Кэт, с любовью

«В этом мире любовь стоит слишком мало, но слишком дорого ценится». Это были его последние слова. Он выплюнул мне их в лицо, одарив таким презрением, какого я не видела в его глазах никогда в жизни. Ни до ни после. А через час перед лицами Богов и людей я стала леди Старк, женой моего мужа Эддарда из Дома Старков. Ещё он тогда говорил что-то о жалости и предательстве себя. Но всё же жалким мой лорд-муж называл именно его самого. Петир Бейлиш выглядел уставшим и постаревшим. Года нещадно берут своё, в чём я убеждаюсь каждый раз, когда подношу к глазам маленькое зеркальце. Моему старшему сыну почти семнадцать, и это значит, что я уже живу на свете столь долго, сколько не живут обычные люди. Ухоженные руки Петира Бейлиша мягко ложатся на мои плечи. — Что ты делаешь, ради всех Богов. — Кэт, Кэти, не нервничай, я не обижу тебя никогда, ты же знаешь это. Он не оставляет меня в покое. –Робб может зайти в любую минуту. — И что? — разводит руками лорд-пересмешник. — Мы не делаем ничего предосудительного. Ни-че-го. — И всё же я настаиваю, Петир. Он обиженно отходит от меня на другой конец шатра, подняв руки, признавая своё поражение. — Хорошо, как скажешь, но если ты вдруг… — Я не передумаю, Петир, пожалуйста, давай закончим этот разговор и не будем к нему возвращаться никогда. Может он действительно любит меня, думаю я, когда он согласно кивает головой. Что ж, я ожидала сопротивления, даже кинжал припрятала под ковром, хотя и молилась, чтобы до этого не дошло. Передо мной на полу стоит сундук, и мне ни за что не хватит смелости открыть его. Но я должна. Я проклинаю себя последними словами, когда медленно провожу пальцем по гладкой деревянной поверхности. –Петир, помоги мне. Он неслышно подходит сзади. — Кэт, не нужно этого делать, — мягко говорит он, и его ладонь ложится поверх моей. Я торопливо забираю руку. — Я должна. Он тяжело вздыхает. Таким расстроенным я его никогда не видела. Обычно лорд Бейлиш излучает оптимизм и презрение. А сейчас в серых глазах было такое несвойственное ему сочувствие. В сундуке, контрабандой вывезенном из Королевской Гавани, находятся останки моего лорда-мужа. Так сказал Петир Бейлиш, который, по его словам, две луны неотрывно преследовал войско Робба Старка, чтобы вернуть мне моего мужа. Я должна убедиться, что он не лжёт мне. — Открой его. — Кэти, не стоит, — но всё же его ловкие пальцы поворачивают ключ в серебристом замке. Он готов ради меня на всё, так он когда-то клялся. И, видно, готов пойти до конца даже сейчас. — Это выглядит не слишком радостно. — Говорит он без привычной насмешки. — Это было и всегда будет моим мужем, — я стараюсь дать в голосе металл. — Ты можешь взять себе другого мужа. Я ничего не отвечаю. И так понятно, куда он клонит. — Ну хорошо, если ты так настаиваешь, то лорд Эддард Старк готов явить тебе своё лицо. Он поднимает крышку, а я широко раскрытыми глазами пялюсь в темноту. В первое мгновение я ничего не чувствую. А потом в нос ударяет ужасный терпкий густой гнилостный запах. Я против воли вздрагиваю и едва не падаю, отшатываясь. Конечно, Петир успевает меня удержать за предплечье. Мне дурно. У Неда бледное обескровленное лицо, на ввалившихся щеках синева и подтёки крови. Я знала, что его обезглавили, но это выглядит по-настоящему мерзко. Я ненавижу Петира за то, что он привёз мне останки. Я и себя ненавижу за то, что захотела их увидеть. — Боги, Нед, мой Нед, — меня швыряет на колени. Я вцепляюсь руками со своими уродливыми шрамами в бортики проклятого ящика. Спазмы душат горло, и мне кажется, что я сейчас умру. — Кэт, Кейтилин, иди сюда. — Мягкие руки Петира привлекают меня к себе. Я не сопротивляюсь, потому что мне всё равно. До этого момента какая-то часть сознания отказывалась верить в то, что Ланнистеры убили моего мужа, отца Робба, но теперь та часть сознания просто погибла. Я ощущаю, как руки Петира гладят мои волосы. Он так бережно прикасается, что мне трудно поверить, что ещё недавно в Королевской Гавани он похитил меня, как уличную девку. — Не бойся меня, леди Кейтилин, это же я, Петир. Ты знаешь меня всю жизнь, я не причиню тебе вреда. Да, я верю, что он не причинит мне вреда. Но также я знаю, что он готов на всё ради того, чтобы затащить меня в постель. Я ощущаю, как почва уходит у меня из-под ног, и чувствую, как его ловкие руки снова удерживают меня. Мне не хватает воздуха. Он захлопывает крышку и проворачивает ключ в замке. — Я хочу, чтобы он остался у меня. — Я раскрываю ладонь и жду, что Петир отдаст мне ключ. — Как пожелаешь, но пообещай, что не будешь больше открывать его. Он доверчиво или просто рассеянно протягивает мне ключ, и я быстро выхватываю его, пока он не осознал свою оплошность. — А вот это уж как я решу. Неудобно, что Петир смотрит, но всё же я оттягиваю ворот платья вместе с плащом и прячу ключ глубоко в исподнем между грудей, почти