Внеорбитные

И проснувшись под утро в бреду, Тихо тлея под ласками солнца, Сквозь дурманящий сон позову... Не тебя. И протру запотевшее, сердца оконце.

/ Трепетный сон прервался с тёплым, поистине весенним, приходом нового дня. Солнечные зайчики забегали по рыжим кудрям, защекотали розовые щёчки, ослепили с лёгкостью сомкнутые веки. Эльчин тяжело задышала, влажная дорожка блеснула на правой щеке: -Юнус! Она цепкой хваткой сжала одеяло, щурясь спросонья. После еле уловимого хруста позвоночника идеально гладкая и нежная кожа, будто покрылась апельсиновой коркой. Эльчин вздохнула, сквозь легкую боль, потянулась и резко закуталась в теплый плед, неспокойно сцепив ресницы. Неловко, неуверенно, высунула из под теплого омута лодыжки и, нащупав опустевший, холодный край кровати, широко распахнула глаза, угрюмо поджав губы. Барыш ушёл. Несмотря на спокойный, крепкий сон он пробудился очень рано. Эмоции утихли и трезвость мыслей, словно тяжёлым обухом по голове прошлась. Легкая щекотка в районе бедра пробрала кости и парень кинул взгляд на, робко движущиеся во сне, ноги подруги. Брюнет напряженно приподнялся и обессилено плюхнулся обратно. Оценив спящую Элю взглядом, он придушил в себе желание улыбнутся и глубоко вдохнув, крепко закрыл глаза. Он любит Гюпсе. 'Любит ли?' Внутренние терзания, которые не пойми, откуда взялись, вонзились в голову режущей болью. Лицо исказилось и что-то в его голове истошно молило о кофе. Эта ничем ни примечательная мысль с силой пульсировала в висках. С особой осторожностью он чуть приподнял ступни Эльчин со своих ног и рывком встал, пытаясь контролировать каждый шорох. Несколько раз его подруга вскрикивала в тревожном сне и сейчас всё ещё нахмуренные брови невольно пробуждали в нём обеспокоенность, хоть он и умилялся её безбрежности. Девушка, сладко сопя, скрутилась маленьким калачиком, глубже зарываясь под тёплое одеяло. Барыш больше не сдерживал милой улыбки, что получилась немного коряво, за счёт прищуренного от боли лба. Отправился за завтраком. Эльчин сонно потерла глаза и, потянувшись за халатом на спинке стула, затаила дыхание. Пришлось закусить губу, дабы перестать, невпопад улыбаться. В глазах заблестели заманчивые чёртики и она с удовольствием вдохнула запах пряностей. Девушка неотрывно косилась на стоящий рядом ароматный чай и пирожные из своей любимой кондитерской, жадно сглатывая слюнку от голода, но не решалась попробовать, снова и снова одёргивая руку. Телефон из последних сил издал какой-то невнятный писк. Девушка встрепенулась и нахмурилась. Несмотря ни на что любит Юнуса. 'Любит ли?' Площадка была совсем одинокой. Лишь их командный любимец, дворняга Бора, забавно вертя торчащим маленьким хвостиком, увязался за Барышем, который вкусно завтракал пряными кексами. Парень уверенно измерял двор большими шагами, уплетая сладости за обе щеки, время от времени сбавляя нарастающий темп остановкой около столика чтобы сделать глоточек-второй давно остывшего кофе. Подсознательное прибавление в скорости зеркально отображало смятение его души. Он снова и снова повторял заученный текст, пытаясь отвлечь, в последнее время чересчур утомленную мыслями, голову. Потерялся. 