можем сделать ради тех, кого мы любим? Достать звезду? Покорить Эверест? Спрыгнуть с парашютом, боясь высоты? Любящий человек сделает все, чтобы доказать свои слова. Пальцы отбивают такт по подоконнику в ритм со стуком капель о стекло. Во мне бурлит целый вулкан, который готов вырваться наружу в любую секунду. Мне становится душно от беспокойства и бесконечных навязчивых мыслей. Взявшись за ручку окна, резко распахиваю его, впуская в комнату летнюю прохладу. Холодные потоки ветра остужают мой пыл, но никак не мое сердце, которое бешено колотится в последнее время. Оно будто чует неладное, что-то, действительно, тут дело нечистое. Прошло около минуты до того момента, пока он не решил поднять трубку. — Алек, Господи. Черт возьми, где ты? Я не зна… — Извините, но он сейчас в душе, — резко перебивает мелодичный женский голосок, — Ему что-то передать? Один миг. Земля уходит из-под ног. Вот, где он пропадал все это время, пока я здесь изводила себя всеми возможными мыслями, переживая за него. Лайтвуд был не один. С девушкой. Видимо, они переспали. Ему сейчас хорошо. Не со мной, а с другой девушкой. Словно выпав из мира, я сильно встряхиваю головой, пытаясь привести себя как-то в чувства. — Нет, не надо. Нажав на кнопку «Отбой», мои руки начинают сильно трястись, словно в горячей лихорадке. Дыхание сбивается, становится труднее дышать. Облокачиваюсь на подоконник, чуть наклоняясь вперед к открытому окну и пытаясь успокоиться. Черт, почему так больно. — Почему? — тихо шепчу себе под нос, запинаясь из-за нарастающей истерики, — Почему ты так со мной? Глаза застилаются пеленой слез. Не могу больше держаться на ногах, потому что они подкашиваются, заставляя меня опуститься на пол. Хочется кричать от несправедливости на свете, но нет сил. Я никак не ожидала получить нож в спину от того, кого смогла полюбить больше всей жизни. Я была готова сделать все ради счастья того, кто этого не ценил. Получается, он использовал меня? Как наивную игрушку? Черт, да я в его жизни далеко не на первом месте. На что только надеялась? Нет, не смогла я исправить и повернуть жизнь Алека под другим углом. Получается, все нежности и романтика — игра? А я глупо повелась на нее, забыв о том, с кем играю. Теперь получаю свое. Пусть только стены этой квартиры запомнят мои жгучие слезы, многочисленные вопросы, истеричный смех и истошные крики. Никто не придет успокоить, ведь друзья и родители переехали в другой город. Только Алек был здесь, потому что старшие Лайтвуды оставили ему трехкомнатную квартиру в районе Манхэттена. На душе скребут кошки. Дыхание невозможно остановить из-за непрекращающихся всхлипов, перекрывших доступ кислороду к легким. Вытерев соленые слезы, я приподнимаюсь с пола и подхожу к журнальному столику, где стояла рамка с нашей совместной фотографией. Взяв в руки серебряную рамочку, медленно провожу рукой по вставленному стеклу. Первое свидание в парке. Тогда было подобие двойного свидания, и Джонатан запечатлел нас на телефон. На ней мы выглядели счастливыми, или же Алек притворялся, изображая радость только для меня? Смотря на эту фотографию, я чувствую, что сейчас вместо горечи и обиды зарождаются чувства злобы и ярости на Алека. Отчасти, я злюсь на себя из-за слепой любви к нему.  — Какой же ты подонок, Лайтвуд, — с нескрываемой злостью шиплю я, глядя на фотографию, — Ненавижу тебя, — раз, и рамка с фотографией летит в стену, стекло которой разбилось на миллион кусочков. Предательство любимого человека приносит столько боли, что нельзя это просто передать на словах. Ты вкладываешь в него всю свою любовь, искренность, заботу, а взамен получаешь лишь одни страдания, сжимающие так сильно грудную клетку, что становится трудно дышать. Предприняв кое-какие попытки успокоиться, я медленно выравниваю дыхание и пытаюсь начать здраво мыслить. Несмотря на те чувства, что я испытывала сейчас, здесь моей ноги больше никогда в жизни не будет. Я отпущу Алека, забуду его, чтобы мне этого не стоило. Я же сильная, по крайней мере, должна ею быть. Поднимаю свой опустошенный взгляд на окно. Дождь только усилился, тарабаня по окнам до такой степени, что давит с невероятной силой на виски. Вытерев тыльной стороной ладони последнюю соленую слезу в моей жизни, я решительными шагами иду в нашу его спальню, достаю из шкафа свой чемодан и начинаю стремительно складывать одежду. Не знаю, куда я поеду, честно. Но ни в коем в случае ни к маме и ни к брату. Надо поехать туда, где нет никаких родственников. Забыться на время, уйти на дно, так скажем, пропасть из виду. Я должна справиться с этим сама, ведь я уже взрослая девочка. Ах, а ведь он меня вечно называл «маленькой девочкой». В этой квартире столько воспоминаний о нашей жизни, что эмоции меня переполняют целиком и полностью. Нет, я не могу больше оставаться здесь. Достаю из кармана ключи от этой квартиры и оставляю их на тумбочке вместе с письмом перед выходом. Ну что, Кларисса, вытри слезы и уезжай из этого чертова города под покровом ночи. Здесь ловить больше нечего. Действительно, меня ничто теперь не держит здесь. Разве что воспоминания, которые так хочется забыть. Сев в машину, я посмотрела на часы. 03:35 Включив музыку, я выезжаю из дома и еду туда, где начну новую жизнь. Без тебя, Алек. Без тебя. Мне показалось, или я сейчас видела тебя в последний раз?

