«Это была не любовь, это была опустошенная бутылка каждой ночью из-за тебя»
— А ты? — она делает глоток из бокала, чувствуя горьковато-сладкий вкус, застывший на языке, — любил ты по-настоящему кого-то? Холод пробирает до костей обоих, но они особо не предают этому значения. Холод ничто, по сравнению с той стеной льда, что между ними. Грей молчит, но после произносит то, от чего она вся изнутри покрывается небольшими трещинами, от прикосновения к которым она рассыплется подобно хрупкому фарфору. Как бы она хотела избавиться от них навсегда. Впрочем, как и от него. — Любил, — прошептал парень, всматриваясь в её карие глаза, которые сейчас не выражали абсолютно ничего. Он раз за разом пытался прочитать её эмоции, но все его попытки были бесполезными.«Любил так сильно, что ненавидел. Был помешан на тебе, что начинал задыхаться из-за тебя»
Уртир говорила себе, что это всё временно, что это не будет долгим явлением, и она даже не заметит, как он исчезнет из её жизни. Грей говорил себе, что это лишь отсрочит его одиночество, и он даже не подозревал, как он сильно ошибался. — Кажется, я тебя ненавижу больше, чем люблю, — прохрипел он, вставая на ноги. Девушка отстранилась было от стены, собираясь уходить, как брюнет резко рванул её на себя. Прежде, чем темноволосая успела опомниться, непривычно горячие губы ненавистного ей человека целовали ее, оставляя после себя привкус никотина.«Слишком много льда, чтобы снова почувствовать что-то»
Он отстраняется и уходит, заставляя дочь Ур в отзвуке тишины вздрогнуть и упасть на колени. Молить о милосердии уже поздно, как и пытаться что-либо вернуть.