'Дефне - Эльчин; Эльчин - Дефне' Сцены путались. Уголки губ дёргались в моментальной улыбке и снова замирали в безразличной линии, остужая огнистый путь, по которому норовила метаться его душа. Сознание, без ведома своего обладателя, разделило время на «до» и «после», доводя до сумасшествия. Что-то держит его в стабильности, а что-то направляет мысли не туда; левое плечо, будто под воздействием магнита тянется назад (под потоком мыслей он остановился, как раз, спиной к фургону Эльчин), а правая рука тянется к телефону, намереваясь покончить с этим. Он не может собраться воедино, не может заткнуть в себе голоса, не может перестать сравнивать. Почему он раньше не замечал этой пропасти между миров? Шум приезжающих машин, голоса ребят со съёмочной группы сменили фоновую тишину на что-то менее однообразное и, кажется, кофе наконец подействовало - Барыш больше не чувствует головной боли. Эльчин неотрывно вцепилась глазами в крепкую спину партнёра, оперев голову на согнутые в локтях руки. Его неуверенная поза, раскачиваемая ногами вперед назад затаила в душе рыжули какое-то странное, трепещущие волнение. Она сдалась тающим в ней прекрасным чувствам, сделала внутренний шаг вперед, но сейчас застывшая перед глазами спина казалась её тем самым страшным барьером. Неуверенность потушила только-только зародившийся в сердце огонек и надежда на, надуманное самой Эльчин, спасение таяла, как последние, глубоко беспомощные снежинки под теплыми лучами раннего весеннего солнца. Сделала выбор – «любит». / Работники вовсю трудились под неожиданно разгоряченным солнышком. Режиссёр налегке раздавал указания и тасовал запланированные сцены, подминая график под погодные условия. Наконец из-за тучек выкатился яркий золотой шар и можно порадовать зрителей тёплой, красочной картинкой. Необычная легкость и жажда перемен вместе с пришедшей весной радовала работников безостановочно текущими, в их креативных мозгах, свежими идеями. Слаженная работа визажистов и стилистов порхала весенними красками в гардеробах, цвела улыбкой на лицах актёров. Новый день сверкнул чем-то неосознанно важным для каждого, но быстро спрятался за рутиной однообразной работы, оставляя по себе воспоминание - поднесённое настроение. Задорный настрой команды - залог успеха. Режиссер задумчиво гипнотизировал последние страницы сценария новой серии, нежась в именном кресле под неуверенным теплом солнца. Он наблюдал за актёрами из под темных очков, бросал взгляд на копошащихся операторов, жмурился от слепящего солнца и опять коротко на стопку бумаг с волнующим словом «Конец». Эти сцены всегда давались труднее всего и всегда откладывались в далекий ящик, сейчас же погода облегчила выбор. Невозможно не поддаться манящим золотым лучам. 'Поцелуй в саду. Конец 33 серии' Голос сквозь рупор, словно вынес приговор. Только-только утихомиренные мысли взорвались вулканом. Найдя глазами друг друга, ребята в одночасье прикусили губы, замерев на одном месте со стопкой сценария в руках. Находясь на таком внушительном расстоянии друг от друга грудные клетки пробило током. 'Любит ли?' - Мелькнуло на дне подсознания. Отряхнувшись, надеясь, что так избавятся от тумана в голове, каждый про себя лукаво улыбнулся, и послушно выслушав указания режиссёра, занял исходные позиции. Крик рупора окончательно выкинул из головы ненужные мысли. Передернув плечами, Эльчин присела на корточки, принимаясь сажать цветы. Пошёл тихий отсчёт, и в ожидании своего имени девушка плавно поднялась, с улыбкой посмотрела в спину напарнику, еле сдерживая глаза, что норовили, отчего-то стеснительно опустится вниз. Накатила волна адреналина, чего-то теплого, будоражащего, неподвластного ей самой. - Омер! Камера сфокусировалась на отчаянных глазах Барыша, в которых постепенно проскальзывал неуверенный огонёк надежды. Они гениально играют свои роли. Посмотрите, они улыбаются, они любят друг друга, они искренние, но не настоящие. Каждый дубль - внутренняя борьба с собой. Когда с языка автоматически слетает настоящее имя или вдруг чувствуешь, что теряешь связь с реальностью и так и хочется попросить немного воды. Ледяной. Даже в