Часть 1
16 марта 2018 г. в 12:33
«Девятый скорый» почти бесшумно несся по направлению к столице через поля и сады пригородных деревень. Новый экспериментальный поезд, новомодная игрушка ка’га, движимый не силой угля и пара, а на новейшем изобретением тропаэлл: платформами, хранивших в себе огромный заряд энергии пикли.
Элегантная молодая лучэра в розовом платье по последней жвильской моде, сидела у окна купе первого класса и задумчиво разглядывала проносившиеся мимо пейзажи. Дверь купе с тихим скрипом открылась, и в проеме показалась мяурра с разносом в лапах. Ее расшитое фиолетовое платье с турнюром красиво оттеняло необычные глаза гранатового цвета.
— Я принесла чай, — произнесла она, расставляя на узорном столике заварочный чайник, чашки и молочник.
— Спасибо, Луна. Думаю, это то, что мне нужно, — с улыбкой ответила девушка. — Интересно, как изменился Рапгар за эти три года?
— Город меняется каждый день, Усаги. Уже завтра он будет не таким, как был сегодня.
Кошка не разделяла воодушевления подопечной. После теплых бризов, чистых белых домов и ярких пахучих цветов колонии Сантории возвращаться в осенний холодный промозглый Рапгар ей совсем не хотелось. Но молодая чэра эр’Цукино не могла найти себе места. Она родилась и провела большую часть детства в столице, прежде чем в городе начались волнения, и родители не отправили их в резиденцию в одной из восточных колоний.
— Меня больше интересует, что же такого произошло дома? Твой отец был весьма взволнован в письме.
— Как жаль, что у меня нет ни Атрибута, ни Облика, так бы мы все уже узнали… — с грустным вздохом прошептала девушка, теребя золотистый локон.
Луна ободряюще улыбнулась, налила чаю в изящную фарфоровую чашку и протянула подопечной.
— Не переживай так, Усаги. У тебя множество других талантов и умений. Наши с тобой тренировки показали хороший результат, и я надеюсь, что твои родители не будут препятствовать их продолжению.
Девушка кивнула, задумываясь о родственниках. Ее отец, Кенджи эр’Цукино, родился в семье чистокровных лучэров, а мать Икуко — людей. Усаги была старшей дочерью в семье, но не унаследовала ни Облика, ни Атрибута, в отличие от младшего брата Шинго. Тот часто дразнил ее этим, но после серьезного разговора с отцом перестал. Атрибут Кенджи эр’Цукино нашел прямое применение в его издательском бизнесе — он мог мысленно общаться с другими чэрами.
Стук в дверь отвлек девушку от размышлений. Луна поднялась с мягкого велюрового дивана и открыла замок. К пассажиркам зашел молодой человек с пшеничными волосами и приветливой улыбкой, одетый в серо-белую форму помощника проводника.
— Чэра эр’Цукино, леди Луна, меня прислали сообщить вам, что поезд прибудет на центральный вокзал по расписанию — в 10:30.
— Спасибо… — ответила Усаги и, присмотревшись к табличке на его нагрудном кармане, добавила, — Чарльз.
Молодой человек зарделся и поспешил скрыться в коридоре.
— Чего это он? — удивилась девушка.
— Не обращай внимания, — отмахнулась с улыбкой Луна.
Мяурра давно заметила — за три года ее подопечная вытянулась, расцвела и похорошела. Морской воздух, солнце и занятия превратили гадкого утенка в прекрасного лебедя. Чэра эр’Цукино действительно стала красавицей. Длинные золотистые волосы, блестящие на солнце, ясные голубые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, тоненький аккуратный нос, нежная персиковая кожа, тронутая загаром, и теплая улыбка замершая на губах. Да, от той рахитичной бледной столичной малышки, которая не хотела уезжать в "восточное захолустье", не осталось и следа.
Пейзажи за окном сменились видами промышленных районов, вдалеке показались темные шлейфы труб Дымка и Пепелка.
- Все еще коптят небо Рапгара, - недовольно протянула Луна.
- Ну, без этого никуда. Без промышленности наша страна быстро потеряет лидирующие позиции.
- И все равно, нельзя было вынести производства куда подальше?
- Рано или поздно, столица все равно разрослась бы до их границ. Тем более, транспортировка стала бы дороже, что сказалось бы на цене готовых товаров.
Мяурра поморщившись кивнула, признавая правоту подопечной. А тем временем поезд уже пролетел над морем по Мосту Разбитых надежд и заехал в Сердце, постепенно сбрасывая скорость.
