Мой дьявол

Оставшееся время казалось невыносимо долгим. Каждая минута казалась мне часом, а час вечностью. Вечностью, которая может оборваться в один миг, в одно желание этого дьявола. И я, как беспомощный человечек, буду ждать своего приговора за то, чего не делала. Почти всю ночь я так и сидела на диване, пытаясь унять нахлынувшую истерику. Я больше не плакала, мне казалось, что я полностью опустошённая. Было лишь обидно и дико страшно. Неизвестность того, что будет завтра меня убивала. Смогу ли я завтра проснутся и увидеть этот мир? Теперь я ни в чем не уверена. Вот так в один миг мой мир разбился в дребезг. И если он и позволит мне жить, это будет просто существование. Когда же у меня не осталось сил даже шевельнуть рукой, я рухнула на диване и уснула. Вновь открыв глаза, я поняла, что в комнате светло только из-за люстры. За окном всё ещё ночь. Голова немного болела от пережитого шока и нервов, но я решила встать, спокойно принять душ и приготовить завтрак. Как бы абсурдно это не звучало бы, но, если это последняя ночь моего спокойствия, я хочу запомнить её такой. Когда я ещё не боюсь и не вздрагиваю от каждого шороха. Идя в ванную, я замечаю, что время только 04:00, а это значит, что мне нужно поторопится. Я стою под потоком горячей воды и запоминаю каждое приятное чувство. Как нежно касается вода тела и как приятно немного с тяжестью тянут волосы. Я не знаю, сколько так стою, пытаясь спрятать мелкие слёзы, что катятся вниз, но отчётливо понимаю, что я ужасно боюсь терять то, что у меня самое дорогое — свою жизнь. Надев майку и шорты, я принялась готовить жареный рис. То чувство, когда я была похожа на бесчувственного робота, начало меня отпускать. Теперь внутри что-то сильно начало сжиматься, а в голове была единственная мысль. Если хочу жить, я должна бороться! За окном начало светлеть, но солнышко никак не хотело сегодня дарить людям свои тёплые лучи. Все небо затянуло серыми тучами. Хорошо, хоть дождя не наблюдается. Через открытую форточку на кухню влетал прохладный ветерок, который заставлял меня немного вздрагивать. Помешивая рис с курицей, я пыталась не прозевать суп. Вся готовка была словно на автомате: там помешай, там порежь и переверни. Внутри меня была пустота, словно я выплакала всё, что у меня есть. Но единственное, что может вернуть мне хоть немного радостных чувств, — это еда. Когда кухню наполняют ароматные запахи, просто невозможно сдерживается. В такие моменты обоняние сходит с ума, и ты уже глотаешь слюнки в предвкушении. Хочется поскорее взять палочки и…. — Ааай! — вскрикнула я, когда обожгла палец об сковородку. — Печёт-то как. Быстро выключаю плиту и тороплюсь в ванную, чтобы намочить ожог. Смывая горячий жир, который всё же попал на руку, я прекрасно понимаю, кто стоит за этим. Ведь сама я никогда не обжигалась, готовя рис. Это я прекрасно знаю. Набравшись смелости и отбросив в сторону все остатки здравого смысла, я говорю: — Это же ты, правда? На улице утро, а потому ты пришёл. — я с опаской жду ответа до последнего, надеясь, что так его и не услышу. — Чжи Вон, а ты с каждым днём становишься всё интереснее. — раздается голос из гостиной. — В основном людишки используют жалкие попытки умолять меня. А ты спрашиваешь, пришёл ли я, -он говорил спокойно, даже немного насмехаясь. Я жадно прислушивалась к его голосу и понимала, что он меня не пугает, что можно привыкнуть и больше не вздрагивать, когда слышу. — Уже много лет я готовлю жаренный рис и никогда не обжигалась. По этому и поняла, что ты пришёл, — я продолжаю держать руку под струёй холодной воды, чтобы избавится от боли и последующих следов. — Как интересно. Ты готовила завтрак, прекрасно зная, что утром я появлюсь. И у тебя не пропал аппетит? — говорит с легким удивлением он. — Для