Шанс на миллион

Дзынь. Дзынь. Дзынь. По голове бьёт этот уже сильно бесящий будильник. В любые другие бы дни я поставила таймер на 5 минут, но не сегодня. Сегодня я не имею ни малейшего права опоздать, или я автоматически провалю прослушивание. А этого никак допустить нельзя. Пока я была в душе, я около 5 раз пела одну и ту же песню. Колыбельную Руты. Именно её мне сказала выучить Нэнси. Мелодия простая, но прекрасно показывает голос. Я думаю, что все девушки будут петь именно её. Ведь она непосредственно относится к «Голодным играм», а это уже оставит впечатление. Хотя, по мне, лучше исполнить свою песню. Ведь надо же выделиться. Но Нэнси была непоколебима: - Твой голос в 100 раз сильнее, чем у этих зазнаек и бездарностей. Нэнси. Моя любимая Нэнси. Как всегда в своём репертуаре. И эти слова мне мгновенно помогли. Они задели меня за живое. За гордость. Надо показать всем, что именно мой голос должен звучать в главной песне. По дороге в студию я около 7 раз прокручиваю мелодию. Проверяю каждую ноту на фальшивость. Нет, вроде всё в порядке. За исключением одного единственного факта. Сопровождение. Я не знаю, в какой тональности будет мелодия. Но времени на расспросы уже не было. Машина остановилась около ворот, и охранник подходит к моей дверце: - Назовите мне вашу цель посещения, – спокойным тоном говорит вполне зрелый мужчина. - Шарлиз Бронсон, прослушивание на саундтрек к фильму, - без запинки отвечаю я спокойным тоном. Охранник в рацию сообщает моё имя, и ворота тут же открываются. Как будто они уже приготовились к моему приезду. Хотя, кого я тешу. Наверняка всем мгновенно открываются двери в студию. На такое событие я решила придти в голубой рубашке, тёмных джинсах и моих любимых лодочках. Зачем ухищряться, одевать шикарные платья? Надо быть естественной, настоящей, нравиться людям такой, какая ты есть. И вот я предстала во всей красе на сцене. По залу прошёлся смешок. Да, это тот самый мужской голос, владелец которого вчера галантно помог мне встать. Я подошла к микрофону и попросила исполнить одну единственную просьбу: дослушать мою песню до конца. Организаторы без промедления пообещали держать зал в молчании и не перебивать меня. Я просто понимала, что эту песню все слушали за сегодняшнее утро около 200 раз, но ведь у каждого своя манера исполнения, и надо показать себя. Не распускать нюни от унижения, а собраться с мыслями и попытаться быть лучше всех. Я вновь встала к микрофону и кивнула в сторону концертмейстера. Он сразу же заиграл мелодию моей песни. Я отсчитала такты и начала петь. И весь зал затих. Слышен был лишь ветер, пролезающий сквозь щель двери. Тональность была прекрасной. Как раз для моего голоса. Мелодия полилась из моих уст, как будто эту песню я сама для себя написала. Я закончила пение, но никаких аплодисментов из зала не услышала. И меня это чуть-чуть насторожило. Может, я что-то сделала не так, и песня действительно никому не понравилась? Но ведь вполне возможно, что у них не принято так делать. Это же, как ни как, прослушивание на песню для фильма, а не выступление. И всё рано я раскраснелась и заволновалась. Тут немолодой мужчина в самом расцвете лет выходит ко мне на сцену и говорит в микрофон то, что я так жаждала услышать: - Мы нашли нового добровольца для голоса на 75-ых ежегодных Голодных играх!