Фанlove, или Любовь с британским акцентом

Бен и Эндрю ушли, а Аня все продолжала стоять посреди кухни, глядя на свое отражение в окне. Хлопнула дверь, шагов слышно не было, значит, Бен тоже вышел. Девушка осталась совсем одна. Всеми покинутая и никому ненужная. "Да брось, ну чего ты? – заискивающе вопросил внутренний голос. Будь он кошкой, то непременно потерся бы сейчас о хозяйские ноги. – Не все так плохо, как кажется. В конце концов, у тебя есть я". "Утешительно, – невесело хмыкнула Аня и, вздохнув, опустилась на стул. – Нет, а если серьезно? Все ли так идеально, как я себе представляю? Представь себя на месте Бена. Жил ты себе спокойно, никого не трогал. Звезда театра и кинематографа. Продюсеры грызутся между собой, лишь бы первым успеть затащить тебя в свой новый проект. У тебя куча поклонниц. Вокруг – миллионы женщин, готовых на все ради тебя. Но тебе вовсе не хочется быть в центре внимания, не хочется, чтобы пресса обсуждала твои похождения, чтобы везде мелькали твои фотографии с новой пассией. Тебе хорошо одному. Изредка, быть может, ты подцепляешь какую-нибудь красотку на ночь – и этим дело заканчивается. И тут появляется юная девушка, которая вовсе не прочь поужинать с тобой в самом обычном кафе, которая настолько наивна, что соглашается, чтобы ты проводил ее до номера гостиницы, которая отдается тебе в первый же день знакомства. К тому же, она туристка и вскоре вынуждена будет уехать из страны. Тебе не нужен номер ее телефона. Ты не показываешь ее папарацци, вытаскивая из театра через задний ход. Какие нужны еще доказательства? Если снять розовые очки и хорошо подумать, то выходит, что он очень хорошо устроился, – Аня уронила голову на стол. – И вообще. Я ведь не знаю, какой он на самом деле. Фильмы и видео на Ютубе – вот и всё..." "О, ну да. Отличная логика. Все сходится. Но ты не учла одного мааааленького момента, – внутренний голос выдержал паузу. – Нахрена он знакомил тебя со своими друзьями?" Девушка даже дыхание задержала. Мозг заработал, затеплился огонек надежды. Но быстро потух. "Ты просто устала и запуталась, – подвело итог второе "я". – Нужно отдохнуть и успокоиться. Давай, вставай. Погостили, пора и честь знать". – Я вернулся! – услышала Аня взволнованный голос Бена. Хлопнула дверь, щелкнул замок. Тяжело вздохнув, девушка выпрямилась, ожидая, когда мужчина войдет. Разговаривать и объяснять что-то не хотелось. Хорошо было бы просто встать и уйти. Оказаться наедине с собой и своими мыслями. "Сбежать? – искренне удивился внутренний голос. – То есть... то есть как?" "А вот так, – отмахнулась она и прислушалась. Никаких звуков, никаких шагов. Вообще ничего. – Ну и куда он пропал?" Поднявшись из-за стола, Аня выглянула в коридор. Пусто. Прошла в гостиную. Никого. "Может, в туалет приспичило?" – подал идею внутренний голос, и девушка послушно двинулась в сторону ванной. Но и там Бена не оказалось. Зато на обратном пути она заметила, что в спальне горит свет. Подойдя на цыпочках к двери, Аня заглянула в комнату. Мужчина сидел на кровати. Рубашка расстегнута, плечи поникли, на лице – непроницаемая маска, а взгляд устремлен в одну точку. – Бен? – позвала она, входя. – Я пойду, наверное. Голова разболелась. Нужно отдохнуть, а то столько событий за последние дни... Аня замолчала, ожидая хоть какой-то реакции на свои слова. Но актер не только не ответил, но даже бровью не повел. Словно вообще ничего не видел и не слышал. Девушка некоторое время потопталась на месте, раздумывая, что будет лучше – обратить на себя внимание или просто уйти. А затем развернулась и тихо направилась к двери. – Ты удивительно счастливый человек, – его безэмоциональный голос остановил ее на пороге. – Прости? – отозвалась Аня, оборачиваясь. – Три дня в Лондоне, а уже успела охмурить двух британских актеров. Ее не столько задели его слова, сколько безразличный тон, которым они были сказаны. Бен, наконец, поднял на девушку глаза, и она едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Такое жестокое выражение на лице Камбербэтча Аня еще никогда не видела. – Так вы только целовались или... – начал он, неопределенно махнув рукой. Наверное, девушка бы расплакалась от обиды. В любой другой день. Но сегодня на это уже не осталось сил. Поджав губы, она развернулась, чтобы уйти. – Сказать нечего? – хмыкнул он. – А смысл? – горько спросила Аня, бросив на мужчину взгляд. – С Эндрю ты знаком давно, меня же знаешь только третий день. Не нужно быть гением дедукции, чтобы сказать, чьим словам ты поверишь. – Просвети меня, – насмешливо отозвался Бен, снова заставляя ее остановиться. "Ну вот, я ведь хотела уйти тихо-мирно, а получилось как всегда..." – вздохнула Аня, обращаясь к своему внутреннему голосу, но тот ничего не ответил. Он все время пропадал, когда был так нужен. – Вот лично я не знаю, кому верить – лучшему другу или любимой девушке. Под ложечкой засосало. В горле застрял ком. "Любимая девушка? Так он сказал? Может быть, Скотт действительно только хотел посеять сомнения в моей душе? А Бен, тем временем, искренне и от всей души меня любит..." Ане вдруг стольким захотелось с ним поделиться, начиная с разговора на крыльце дома Марка и заканчивая тем, что произошло на кухне. Но слов, как назло, не находилось. А может быть, виновата чертова гордость. Действительно, почему она должна оправдываться, если не сделала ничего плохого? Ведь у нее даже в мыслях не было изменить Бену! А он говорит так, словно она уже переспала со всеми его друзьями... – Я не буду ничего говорить, – покачала девушка головой. – Нет, правда, зачем? Чтобы оправдать себя? Божиться, что ничего не было? Но ты ведь откуда-то взял, что было. Значит, Эндрю уже успел изложить свою версию событий. И ты ему уже поверил. Последнее предложение прозвучало, как обвинение. Бен открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, похоже, не смог подобрать слов. Взгляд его блуждал по комнате, старательно избегая Аню. Добавить ей было нечего. Подождав для приличия пару минут (вдруг Бену есть что сказать), девушка развернулась и вышла из комнаты. Чуть ли не бегом добралась до двери и выскочила из квартиры. Что было дальше, она помнила смутно. Глаза застилали слезы, очертания предметов расплывались. В голове вихрем кружились самые разнообразные мысли и предположения. Каким-то чудесным образом Аня поймала такси и добралась до гостиницы. Уже в номере, лежа на кровати и изливая душу подушке, она почувствовала себя самой несчастной на свете.