того, чтобы жить и работать нужны силы. И хочешь ты этого или нет, я продолжу жить, как нормальный человек. И даже не думай, что я когда-либо буду тебя умолять. Рука немного попустила, поэтому ещё минутку и можно выключать воду. Пытаясь сдерживаться и не поддаваться панике, я поняла, что только так я могу спокойно говорить с ним. Если прекратить пугаться, это можно вытерпеть. Он не отвечал, и это напрягало, ведь я не знала, что будет следующим. Подняв голову, я на пару секунд застыла от испуга. В дверном проёме стоял он. Но теперь не было плаща, а просто чёрная толстовка с капюшоном и такого же цвета штаны. В этот момент я даже не задумывалась, почему он так выглядит. Я немного напряглась от того, что он стоит за моей спиной, но, придушив страх, опустила глаза обратно, смотря на воду. — Так смело говоришь. Как думаешь, сколько ты выдержишь? — Я не буду тебя просить. Разве что ,тебе придётся меня убить, — я так бесстрашно сказала, что сама испугалась. А что, если он так и сделает? — Заманчивое предложение. — Ты сволочь, которая забирает людские жизни. Да чтобы ты сам пережил всё то, что делаешь с другими! — со злостью в голосе крикнула я, не понимая, что так только разозлю его. Вдруг всё словно замерло. Вода замерла на месте, так и оставаясь одной струёй, а я всё видела, но не могла пошевелится. Этот ужас продолжался пару секунд, а потом снова звук воды. Я испугано одёрнула руку, как внезапно мою шею сжали. Перевожу взгляд на зеркало и пытаюсь не заорать во весь голос. Он стоит позади меня, и я прекрасно чувствую его спиной. Этот убийца выше меня на голову и крупнее в половину, если не больше. Ноги моментально начали трястись, а дышать стало больно, ведь его рука сжимала горло. Его руки холодные, как лед. Большая ладонь с длинными пальцами, которые почти полностью обвивают шею. — Прежде чем говорить, подбирай слова! Если поняла, кивни головой. Кажется, что я забыла, как говорить, и единственное, что сейчас могу, это рвано хватать драгоценный воздух. — Я сжимаю не так сильно, как хотелось бы, поэтому просто покачать головой ты можешь. Чжи Вон, не заставляй меня долго ждать, — он шепчет низким хриплым голосом. И я вяло начинаю кивать головой, только бы он отпустил. И только его хватка ослабла, я трясущейся руками попыталась оттолкнуть его от себя, чтобы выбежать в гостиную, но сделав только один шаг, как он с силой схватил меня за руку и разворачивает обратно. Я больно ударилась животом о раковину и немного нагнулась, как в тот же миг мои руки были скрещены у меня же за спиной. Я нагнула голову, пытаясь отойти от боли, но его рука, резко схватив за подбородок, подняла мою голову вверх. И снова его пальцы оказываются на шее, а большим он упирается мне в скулы, чтобы я не смогла опустить голову. Попытки высвободить руки оказались провальными. Даже одной своей он сжимает мои запястья, причиняя легкую боль. Я чувствую, как его хватка на шеи усиливается, и это доказывает отражение в зеркале. Его руки напрягаются, и видны выпирающие вены. Тело трясёт, и контролировать мысли просто не выходит; я всхлипываю, ведь сейчас заплачу. — Тише, — говорит он. Я вижу, как он наклонил голову ближе к моему уху, но дыхания я не слышу. — Послушай…. — Тише, сказал! — Мне больно, — говорю я. Ещё немного и заплачу. Теперь он поворачивает мою голову немного вбок и убирает назад пряди волос, открывая шею. Его пальцы медленно скользят вниз по шее и останавливаются на ключицах. — Твоё тело такое хрупкое, — он снова поворачивает голову и теперь проходится по нижней губе, немного оттягивая её вниз. — Ты довольно красива, поэтому не играй долго с моим терпением. Чем дольше ты упрямишься, тем больше я возьму. Не заставляй меня оставлять синяки и раны на твоей коже. Я смотрю на всё это и пытаюсь не