Ровно в 10:30 утра железная машина ка’га остановилась у первой платформы Центрального вокзала. По перрону сновала многолюдная толпа: все куда-то спешили, что-то несли и чем-то были заняты. Практически под ногами шныряли фиоссы, разнося срочные сообщения. Подняться выше они не рисковали из-за застывших под куполом вокзала трех хапплопелм Скваген-Жольца. Однако, даже в этой толкучке никто не рисковал слишком близко подойти к группе слуг-людей в одежде фамильных цветов с Шинго эр’Цукино во главе.
С годами Шинго вырос известным задирой и дуэлянтом. Видимо, лишь милость Всеединого, да боязнь оппонентов прогневить отца — любимчика Князя, спасали его от пуль и решетки.
Поезд с шипением раскрыл двери вагонов, и проводники первыми сошли на перрон, выпуская пассажиров наружу. Все такой же смущенный помощник проводника подал руку сперва Луне, а затем и Усаги.
— Благодарю вас, Чарльз, — улыбнулась девушка, а мяурра протянула ему монету на чай.
Парень стал еще больше похож на вареного рака, сбивчиво поблагодарил пассажирок и отошел в сторону, поскольку к ним приближалась вышеупомянутая группа.
— Сестра, с возвращением, — немного чопорно кивнул Шинго.
— Брат, рада тебя видеть, — присела в книксене Усаги.
Шестнадцатилетний мальчишка вымахал за то время, что она его не видела, и оказался ее на целую голову выше. Махнув слугам идти за багажом, он предложил сестре руку. Девушка схватилась за локоть брата, и, в сопровождении Луны, они чинно проследовали через вокзал на улицу к ожидавшему их экипажу.
Когда дверцы закрылись, скрывая пассажиров в тени, надменные маски слетели с лиц, и Усаги бросилась в объятия брата.
— Шинго! Я так рада тебя видеть! Ты почему в этом году не приехал, балбес?! — воскликнула она.
— Я тоже рад тебя видеть, Усаги, — засмеялся он, прижимая к себе сестру. — Извини, отец настоял на том, чтобы я остался и готовился к поступлению в Кульштасс. Наргс тоже рад тебя видеть.
Девушка счастливо заулыбалась и нежно прикоснулась в серебряному перстню на пальце брата.
— Передай своему Амнису, что я тоже рада.
Луна с улыбкой облегчения наблюдала за воссоединением брата и сестры. Мяурра видела, как Усаги скучала по родным, а особенно по Шинго.
— Отец пока в издательстве, но обещал к обеду вернуться. Мама дома, готовит комнаты к вашему приезду. О! Я тебе еще не говорил? У нас новый повар-жвилья Шарль. Он готовит совершенно потрясающие блюда. Сегодня у нас будет пир на весь мир! А еще утром прислали уведомление — тебя приедет навестить Рей. Ты знала, что она поступила в Академию Доблести?
— О, как здорово! Я ее не видела вечность! Об Академии не знала, но с ее талантами это совершенно неудивительно. У нее с самого детства открылись тяга к огню и способности к магии.
Экипаж покинул Сердце и поехал по аллеям Старого парка, минуя белые стены Университета Кульштасса.
— Моя будущая альма матер! — с гордостью указал Шинго на учебное заведение. — Ух, и зададим мы этим выскочкам из Маркальштука, пусть только дождутся!
Луна снисходительно улыбнулась, вспоминая, как в свои студенческие годы устраивала разборки с другом детства Артемисом. Они жили по соседству в Кошачьем приюте, но поступили в Университеты-конкуренты. Ох, и пыли тогда летело и шерсти!
За разговорами и сплетнями путь прошел незаметно, и скоро колеса экипажа застучали по мостовым Небес. Усаги прилипла к окну, жадно рассматривая с детства знакомые дома и махину Дворца Князя, возвышающуюся чуть в отдалении.
Вдруг показался сперва угол родной каменной ограды, увитой плющом, а затем и остальная часть стены. К удивлению девушки, она уже не казалась такой огромной и значительной, как раньше, хотя родной дом не растерял собственного великолепия и шарма. Три этажа и угловые башни возвышались над старым парком, заложенным еще прадедом Семьюэлом эр’Цукино. Девушка тут же взглядом нашла окна своей детской комнаты, сейчас распахнутых для проветривания. Ветром качнуло занавески и на секунду показался угол балдахина ее кровати и лепной потолок.
