Cause you’re young and you still got time.
Он уходит после полуночи, говоря, что найдёт возможность поцеловать меня снова, и оставляет с пылающим от чувственной страсти сердцем и маниакальним желанием видеть его рядом постоянно. Я переодеваюсь, но внезапно чувствую его. Нюхаю волосы и футболку. — Блять. Это его долбаный запах. Ты пропахла им, Пейн. Опускаю голову, закрывая глаза, даже не стараясь скрыть растерянную улыбку.***
— Ты выглядишь ужасно, — комментирую, когда вижу друга с огромными мешками под глазами, ждущего меня около моего дома в немного побитом сбоку авто. — И что, чёрт возьми, случилось с Роуз? Для справки: Роуз — это имя его машины. Он немного помешан на женских именах, плюс так зовут его маму, а он обожает свою маму. И машину. — Не врубай мамашу, ты тоже пила, — стонет, выезжая с моей улицы. — Я не пила, — пожимаю плечами. — Ну да, ты была чутка обескуражена тремя стопками виски и бутылкой шнапса, когда танцевала на столе, — подкалывает, облизывая губы, затем просит меня открыть ему бутылку. Я закатываю глаза, поражаясь его беспомощности после бурной ночки. В отличие от друга, у меня всё в порядке. — Это ты заставил меня подняться, — говорю как бы между прочим. Логан цокает. — Неважно. И куда ты потом свалила? Это было грубо — оставлять меня наедине с полуживым Найлом, ты ведь знаешь, что мой дружок не может держать себя в штанах, когда этот ирландец рядом. Ох, эти разговоры о дружочках и кокосах. — Вы переспали? — спрашиваю, ожидая отрицательный ответ, так как я могу поставить его на место, указывая на его ущербность в плане красивых сексуальных натуралов, потому что иногда он ведёт себя как дива. — Вообще-то, да. Давлюсь холодным чаем, который пила, и ошарашено смотрю на друга. Тот довольно улыбается, позабыв о головной боли и похмелье, и его взгляд кричит о том, что он выиграл жизнь. Что в его случае является актуальным. — Но он уснул к концу, и я не знаю, соображал ли он что-нибудь вообще, — будничным тоном, заставляя меня засмеяться. — И у него большой. Реально огромный. Честно говоря, для такого хлюпика это очень- — Лог, заткнись, я ведь только поела. — Кстати о членах и красавчиках, — делает вид, что не замечает моего предложения. — Я помню, что ты уехала с брутальным парнем на его охуенном ягуаре. Так что, тоже наконец трахнулась? Вспоминаю раздевающие до души поцелуи, превратившие кровь в венах в лаву и заставившие снова и снова сходить с ума в момент, когда он касался меня. Поясницы, шеи, губ, рук. В абсолютной нежности и страсти, балансируя между. — Блять, неужели реально дала ему? — ошарашенно восклицает Кларк. — Нет, нет, боже, нет! Мы целовались, — отчаянно пытаюсь скрыть то, как горит низ живота от мысли об интимной близости с парнем, не вылезающим из моих мыслей 24/7. — Просто поцеловались. И он назвал меня невероятной. Ты представляешь, Лог? Меня. Он такой- Господи. — Да ты же по уши, бля, — удивлённо смотрит на меня. — Когда это успело произойти? Выхожу из машины, оставляя его вопрос без ответа, потому что и сама не знаю. Зейна не было в школе, Миранда ходила мрачнее тучи, постоянно бросая на меня ненавистные взгляды, Гарри нашёл новую подружку, а Луи и Найл, который, кстати, помирился со всеми, еле соображали, сидя овощами на занятиях и в столовой. Мой брат объявился только ко шестому уроку, светясь как новогодняя ёлка. — Джи, Софи сегодня ночует у нас, ты не против? — боже, от него так и веет радостью, сексом и влюблённостью. Я рада, что в его жизни после тех губительных отношений с Дани появилась девушка, собравшая разбитое сердце по кусочкам, кропотливо и медленно, со всей любовью и уважением к нему. — Нет проблем, я всё равно буду заниматься, у нас начинается аттестация, помнишь? — Точно, — кивает, но я знаю, что его мысли далеки от моей промежуточной аттестации, моих знаний и вообще всего, что