***

Она ушла, а Камбербэтч не сделал ничего, чтобы остановить ее. Так ли сильно он хотел, чтобы она осталась, раз не смог переступить через свою гордость? Ведь это было так легко: подойти, обнять и попросить все рассказать. Нормально попросить, а не так, как это сделал он. Бен и сам испугался себя, каким был всего несколько минут назад. Совершенно чужой человек. Нет, не человек – животное. Он ревновал. Безумно ревновал. Но кто во всем виноват? Сам же попросил Эндрю приударить за девушкой, чтобы проверить серьезность ее намерений. Вдруг ей плевать, с каким актером трахаться? Вдруг он ошибается, и она ничем не отличается от тех женщин, что были в его жизни раньше? Он доверял Скотту, как самому себе, тот никогда не отказал бы в помощи и никогда не предал бы его. А что теперь? Что случилось в действительности? Кто говорит правду, а кто нагло врет? Ведь с Эндрю он знаком уже давно, а о ней практически ничего не знает. – Дурак! – в сердцах выплюнул Бен и схватился за голову. – Сам ведь создаешь себе проблемы, а потом жалуешься... Он резко поднялся с кровати и прошел на кухню. Достал бутылку виски, сорвал крышку и сделал несколько больших глотков. Горло ожгло, дыхание перехватило, и мужчина закашлялся, согнувшись. Поставив бутылку на стол, Бен вышел в коридор, взял телефон и включил его. Нашел номер Эндрю и замер в нерешительности. Звонить или не звонить? Такие разговоры лучше вести тет-а-тет. Если Скотт соврал ему, глядя в глаза, то по телефону соврет снова, даже не моргнув. Вдруг безумно захотелось позвонить Ане. "Действительно, какого черта я не взял ее номер?! – мысленно выругался актер. – Уму непостижимо!" Камбербэтч вернулся на кухню, плеснул в стакан виски и выпил. Сейчас он просто не мог оставаться один. Нужно было с кем-то поговорить, и в Лондоне оставался только один человек, которому он мог бы довериться...

