Blinded By You

      В действительности, только две вещи сейчас были в авангарде мыслей Клинта: его внезапная слепота (что было естественно, учитывая, что он был лучником, сильно полагающимся на свое зрение) и также местонахождение Наташи. С того самого момента, как она и М.О.Д.О.К. устроили этот спектакль с исчезновением, он волновался о ней. Она была человеком, во многом таким же, как он, и довольно восприимчивой к атакам. М.О.Д.О.К. же был силой, с которой следовало считаться в этой области, даже несмотря на впечатляющий набор навыков Наташи. Кто-то с диапазоном силы М.О.Д.О.К.а был той слабостью, которая делала их всех несколько бесполезными. Он не был так уверен, что командная работа будет действенна в этом случае. Тем не менее, когда он впервые услышал её голос – что ж, он не мог сказать, что не ощутил облегчение – потому что он ощутил. Он не осознавал, когда она стала более значима для него, чем его зрение (да и вообще всё в его жизни), но с этой точки зрения так оно и было. Словно некая пустота образовывалась внутри, если её не было рядом с ним. Он вполне мог функционировать без неё, как в те моменты, когда она слишком часто решала исчезнуть куда-нибудь по заданиям Щ.И.Т.а, но он не хотел этого. Они были отлично смазанным механизмом; они были напарниками, товарищами по тренировкам, да и просто любыми другими важными ролями в жизнях друг друга. Последним, что ему было нужно, было то, чтобы что-то случилось с ней. После возвращения в Башню опьяненными победой и обессиленными (несмотря на то, что Красный Череп был все еще где-то там), его зрение неожиданно вернулось, и он был потрясен этим. Теперь волноваться было не о чем – Наташа была в порядке, как и его зрение. Его первой мыслью было радостно сообщить Наташе о вернувшемся зрении, однако сделать это было довольно сложно, ведь она /все ещё/ не была обнаружена. Какое-то очередное сверхсекретное предприятие и да, все же, она не обязана была сообщать ему. Это было против правил, учитывая, что он давно разорвал свои связи с Щ.И.Т.. Не поймите неправильно, он и Фьюри не были какими-то архиврагами, и давно зародившееся доверие все ещё присутствовало, но это едва ли включало в себя раскрытие секретных сведений и местоположений явочных квартир. Так что, вместо того, чтобы пойти к ней, он поведал об этом своим не менее уставшим товарищам. Ему пришлось признать, что, получив менее, чем восторженные отзывы, он снова мысленно вернулся к ней. Осмотреться, проверить. Местонахождение Вдовы? Не установлено. Это все ещё беспокоило его – эта дистанция – и он был уверен, что и её, в известном смысле, тоже. У них были для этого разные причины – но они всё же были. Для него это были верность обеим сторонам и отсутствие включенности в команду. Для неё это, вероятно, была потеря официального напарника, и это он, в принципе, не мог считать несправедливым. Она никогда не была командным игроком, однако по некоторым причинам, они поладили и стали лучшим боевым отрядом, когда-либо сформированным в Щ.И.Т.. Теперь у неё не было напарника и это не повод для радости. И что бы каждый из них не говорил или допускал, им всегда было лучше вместе. После подтверждения отсутствия /всё ещё/ каких-либо зацепок о местонахождении Наташи, он уединился в своей комнате. Смысл сидеть до поздней ночи, когда остальные члены команды были вымотаны и едва ли желали вести хоть какие-то разговоры? Он просто подождет Наташу и скрестит пальцы, чтобы она или вернулась в Башню, или хотя бы попыталась связаться с ним. Он ненавидел это ощущение, словно он этакий безнадежный пёс, как всегда верно ждущий её у порога, но он не мог от него избавиться. Ему нравилось её физическое присутствие. Чёрт возьми, когда она отправлялась на миссии Щ.И.Т.