так или иначе не касается его девушки. — Точно, — вздыхаю, смотря на безнадёжного брата, и говорю, что сейчас еду домой, потому что у меня физкультура. Он быстро кивает и говорит, что любит меня, прежде чем уйти. — И я тебя, — ищу Логана, который оказывается возле машины, разговаривающий с очень, о-о-очень красным и смущённым Найлом. — Хей, Ни, как оно? — Привет, Джиджи, я- я позвоню потом, Логан, — нервно бросает, затем разворачивается и быстро идёт к своей машине. С улыбкой смотрю на довольного парня: — У нас свидание сегодня, сучка, вот оно. — О, ну, это точно из-за футболки. Вспоминаю его «Отсоси мне, я ирландец»-футболку и жалкие попытки добиться внимания. — Да, это всё футболка, — весь светится, и я почти вижу у него глаза-сердечки, как в мультиках. Что делает с людьми любовь.***
За окном давно перевалило за два часа ночи, и я наконец, высушив волосы, решилась идти спать. Снимаю домашнюю одежду, меняя её на пижаму, и слышу вибрацию телефона на тумбочке. З: проведи со мной ночь. Вы: сумасшедший. Надеваю джинсы и свитер и привожу лицо в порядок. З: ты любишь это. Да, да, люблю. — Привет, — улыбаюсь, когда он тянет меня к себе, прижимая к его телу, пахнущему сигаретами и одеколоном. С замиранием сердца позволяю рукам обнять его, думая о том, что это так необычно для нас. — Я отвезу тебя в одно место, тебе понравится, обещаю. Машина летит по пустым освещённым трассам города, играют мои любимые песни, словно он просто влез в мой айпод и скачал всё подряд; наша схожесть в музыкальном вкусе мне нравится. Он везёт нас в Гринвичский парк, паркуя машину, и ведёт к памятнику сэру Уолтеру Рэли, тому самому сэру, что бросил свой плащ в грязь, дабы королева Елизавета не испачкала своих прекрасных ног, где нас ждёт речное судно с широко улыбающимся капитаном на нём. Не верю своим глазам. — Зейн, ты что- — Добрый вечер, молодые люди. The Thames Clipper boat к вашим услугам. Парень моей мечты улыбается, закусывая губу, и помогает мне подняться на борт, пользуясь тем, что я слишком удивлена этому, потому что, если честно, речной круиз вдоль Темзы — последнее, о чём я задумывалась. Я растерянно оглядываю палубу, пока Малик наслаждается моим замешательством и берёт за руку, ведя к носу корабля. Это так не похоже на него. Я не знаю, что за человек это, но мне безумно импонирует то, что он пытается разнообразить мою жизнь с тех пор, как ворвался в неё так резко и неожиданно, снося к чёрту мою зону комфорта. — Ты такой ненормальный, клянусь, — вместо ответа он целует меня, и это самое романтичное, что было в моей жизни, честное слово. — Это «Cutty Sark», один из наиболее известных и единственный сохранившийся до XXI века чайный клипер, — подсказывает Зейн, обнимая меня со спины и расположив голову на моём плече. — Он невероятен ночью. Ты невероятен. — Это всё абсолютно восхитительно. Огни ночного Лондона, дома Королевы, громоздкость Королевской обсерватории, многовековая история многочисленных памятников, какая-то духовная возвышенность и воодушевлённость после того, как мы медленно проплываем мимо них, впитывая в себя всю эту атмосферу Англии, — это приводит меня в восторг. Ещё никогда я не была рада тому, что живу в этом чудесном городе, как сейчас. Капитан судна плавно глушит мотор, останавливаясь возле Гринвичской обсерватории. — Гринвичский меридиан, — догадываюсь, потому что навряд ли в четыре часа утра нас пустят в обсерваторию. — Ты знаешь, что нужно делать там, малыш? — когда мы медленно идём к линии, разделяющей Землю на восточное и западное полушария. — Загадать желание, — закусываю губу. — Скрепив его поцелуем с твоей половинкой, — дополняет он. Ох, кажется, этот парень теперь безоговорочно владеет моим сердцем. С ним каждая деталь моей жизни приобретает цвет и смысл. Когда он смотрит на меня так, словно я — единственное, что существует в его мире, я не в состоянии вспомнить своё имя и то, зачем вообще живу. Я невероятно подвержена его влиянию, и то, что он делает сейчас — заставляет меня влюбляться в него ещё больше. Спасибо за похищение, Зейн Малик, эта ночь была лучшей.***
