от первого лица — Кати Пушкаревой
Не успела пойти на кухню, как позвонили в дверь. Я открыла, а там… Андрей, собственной персоной. У меня, похоже, паранойя. А скорее всего я сошла с ума. Я медленно начала сползать вниз по стенке. Последнее, что я услышала от него, так это: — Катенька, что с тобой? Такой любимый, родной голос.Pov. Андрей
От Автора. Вернемся в больничную палату, когда Андрею делали «операцию».
Я очнулся! Все, как в тумане: я на койке, а вокруг врачи. белые стены, белые полы. Я в психушке! А что может быть позорнее, чем тот факт, что президент компании «Зималетто» в психбольнице? Самое интересное, что я помню, как мы поругались с Катей (вроде из-за мелочи), я приехал к себе домой, напился вдрызг, а дальше… — Как вы себя чувствуете? — я отвлекся на минуту от своих мыслей и повернулся к врачу, пытаясь понять, что он сейчас спросил. -Нормально. — вопрос до меня дошел с опозданием. — А, ну тогда отчаливаем. Все врачи направились к двери, собрались в кучку и начали обсуждать, что-то шепотом. Вскоре я услышал, что один из них назвал имя М. Борщева. Какого черта? Затем, что меня куда-то нельзя пускать и надобно дать снотворного. Что здесь происходит? Я окончательно сошел с ума, похоже. Ладно, прислушиваюсь дальше. Ничего стало не слышно, но один вышел за дверь, а остальные стали ее держать изнутри. Я проснулся окончательно, когда услышал истошные визги Кати за дверью в коридоре и хотел было побежать к ней, но обнаружил, что ноги ватные, держаться я на них не смогу и с грохотом рухнул обратно на койку. Двое врачей подошли к кровати и заткнули мне кляпом рот. Я беззвучно завыл! — Андрей! Он не мог умереть! Я это знаю!!! — истошно кричала Катя, Катенька моя. Что, блин, происходит? Я умер? Я жив! Зачем ее обманывают? Я не мог слышать, как она рыдает, поэтому резко вскочил с кровати, не обратив внимание на двух санитаришек, побежал к дверям, но тут случилось непредвиденное мной обстоятельство: кто-то мне дал чем-то тяжёлым по голове и я потерял сознание.***
Когда я проснулся, за окном был уже вечер. Комната была пустая. Никого в ней, кроме меня, не было. На тумбе стоял поднос. На подносе — еда. Тут я понял, что давно ничего не ел и умираю от голода. Я приступил к трапезе. Минут, где-то, через 15, я поставил на поднос пустые тарелочки и кружку, а затем все вместе на тумбу обратно. Надо что-то срочно придумать. Звать на помощь никого не собирался, так как понимал, что ждать ее не от кого, поэтому пришлось думать самому. Для начала, я осмотрел себя: пижама и тапочки. Радовало отсутствие кляпа и полная свобода движений. Думай Жданов, думай. Сразу, после осмотра «боевой одежды», я подошел, еле передвигая ногами, чтобы не привлечь ничье внимание, к двери и дернул ручку на себя. Не поддалась — заперта! Тут я без сил опустился на пол и зарыдал. Называем вещи своим именами: зарыдал, как баба. Не знаю, сколько прошло времени после моего 2-го пробуждения, но мне, показалось, что прошла целая вечность. Я заперт, Катя думает, что я умер (не могу себе представить ее горя), ничего не могу сделать, ног не чувствую, а тут, как назло, в туалет приспичило. Пришлось ограничиться тазиком подкроватным — «уткой» (и на этом спасибо)) Меня внезапно осенила мысль! Хотя, не внезапно, когда я в окно заглянул. Было невысоко, можно попробовать убежать, использовав метод «спуск по простыням и пододеяльникам». Я молниеносно сорвал с кровати простыню, вытащил одеяло из пододеяльника и связал все концами. Проверил на прочность — должно выдержать. Подбежал к окну, к моему счастью, на нем была ручка и отворил его нараспашку. Повеяло уличной прохладой. Мир — прекрасен! Я жадно вдыхал воздух, чувствовал прилив сил и одновременно скидывал «канат» на улицу. Я мысленно возликовал: второй этаж! Зацепил «канат» за кровать, предварительно придвинув ее к окну максимально, и полез на улицу. Благополучно слез на землю и повернулся к луне. На дворе ночь, причем глубокая летняя. Я побежал без оглядки в сквер, который находился метров в десяти от меня. Перед этим, пришлось преодолеть забор (боксерская подготовка не прошла даром). Сквер был большим: 11 Га. Я узнал это место, несмотря на темное время суток. Это был парк Боткинской больницы. Эк, как далеко меня занесло недобрым ветром. Я, еле-еле преодолел этот парк. Выбежал на дорогу, поймал попутку и поехал домой к родителям*