а, он был благодарен за те короткие сообщения, которые она отправляла ему. Строго говоря, он не мог прислать ей ответ – координаты засекречены и всё такое, до тех пор, конечно, пока ей не приходилось идти напролом или пока он не решала включить и его в задание – но она знала, что он ответил бы, если бы мог. Это была одна из тех вещей, что имели вес для них. Именно так они и работали. Слова не имели большого смысла – только действия. Он полагал, что это просто было отголоском их шпионской сути – словам нельзя было доверять. Только по действиям можно было судить о намерениях. У Наташи была отличная интуиция, которой Клинт доверял в любой ситуации. Да и благодаря тренировкам для них легко было смотреть «сквозь фасад» - они знали все приметы. Почему? Потому что им обоим пришлось вырабатывать их годами, и конечно, они всё ещё присутствовали. И в качестве второй причины, откровенно говоря, после той заварушки «двойного агента», которая чуть не разделила их навсегда, действия стали значить намного больше для них обоих. К тому же, слова были слишком смешаны с эмоциями и их трудно было высказывать, да и никто из них не был особо чувствителен. Все выражали действия. Случайное прикосновение к плечу, успокаивающее касание рукой, полуобъятие в постели, голова на плече; это было, по большей части, физическое, телесное влечение. Но он не мог сказать, что всё их общение одними взглядами, а иногда и менее того, включало в себя много «физического». Это была связь, он точно знал это. И он не променял бы её ни на что. Пусть даже сейчас он лежал на кровати, повернувшись на бок и устроив голову на подушке, нетерпеливо глядя на пустую половину рядом с ним. Очевидно, это было опасно – это всегда было опасно. Скрывая их отношения, насколько возможно, они делали эту связь более безопасной, но ненамного. Кто-то мог бы возразить, что лучший друг настолько же важен, как и вторая половинка. Клинт бы возразил, что важны оба, особенно если это – один и тот же человек. Просто это было сложно – и всегда было сложно. Он принимал то, что мог получить, а она давала то, что могла дать – и всё это постоянно было так запутанно. Но обеспечивало ли оно долговечность их отношений? Вы чертовски правы, так и есть. В какой-то момент, пока он был погружен в размышления, его усталые, пережившие обновление глаза ухитрились закрыться, и он задремал. Бодрствовать, ожидая кого-то, кто, возможно, вообще не придет – что ж, это определенно можно было отложить до лучших времен. Он увидится с ней завтра.

* * *

Она не собиралась лгать себе – она была лучше, чем сейчас. Когда речь заходила обо всём мире, себя она знала лучше всего и прямо сейчас она легко могла понять, что значила эта боязливая дрожь в её пальцах. Это было из-за него. Всегда так. Это было проблемой, а также причиной, по которой разлука и двойная жизнь были порой жизненно необходимы. Она практически была скомпрометирована и она не могла забыть об этом. Попытки отвлечься были, как правило, бесполезны: он все ещё был у её ног, терпеливо ожидая, как и всегда, в самых дальних глубинах её мыслей – и возникая в самые неподходящие моменты. Миссия всегда была её приоритетом – порой ей приходилось усилием воли отрешаться от мыслей, что он в беде – и сегодня так оно и было. Она взяла на себя М.О.Д.О.К.а и сделала то, что должно. Но это не значит, что она не знала о том, что он ослеп. Это не значит, что ей не хотелось выбить всю красноту из лица Черепа, когда он сделал это. И это уж точно не значит, что она не желала быть с ним прямо сейчас, обнимать его крепко и наслаждаться тем, что они пережили ещё один день, потому что такая жизнь была бодрящей и опасной, и другой она не хотела, однако подобное существование всегда учило её ценить то, что имеешь. Когда разнообразная хрень сменяет друг друга за секунду, тебе приходится быть тем, кто ты есть – и она была. Наташа тряхнула головой и устремила уставшие глаза в экран перед ней. Она была выносливее большинства людей в утомленном состоянии, но даже этот поздний час, ставший последней точкой и так уже долгого дня, что у них был, возымел на нее эффект - в конце концов, она была всего лишь человеком. Она провела по экрану, убирая с него все, и вздохнула; ей нужно было домой. Неужели она и впрямь просто подумала об этом? Признавая какое-то место своим домом? Или, что еще хуже, её домом был кто-то? Ей и впрямь нужно было вздремнуть.

