На острие ножа

"Дорогому другу. Спасибо за всё". "Человеку, изменившему мою жизнь". Очередная бумага летела в корзину. Он не знал, как выразить то, что чувствовал. А чувства на сей раз его подвели. Он отвергал приходившие в голову снова и снова, глупые попытки в нескольких строчках уложить свою благодарность. Писать грошовые книжки одно, а слова идущие из души, совершенно другое. Ему неимоверно трудно давалось осмыслить случившееся. А впрочем, она спасла ему жизнь. Женщины, он редко брал их в расчёт, обходился с ними по чести. Он думал, они и он с разных планет, не созданы друг для друга. Он забавлялся, рассказывал им байки, играл мускулами, в конечном счёте, собирал вещички и уходил. Как было просто тогда... Он скомкал очередной лист, заслышав весёлый смех Бекки и Карен. Его девочки. Он обязан им всем. Он слишком неотёсанный и ветреный, а они его любят... За что спрашивается? А так ли важно, это "за что"? Вопрос другой - почему? Философ хренов. Похоже, они видели в нём то, чего не смогли рассмотреть другие. Он муж и отец. Глава семейства. Сейчас это звучит иначе - гордо. Он бросил вредные привычки, остепенился (ни одной интрижки), бросил дурь, знакомства с тёмными личностями. В общем, стал мужчиной вставшим на путь исправления. Тихо отворилась дверь, темноволосая девушка с интересом наблюдала за мужчиной. Бекка не видела отца таким сосредоточенным и одновременно смущённым с момента возвращения из Белфаста. Она прошептала: "Мы с мамой ждём тебя внизу", и умчалась прочь. Он успел лишь рассеяно улыбнуться. Им всем предстоит наверстать упущеное. Он сбился со счёта, сколько лет не уделял внимания семье. Ну и дерьмом же он был тогда. Перемены... Иногда он боялся их, иногда желал, чтобы они наступили.

***

Хэнк достал книгу. Специальный экземпляр, для неё. "На острие ножа" стала бестселлером месяца и продолжала бить рекорды. Детективная история с примесью мистики. События происходящие с героями книги - реальны. Он ничего не приукрашивал, писал как есть. Единственное, изменил все имена и фамилии. На то существовали причины. Главная героиня получилась очень живая. Критики краснея от досады (придраться было не к чему) наперебой удивлялись, неужели такие на самом деле существуют? Хэнк лишь хранил молчание. Прототип не одобрил бы его откровений. Жесткая женщина-полицейский нашедшая у читателей отклик покорила и его.

***

Стелла... Он вспомнил их первую встречу. Его загребли по подозрению в провозе контрабанды. Банально. Но потом... Свидетель требующий охраны. Муди угораздило в первый же день пребывания в Северной Ирландии влипнуть в неприятности. Убийства. Погони. Перестрелки. Драки. Не какой-нибудь дешёвый аттракцион, а самая настоящая игра на выживание. Тогда он узнал, что значит по-настоящему бояться. Его проснувшаяся совесть вопила во всё горло. Было отчего. Стелла получила из-за него пулю. Благо всё обошлось. Иначе бы ему свернули голову (желающие выстраивались в очередь), почитателей у Гибсон хватало. Взять хотя бы заместителя главного констебля Джима Бёрнса, или детективов: Тома Андерсона и Глена Мартина.

***

Хэнк путался под ногами больше, чем помогал. Он же обычный писатель, а не коп. А как она не него смотрела... Чёрт побери! Он словно застывал под этим взглядом, теряя всё нахальство и самодовольство. Женщина-огонь. Такие редко встречаются. Он не раз замечал, что под маской настороженности и профессионализма есть нечто большее. Гибсон не обращала на него внимания (или ему казалось?), в любом случае, он запал на неё. Порой, чувствуя себя как подросток в её компании, Хэнк пытался обуздать инстинкты, унять бесконечные фантазии. Он был дураком. Но постепенно, Муди стал уважать Гибсон. Это родилось спонтанно. В тот момент, когда они вдвоём прятались в пустынной подземке от преследователей. Он был напуган, сердце буквально рвалось из груди, хотелось оказаться подальше от этих страшных событий. Человек ведь часто боится. И тут он посмотрел на неё. Раненное плечо, изорванная одежда, тяжёлое дыхание (они бежали без остановки), но непоколебимая решимость и отвага на лице. Хэнк тогда не отдавал себе отчёт в том, что делал. Он потянулся к её щеке (руки слегка дрожали), провёл ладонью, стирая кровь. Он как в трансе что-то прошептал (пытался приободрить?). Внутри всё горело, Хэнк не понимал, что с ним, раньше определённо такого не случалось. Стелла повернулась к нему. Серые глаза смотрели с вызовом. "Думаю, всё обойдётся", единственные слова обронённые Гибсон. О чём она говорила? Хэнк мысленно обругал себя. Момент был упущен. Он крепко влип, и дело не в убийцах преследующих их по пятам, а в том, что ради него жертвовали собой. Никто раньше, ни друзья (а были ли настоящие?), ни знакомые, не подставлялись под пули, ради его жалкой душонки. Это был шаг и мат. Циник Хэнк сломался. Да, Стелла выполняла свою работу, но никто не просил её закрывать его собой в тот миг, когда прозвучал злосчастный выстрел. Благодарность. Это ли чувство формировалось внутри? Скорее, Хэнка очаровала сама женщина. Он клялся себе в том, что его не тянет к Гибсон. Результат оказался очевидным - ложь во спасение. Он мог сколько угодно валить вину на обстоятельства, гороскопы, любую другую чушь, а правда вот она. Стелла покорила его. Было в этом что-то мистическое, не реальное. Стелла оказалась космосом, в котором он потерялся.

***

Благодаря Стелле, он понял, что значит быть настоящим. Он смог вернуться к семье, попросить прощения у Карен и Ребекки. Он написал книгу принесшую ему известность (а ведь несколько месяцев не писал ни строчки). Всё менялось в лучшую сторону, всё, кроме одного - она далеко. Хэнк открыл книгу, слова ложились на бумагу легко: "Спасибо, за то, что ты есть..."