Он улыбается мне, видя в коридоре, и подмигивает, слегка проводя рукой по моей в момент, когда я с Логаном прохожу мимо. Мы точно не определились насчёт того, кто мы есть, но я ясно дала понять, что пока Лиаму об этом знать не стоит. — Очаровательно. Меня сейчас стошнит, — комментирует Логан. Я закатываю глаза, цокая. — Вы с блондинчиком выглядите хуже. Намного. Они целовались всю дорогу до школы на заднем сидении Роуз, и в порыве страсти Кларк позволил мне вести. Но Найл пока не готов делать каминг-аут, потому что он, вообще-то, все восемнадцать лет был натуром и трахал девушек. Но парни в курсе и они полностью поддерживают его в этом, что дало ему определённую долю уверенности. — Я так хочу спать, — жалуюсь другу, когда мы сидим на последнем уроке. — Малик вымотал? — ухмыляется он, отрываясь от телефона, где торчал с того момента, как попрощался со своим вроде-как-парнем. — Я не думал, что он такой романтик. Ну, знаешь, он не выглядит как кто-то, делающий подобное для своей девушки. Киваю, соглашаясь с ним. Зейн тот, чей внутренний мир мне хочется разобрать по кусочкам, чтобы наконец начать понимать его. Я хочу понимать его. Я хочу любить его и то, каким образом он воспринимает свою жизнь и всё её окружающее. — И, хей, у тебя есть сорок минут до встречи с твоим мальчиком, — дразнит. — Ты меня раздражаешь, — не контролируя появляющуюся на лице улыбку. — Я был рождён, чтобы бесить тебя, сучка. Я закатываю глаза, потому что да, так и есть.***
— Останься сегодня со мной, — предлагает. — Завтра суббота. — Что я скажу Лиаму? — стою около стола, мысленно соглашаясь на его предложение. Мы ночевали вместе до того, как стали кажется-встречаться. Спали в разных комнатах, но находились в одном доме. Это почти то же самое. — Что ночуешь у Лорана, — пожимает плечами, пальцами пробегаясь по моей шее. — Его зовут Логан, а не Лоран, — поправляю. — Без разницы. Давай, Джиджи. Я хочу, чтобы ты осталась. — А если он- — Джи, — смотрит на меня с лёгкой улыбкой, — просто сделай это и наслаждайся моментом. Наслаждаться, да? Неуверенно киваю и пишу брату СМС, что останусь сегодня у Кларка. Ответ приходит почти мгновенно: Лиам благодарит меня за тактично предоставленную возможность побыть с его девушкой наедине. Я хмыкаю — кто кого ещё благодарить должен. Он с хитрым огоньком в глазах располагает руки на моей талии и быстрым движением усаживает на столешницу, раздвигая языком мои губы. Невероятное чувство собственного удовлетворения растекается по телу, делая его невесомым и желающим творить любовь. Меня током прошибает от того, как медленно и сладко он двигает губами. Чрезмерно. Боже. Как хорошо. — Я бы всё отдал, чтобы видеть тебя каждое утро. С каждым его словом во мне будто распукаются новые и новые розы. — Так что тебе мешает? — по-детски спрашиваю, получая в ответ «чертовское ничего» и вызванный эмоциями и нашим ненормальным притяжением поцелуй. Мы перемещаемся на кровать, продолжая целоваться, но когда он умудряется слишком быстро снять мою футболку, я прошу его остановиться. — Я ещё не готова к этому, — опускаю глаза, облизывая слегка опухшие и горящие губы. — Тогда не будем торопиться, — снимает свою футболку, не позволяя мне надеть мою. — Останься в таком виде, мне нравится это, — и целует меня снова, унося в мир такой новый и привлекательный для меня. После он готовит нам ужин, а я снимаю штаны и надеваю его футболку, чувствуя себя максимально комфортно в этом. Вижу, как он улыбается, когда начинаю наводить порядок в его вещах, добиваясь видимой чистоты, затем сажусь за барную стойку, наблюдая за ним, жарящим картошку