***

– Милый... Милый, проснись, Бен звонит! – Аманда потрясла Мартина за плечо, но тот лишь отмахнулся, что-то пробормотав. – Да проснись же, кажется, что-то случилось! Мартин! Фриман вздрогнул и резко сел, срывая с глаз маску для сна. – Что? Что такое? – мужчина ошалело оглядывался по сторонам и щурился от света. Заметив жену, он нахмурился и почесал подбородок. – Аманда? Ты чего не спишь? – Бен звонит, – женщина всучила ему в руки трубку и вышла из комнаты, чтобы проверить детей. Мартин мельком глянул на будильник. Час ночи. "Какого черта?!" – Бен? – спросил он в трубку. – Что случилось? Что? Подожди, подожди... Ты что, пьян?! Господи Боже... Я ничего не понимаю, говори медленней! Эндрю? Причем тут Эндрю? Мужчина потер ладонью лоб, затем откинул одеяло и встал. Он уже понял, что поспать не удастся. Придется ехать к этому балбесу. – Да-да, я тебя понял. Уже выезжаю. И мне бы хотелось, чтобы ты был в состоянии разговаривать, когда я прибуду. Он отключил связь и бросил трубку на кровать. Поднял голову и увидел в дверях Аманду. – Ну, что там? – спросила она. – Пьет, – хмуро ответил Мартин, подходя к шкафу и доставая одежду. – Поссорились, кажется. И к этому каким-то боком причастен Эндрю. – Какая неожиданность, – протянула Аманда и закатила глаза. – Если он начал пить, то это серьезно, – Мартин почти по пояс залез в шкаф, и голос его звучал глухо. – Где мои синие джинсы? – В стирке, надень серые, – Аманда зевнула и, пройдя к кровати, села. – Ага, – откликнулся Фриман, доставая брюки и надевая их. – И почему Бен напивается только тогда, когда дело касается женщин? – Потому что это его единственное слабое место, – Аманда пожала плечами. – С остальным он вполне может справиться.