всхлипывать, единственное, что позволяю себе, это медленно скатываться слезам. Он немного ослабляет хватку, и боль в запястьях проходит. — Как сейчас себя чувствуешь? — снова спрашивает. И я вижу, как нагнулся слишком близко ко мне. Не знаю, что мной начало руководить в этот момент, но ужасно захотела увидеть какой он. И почему прячется за чёрным капюшоном. Резко поворачиваю голову и единственное что успеваю разглядеть так это то, что у него светлые волосы. В мгновения ока он толкает меня в сторону, и единственное, что меня задержало, так это стена. От того, что он толкнул с силой, я практически упала, но вовремя схватилась рукой за стиральную машинку. Она-то и не позволила мне упасть перед ним на колени. Хотя сейчас я уже не знаю, стоит ли мне вообще что-либо ему доказывать. Сцепив зубы и преодолевая ноющую боль, я медленно начала подниматься, стараясь всем своим видом показать, что я ещё тот орешек. — Стиснув зубы и сделав грозный взгляд. Мне нравится, что ты решила не сдаваться. Он как будто специально насмехается надо мной, больно ударяя не по гордости (об этом уже и говорить нечего), а по моей устойчивости. — Я никогда, слышишь? Никогда не упаду перед тобой на колени! — сейчас во мне не осталось страха, это была злость. И говорила сейчас не я, а та моя обиженная душа. — Мне определённо нравится ход твоих мыслей. Продолжай в том же духе, — он разворачивается и уходит, оставляя меня одну. — Знаешь, это даже немного заводит. Он действительно дьявол. И за что мне всё это? Разве за свою жизнь я сделала что-то настолько плохое, что теперь приходится вот так платить. Хотя, вспоминая его слова, я поняла, что определённого выбора за плохое или хорошее нет. Моя душа понравилась, и её, как товар на полке, попросили завернуть с собой. Умывшись холодной водой и наконец придя в чувства, я посмотрела на себя в зеркало. Такие заплаканные глаза и вид честно говоря не из лучших. Как я ни старалась прекратить боятся, он всё же заставил моё тело вновь сжиматься от ужаса. И только сейчас я крепко решила что либо я становлюсь непробиваемой к боли, либо прощай всё. Он так просто меня не отпустит. Пускай злится, пускай делает больно, я смогу это вытерпеть, и в конечном итоге он должен проиграть. Я сделаю вид, что он для меня просто как фантазия. Буду делать всё то, чем занималась раньше, а он станет для меня всего лишь выдумкой, чтобы было не так одиноко. В какой-то момент я даже поражалась сама себе, как это мой внутренний голос словно первоклассный оратор призывал мой мозг и тело бороться до конца. С невозмутимым видом я выхожу из ванной и шагаю мимо этого…. Кстати, а как его? — Как мне к тебе обращаться? –говорю я, поворачиваясь лицом к нему. — Я прекрасно понимаю, что ты просто не уйдёшь, но мне интересно как мне тебя называть, — он пытается что-то ответить, но я резво перебиваю его. — Если поискать в интернете, то высвечивается не так много. Хотя я уверена, что одно из них твоё. Не дождавшись от него ответа, я пошла насыпать завтрак, надо хорошенько поесть перед работой. Прошло минут десять, прежде чем он сел за стол напротив меня. Это немного удивило, но я пыталась казаться вообще барышней без эмоций. — Ни одно из них мне не подойдёт, — он сказал это так неожиданно, что я чуть не подавилась. — Как не подойдёт? — У каждого из нас есть своё имя, в этом плане мы ничем не отличаемся от людей. Он говорил это так спокойно, что я невольно заслушалась, утопая в его голосе. Это ведь ненормально, но кажется, мне нравится его слушать. Немного тряхнув головой, я снова прокрутила в голове мысль о том, что либо я, либо он, и вернулась назад на землю. — Так, как тебя зовут? Он снова молчал, а я послушно ждала ответа. Даже не знаю почему, но сейчас мне снова захотелось его услышать. — Вонхо, — ответил он. Если