мороз. Дабы остудить сердце, которое слишком много себе позволяет. Шаг, ещё и ещё один, в конце даже вприпрыжку. Бежит он, не она. Он по сценарию надеется, а по-настоящему видит в ней свет, который он так отчаянно приглушал последние несколько часов. Глаза потерялись в её переливающихся под солнцем ярких волосах. Как раньше уже не смогут, как будет - никто не знает. Он с обожанием и недоверием бегает глазами по стеснительно улыбающемуся личику, будто хочет запомнить каждый миллиметр. Невесомо касается руками её скул и жадно впивается в её сладкие губы, прижимая вспотевшие от неконтролируемого волнения ладони к пылающим щекам партнёрши, как будто остерегаясь отказа. Эльчин едва успела перевести дыхание, которого стало катастрофически мало, и что-то внутри толкнуло её в объятия Барыша. Ноги подкашиваются, в животе стягивается томительный узел. Чистой воды наваждение. Что-то запретное и от этого такое желанное, мерцающие под сомкнутыми веками пороховым светом серебра - как вчерашняя ночь. Пылающие губы такие мягкие, такие сладкие, спасающие от этой гнусной реальности. Сквозь поцелуй они неосознанно улыбаются. Действия совсем не подвластны им, одни эмоции: будоражащий кровь ток страсти, притяжения, невнятная благодарность, страхи, спрятавшиеся за сценарием. Дыхания не хватает, в горле мурлычет еле уловимый стон и Барыш на полпути останавливает себя дабы не растерзать, поддающиеся ему губы Эльчин, зубами - они так соблазнительно пахнут малиной. Все на площадке неотрывно смотрят на происходящее, наивно веря, что это по сценарию, что актёры настолько вжились и поняли эту сцену. Режиссёр тихо ликует, оттягивая момент остановки - эти кадры нехило поднимут рейтинги. Победно улыбнувшись Йош, подносит рупор к губам и намеривается что-то сказать, как интимную атмосферу на площадке прерывает хриплый бас: - Барыш, что ты делаешь? Ребята застывают, перестают дышать и на несколько секунд всё ещё остаются в обоюдно желанном плену. Отпрянув, они в одночасье поворачивают головы в сторону нежданной гостьи, и переплетенные пальцы робко выскальзывают, пульсируя. Эльчин измеряет разочарованными глазами шатенку и устремляет понимающий взор в замешкавшийся профиль Ардуча. Стоп. Снято. Непонимающие глаза сменяются лютыми, холодными зрачками. Скулы Барыша дернулись от сцепившихся зубов, и Сангу незаметно для посторонних глаз одернула руку – захотелось провести подушечками пальцев по напряженному изгибу его лица, успокоить. Бегло извинившись, парень быстрым шагом преодолел расстояние к ожидающей объяснений Гюпсе и, пытаясь овладеть эмоциями, схватив резким движением за локоть, повел девушку к своему фургону. Озай без остановки причитала, привлекая внимание слишком любопытных работников, чем только подливала масла в огонь. Барыш ненавидел сплетен. Холодная рука девушки проскользнула в ладонь Барыша, властно сжимая, но парень от чего-то не почувствовал бывалой нежности. «Не любит» Освобождая руку, парень, не медля, пропустил шатенку вперед, вовнутрь и, не контролируя эмоций, громко захлопнул двери. Слишком громко. Эльчин, будто приросла к земле. Её слух улавливал малейший шорох их шагов, но она уверенно смотрела вперед себя, не позволяя и малейшего поворота в ту сторону. Вдруг ладони, пальцы, щеки заледенели, а глаза автоматически закрылись, слегка дрогнув, не ожидая такого резкого грохота. «Не любит» / - Значит так, - с порога, холодно начал Барыш, предотвращая очередной поток упреков в его сторону на полпути. Гюпсе не ожидая, сузила веки и с легкой насмешкой сложила руки на груди, - Я повторяю в последний раз, - раздраженно облизал губу, - Я работаю. У меня есть такое же право на