Страх и ужас в ванной комнате

      Ночь бережно укутала непроглядной тьмою небосклон, полный свинцово-темных дождевых туч. В лесу заканчивали выводить последние трели птицы, первые капли дождя коснулись дорог и крыш. Игривый ветер беззастенчиво влетал в окно, являя миру свою форму, попадая в тонкую тень полупрозрачной серой шторы. Магистранты готовились ко сну: то здесь, то там исчезали окошки света, и Дзингудзи Рен и Куросаки Ранмару молча, но оттого не менее пламенно им завидовали.       Масато пришел сегодня последним, когда уже смерклось, и еще безмолвным и нечеловечески вымотанным подобием себя уплелся в ванну. Никто из соседей по комнате не посмел задать вопросов: лицо Хадзирикавы, еще более бледное, чем обычно, словно осунувшееся, говорило красноречивее любых слов. Так что теперь, уже с полчаса слушая мерный шум душа, Рен начинал закипать. Дротики летели в цель все яростнее и прицельнее. В какой-то момент певец даже заметил на мишени лицо друга, и мстительно всадил дротик в нос - в десяточку.       - Да дверь он там что ли найти не может? - вытаскивая из мишени дротики, неодобрительно предположил Рен, пристальным взглядом голубых глаз препарируя дверь в ванную.       Словно в ответ из ванной донесся крик, полный ужаса и брани. Послышался звук удара, что-то упало, дверь дрогнула - Масато явно попытался ее не открыть, а выбить.       Ранмару, лежавший до этого на диване, сел, и с недоумением посмотрел на остававшегося в комнате подопечного, памятником изумлению замершем на месте. Cказать, что Дзингудзи был удивлен - не сказать ничего. До этого момента он даже не подозревал, что Масато может не просто кричать, а с кричать с таким чувством.       Дверь снова дрогнула, ручка заходила ходуном, послышалась ругань.       Рен, ведомый больше любопытством, чем желанием спасти друга от опасности, осторожно подошел к двери и повернул ручку, чертыхаясь уже в полете на пол.       Из ванной, как черт из табакерки, выскочил Масато. Весь мокрый, в пене и мыле, одной рукой придерживающий едва ли что-то закрывающее полотенце, и окончательно сравнявшийся цветом лица с побелкой, если не победивший ее.       - Хадзирикава, ты чего? - непонимающе спросил Рен, удивление которого пересиливало все другие эмоции.       За долгие годы их дружбы он видел Масато всяким: веселым, спокойным, грустным, испуганным, злым, но такого ужаса на лице, которое к восемнадцати годам наследник корпорации научился держать каменным при любом раскладе, Дзингудзи не видел совершенно точно. И это настораживало.       - Там... Там... - судорожно глотая воздух и красиво оседая умирающим лебедем на пол у спинки кровати "объяснил" Масато и поежился.       - Да что ж там такое? - впервые за всю эту сцену подал голос Ранмару, глядя на полуобморочного подопечного.       - Понятия не имею, - честно признался Рен, встал, пошатнувшись, и смело заглянул в ванную комнату. Послышался звук сдвигаемой шторки, перестала шуметь вода.       - Дурак! - в сердцах крикнул Масато...       А через секунду в комнате орали уже на два голоса. Вернее, Рен кричал что-то нечленораздельное из ванной, обо что-то ударяясь и явно что-то роняя. Еще через мгновение он влетел в комнату, как ошпаренный. Бледный, взъерошенный, в намокших футболке и штанах и с абсолютно безумным взглядом.       - Там... Там..! - немеющим языком "доходчиво" обрисовал ситуацию Дзингудзи и грациозно стек все по той же спинке кровати.       Ранмару покосился на ванную с суеверным ужасом, пытаясь хотя бы предположить, что там может быть такое страшное, что способно довести до истерик двух психически сформированных юношей, получивших к тому же соответствующее воспитание.       - Не ходи туда, - мотнул головой Масато, вцепляясь в спущенную со стоящего рядом дивана ногу Куросаки, - там ведь... ОНА!       Грешным делом Ранмару успел подумать, что у них в ванной спряталась страшная голая проститутка в преклонных летах, со вставной челюстью и парой протезов вместо конечностей, но тут же отмел эту мысль как неправдоподобную: ну как она могла туда попасть? Участник Quartet Night с сомнением покосился на подопечных, которых все еще трясло, подумал и прихватил на всякий случай настольный светильник, держа его провод в другой руке. Как это поможет в борьбе с непрезентабельной представительницей древней профессии он понимал слабо (вернее, никак), но идти навстречу опасности с голыми руками не то, чтобы побоялся... Скажем так, решил проявить осторожность. В голове крутилась мысль, что он идиот, каких поискать. С лампой - в ванну. Он серьезно?       Тряхнув головой, Куросаки смело шагнул в обитель неизвестного ужаса, героически сжимая в руках торшер, как двуручный меч. Какое-то время было тихо, в комнате слышались лишь судорожные вздохи Рена и Масато и шуршание Ранмару в ванной.       Неожиданно послышался стук в дверь. Куросаки, нервы которого и так были на пределе, закричал, вздрогнув и по инерции шагнув назад, поскользнулся на луже воды и в ареоле грохота падающей гардины, ломающейся лампы и собственных воплей красиво растянулся на полу.       