У распахнутых красивых кованных ворот с изображением луны на створках уже выстроились слуги, а старый дворецкий Чед стоял рядом с Икуко эр’Цукино. Женщина совсем не аристократично поднималась на цыпочки и вытягивала шею, чтобы побыстрее увидеть любимую дочь.
Экипаж завернул на подъездную дорожку и остановился. Пожилой кучер соскочил с козел и открыл дверь молодым господам. Тут же на ступеньки розовой бабочкой выскочила Усаги и ринулась к горячо любимой матери. У Икуко на глазах сверкнули слезы, и женщина крепко, но аккуратно прижала к себе дочь. Девушка удивленно посмотрела на довольно туго обтянутый платьем живот матери и еще счастливее засмеялась, не обращая внимания на катящиеся по щекам слезы радости. Затем она резко обернулась на брата:
— Шинго! Ты почему не сказал мне?!
— Хотел сделать сюприииз! — протянул он, помогая Луне выйти из экипажа.
Мяурра тоже заметила положение хозяйки дома и довольно зажмурилась.
— С возвращением домой, чэра эр’Цукино! — раздался рядом с Усаги теплый голос.
— Спасибо, Чед! Я по вам скучала! — воскликнула девушка и повернулась к слугам. — Здравствуйте. Я очень рада всех вас видеть!
Икуко подхватила дочь под руку и повела ее в родной дом; за ними последовал донельзя довольный Шинго, затем — Чед с Луной и остальные слуги.
В прихожей к ним на встречу выскочил невысокий смешной мужчинка с тонкими усиками и высокими залысинами. В руках он держал поварской колпак.
— О! Чэр’а! Пр’ошу менья пр’остить! Я совьер’шенно не мог оставить без пр’исмотр’а бататовое суфлье! Здр’авствуйте, молодая чэр’а! — затараторил он.
— Усаги, познакомься, это наш новый повар Шарль, уроженец жвилья, — с улыбкой произнесла мать. — Шарль, это моя дочь Усаги эр’Цукино.
— Очень приятно, Шарль.
— Очар’овательно! Очень польщьен! — рассыпался в комплиментах повар, пока покашливание и свирепый взгляд Чеда не заставили его умолкнуть и с извинениями ускользнуть обратно на кухню. Семейная процессия прошла в малую гостиную и Икуко осторожно опустилась в кресло, все-таки ей уже было тяжеловато проводить много времени на ногах.
— Милые, вам, наверное, хочется освежиться с дороги? — спросила он, ласково поглаживая выпирающий живот. — Я приказала подготовить ваши ванные и добавить в воду мятную эссенцию. Ах, она творит чудеса с кожей.
Усаги поцеловала мать и ушла следом за Луной на второй этаж в свои комнаты. В доме эр’Цукино на первом этаже в правом крыле были большая и малая гостиные, столовая, зал для приемов, а левом — кухня, прачечная и комнаты слуг. Второй - принадлежал Усаги, Луне и Шинго, а также содержал комнаты для гостей, в то время как третий этаж был просторами отца и матери с их спальней, будуаром, большой гардеробной, кабинетом и библиотекой. В отличие от многих семей благородных лучэров, чета эр’Цукино делили одну спальню, а не раздельные.
Вскоре в малой гостиной накрыли чай и посвежевшая переодевшаяся Усаги в сопровождении Луны спустилась к матери. Та сидела у окна и вышивала символ Всеединого на крохотной рубашечке; подобные вещи подготавливались чэрами незадолго до рождения детей и использовались при представлении в церкви Всеединого.
Девушка подошла к Икуко и залюбовалась ее ловкими движениями.
— Неужели я тоже была такой крохотной? — спросила она, указывая на рубашечку.
— Да, ты родилась совсем маленькой, — с улыбкой поделилась воспоминанием женщина. — А теперь такая высокая и такая же красивая.
— Я все равно родился красивее! — заявил Шинго, входя в комнату.
— Брат! — с негодованием воскликнула юная чэра.
Все переместились за стол, и Чед разлил по чашкам терпкий ароматный чай.
— Мама, а что случилось? Папино письмо пришло так неожиданно. К чему потребовалась эта спешка? — поинтересовалась Усаги.
— Моя дорогая, — начала Икуко и, пожевав губами, замолчала.
— Мам?
— Отец должен вернуться к обеду. Он сам вам все расскажет, — в конце концов ответила она со вздохом.
