Принц и Принцесса 2. На китайских берегах.

Проснулась я под легкий шелест дождя. Начался сезон дождей. Северуса в квартире не было, видно, уже ушел куда-то. Я не спеша пила кофе на балконе, смотря на бесконечные капли дождя. Дождь то шел сплошной пеленой, то ненадолго затихал. Но все равно было очень душно. После завтрака я, раскрыв зонт, вышла на улицу. Надо было хотя бы частично возвращаться к своим обязанностям. Раз Северусу стало намного лучше, что он уже смог сам куда-то уйти, то я ему больше не нужна в качестве няньки. К обеду я разобралась со всеми накопившимися делами, услышала настроение мира, людей. Все шло своим чередом. Иногда мне казалось, что если бы я не выполняла свои обязанности месяцами, ничего бы не изменилось. Еще чаще мне казалось, что мир без меня точно не рухнет. И в последние дни я постоянно думала, что я вообще не нужна. Этот мир точно разберется со всем и без моей помощи. Так что я скорее по привычке прошлась по необходимым местам. Обедать я зашла в одно уютное местечко, где готовили вкусную лапшу. И кого я там увидела? Конечно, Северуса. Вот он сидит вместе с прекрасной Би Юй, что переводится, как «яшма». Би Юй была одной из сильных волшебниц по зельям в нашем городе. И такая же красавица. И Северус так близко к ней сидит. Что это? Ревность? – Айва, привет. Иди к нам, – помахала она мне рукой, приглашая за стол. Я села рядом с ней напротив черноволосого колдуна. – Что будешь есть? – она была сама жизнерадостность. Нет, она всегда была такой, но сегодня, вот именно сейчас, меня это вдруг начало сильно раздражать. Но не усела я и рта раскрыть, как она уже крикнула через весь зал хозяйке заведения название моего любимого блюда. Вот же стерва! Везде поспеет! Дракон, я что, серьезно ревную Северуса к ней? Я? Ревную?! А он даже так и не посмотрел на меня ни разу за это все время. – Айва, – чертова красавица Яшма повернулась ко мне, схватив меня за руку, – почему ты мне раньше не сказала, что твой муж просто гений в зельях? У него, конечно, другой подход, нежели здесь. Но он таааакое вытворяет!!! И просто все схватывает на лету! Мы решили соединить наши методы и придумать новое зелье! А еще он доработал просто так с ходу состав одного моего зелья, которое мне так и не давалось! Помнишь я о нем тебе говорила? Помнила ли я? Смутно. Я старалась не морщиться от ее слишком громкого голоса, нарочитого смеха, чрезмерного восхищения моим мужчиной. Он мой! Хватит превозносить его до небес! Я и сама знаю, какой он. Нет, я точно сошла с ума, что ревную его! – Я рада за вас, – только и успела я вымолвить, как уже принесли мою лапшу, а Яшму продолжило нести. – После обеда мы сразу же приступим к работе. О, ее так много! Надо так много изучить, поднять старые архивы, а потом сразу же попробовать. Я просто вся вне себя от предвкушения захватывающей работы! Она потерла руки и принялась за еду. Наконец-то, замолчала, мысленно вздохнула я. Потом посмотрела на Северуса, который весь страстный монолог Би Юй размеренно и не спеша ел палочками жареный рис с корнями лотоса. – Тебя ждать к ужину? – спросила я его через некоторое время. – Ужинай без меня, – холодно ответил он. – Я могу задержаться допоздна. Зелье и правда очень интересное. Зелье ли?! Я чуть было не взвинтилась. О, Дракон, да что же это такое со мной? – Хорошо. Я тогда поужинаю с отцом, – ответила я ледяным голосом. – О, передавай от меня привет нашему Императору, – радостно улыбнулась Яшма. Да черт тебя подери! – Обязательно. Спасибо за компанию. Я, пожалуй, пойду, не буду мешать вашему захватывающему разговору, – в моем голое едва мелькнули нотки сарказма, которые, конечно же, не остались незамеченными колдуном. – О, и тебе спасибо, Айва, за то, что присоединилась к нам, – отвтетила Би Юй, широко улыбаясь. Съездить бы тебе по твоим белоснежным зубам, стерва. Все, хватит! Я раскрыла зонт и вышла на улицу, в дождь. Несколько часов я бесцельно болталась по улицам города. Уже стемнело, дождь давно прекратился, а я так и не успокоилась. Я все прокручивала в своей голове раз за разом весь разговор, хотя это сложно назвать разговором. Бойкая Яшма, не затыкающаяся ни на минуту, молчаливый Северус, который был как всегда себе на уме, и ревнивая я. Просто чудесная компания. Когда я вышла на окраину города, я резко взмахнула крыльями и полетела к дворцу отца, к своему бывшему дому. По дороге к нему меня нагнал Император, кивком поприветствовал меня, и мы вместе молча долетели до большой террасы, куда мягко приземлились. – Рассказывай, – коротко бросил он мне, когда мы направились к тронному залу. Я кратко и эмоционально рассказала про сегодняшний обед. Отец немного помолчал, а потом спросил: – А что ты хотела? Посадить его на цепь дома? Он мужчина, здесь для него все новое, он должен освоиться. – А если он влюбится в эту Яшму? – я едва не плакала. Отец резко остановился и посмотрел на меня: – Во-первых, тебя это вообще не должно волновать. Во-вторых, если он так сделает, значит, так нужно. И, в-третьих, я сомневаюсь, что он вообще способен в кого-то там влюбиться. Я внимательно изучил всю его жизнь, и, поверь мне, в его жизни главное его работа. А все остальное вторично. Магия – вот что его влечет. Это его смысл жизни, а не какая-то там интрижка с Би Юй. Она, кстати, такая же повернутая на зельях. – Ну вот, у них много общего, – Дракон, все же одна слеза потекла у меня по щеке вниз. – Ты – влюбленная дура, Айва. Не разочаровывай меня, – недовольно нахмурился отец. – Знаешь, мне кажется, что этот мир справится и без меня! – Не смей повышать на меня голос, – это прозвучало, как пощечина. – Да, этот мир способен разобраться во всем и без тебя, но с тобой он это сделает быстрее и лучше. Думаешь, моим сыновьям легко? Думаешь, мне легко? А теперь прекрати истерику и иди выполнять свою работу, – грозно приказал он мне. – А если не пойду, то что? – Женщины, – сквозь зубы протянул Император. Это прозвучало, как проклятье. И, больше ничего не сказав мне, он развернулся и вошел в тронный зал, где гордо сел на трон и замер, слушая Вечность. Я же, поклонившись, вернулась домой. Северуса, конечно же, еще не было. Не поев, я легла в постель, завернулась в одеяло и сжала зубы, чтобы не завыть от чувства брошенности и никому ненужности.