Стук в дверь прекратился. Она резко распахнулась, и в проеме возник Аи с миной пренебрежительного непонимания, смешанного с возмущением, еще и в голубой пижаме в цветную звездочку до полноты картины:       - Что тут у вас происходит?       Словно ответ, из ванной раздались новые крики. На этот раз, полные не боли, а паники. Послышались шорканье шторки по полу, звон гардины о ванну - и из санузла вылетел Куросаки, единственный из всех захлопнувший за собой дверь. И подперший ее стулом.       - Ранмару? - холодно обратился Микадзе, с легкой долей паники глядя на собравшихся.       Что случилось, он понятия не имел, но картина, которую он видел, заставляла нервничать. Бледный Дзингудзи на грани обморока обнимал полуголого, едва прикрытого полотенцем Масато, который, кажется, потерял рассудок, судя по отсутствию хотя бы какого-либо разума в глазах. И все это сумасшествие дополнял Ранмару, который с безумным видом упорно, пыхтя и отдуваясь, двигал к двери в ванную шкаф, угрожающе хлопавший дверями.       - Шкаф? Серьезно? - Аи обвел весь этот цирк глазами, с беспокойством задержавшись на исчезающей за шифоньером двери, - если там какой-то монстр, то... Девяносто восемь процентов - это его не остановит.       - Да нет, - мотнул головой Ранмару, стекая по дверце шкафа и переводя дух, - там...       На последнем слове голос Куросаки совсем сел, и Микадзе скорее угадал, чем услышал причину всеобщей паники. Кивнув и усмехнувшись, он вышел из комнаты, и дверной проем тут же заняли заинтересованные лица остальных участников Starish с заинтригованной физиономией вездесущего Рейджи по центру. Через пару минут, так и не отважившихся переступить порог зевак Аи красиво выставил за дверь, мастерски захлопнув дверь перед ними.       - Разбирай свою баррикаду, - приказным тоном сообщил он, - будем вашу комнату отвоевывать, герои.       - Может, не надо? - слабым и полным надежды голосом поинтересовался Рен.       - Мне оставить вас с ней наедине? - спокойно спросил Аи, пряча руку с каким-то пакетом за спину.       Пуганная троица переглянулась и наперебой кинулась отодвигать шкаф. Стул, до него подпиравший дверь, кубарем покатился по полу.       Микадзе кивнул и под боготворящие взгляды присутствующих зашел в ванную. Огляделся, открыл пакет.       - А! Убери ее! Убери! - завопила в один голос перепуганная троица, боязливо заглядывая в ванную и глядя на начинающийся поединок Аи с их главным страхом.       Юноша вздрогнул, заметив наконец виновницу всего этого кошмара.       - А ну брысь отсюда, а то выпустите, - шикнул на парней Микадзе, захлопывая дверь едва ли на их носах.       Масато обеспокоенно оглянулся на своих товарищей по несчастью и, увидев их согласные кивки, снова подпер ручку стулом. Ну, мало ли. Вдруг не Аи победит?       Минут пять все было тихо, только тихое шипение доносилось из ванны, так что когда ручка дернулась – сначала легко, потом уже требовательно, - «команда поддержки» дружно шарахнулась от двери с глухим вскриками. Ручка опять заходила ходуном, дрогнула дверь.       - Вы там опять дверь загородили? – донесся из ванной разочарованно-усталый голос Микадзе, - теперь-то почему?       Ему никто не ответил, только Ранмару тихо убрал стул, выпуская коллегу и спасителя с поля боя.       - Она… Все? – недоверчиво спросил Куросаки, боязливо заглядывая в комнату.       - Все, - кивнул Аи, убирая спрей от насекомых обратно в пакет и предъявляя на раскрытой ладони трупик пчелы.       - Ну слава Богам! – хором выдохнули спасенные, тут же картинно оседая на пол и переводя дух.       Аи возвел очи к небу.        - Ой! А что тут все же происходит? – в приоткрывшуюся дверь проник любопытный нос Рейджи.       Его обладатель какое-то время еще постоял за дверью, а потом все же проскользнул в комнату, с видом интригана захлопывая за собой дверь и с плохо скрываемым интересом уставился на картину, присвиснув при оценке масштаба бедствия.       Стоящий посреди комнаты шкаф с местами выпавшими из него вещами, виновато выглядывающая из-за двери разруха в ванной – и все еще бледные и взъерошенные хозяева комнаты во главе с невозмутимым Аи.       - Ничего, - буркнул Ранмару, отводя глаза.       - Пчела, - безжалостно сдал всех Микадзе.       Рейджи удивленно посмотрел на собравшихся, на секунду его лицо застыло – и покатился со смеху, согнувшись пополам. Присутствующие одарили его разнообразно красноречивыми взглядами: Масато – возмущенным, Рен – укоряющим, Ранмару – гневным, Аи – чуть недоуменным.       - Как..? Просто как..? Почему? – не переставая смеяться спросил Котобуки, все еще согнувшийся от смеха, - про Ран-Рана я знаю, он в детстве мед отвоевать у пчел пытался, но вы то…       - Неважно, - смущенно заалев отмахнулся Масато.       - О, это увлекательная история! – заверил Рейджи Рен, игнорируя сердитый взгляд друга, устремленный на него, и сел поудобнее.