Луна заметила какую-то затаенную грусть, мелькнувшую в глазах хозяйки дома, и тут же начала строить предположения, что же могло огорчить чэру эр’Цукино. Но ничего путного на ум не приходило. Домашние все были, хвала Всеединому, живы-здоровы, для армейской службы Шинго еще слишком юн, а проблемы в газете вряд ли потребовали бы немедленного их возвращения, поскольку наследником с первого года жизни стал, опять-таки, младший сын. За неимением лучшего, мяурре пришлось оставить эти мысли до вечера, надеясь на разъяснения чэра Кенджи.
Мать принялась расспрашивать Усаги и Луну об их жизни в Сантории, о тамошних нравах, моде и кухне. За веселым интересным разговором было выпито целых два чайника чая, пока их не прервал шум за окном и появление Чеда.
— Чэра эр’Цукино, чэр Шинго, чэра Усаги, к вам с визитом ее светлость чэра эр’Хино, — торжественно произнес дворецкий и открыл дверь в комнату.
Крайне раздраженная Рей вошла в гостиную в окружении четверых телохранителей.
— Чэра эр’Цукино, рада вас видеть. Прошу прощения за мою компанию, я не смогла заставить их остаться снаружи, — разнесся ее звонкий голос.
— Таков был приказ Князя, госпожа, — пробухтел один из телохранителей.
— Приветствую вас, чэра эр’Хино. Ничего страшного! Мы рады вам в любой компании, — воскликнула Икуко, поднимаясь с места.
— Рей!
— Усаги!
Девушки подбежали друг к другу и обнялись, целуя друг друга в щеки. Луна хотела было возмутиться подобным нарушением правил этикета, но ее остановило мягкое прикосновение.
— Пусть, Луна. Девочки давно не виделись. А ведь они лучшие подруги с самого детства, — тихо шепнула мать Усаги.
Мяурра посмотрела на счастливо щебечущих чэр и лицо ее смягчилось.
Усаги вскочила с места и потянула Рей за руку в сад.
— Вы его не спилили? — удивилась эр’Хино, глядя на огромный дуб с дощечками, прибитыми к стволу.
— Да, Шинго сказал, что чуть ли не с боем отвоевал наше дерево у отца, когда тот решил, что оно слишком затеняет окна в библиотеке. Пойдем, так мы не нарушим указ Князя — ты будешь на виду у своих охранников, а они не услышат нашу болтовню, — подмигнула Усаги и с удивительной ловкостью и быстротой взобралась на дерево.
Рей крайне удивилась, но решила тоже произвести впечатление и взлетела наверх одним прыжком с помощью заклинания.
— Ого! А ты не просиживаешь юбку в своей Академии Доблести! — пораженно воскликнула Усаги.
— Сама-то хороша! — сварливо ответила девушка. — Ты там что, в своей Сантории мяурра съела? Где та неуклюжая Усаги, что я провожала?!
Эр’Цукино довольно зарделась и совсем по-детски показала язык.
— Меня все эти годы Луна гоняла. А чего тебе охрану приставили?
— Да они за мной уже давно ходят. Я же особа княжеских кровей, а после покушения на Мамору, к счастью неудачного, к нам всем приставили охрану.
Усаги испуганно ахнула.
— Да-да, жуткая история. Он возвращался из кампуса Маркальштука и по дороге на его экипаж напали неизвестные. Брату повезло, что он ехал вместе с кузенами эр’Коу.
— А чего хотели-то? — севшим голосом поинтересовалась девушка.
Произошедшее ее изрядно напугало, ведь опасность тогда грозила и самой Рей. Мамору она видела всего пару раз, и он показался ей весьма симпатичным, но в этом девушка, конечно же, даже на допросе с хапплопелмами не созналась бы.
— Да кто же их знает? Может хотели выкуп потребовать? А может сумасшедшие какие? Серый отдел Скваген-Жольца на ушах до сих пор стоит, но все глухо. Князь недоволен. Теперь никто из семьи не может чувствовать себя в безопасности за пределами Дворца.
Усаги внимательно посмотрела на подругу. Рей приходилась Князю внучатой племянницей. Родство, конечно, не самое близкое, но порода брала свое. Темные волосы цвета вороньего крыла уже спускались ниже пояса, хотя она и заплела их в косу. Фиолетовые глаза чистокровной чэры обрели новое, немного жесткое выражение. И, конечно, от нее начала исходить аура Силы, как и ото всех членов семьи Князя. Девушка с некоторой грустью отметила, что они обе стали взрослее.
— Ты чего? — спросила Рей, удивленно глядя на подругу.