* * *

Это заняло пару часов, но она наконец-то убралась с того сомнительного завода Щ.И.Т.а и добралась до Башни Мстителей. Все уже давно спали, что неудивительно, ведь она вернулась далеко за полночь, но всё было в порядке. Ей и не требовалась приветственная вечеринка. Она прошмыгнула в свою комнату, на ходу стягивая комбинезон и убирая под замок пояс и браслеты. Совершенно вымотанная, она нуждалась в длительном сне – вот только не здесь. Не сегодня. Бесшумно и быстро отключив систему наблюдения, она ввела код от апартаментов Клинта. Никто пока ещё не узнал об их ночных свиданиях и лучше бы это и дальше было так, иначе их точно завалят вопросами, отвечать на которые не хотелось, да и потом, она никогда не позволяла задавать ей вопросы, ответы на которые давать не собиралась. А уж в этом случае она этого точно не сделает. Необычно теплая улыбка расцвела на её губах, когда она увидела вконец вымотанную, безмятежно дрыхнущую разновидность Клинта Бартона. Однако не только это заставило её сердце сжаться – вдобавок, его рука собственнически устроилась на её стороне кровати. Его сон никогда не был чутким – то, что они начали время от времени делить одну постель, было, пожалуй, выгоднее для него, чем для неё, но её это не волновало. У неё уж точно имелись свои преимущества от этого. Однако сейчас она подумала, что могла бы преподать ему небольшой урок глубокого сна, так что она, совершив изящное сальто назад, приземлилась на него верхом. Что ж, его шпионские инстинкты не исчезли полностью, поскольку в ту же секунду, как она очутилась на нём, его глаза распахнулись, а кулаки взметнулись вверх в попытке жестко и безжалостно «поприветствовать» её лицо. К счастью, она была готова к такой реакции, вскинув собственные руки, захватывая его запястья и буквально пригвождая их к кровати несмотря на разницу в весе. У неё была полная свобода действий, в то время, как у него – лишь частичная. - Наташа… - сонно пробормотал он, узнав её, его губы изогнулись в глуповатой улыбке, которую она успела так полюбить. Не особо заботясь о том, как ответить сонному лучнику, вместо этого она нагнулась и требовательно прижалась жгучим поцелуем к его губам, полагая, что подобное приветствие скажет всё за неё. Его губы были мягкими и приглашающими, и она ощущала непередаваемую любовь и облегчение в их прикосновении. И нельзя было сказать, что она не вернула такую же любовь и облегчение в ответ, ведь хождение по краю всегда немного выбивало из колеи, особенно когда они были разделены. Он зарылся руками в её рыжие пряди, слегка сжимая и отстраняясь, его уже полностью открытые глаза блуждали по её лицу. - Не думал, что увижу твоё лицо снова. – пробормотал он дрогнувшим голосом. У Наташи появилось стойкое ощущение, что он не сказал бы этого, будь он чуть более бодрым, но она была рада, что он всё же сказал. Уже знакомое ощущение того, как сжимается сердце, вернулось с десятикратной силой. - Я слышала об этом, - она нахмурилась, - Временная слепота? - По крайней мере, можно сделать акцент на «временная», - парировал он, лениво перебирая пальцами её волосы. – Где ты была? – стоило ей открыть рот, чтобы ответить, как он добавил: - И не говори, что это засекречено. Если я услышу это слово ещё хоть раз за сегодня, то, наверное, не проснусь. В её зеленых глазах замерцали искорки веселья. Она снова попыталась ответить, однако он остановил её. - И не вздумай сказать, что это сверхсекретное предприятие Щ.И.Т.а, потому что это я уже слышал, как и… - она крепко прижала палец к его губам, заставляя замолчать. - Ты не даешь мне ни секунды ответить вообще хоть что-нибудь, не говоря уже о тех вариантах, что ты высказал. – резко ответила она, но в глазах всё ещё было веселье. - Ну, это справедливо. – пробурчал он в её палец, пытаясь выглядеть по-детски. - Я была в окрестностях Кливленда. М.