***

      В особняке семьи Хадзирикава был большой парк, утопающий в зелени, цветах, фонтанах и бабочках, но ничто так не привлекало внимание юных Масато и Рена, как старое дерево почти в средине парка. Вернее, большое и заманчиво жужжащее дупло на нем. Жителей дупла мальчишки знали прекрасно – пчелы, но вот как они там живут, оставалось тайной покрытой мраком, а оттого такой соблазнительной.       Масато день и ночь ходил вокруг да около, залазил на скамейку и пытался хоть краем глаза увидеть, как пчелиное жилье устроенно изнутри, но, увы, скамейка стояла далеко, дупло было высоко, а дотащить тяжеленную лестницу до дерева он был не в состоянии. Зато с Реном они все же смогли ее кое-как – волоком, перекатыванием, - скрываясь от садовника и старших, дотащить и приставить к дереву. Правда с тем, кто лезет первым, возникла проблема: никто не желал лезть в неизвестность, да еще и так высоко расположенную. В итоге кинули монетку, которая решила, что первым прикоснется к тайне главный заводила – Масато, так что Хадзирикава волей-неволей полез первым. С самого низу и до самого конца лестницы его сопровождали большие голубые глаза, полные затаенного возбуждения.       - Ну, как оно там? – тихим от волнения голосом спросил Рен, в нетерпении переминавшийся с ноги на ногу.       - Ух ты…! – только и выдохнул Масато, заставив своего друга тем самым наплевать на очередь и влезть рядом.       И так же завороженно выдохнуть.       Внутри дупла чарующе и пугающе одновременно жужжали пчелы, вкуснейше пахли соты, сочащиеся медом. Мальчишки дружно задержали дыхание, замерев на месте.       А потом Рен чихнул.       Заразительно и до неприличия громко. Хадзирикава, ушедший в созерцание открывшейся картины вздрогнул от неожиданности и схватился за мгновенно зашатавшуюся лестницу.       - Тише! - выдохнул Рен, судорожно вцепляясь в последнюю ступеньку.       Увы, это не помогло. А может свою роль сыграло и то, что Масато, чьи сбившееся волосы защекотали нос, тоже чихнул, но пчелы, до этого старательно игнорировавшие присутствие незваных гостей, наконец обратили на них свое внимание.       Улей загудел громче, уже угрожающе. Мальчишки вскрикнув от страха, наперегонки кинулись вниз. Пчелы - за ними. В итоге юные натуралисты до конца лестницы так и не спустились: лестница, не потерпев с собой такого отношения просто опрокинулась, заваливаясь на бок. Рен и Масато кубарем полетели по тропинкам, собирая кусты и клумбы. Пчелы, увы, от них не отставали.       - К воде! - громко крикнул Масато, припуская по тропинке вниз, к пруду.       - Не добежим, - ответил Рен, хватая друга за шиворот и разворачивая в сторону фонтана, бортик которого он и взял первым в прыжке лани.       Следом плюхнулся Хадзирикава, тут же с головой ухнув под воду. На счастье фонтан был глубоким.       Еще около десяти минут сыновья глав корпораций добросовестно мокли в фонтане, периодически ныряя с головой. Когда же опасность миновала, Рен грозно надвинулся на Масато:       - Из-за тебя мы чуть шеи не свернули!       - Но это ты первым чихнул! - не остался в долгу юный Хадзирикава, вставая.       - Ах, я? - задохнулся от возмущения Дзингудзи и с раздражение толкнул друга.       - Да я тебе сейчас... - кровожадно отозвался Масато, давая сдачи.       Так и завязалась их первая в жизни потасовка. И они никогда не забудут те круглые от удивления глаза садовника, прибежавшего на шум, и разочарованные взгляды отцов, когда отчитывали их, мокрых, взъерошенных и со следами драки. В кои-то веки - единогласно.       После этого случая Масато обходил злополучный борть десятой дорогой по большой дуге.