на сердце. Слышу тяжёлый напряжённый вдох где-то за плечом. — Кэт, ты такая бледная, пойдём на воздух. — Сейчас, дай мне минуту, — прошу я, чувствуя, что сейчас упаду. Последнему дитю Старков, самому младшему, три луны. Я ношу его под сердцем, и под одеждами пока ничего не видно. Я сказала только Роббу и Теону Грейджою, и Робб приставил последнего защищать меня. И, хотя с парнем у меня не очень дружеские отношения, со своими обязанностями он худо-бедно справляется. Я не хочу, чтобы в лагере Робба меня видели с лордом Бейлишем. Вокруг нашей семьи и так полно пересудов и клеветы. И тут мои ноги всё же подкашиваются. Петир и так не отпускал меня и далеко не отходил, поэтому ему не составляет видимого труда удержать меня и крепко прижать к себе. — Кэт, дыши, всё хорошо. Я боялась, что он будет домогаться меня, но он ничего не делает, просто поддерживает меня. — Позвать кого-нибудь? — Нет, не нужно, сейчас пройдёт. И, конечно же, зря я его недооценила. Его руки сильно прижимают меня за спину, а губы с винным привкусом жадно впиваются в мой рот. Он медленно целует меня, а я… позволяю ему. Это наш первый поцелуй. Он делает несколько жадных движений языком и разрывает поцелуй. — Я неприятен тебе, Кэт? По моим щекам вот-вот сорвутся слёзы, но, пока я ещё не плачу, нужно объясниться с ним. — Дело не в тебе, Петир. Он выжидающе смотрит на меня, придерживая руками. Его серые глаза близко-близко от моего лица. Только в далёком беззаботном детстве мы с ним стояли точно так же, и это было нормально и естественно. У нас не могло быть будущего, что бы он там не хотел и не придумал себе, но у нас было прошлое. — Ты мне как брат, и всегда так будет. Его глаза тускнеют, но он медленно кивает. И, к своему огромному облегчению, я не чувствую его возбуждения. — Кэт, ребёнку нужен отец. Скажем всем, что это мой, и я буду ему лучшим отцом. Боги, откуда он знал? — Нет, Петир, не говори так. Его отец Нед, мой покойный муж. — Ты можешь… — Я прекрасно знаю, что могу, а что нет и без тебя. — Мне трудно дышать, и слова застревают в горле. — Пожалуйста, не порть всё, что между нами было. При этих словах он так горько усмехается, что мне становиться ощутимо больно. Петир клялся мне в вечной любви. Он не взял себе жену, хотя управляет целым борделем в столице и мог бы выбрать кого угодно, даже Серсею Ланнистер. Но нет, всю свою жизнь он любил только меня и ждал. Неожиданная преданность от продажного человека, но оно так было. Мне было жаль его. — Кэт, помнишь, что скрывается под этими тряпками? Он хотел вогнать меня в краску? — Шрам. Чудовищный шрам от кадыка до пупка, что он заработал, бросившись за меня на куда более сильного противника. С тех пор Петир Бейлиш никогда не сражался сам с помощью стали. Я действительно была дорога ему и всегда знала это. Он по-прежнему стоит близко ко мне и тяжело вздыхает. Я невольно скольжу взглядом по его чуть отросшей щетине. — Я люблю тебя, Кейтилин Старк, — тихо говорит он и наклоняется, чтобы поцеловать в щёку, когда вход в шатёр неожиданно распахивается, и на пороге возникают мой сын Робб и мой страж Теон. Я не успеваю ничего сказать, когда наши с Петиром тела растягивают в разные стороны. Я оказываюсь в могучих руках сына, а лорд Бейлиш стоит на коленях под прицелом лука Грейджоя. — Нет, что ты делаешь? — Испуганно выдавливаю я. — Мама, он сделал что-то не то? — Нет, — трясу я головой. — Отпусти его, Теон. Но Теон упрямо качает головой. Заряженная стрела почти соприкасается наконечником с пахом Петира. — Мама, это человек мерзавец и предатель. Он виновен в смерти отца. — Что? Нет, это какая-то ошибка, Робб. Но Робб зло смотрит на меня. А я не могу отвести взгляд от человека, которого знала дольше, чем собственного сына. Человека, с которым мы выросли вместе. Не могу поверить, что он способен на такое. Но если мой сын Робб так говорит, я верю ему и подчиняюсь. — Возможно, он сам его и убил. Я получил письмо от Сансы. — Продолжает Робб. Голова идёт кругом. Мне становится ещё хуже. Санса жива? Боги Старые и Новые! Петир Бейлиш смотрит прямо на меня снизу вверх. — Нет, Кэт, Кэти, я ничего не сделал. Я невиновен. — Робб, можно я уже отстрелю ему яйца? — Вопрошает Теон, улыбаясь на все зубы. Робб отмахивается от него, внимательно следя взглядом за моим лицом. — Санса была там во время казни. Лорд, — презрительно скривил губы Робб, — Бейлиш — изменник. — Измена, — выкрикнул Теон и сильно пнул Петира ногой в пах, отчего тот согнулся и упал, схватившись руками между ног. — Сука! — Прохрипел он. — Кэт, скажи им, что веришь мне. Но мне сейчас невыносимо видеть их всех. Я медленно пячусь назад, прочь из шатра. — Уберите его, — говорю Роббу и выхожу под ночные звёзды. — Изменник, — как мантру повторяет Теон, словно разучился всем другим словам. — Кэт, я не предатель. — Из последних сил кричит Петир Бейлиш, а потом становится тихо.