с сосисками в одних чуть приспущенных джинсах. — Ты поговорил с Мирандой? — Да. Сравнительно холодно, и я жалею, что подняла эту тему. — Понятно. Смотрит на меня, скрывая улыбку. — Зануда и собственница, я попал. Краснею, стараюсь больше не задевать Олсон в разговоре, расспрашивая его о семье и планах на будущее. Как оказалось, помимо него в семье есть ещё один ребёнок — семнадцатилетняя Валия, которая учится в частной школе в другом конце страны; их родители в разводе, а сейчас место мамы пытается занять другая женщина, с которой у его отца имеется семилетний сын, и это одна из причин, по которой Зейн решил жить отдельно. Я всё ещё помню тот телефонный разговор с его матерью, но не решаюсь спрашивать. Я читаю ему сообщение друга, после с восхищением взирая на его улыбку и слушая смех. Зейн Малик выглядит как чёртов бог, это факт, а боги прекрасны внешне, поэтому вы понимаете, насколько он красив. Его телефон звонит, и он, нахмурившись, отвечает раздражительным «что?». Человек на том конце телефона что-то быстро говорит, заставляя брюнета глубоко дышать. — Я не приду сегодня. Нет. Я занят. Молча рассматриваю свои ногти, наслаждаясь насыщенным тёмно-бордовым цветом. — Нет, мам. Моргаю. Он так грубо разговаривает с мамой? — У меня дела, — отрезает. Но его дела — веселиться на вечеринке. Что? — Ага, — кидает телефон на приборную панель, резко поворачивая машину. — Почему ты так отвечал своей маме? — фраза срывается с губ быстрее, чем я успеваю осознать, что говорю, и остановить себя. — Это не твоё дело, Джелена. Ох. Родители называют меня полным именем, когда невероятно злы. Поджимаю губы. Брюнет врубает музыку на всю громкость, ускоряясь, и мне закладывает уши. Твою мать, как так можно слушать песни вообще? Не сдерживаюсь и тянусь к панели, убавляя звук. — Не трогай, блять, мою машину, — шипит. — Ты везёшь меня в ней, и что, чёрт возьми, с тобой не так? — огрызаюсь. Никто из друзей Лиама никогда не разговаривал со мной в таком тоне и не срывался по непонятным для меня вещам. — Просто не лезь туда, куда тебя не просят, Джиджи. Больно надо. Он хочет поступить в школу бизнеса в Лондоне, потому что слишком любит этот город, если кое-что, о чём он всегда мечтал, провалится. На вопросы, что именно, он не отвечал, но я догадываюсь, что это как-то связано с музыкой. — Чем предпочитаешь заниматься в свободное время? — интересуется, готовя на стол. — Мне нравится рисовать; я постоянно делаю это, когда вдохновляюсь чем-либо, и также люблю фотографировать всё, что кажется мне красивым. А что нравится тебе? — Ты. Он просто сминает всё моё естество к чертям. Нет слов, которые подошли бы для достойного ответа идеально, нет мыслей, собранных в кучу, нет ощущения адекватности и разумности, потому что этот парень просто ставит перед фактом, руша вашу психику нахрен. — Приятного аппетита, Джелена, — роняет соблазнительно-тихо, скрывая улыбку.***
Утро понедельника началось для меня в шесть десять утра, потому что неожиданно зазвонил телефон, демонстрируя «Белую шлюху» на экране. Спросонья отвечаю на звонок, говоря очень неразборчиво и еле раскрывая глаза. — Ты дебил? — Ты рассказала Луи о своих проблемах в школе, не так ли? — немного напряжённо спрашивает Логан, и я ещё не догоняю, к чему он ведёт. — Джиджи. — Да? Да… Да, я рассказала ему, когда мы были около столовой, а что? — не понимаю, чего от меня хотят, засыпая прямо во время того, как говорю. — Ты идиотка, Джи, потому что сплетница опубликовала всё это дерьмо в твиттере. Мгновенно просыпаюсь. — Что? — Просто, блять, зайди туда и посмотри. Скидываю вызов и быстро захожу в социальную сеть, матерясь, когда интернет тупит, а приложение и вовсе не хочет открываться. — Да блять. Наконец я могу зайти в этот аккаунт, видя своё имя в последних четырёх твиттах. gymnasium#7_FML: Джиджи Пейн разрывается между