саморазвитие, как и у тебя…. Девушка снова намеривалась вставить своё недовольство наперекор парню, но сегодня он церемонится не намерен: - Слушай меня. Сегодня буду говорить я. Услышь меня наконец-то. Глыба льда опустилась на его душу тяжелым грузом. Он был совершенно опустошен в чувствах к стоящей напротив, когда-то так глубоко желанной женщине. Она чужая, не его. Глаза без устали бегали по когда-то родным очертаниям, душа тянулась к ней, но накалывалась на железные шипы безразличия и холодов. Они остыли, исчерпали себя. Единственное за что смог зацепиться раненый взгляд темных очей – истосковавшихся, измученных – это муки сожаления. - Я работаю, а ты убиваешь меня своей ревностью и недоверием. Моя душа болит. Все эти скандалы, истерики, приходы-уходы – ты забрала мое сердце и думаешь, что можешь властвовать над жизнью и спокойствием? Я каждый день борюсь за нас, с самим собой, со своей злостью от твоих выходок, с журналистами, с обстоятельствами, а ты топишь меня в неоправданных слезах, губишь меня в бесконечном потоке упрёков и интриг. Где прежняя любимая родная девушка, которая несмотря ни на что крепко обнимала меня, когда я усталый приходил со съемок? Девушка, которая одной улыбкой могла заменить мне солнце? Я во тьме, - резко отрезал Барыш и томительно перевел дыхание. На глазах девушки заблестела пелена слёз, но она стойко держалась на ногах. Ноги подкашивались от осознания, что он прав. Он во всем чертовски прав, но кроме воспоминаний прошлого и едкого чувства собственности больше ничего в ней нет. Перегорело. Визуальный контакт пробил давящую тишину холодной пульсацией в груди. Барыш вдруг нервно усмехнулся и, заложив руки в карманы, вызывающе кинул: - Что ты здесь делаешь вообще? - Ты не пришел вчера ночевать. Ты здесь был, да? Эльчин опять плохо? Получилось утешить её и в этот раз? – вызывающе бросила шатенка. - Ты должна была уехать ещё вчера, - как бы, между прочим, подметил Барыш, собирая в голове, очень простой пазл всех событий. Глаза разочаровано искали в девушке прошлый уют и тепло, но чётно – сплошное сумасшествие от задетой мифической гордости. Последнее приложение быстро обескуражило девушку, и она с легким чувством вины спрятала взгляд. Под пристальными глазами парня щеки запылали огнём. - Оха, тебе нечего сказать? Почему же ты не смотришь в глаза «идеальная» девушка? – актёра пробивало на истерический хохот. Он нервно покусывал губы, бегая пустыми глазами по стоявшей напротив Гюпсе. Она была так близко, но такая далёкая, - Как ты могла опуститься до такого? Мне противно на тебя смотреть. Где твои чувства? Ты готова проверять меня всеми правдами и не правдами? Ради чего? В тебе нет любви. Во мне теперь нет любви. Это страх быть одной, быть замененной, быть брошенной, страх быть в моей тени, к чему я больше склоняюсь, но ты холодна, как противный вчерашний гололёд. Проверка дошла до моей работы? На работе началось, тут оно и закончится, - с горечью усмехнулся Барыш и, достав с висящей на кресле куртки звенящую связку ключей, бросил на стол возле девушки, отходя от неё на несколько шагов. Что-то внутри покрылось хрустящей корочкой, издавая неприятную истому. Шатенка в последний раз коротко и пусто посмотрела на уже бывшего возлюбленного и уверенным шагом ушла прочь, до боли сжимая в кулаке ключи от дома. «Не любят» На площадке сохранилось напряжение, но команда не забыла и о работе, привыкшие к таким страстям. Находится за кадром даже интереснее и забавнее, чем быть знаменитым. Жизни актёров, их слабые места, изъяны и привычки, как на ладони. Все друг перед другом с открытыми нараспашку шкафами со своими горячо любимыми скелетами. Всем