честно, я даже обрадовалась где-то в глубине души. Его имя очень приятное, жаль только, что он не человек. — Ну и чего ты замолчала? — Просто твоё имя... оно тебе не подходит. Оно красивое, а ты… я не знаю, кто ты. Воплощения зла, тьмы или как вообще описать тебя. — Ты знаешь, кто я, — он встал и пошёл в сторону моей комнаты, засунув руки в карманы. Раздался небольшой хлопок, и, как только он скрылся, окно в кухню открылось, и холодный ветер залетел в дом. Вот же… он специально играет на моих нервах. Наконец закончив с окном и позавтракав, я сложила посуду в мойку и пообещала себе, что вечером точно вымою. А пока нужно быстренько одеваться, ведь опаздывать на работу не очень хочется. Залетаю в комнату…. А его уже нет. Надеюсь я, когда-нибудь привыкну к такому его появлению и исчезновению. Долго выбирать мне не пришлось, и мой взгляд сразу же упал на брючный костюм. Пускай, он и не был яркого цвета, зато хорошо подчёркивал фигуру. Надев под пиджак светлую блузу, я поняла, что сегодня без обуви на каблуке не обойдусь. Собираю волосы в пучок, и, оп, я готова к сдаче перевода. Сегодня последний день, и наша группа сдаёт готовую работу. Конечно, я могу так не одеваться, но почему-то мне жутко захотелось выглядеть строго, сдержано и уверенно. Выхожу в гостиную и по привычке проверяю, всё ли я выключила. — Ну и вид у тебя, конечно, — раздается голос позади меня. — А что тебе не нравится? Не знаю почему, но я даже не испугалась, а так по-свойски отреагировала. — Тебе не идёт этот костюм, тебе надо либо платье, либо ничего. Я предпочитаю ничего. — Смешно, — с некой обидой ответила я. Хотя если признаться честно, мне стало даже приятно. Накинув пальто, взяв сумку и ключи, я отправилась туда, где пропадаю целыми днями. На улице никого не было, и только одинокий звук от моих каблуков раздавался лёгким эхом вокруг. Снега давно нет, но ветер пронзает холодом, как будто не может смирится с тем, что его скоро заменит приятное тепло. — Тебе разве не холодно? — спросила я, смотря, как он одет. — Я никогда не смогу замёрзнуть. Оно и понятно, если демон значит не живой. Да как же это вообще вместить в голове. Как я могу его видеть? — А что ещё тебя не пугает? — Ты решила устроить допрос? — он говорил в недоумении. Наверняка не ожидал от меня такой наглости. — Ты ведь следил за мной, так почему я не могу ничего знать о том, кто покушается на мою душу. В одно мгновение он схватил меня за петельки, а дальше…. Такого быть просто не может. Держа меня за пальто он приподнял меня на пару сантиметров, что я никак не могла достать земли. — Я вижу, ты хочешь ответить за свою дерзость?! — он говорил со злостью таким грубым голосом. Готовясь к тому, что сейчас он может сделать всё, что угодно, я зажмуриваю глаза и поворачиваю голову вбок. — Боишься? Ничего не ответив, я просто глубоко вдохнула в ожидании дальнейших действий. Но ничего не произошло. Он опустил меня обратно. Открыв глаза, я увидела его на пару шагов впереди. И почему это он упустил такой шанс пожалев меня? — А я ведь тоже кое-что о тебе знаю, — Он останавливается, но не поворачивается, как будто ждёт, когда же подойду. — Например, то, что ты совсем не боишься солнечного света. — Ты права, так и есть. — А ещё? — …. Ему что, так трудно ответить. Хотя это действительно глупо и, по-моему, я правда сумасшедшая. — Я ведь знаю, что ты можешь сделать со мной всё, что угодно. И эти пару вопросов ничего не изменят. — Что ты хочешь знать? — говорит он. — Как насчёт молитв? Глупый вопрос, я знаю. Но чтобы выучить врага, нужно знать, что его не берёт. — Я под них хорошо засыпаю. — А святая вода? — Ну, если ты подсунешь её вместо обычной воды, то не переживай со мной ничего не станется. И можешь больше не стараться такими вопросами, ничего из выше перечисленного