двумя парнями??? Миранда оказалась за бортом? gymnasium#7_FML: я слышал(а), как она говорила Луи Томлинсону об их Зейн-Гарри-Джиджи треугольнике! Чёрт, девочка, оставь нам немного! gymnasium#7_FML: с вечеринки Шерил Зейн и Джиджи уехали вместе, она всё-таки определилась? gymnasium#7_FML: Миранда и Гарри, вам стоит начать встречаться, пока шлюшка-Джиджи ложится под Зейна ;) Я закрываю глаза, выходя из твиттера. Блять. Блять. Блять. Меня трясёт и я бегу в душ, стоя под тугими струями около получаса. Чёрт. Это всего лишь блог какой-то неуверенной в себе девчонки, которая только и делает, что копается в чужом дерьме; но её блог читают почти все в школе, за исключением моего брата и его друзей и некоторых учеников школы, потому что им плевать на то, что там пишут, но это не делает ситуацию хоть на чуточку лучше. Привожу себя в порядок, сильно сомневаясь в том, нужно ли идти в школу, и Логан словно чувствует мою проблему, звоня. — Оденься так, как будто тебя не волнует то, что говорят, — без прелюдии. Я вздыхаю. — Я знаю, что ты сейчас хочешь сдохнуть, но сдаться им — не выход, понимаешь? Это то, чего они хотят. Чтобы ты сделала это проблемой и замкнулась в себе. Не делай это проблемой, Джи. Я с тобой, ты же знаешь? — Я люблю тебя. — Я тебя тоже, капкейк. Улыбаюсь. Капкейк — пик любви друга ко мне. Он называет меня так очень редко, потому что, как он говорит, тогда пропадёт «волшебность» обращения, и я знаю, что это слово значит гораздо больше, чем мне нужно сейчас. Я так благодарна его родителям за самого лучшего друга в мире. Надеваю джинсы-бойфренды, подворачивая их, короткую свободную футболку белого цвета и тёмно-зелёные замшевые ботильоны на среднем каблуке. Затем накручиваю волосы в небрежные локоны и крашусь: подвожу глаза подводкой, закрепляю брови гелем, выравниваю тон лица и увлажняю губы оттеночным бальзамом, который даёт оттенок зацелованности. Делаю вид, что мне всё равно. Какая вообще разница, что там сказал этот аноним, если в лицо он не скажет мне ничего?***
Шлюха. Шлюха. Шлюха. Шлюха. Шлюха. Шлюха. Шлюха. Я слышу это в каждом взгляде, брошенном из-под полуопущенных ресниц, сквозившем в каждом шёпотке, который проносится по школе, когда я появляюсь в поле зрения, в каждых пренебрежительных и осуждающих лицах, которые проедают меня насквозь. Но я не поддамся, я не опущу руки. Я не шлюха. Точно не она. Верно же? Тем не менее, засовываю все сомнения в жопу, потому что рядом со мной Логан, а навстречу ко мне идёт, засунув руки в карманы джинс, мой парень, и с ухмылкой оглядывает меня глазами цвета моего спасения, облизывая губы. — Привет, малыш, — подтягивает меня к себе, цепляясь пальцами за маленькие петельки на джинсах, предназначенные для ремня, и целует, вселяя уверенность. Господи. Он делает это так хорошо. Ошеломительно. Заставляя мелкие волоски на руках зашевелится. — Ты слегка рассеянная и испуганная, что случилось? — спрашивает, располагая руки на пояснице. Я судорожно вздыхаю, оглядываясь вокруг. Все, кому не лень, смотрят на нас, ожидая чего-то, как я полагаю, плохого для меня. — Детка? — Произошло кое-что ужасное, — говорю тихо, потому что понимаю, что мы стали центром спектакля, которым развлекаются те люди, у которых нет своей личной жизни. — Я говорила Лу о тебе и Гарри, тогда, возле столовой, когда приехал Лиам, и сплетница, ведущая Твиттер, — Зейн кивает, понимая, о ком я говорю, — она, очевидно, услышала нас, потому что опубликовала суть нашего разговора в общих чертах. И она назвала меня шлюхой, сказав, что я… что я ложилась под тебя. — Блять, Джи, — обнимает меня, и это делает меня такой, чёрт возьми, спокойной. — И я знаю, знаю, что они все думают обо мне теперь. Я знаю, что они обсуждают и осуждают меня, я вижу, как они смотрят. Все они. — Я понимаю, что бесполезно говорить тебе о том, что всё это такая