Суббота. 03:40

Квартира Александра Лайтвуда встречает его мертвой тишиной. В ней не горит свет от ночника, всегда оставляемый Клэр, если та не дожидается молодого человека с работы. Но сейчас квартиру охватила кромешная темнота, хоть глаз коли да не выколешь. Включив свет в коридоре, его взору предстала почти разгромленная квартира: разбитые коллекционные вазы, которые Александру достались от покойной бабушки, обеденные тарелки, два бокала из-под вина, висящие немного косо картины. Заподозрив что-то неладное, Алек не стал класть ключи на тумбочку, думая, что квартиру ограбили или вор еще где-то неподалеку. Ох, зря он не обратил внимание на тумбочку, где лежал комплект ключей и письмо от его «любимой» девушки. Лайтвуд медленно ходит по всей квартире, проверяя каждый её закоулок. Чисто. Здесь никого нет. Он один. Проходя в гостиную, он медленно опускается на диван с громким вздохом. Сегодня он совершил самую глупую и огромную ошибку в своей жизни. Переспать с другой девушкой по пьяни из-за собственного безрассудства было явно лишним. Даже странно звучит, не правда ли? Обычно Алек был всегда разумным человеком, поэтому в их паре безумие и жажда приключений принадлежали Клэри. POV Alec. Господи, где Клэри? Почему квартира разгромлена? Неужели она узнала о том, что я совершил? Боже, что же я натворил. Хватаю себя за голову, сильно сжимая волосы в своих руках. Какой же я идиот, что переспал с той официанткой. А ведь это все из-за проблем на работе. Меня хотели подставить, правда, это меня не оправдывает. Я поступил как последняя сволочь, променяв мою маленькую девочку на другую вертихвостку. Я невольно окидываю взгляд по комнате и замечаю на полу, возле журнального столика, лежит разбитая фоторамка. Там было наше первое фото, где мы обнимали друг друга и мило улыбались на камеру. До сих пор вспоминаю нашу первую встречу в парке.  — Иззи, это плохая идея знакомить меня с сестрой Джона, — недовольно ворчу я, идя наравне с моей любимой сестрой, — Мне и одному сейчас очень даже хорошо. — Хватить ворчать, большой брат, — закатывая глаза от моего ворчания, Изабель крепко взяла меня за руку и решительно повела в сторону парка, где вдалеке стояли Моргенштерны, — Клэри — замечательная девушка. Ты еще пожалеешь, если вы больше не встретитесь. — Да конечно, ты почти так же говорила и про Хелен, — невольно вспоминаю про яркую блондинку с карими глазами. Но мы встретились лишь раз, она оказалась слишком болтливой и помешанной на моде. — Хелен была невыносимой, да это Джон подобрал тебе такую кандидатуру. Я же её на дух переносить не могла, — сестру от воспоминаний о блондинке аж передергивает, будто это её давний враг со школы. Хотя так оно и было. Оставшиеся пять минут мы в шли в полном молчании, потому что я перестал отпираться от дурацкой затеи этой влюбленной парочки. Господи, неужели мне одному не повезло иметь такую сестру, которая постоянно хочет наладить мою личную жизнь? А нет, у Клэри такой брат. Мы подходим ближе к высокому белокурому парню, который стоял с… о Боже, эта девушка идеальна. Она похожа на ангела, сошедший с небес. Рыжие волосы, доходящие ей до середины лопаток, ярко-зеленые глаза, идеальная фигура. А улыбка, Боже, она свела меня с ума. — Алек, — Иззи явно заметила перемены в моем лице, поэтому локтем она пихает меня в бок, — Перестань на нее так глазеть. Клэри, дорогая, привет, — она подходит к своей подруге и крепко обнимает её, а потом подходит к Джону и нежно целует его, — Познакомься, это Алек. Я тебе рассказывала о нем. Рыжеволосая красавица