***

– Бен! Где ты? – Фриман уже обошел всю квартиру и теперь заглядывал в ванную. – Если ты позвал меня поиграть в прятки, то готовься к мучительной смерти! Камбербэтча нигде не было. Когда Мартин пришел, входная дверь была открыта, так что Бен вполне мог куда-то уйти. "Не мог он за полчаса так надраться. Пьет он, конечно, редко, но этого слона так быстро не свалить..." Фриман пошел обратно, все также заглядывая по пути во все комнаты и крича во весь голос. В какой-то момент ему послышался какой-то далекий звук, и он остановился, прислушиваясь. Да, точно, кто-то будто кричит. Тихо ступая, Мартин вернулся в гостиную и только сейчас заметил, что балконная дверь открыта. – Твою мать, Камбербэтч, ты бы еще на крышу залез и кричал оттуда! – воскликнул мужчина, выходя на балкон. Бен сидел прямо на полу. Полупустая бутылка виски стояла рядом. Холодный ветер тут же пробрал Мартина до костей. А этому верзиле хоть бы что – сидит полусиний и полуголый. Живой хоть? Фриман подошел ближе и, немного подумав, сел рядом. Толкнул Бена плечом. – Ну, выкладывай, Дон Жуан. Как до такой жизни докатился? – и незаметно отодвинул бутылку подальше. Авось, забудет... Однако от Бена этот жест не укрылся. Перегнувшись через друга, он схватил бутылку и основательно к ней приложился. Мартин, хмурясь, глядел на него, а затем вздохнул и покачал головой. Бесполезно. Это он знал прекрасно. Пока не допьет – не успокоится. Ну, или пока не выскажется. – Я когда сегодня к Марку собирался, – заговорил вдруг Камбербэтч, слегка заплетаясь, – позвонил Скотту. Рассказал об Ане. И попросил... ну, приударить, что ли. Попытаться заинтересовать ее. Не выходя за рамки приличия, конечно. Он же в этом мастер. Девчонки молодые его любят. – Зачем? – Мартин в шоке уставился на друга, даже забыл про ветер. Бен пожал плечами и сделал еще глоток. – Хотел проверить, поведется она или нет. Он же красивый. А я что? У меня рожа лошадиная. И фамилия... дурацкая. – Глупость какая, – возразил Мартин. – Если уж на то пошло, то у тебя денег больше. Будь я на ее месте, выбрал бы тебя. Фриман забрал у Бена бутылку. Тот начал было возмущаться, но увидев, что друг сделал большой глоток, замолчал. Бен рассказал Мартину всё – и о том, как попросил Эндрю пофлиртовать с его любимой девушкой, и о том, как наказал Скотту отвезти ее домой, когда так удачно позвонил Оливер, и о том, что рассказал ему Эндрю у лифта. После этого надолго замолчал. Мужчины просто сидели, по очереди прикладываясь к бутылке, и курили. – Так в чем проблема-то? – наконец, подал голос Фриман. – Проверку же она прошла? Бен как-то неоднозначно хмыкнул и полез в карман. Достав телефон, открыл смс от Эндрю и показал ее Мартину. – Это он прислал. Уже после того, как мы распрощались. – А целуется она... – Фриман запнулся и моргнул, думая, что зрение его подводит. – ...у тебя здорово. Завидую, – закончил за него Камбербэтч, забирая телефон. – Я это сообщение сто раз прочитал и уже наизусть выучил. Мартин резко выдохнул и, вытащив сигарету, закурил. – Я просто... не знаю, что сказать. Они... целовались, что ли? Она это как-то объяснила? – Неа, – Бен мотнул головой, делая глоток из бутылки. – Развернулась и ушла. Сказала, что не видит смысла. Думает, что я Эндрю поверю больше, раз он мой друг. – А ты? – заинтересованно вопросил Фриман. – А я позволил ей уйти, – актер устремил взгляд в пространство и надолго замолчал, снова и снова прокручивая в голове тот разговор. Мартин докурил, выкинул окурок прямо с девятнадцатого этажа и устало потер глаза. – О чем думаешь? – спросил он. Бен вздохнул и пожал плечами. – Не знаю. Я... я точно не хочу... ик... верить в то, что меня предал лучший друг. Но в ее предательство я... ик... хочу верить еще меньше, – он помолчал. – Ты бы кому поверил? – Нууу... – протянул Мартин. – Вообще-то сложный выбор. С Эндрю-то ты целую вечностью знаком... – Вот и я о том же, – мужчина опасно накренился влево, и Фриман едва успел потянуть его за рубашку обратно. – У меня на душе так гадко, словно туда кучу дерьма наложили... И подозрения падают только на Скотта... Бен запустил пальцы в волосы и застонал. – Боооже, Мартин, я запутался! Кажется, что голова сейчас взорвется! Я не могу больше ни о чем другом думать! – Ну, а кого ты больше боишься потерять? – спросил Фриман, дотягиваясь до бутылки и с сожалением обнаруживая, что она пуста. Бен притих. Похоже, всерьез задумался. – Ее, – наконец, выдал он. – Знаешь... ну, друг и друг. У меня ты еще есть. А она одна такая. – Пьяный бред, – хихикнул Мартин. – Надо было меня попросить, я бы ее охмурил. Камбербэтч расхохотался в голос. – Тогда бы у меня точно не было никаких шансов! Тыкая друг друга локтями под ребра, мужчины веселились, как дети малые. Неожиданно Бен посерьезнел. – Ты должен к ней сходить. И все узнать. И не успел Мартин ничего ответить, как Камбербэтч повалился на пол и тут же захрапел. Фриман некоторое время смотрел на спящего друга, а затем обреченно вздохнул и с трудом поднялся на ноги. Подхватив Бена подмышки, Мартин потащил его в спальню. – Нет, ну почему вот так всегда? Он, значит, напивается до чертиков и вырубается. А я потом должен его таскать на себе... – ворчал актер себе под нос. – Мало того, что разбудил среди ночи, так еще и задания дает невыполнимые. Где это, интересно знать, я буду ее искать? Да еще в такое время... По пути с балкона в спальню длинные ноги Камбербэтча успели поздороваться со всей мебелью и всеми углами. Но самому Бену, судя по всему, было на это глубоко плевать. Он продолжал храпеть, время от времени сладко причмокивая губами и что-то ворча во сне. – Скотина двухметровая, – беззлобно прокомментировал это зрелище Мартин и остановился, чтобы перевести дух. До спальни оставалось совсем немного. Собравшись с силами, актер продолжил путь. – Учти, раздевать я тебя не собираюсь. Спи как хочешь, – предупредил Мартин. – Да, мамочка, – едва различимо ответил сквозь сон Бен. Фриман хихикнул. Вот и кровать. Напрягшись, Мартин кое-как закинул на нее хозяина. – Ну вот, – вздохнул он, прогибаясь в спине и слушая, как хрустит позвоночник. – Надо бы тебе скинуть десяток фунтов... а лучше два... Выключив в комнате свет, мужчина направился к гостевой спальне. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Кое-как раздевшись и расправив постель, Мартин упал на подушки и тут же уснул.