херня. Ты воспринимаешь это слишком близко к сердцу, когда на самом деле это за них говорит зависть чужому счастью, — спокойно отвечает мне. Я слышу шевеление в толпе уже разбредшихся по территории школы учеников. — Пройдёт время, и они успокоятся, — затем он поднимает голову, слегка ухмыляясь. Я оборачиваюсь. И сердце падает в пятки. Страх, как гром среди ясного неба, бьётся во всём теле, сворачиваясь комками в глотке и груди, не давая мне дышать. Потому что машина Лиама паркуется рядом с Ягуаром Зейна. И он видит, как касается меня его друг. Мы не жильцы. — Зейн?.. — с испугом в голосе зову. Малик отвлекается на меня, быстро целуя в губы, и говорит, что всё в порядке. — Нет, нет, всё не в порядке. Лиам видит нас прямо сейчас. — Я разберусь с этим, — он заводит меня за спину, сжимая мою руку своей. — Что за хуйня, Малик? — я вижу, что он еле сдерживает себя. Слава богу, звонок уже прозвенел, и все, не дождавшись шоу, разошлись, но я знаю, что некоторые могут наблюдать за нами в окно. — Доброе утро, Пейно, — лениво отвечает брюнет, выглядя довольно расслабленным, в отличие от меня, потому что я трясусь как лист в ветреный день, стараясь не кричать каждый раз, когда взгляд брата обращается ко мне в немом: «ты охуела, цветочек?». — Что. За. Хуйня. Малик? — вкрадчивым голосом повторяет, и я понимаю, что брат готов наброситься на Зейна в любую секунду. — Я и твоя младшая сестра встречаемся, вот это новость, финал, аплодисменты, — пожимает плечами. Я хочу рассмеяться над лицом Лиама, но боюсь лишиться жизни, поэтому лишь молчу, продолжая крепко сжимать руку самоуверенного брюнета. — Эй, придурки, чего стоите тут как… о-о-о-оу, — понимающе тянет Луи, подходя к нам вместе с Гарри, который сдерживает улыбку, глядя то на друга, то на нас. — Может быть, вам стоит перенести свои разборки куда-нибудь? Я имею в виду, прямо сейчас. — Поболтаем? — натянутым голосом спрашивает Пейн-младший у усмехающегося парня. Я со страхом переглядываюсь с Луи и Гарри, которые спокойно стоят, в то время как Малик уходит за ним к машинам. Дерьмо, дерьмо. Он же убьёт его. В смысле, вы ведь видели Лиама? Зейн его роста, но худоват, если сравнивать его с братом, который занимается гораздо упорнее, плюс ходит на бокс. — Парни, вы должны сделать что-то. — Расслабься, милашка, это должно было случиться рано или поздно, и мы не будем вмешиваться, — отвечает Стайлс, затем кивает Томлинсону в сторону школы и тянет меня за ними, не давая сорваться с места и как-нибудь защитить брюнета от ярости моего сожителя. — Ага, — поддакивает Луи. — Потому что, вообще-то, младшая сестра лучшего друга — табу. — Зейн бы убил, если бы кто-то из нас стал бы встречаться с Валией, — поддерживает Гарри. — И я понял бы его, потому что, чёрт возьми, знаю, чем обычно занимаются парни, особенно эти идиоты, и был бы против того, чтобы какой-нибудь придурок делал что-то из этого с моими сестрёнками. — Я бы отрубил пальцы за какие-то намёки и лишние взгляды, — добавляет Лу. О, чёрт, да, у него пять сестёр, так что я даже не сомневаюсь в том, что их парням придётся попотеть, чтобы добиться признания и уважения старшего брата. — Так что расслабься, Джиджи, и иди на урок. Ты увидишь их в любом случае и поймёшь, что это было необходимо. Необходимо? Они, блин, шутят? — Вы сейчас так пытаетесь сказать, что Зейн получит от Лиама, а мне нужно принять это и не волноваться? — слегка дрожащим голосом спрашиваю. Парни переглядываются и смеются, затем Луи обнимает меня и говорит присоединиться к Логану, который то и дело выглядывает из кабинета, потому что, видимо, наш историк опаздывает. Я делаю глубокий вдох и шлю к чёрту Гарри, когда тот подшучивает надо мной, а затем разворачиваюсь и иду к другу, который в нетерпении скачет на месте. Логан — падкая на семейные и любовные драмы сучка. Так что ему это точно понравится.