О.Д.О.К. переместил меня вместе с ним и я вызвала несколько оперативников для поддержки – осторожности много не бывает. – её взгляд сфокусировался на нём: - Говоря об осторожности, будь осторожнее в следующий раз. Никому не нужно, чтобы ты ослеп навсегда. Он поднял руку, беря её за палец и убирая его со своих губ: - Вообще-то, это был не совсем мой выбор, однако Череп очень старался быть занозой в заднице, и у него это получилось. Щит Кэпа покрошили, Халк потерял контроль, и так далее. – пожал он плечами, - Он забрал мои глаза. – Интересно было бы узнать, что бы он сделал с тобой. – его бровь приподнялась. Она была ходячим оружием – едва ли кража браслетов остановила бы её. - Даже не думай развивать эту мысль. – последним, на чём она хотела сосредотачивать внимание, были её слабости – одна такая большая и несносная уже лежала под ней. - Хорошее предложение. – проворчал он, глядя на неё с надеждой. – Может, слезешь с меня? Рёбра отбиты. – он мог бы поклясться, что рёбрам доставалось всегда. Всё остальное было цело и невредимо, за исключением пары царапин и отдельных ушибов, но вот чёртовы рёбра вечно принимали на себя удар. Пожалуй, стоило обратиться к Тони за более крепкой нагрудной броней – она точно пригодится в будущем. На её лице проступило сочувствие и она моментально соскользнула с него на свою половину кровати в одно движение. - Ты, похоже, нехило получил сегодня. Клинт скорчился на матрасе, выдыхая и позволяя себе проворчать: - Ну давай, расскажи мне об этом. Он откинулся на спину и выпростал руку, ожидая, пока знакомая тяжесть «паучьего» веса не устроится на его груди, однако этого не произошло. Он повернул голову в недоумении: - Что-то не так? После такого дня, как сегодня, он точно мог говорить о нормальности в отношении неё, не считая это фантастикой. Она закусила губу: - Нет, просто сегодня был долгий день. - Тогда иди сюда, - поманил он её, чуть покачав пальцами. – Было бы неплохо ещё поспать. Не так-то просто заснуть в пустой кровати. - Для человека, который говорит о трудностях в засыпании одному, ты весьма неплохо справился. - Ну, хорошо, - смягчился он, - Сегодня было легко, но уж точно не слишком желанно. Её брови взлетели вверх: - Что мы делаем? О, нет. Приехали. Стоило чему-то пойти не так, как она снова пыталась отстраниться. Она всегда так делала после того, как они оказывались на краю смерти. Он не мог винить её, когда речь зашла о её прошлом – чем крепче держишься, тем больше терять, и они уже прошли это. - Эй, эй, ты снова делаешь это. То самое, когда ты задаёшь вопросы по поводу того, что между нами, и пытаешься оттолкнуть меня. Да, так не пойдет. - Я серьёзно, Клинт. - И это хреново. – он перекатился на бок, спокойно глядя ей в лицо, - Факт: эта система работает на нас. Хотел бы я чего-то более… публичного? Может быть. Но у нас есть то, что есть, и я могу этим обходиться. Другой факт: нас практически вынесли сегодня, и да, это было довольно жутко – думать, что мы потеряем всех, но ты знаешь, как всё работает. Мы уж точно не разбираемся с уличными ограблениями целыми неделями, тут опасная, требующая жертв работа, но ведь таковы и все твои супершпионские миссии, на которые ты, по большей части, отправляешься одна, не так ли? Ты знаешь, как это работает, Наташа. – его глаза выжидающе смотрели на неё, пытаясь увидеть, подействовали ли его слова хоть как-то, хотя он всё равно решил продолжать. – Конечно, я волновался о тебе и ты, возможно, тоже волновалась обо мне, но… - Я полностью способна… - Я знаю. – он резко оборвал её, в его взгляде пылала ярость. Он