— Ничего, — покачала головой Усаги. — Просто поняла, что мы обе стали старше.
— А то! Поговаривают, что Князь заметил мои способности. И теперь присматривает подходящего жениха.
— Способности?
— Ну да. Я же лучшая в параллели. Со мной дополнительно занимается сам Великий Магистр Витто.
— Не боишься, что Князь решит, что он подходящая тебе партия? — разнесся колокольчиком смех блондинки.
— Хммм… — задумалась эр’Хино. — Ну, он не особенно стар, довольно красив и влиятелен.
— Рееееей! Ты что, серьезно? — поразилась Усаги.
Брюнетка посмотрела на подругу, но все же не выдержала и прыснула смехом.
— Да ладно тебе, глупая. Его сын меня старше. А вообще, меня это не особенно пока интересует. В любом случае, до окончания Академии мне нечего переживать за свою судьбу, а там видно будет. Ты уже в курсе, почему тебя вызвали? — перевела тему девушка.
— Нет, — покачала головой чэра. — Я спросила у мамы, но она сказала, что отец придет и расскажет.
— Ясно… - по выражению лица подруги Усаги поняла, что той все известно, но после слов об отце, она передумала раскрывать эту тайну. - Как думаешь, куда тебя отправят учиться?
— Не знаю. Я бы хотела продолжить занятия с Луной. Но как родители решат, так и будет, - пожала плечами блондинка.
Снизу раздался свист, и один из охранников крикнул:
— Госпожа эр’Хино, вам следует уже возвращаться во Дворец.
Рей раздраженно взглянула вниз и вздохнула.
— Он прав. Меня ждут мама и брат.
— Хорошо, милая. Передавай им привет.
Девушки спустились на землю и попрощались. Брюнетка уехала, а Усаги вернулась в дом. Внутри суетились слуги, подготавливая столовую к обеду.
Шинго, заметив сестру, сообщил:
— Отец будет через десять минут.
Сердце блондинки радостно замерло. Она очень любила папу и скучала по нему. В отличие от остальных членов семьи, он так и не смог вырваться из города, чтобы навестить ее. Усаги вышла в сад и повернула к цветнику. С самого детства именно она собирала букеты для украшения обеденного стола и, вспомнив об этом маленьком обычае, решила повторить его, чтобы порадовать близких.
Сам цветник удивлял красками и разнообразием. Девушка радостно вдохнула полной грудью ароматный воздух и улыбнулась.
— Здесь так красиво, — услышала она за спиной мягкий голос Луны.
— Не то слово.
Мяурра подошла к розовому кусту и втянула тонкий аромат красного цветка, а затем достала из кармана небольшой нож и протянула его воспитаннице, чтобы той было легче срезать цветы. Девушка склонила голову и внимательно осмотрела все клумбы, а затем кивнула и принялась составлять букет из хризантем, георгинов и гелениумов.
Обед прошел за веселыми разговорами, но ответа на интересовавший ее вопрос Усаги так и не получила. А это значило только одно — произошло что-то плохое.
Как назло, отец сперва захотел проверить подготовку Шинго к поступлению в Кульштасс, и девушке ничего не оставалось, кроме как бродить из стороны в сторону по большой гостиной, под бдительным взором Луны.
— Что же произошло? Что-то явно нехорошее, иначе папа бы сказал за обедом, — задумчиво потерла подбородок девушка.
— Мряуне тоже крайне интересно, что заставило чэра эр’Цукино прервать твое обучение. Но подожди немного и сама все узнаешь, — заметила мяурра и взяла с тумбочки шитье. — Лучше займись вышивкой экрана. За работой время летит быстрее.
— Ах, Луна! Ну какая вышивка? Я от волнения места себе не нахожу! — взмахнула руками Усаги и рухнула на кушетку.
Несколько минут спустя в дверях комнаты появился слуга и с поклоном сообщил, что господин эр’Цукино ожидает молодую чэру в своем кабинете. Она тут же поднялась с места и проследовала на выход. Проходя мимо Луны, девушка на долю секунды задержалась и взглянула на наставницу. Та неотрывно смотрела на нее и, встретившись взглядами с девушкой, ободряюще подмигнула.
Усаги крепче сжала кулаки и пошла вверх по лестнице на третий этаж. С каждым шагом волнение захватывало ее все больше, ладони похолодели, а в животе образовался ледяной ком. Неожиданно девушку посетило предчувствие, что после этого разговора ее жизнь сильно изменится.