не до всех и в то же все всё хотят знать. Жизнь продолжается, работа кипит и, какая бы боль не разрывала грудь, надо идти дальше. Тем более, когда дорога освещается таким притягательным солнышком и порхает волнующим ароматом цветов. Барыш вышел следом за шатенкой, пытаясь скрыть раздраженность. Солнце ослепляло и не приносило никакой радости. Режиссер не давал внятных указаний, громко споря о чём-то с командой звукорежиссеров. Его не было всего минут десять, а он уже чувствует себя тут лишним, отдаленным. Мысли не на месте и его гложет чувство вины и стыда. - Ещё пару дублей, - злостно бросил Йош, нетерпеливо постукивая пальцами по колену. Потерявшиеся среди обстоятельств ребята едва собрали себя на площадке. Работники суетились над их внешним видом, а они неотрывно смотрели друг другу в глаза с особым сожалением, и беспокойством. Эльчин понимающе улыбалась, а Барыш с каменным лицом бегал по ней глазами полными самой настоящей боли. Его терзали сомнения. Несмотря на то, что один этап жизни окончательно закончен, он почему-то сожалел о слишком хрупкой и в тоже время стремительно развивающейся близости с подругой. Она была для него всё ещё просто подругой, отрадой, чем-то родным, но пугающим, неизведанным. Сегодня им хорошо вместе, сейчас они понимают друг друга по взгляду, но не потеряют ли они это с приходом нового дня? Не утонут ли в липких обстоятельствах или запутанных, тернистых дебрях сценария? Будто почувствовав, Барыш резко развернулся к входу на площадку и пошатнулся, будто что-то напористо сбивало его с ног. - Ты что-то забыла? – ядовито спросил парень, не скрывая своего недовольства от того, что она ещё не ушла. В груди пылал огонь злости. Они расстались, зачем она всё ещё мучает и его, и себя? В её глазах не было ничего хорошего. Она была непривычно злая, отдаляющая от себя своим же холодом и эгоизмом и осознание этого ранило ещё больше. Гюпсе ухмыльнулась и кинув что-то невнятное, с улыбкой и раскрытыми объятиями направилась в сторону напряженного режиссера. - Я к другу пришла. Вы работайте-работайте, - её широко натянутая улыбка нагоняла тьму даже в такой солнечный день. Барыш следил за ней разочарованным взглядом, еле уловимо мотая головой. Как же противно всё то, что приходится терпеть. - Ну что за цирк, оф я-я-я, - выдохнула Эльчин, передергивая плечами и раздраженно теребя кончики волос. Она чувствовала себя бессильной перед ситуацией, и от этого становилось страшно за состояние Барыша. Она, не скрывая, беспокоилась за него, потому что умела дорожить людьми, ценить их чувства и переживания. В чем-то чувствовала себя виноватой, в чём-то должной ему за прошедшую спокойную ночь, за эмоции и счастье, которые она испытывает рядом, не смотря на душевные бури. В ней не было ни капли сомнения в том, что чтобы они не сделали вместе - будет правильным. Они чудесным образом переносили всю гармонию на площадке в жизнь. Это отбивалось на их внутренних изменениях и горело, приятно волнующим сердце, огоньком. Иногда девушка ловила себя на мысли, что есть только три человека, которым она в любой ситуации без лишних раздумий доверится и Барыш входил в эту категорию. Они были близки душевно, хоть в последнее время и боялись этой близости, но бросить всё на пол пути было ещё страшнее. Он стоит рядом с невозмутимо спокойным видом, а Эльчин хочется звать на помощь, от того что она видеть на дне его тёмных глаз. Он сломлен. Она прекрасно понимала, что он чувствует и память без спроса разворошила былые, слегка затянувшиеся раны. Вчера она чувствовала то же самое. Он хорошо повлиял на неё, а теперь эта роль на ней и почему-то от этой мысли в душе расцветают