не собирался смотреть, как она защищается от его заботы. Сегодня было страшно – происходящее было больше них – особенно них. Они были людьми - не полубогами или измененными радиацией существами, или даже умниками, скрывающимися за прокаченной защитной броней. Они - просто двое очень умелых людей. – Это не отменяет моё волнение, учитывая, что ты молчала целый час, даже не оповестив о своём местонахождении. – он многого не показывал, однако внутри от этого словно скребли кошки. Она молчала. Клинт выдохнул: - Послушай, что бы между нами не происходило, чем бы это ни было, ты и я, мы оба, знаем, что попытка оборвать связь нихрена не поможет. – и он был прав. – Ну а я не хочу рвать эту связь, уверен, что и ты не хочешь. Так что давай просто продолжим делать то, что делали. – его не задевало её беспокойство, скорее, было приятно, что оно из-за него. - А что, если что-то случится? – Наташа осторожно сглотнула. – Тогда что? Это была опасная игра. - Тогда нам просто придется импровизировать. – он потянулся и ласкающе провёл рукой по её боку, пытаясь помочь её напряженному телу расслабиться и занять более удобную позу. Она была словно натянутая струна – больше казалось, что она приготовилась к бою, нежели лежала в постели. – Все дело в приспособлении, правда же? Всё, что я знаю – это то, что лучше я буду с тобой хоть каким-то образом, чем не буду вообще. Мы ведь можем пользоваться этим, когда возвращаемся домой после деньков вроде этого. Она знала, что в его словах был смысл. Ничто и никогда не будет лучше этого и это не была какая-то мутная эмоциональная точка зрения. Они оба ежедневно рисковали своими жизнями ради спасения человечества. Разве у них могла быть эта обнесенная забором или офисной кабинкой совершенно нормальная жизнь? Но всё же, такие дни, как сегодняшний, давали им то смутное представление того, что будет, если пережить расставание почти навсегда, и это было не слишком приятно. Никогда не было. Она кивнула, соглашаясь с его словами, и расслабилась под его прикосновением. Мягкими движениями он притянул её ближе к себе, она заворочалась, только чтобы прижаться к нему и устроиться под боком. Её голова скользнула вверх, располагаясь у него на груди, и его рука крепко обняла её, немедленно расслабляясь под её весом. На пару минут повисла тишина, пока Клинт не заговорил снова: - Но серьёзно, тебе стоит почаще говорить нам, где ты, и под «нами» я подразумеваю себя, по большей части. Особенно когда ты решаешь затеять родео с М.О.Д.О.К.ом. - Он был нужен нам; в конце концов, он всё же был полезен. - Я не это имею в виду. На мгновение между ними снова повисла тишина. - Ну хорошо, я поработаю над этим. Он коснулся губами её макушки. - Это всё, о чём я прошу. Особого ответа, он, впрочем, не получил. Да ей, в принципе, и не нужно было отвечать. Она устала – им обоим нужен был сон. Его сон был прерван ею, но это было не страшно. Он наклонил голову, глядя на её сонное лицо. Оно было гораздо более расслабленным, чем он когда-либо видел. Приятным бонусом было то, что такое случалось, по большей части, когда она была с ним. Он чувствовал себя особенным. Он чувствовал себя особенным ещё и потому, что мог понять это, пока она не видела его насквозь, иначе она бы точно закрылась от него. Он любил её слишком сильно. Не то что бы он когда-нибудь скажет ей об этом. Не то что бы он когда-нибудь расскажет ей вообще хоть что-то о его настоящих чувствах к ней. Правда в том, что он ослеплен ею – поглощен ею. Прямо как во всей этой поэтической чуши о Ромео и Джульетте. Но ей не нужно это знать. Ну, и? Ну, и всё отлично. И, вновь взглянув на неё, украдкой рассматривая её спокойное лицо, он знал, что он прав. Ему спалось легко.