мило улыбается мне и протягивает руку для рукопожатия, на что я слегка её целую, истинный джентльмен. — Приятно познакомиться со столь очаровательной девушкой. — Мне тоже. Медленно обвожу большим пальцем идеальные контуры девушки по фотографии. Она была идеальной. Даже слишком. Я был не достоин такой девушки, как она. И я её потерял. Один неверный шаг, и твой идеальный мир рушится, словно карточный домик. Теперь ничто нельзя вернуть назад, она не простит меня. Никогда. Я представляю тот момент, когда она узнала об этом, результат виден на лицо. Зачем вот только та девушка подошла к моему телефону? Кто ее просил? Я должен был сам ей все рассказать. Пусть она била меня, кричала, кидалась всеми предметами, что под руку попадется, Клэри заслуживала того, чтобы я сам признался ей в этом. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Из открытого окна проникает в комнату холодный ветер, который заставляет меня приподняться и выглянуть в окно. Постепенно из-за горизонта встает утреннее солнце, освещая Нью-Йорк яркими красками. Первые солнечные лучи проникают в гостиную, и я, обернувшись, замечаю на тумбочке комплект ключей и маленький сверток. Письмо. Я перескакиваю через диван лишь бы быстрее добраться до него. Чуть трясутся руки, потому что не знаешь, что она могла написать. Развернув бумажку размером А4, я принялся читать сообщение, написанное идеальным почерком.

« Алек, Не жди меня, я больше никогда не появлюсь в твоей жизни. Не звони, не пиши, не ищи меня. К чему мне теперь твои извинения и объяснения? Я все знаю, ты мне ИЗМЕНИЛ. Не думала, что, находясь рядом с тобой, получу нож в спину. Я любила тебя. Больше жизни. Это была le coup de fondre. Любовь с первого взгляда… Считала, что у нас с тобой все будет иначе. Не будет измен, лжи и обмана. Но нет, все не так, как я мечтала и рисовала себе в блокноте. Знаешь, люблю тебя, но и ненавижу. Пришла пора мне отпустить тебя и двигаться дальше, хотя нет. Тебя невозможно забыть, Алек Лайтвуд…. Пройдет время, раны затянутся, и тогда, быть может, я увижу тебя с другой девушкой у алтаря и не буду чувствовать того, что происходит со мной сейчас. Будь счастлив, а меня забудь. Прощай… И… с годовщиной тебя нашего знакомства. Последней…»

— Черт, черт, черт, — удар, другой, третий. Мне не жаль свои руки, лучше испытывать физическую боль, нежели душевную. Я злюсь не на Клэри, а на себя. Дьявол дернул меня не туда, сбив с моего пути. Он решил вмешаться в нашу судьбу, разрушив наше будущее с ней. А я повиновался его воле. Нужно вернуть её. Я не могу без нее. Она — мой единственный глоток кислорода в этом мире. Без Клэри я погибну, как это странно ни звучало. И теперь моя главная задача — найти Моргенштерн во что бы то ни стало. Она меня ненавидит, но я докажу ей, что этот случай — всего лишь ошибка, глупая ошибка жизни. Но где её искать? Откуда начать? Куда она могла поехать? Столько вопросов, но нет ответов на них. — Надо выпить, — нужно сначала успокоить свои нервишки холодным стаканом виски с колой, а потом думать и думать. И я покидаю эту квартиру, громко захлопнув дверь и оставляя квартиру наполняться солнечным светом. Письмо, мирно покоившееся на тумбе, под дуновением ветра исчезает за окном 44 этажа. Совершив этот безрассудный поступок, Алек не до конца понимал, к чему привело все это. Безусловно, он может найти девушку хоть на краю света, но какой в этом толк? Она его не простит. Лайтвуд принес слишком много боли одним поступком. Но есть еще одна вещь, которая теперь не оставит девушку в покое. Пустота…