цветы, она совсем не чувствует тяжести. Она несёт в себе тепло и любовь и готова в любой момент щедро раздарить всему миру, а у Барыша безлимит. Она улыбнулась внутренним рассуждениям и немного успокоилась, расставляя по полочкам вдруг пришедшую в голову мысль. Чувства Барыша остановились на точке кипения, он заводился с полу оборота и готов был сорваться. Из губ невольно вырвалась капризная фраза: - Я не буду так работать. Эльчин быстро перехватила его ладонь, когда тот собирался уйти. Лукавая улыбка озарила её лицо, приковывая взгляд Барыша. Он прищурился и с интересом приподнял голову. - Будем бороться с ней её же методами, - загадочно прошептала Сангу, - Покажем им, как надо работать. Всем назло, лучше всех. Вместе. Барыш снова не смог удержать улыбки. Обаятельные чёртики забегали в омуте его глаз цвета пережженного сахара. Эльчин неловко пожала плечами и подмигнула партнёру. 'Вместе'. Пролетали часы, солнце сменилось армией сияющих звёзд на небе. Ребята отработали на 'ура' несмотря на эмоциональную взбучку с утра и только под вечер им дали часик на отдых. Без лишних вопросов они разошлись по своим фургоном. Следовало и друг от друга отдохнуть. Мысли слишком запутались за сегодняшний день да и скулы уже просто сводило от смеха, а быть серьёзными у них сегодня вообще не получалось. Эльчин устало плюхнулась на мягкое кресло и раскрутилась на колёсиках, задрав голову. Тело сегодня почти не саднило, но морально она чувствовала себя выжатым лимоном. Ещё два часа съёмок впереди, а веки с каждым разворотом всё больше тяжелели. Осознав, что за двадцать минут до окончания перерыва она только раздразнит свой сон, девушка задорно подскочила, всё таки задев больную точку на позвоночнике и дабы отвлечься принялась рыться в своей косметичке. Айше отпросилась из-за плохого самочувствия так что этой ночью Сангу сама себе визажист. Перебирая мягкие кисти, невесомо проводя ими по ладонях; расставляя разные тюбики перед собой на столе, она довольно оценила всё взглядом и принялась наводить красоту. Чуть припудрив щёки и лоб, она нанесла лёгкий освещающий румянец и взялась за блеск. Сняв крышечку она блаженно втянула малиновый аромат и прикрыла веки. - Вкусно было, - непонятной интонацией выдал из неоткуда появившийся Барыш, опираясь руками на кресло Эльчин, устремляя взгляд на волшебно красивую женщину. На её безмятежно прикрытые с наслаждением веки, скулы, нос, губы, шею. Она и правда безупречна и такая тёплая, душевная. - Угу, - протянула Эльчин не открывая глаз. Запах помады был настолько сладким и приятным, что хотелось вдыхать и вдыхать, а в перемешку с терпким одеколоном Барыша - просто головокружительно, - Это малина. Барыш ухмыльнулся и быстро убрал руки с кресла, оставляя по себе неприятный, настигнувший холодок, что поднял в воздух несколько прядей огнистых волос. - Правда? А я вроде кексы с шоколадом покупал, - он сделал вид, что увлечен пакетиком из под раннего завтрака, когда Эльчин резко распахнула глаза, слегка улыбнувшись и встрепенулась на кресле, смотря на Барыша через зеркало. - Ой, да, спасибо. Очень вкусно было, - залепетала взволнованная рыжуля, невольно прикладывая оледенелые от волнения ладони к разгоряченным щекам. Барыш улыбнулся, кивнув, а Эльчин неуверенно отвела взгляд, делая вид, что увлечённа гримом. Напевая главную песню сериала, Барыш с задорно приподнятым настроением, решил оставить подругу наедине с мыслями и быстро ретировался с фургона, замерев на ступеньках с довольной усмешкой. - Не откажусь, малина тоже очень вкусная, - облизывая и прикусывая нижнюю губу, томительно произнёс, обольстительно улыбаясь - самый настоящий искуситель.