меня не убьёт. Ну, хотя бы буду точно знать, что вся эта муть действительно бесполезна против него. — А тогда почему ты скрываешь свой вид? — Тебе не обязательно это знать. И только я осмотрелась по сторонам, пытаясь увидеть пришёл мой автобус или нет, как он пропал. — А ты не разговорчив, — и пускай в слух. Может, услышит. Рабочий день начался, и время передохнуть у нас абсолютно не было. Нужно сдать законченный вариант к нужному сроку, что истекает через несколько часов. — Чжи Вон, отнеси это к редактору, пускай посмотрит, — старшая коллега дает мне пачку бумаги и отправляет на нижний этаж. Лифт долго не приходит, а времени ждать у меня просто нет, поэтому единственным решением было спускаться по ступенькам. Цокающий звук разносится, как только спускаюсь ниже. Я крепко держу бумаги, чтобы не упустить, и стараюсь внимательно смотреть под ноги. И только я дошла до средины лестницы, как свет погас. Я резко остановилась и крепко взялась за перила, прекрасно понимая, что это не спроста. — Вонхо? — произнося его имя, я была уверенна, что это сделал именно он. В ответ лишь тишина. Подниматься наверх не было смысла, ведь я прошла большую половину пути. Крепко держась, я начала потихоньку спускаться вниз, каждый раз со страхом нащупывая новую ступеньку. — Я дам возможность тебе видеть, только если попросишь. — негромкий голос раздаётся у меня за спиной. Я оборачиваюсь, но из-за темноты ничего не вижу. — Ни за что не буду тебя просить. — Тогда дерзай. Сначала я и не поняла, к чему он сказал это, но сильный удар по рукам заставил меня выпустить из рук папку. — Вот чёрт! — вскрикнула я, когда упустила. Как же мне найти её в полной темноте? — Тебе так мало меня, что ты решила ещё и родственников позвать. — Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Если я не успею отнести перевод на проверку, вся наша группа пострадает. А они не в чём не виновны. Решение было одно. Я немного приседаю и начинаю водить руками по ступеньках, пытаясь найти нужную мне папку. Не знаю сколько проходит времени, но, когда мои глаза всё же привыкли к темноте, мне стало намного легче передвигаться. — Ты просто ужасен, — говорю я ему, ведь знаю, что он сейчас меня видит. — Я тебя ещё жалею. Не знаю, почему, но ты меня забавляешь. Такая упёртость, этому можно позавидовать, — ничего не успев ответить, я чувствую, как он пнул меня ногой по каблуку, от чего я поскальзываюсь и падаю назад. К большому чуду я смогла схватится за перила, поэтому задержалась в воздухе так и не коснувшись спиной ступенек. — Чего ты хочешь? Прекрати это. — Ты ведь знаешь мне нужна твоя душа. Я потихоньку становлюсь на ноги, но меня всё ещё немного заносит в стороны. — Тогда почему просто не убьёшь меня? — сейчас этот вопрос не пугал меня. Я хочу знать, почему он просто не сделает так. — За несколько веков я видел множество людей. Они мерзкие, жадные порой они хуже, нежели я. И у каждого из них есть своя мечта. — теперь я отчётливо ощущаю его за своей спиной и то, как он шепчет мне на ухо. — А у тебя её нет. Ты как отдельный вид, что-то особенное. Ты просто живёшь, и я не пойму, ради чего ты так борешься за свою жизнь. — Послушай, я просто…. На этих словах резкая боль в голове сбивает меня. Она пульсирующая и не позволяющая даже пошевелится. — Я могу сделать тебе очень больно. Но…. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него, но за спиной только пустота. Боль в голове проходит в один миг, и я обессиленно сажусь на ступеньки глубоко вдыхая. Времени на раздумья у меня не было, поэтому спустя пару минут я всё же нащупала утерянную папку и была безумно рада, что она не развязалась и всё листы находятся в ней. *** На улице смеркалось, и солнце устало пряталось за небоскрёбами, лишая меня возможности любоваться закатом. Сегодня работа закончилась воврем,я и нас даже не задержали, хотя было чувство, будто отработала сутки. Перевод мы сдали, хотя я хорошенько получила за то, что пришла с опозданием. Чувствуя себя как выжатый и обессиленный человек, я плюхнулась на свободное место в автобусе. Смотря, как пролетают остановки, я не могла выбросить из головы мысли о нём. Вонхо — это имя хочется произнести в слух, но смелости просто не хватает. И что означало это его «Я могу сделать тебе очень больно. Но…» что он умолчал? И снова я поднимаюсь вверх по улице, освещенной только фонарями. Я оглядываюсь и внимательно рассматриваю всё вокруг, ища знакомый силуэт, но его нигде нет. И как бы глупо это не звучало, от усталости ноги стали просто заплетаться, и я зацепилась о маленькую ступеньку. Холодный асфальт неприятно чувствовался под руками, а колени ужасно жгли. Походу я хорошенько ударилась. На глаза накатываются слёзы, но я пытаясь их сдержать, чтобы не заплакать. — Да ладно тебе, не так уж сильно и ушиблась. Я вижу чёрные мужские ботинки и слышу тот же голос. — Ну и как вид? Теперь ведь я на коленях. — Красиво, но удовольствия мне не приносит. — Но ты ведь этого хотел, — говорю я, всхлипывая. — Ты сделала это не сама. А так я ничего не испытываю. Он говорит, словно может что-то чувствовать. Сам же сказал, что у демонов нет жалости или других чувств. — Ты не можешь ничего чувствовать. Ты пустой внутри, — я слышу, как он вздыхает, и это настораживает. — Я не могу тебе всего рассказать. Но сейчас у меня есть чувства. Его слова проходят мимо ушей, все мысли заглушают ушибы на коленях и немного пораненная рука. — Вставай и пошли. На улице очень холодно. Ох ты, какая забота, чтоб её… — Я сама решу, когда мне идти домой, поэтому отстань от меня. Смотрю на пораненную руку и ладонь, которая вся в крови. И угораздило же меня так. — Настолько больно, что решила сидеть посреди улицы и реветь? И тут мои нервы просто не выдерживают наплыва эмоций. — Ты ужасный слышишь? И да, мне больно, ужасно больно. Ты хотел, чтобы я была на коленях, так вот, пожалуйста, наслаждайся. Я перестала тебя боятся, готовя себя к боли, но добиваешь морально, и мне плевать теперь, что ты со мной сделаешь, я всё равно тебе не сдамся. Я заплакала, вытаскивая из кармана пальто носовой платок, и осторожно прижала его к руке, чтобы остановить кровь. Совсем того не ожидая, я попыталась отползти назад, когда увидела, как он немного приседает и пытается поднять меня на руки. — Не трогай меня! — закричала я отпихивая его руки. — Думаешь, твои слова меня остановят? В одно мгновение я оказываюсь прижатая к его груди, но чувство, что меня зажали в железные тиски не покидало. — Отпусти меня. Я не хочу! — Тебе больно идти, такими темпами ты будешь до утра добираться. — Ну и пусть. Хоть ползком, мне не нужна твоя помощь! — со злостью в голосе парировала я. — Когда-нибудь я пожалею о том, что делаю сейчас. Я попыталась высвободится, но ничего не вышло. Из-за света фонаря я смогла разглядеть лишь некоторые контуры его лица. — Не смотри на меня! — Тогда тебе придётся поставить меня на землю. — Честно, я этого не хотел делать. — Чего ты…. Но договорить я не успела. Головная боль резко усилилась, и перед глазами все буквально поплыло. Ещё пару минут я вяло пыталась что-то сказать, а потом провалилась в темноту. Шелест шин по асфальту ворвался в дом и понемногу приводил меня в сознание. Наверное, на кухне открыта форточка. Приоткрыв кое-как глаза, я не сразу поняла, что лежу на диване у себя в гостиной. Вокруг темень — значит сейчас ночь. Легкий свет горел только на небольшом светильнике у комода. Голова не болела, да и происходящее пару часов назад я помнила скомкано. Помню только, как взял на руки и …. Неужели это он меня принёс? Я лежала на подушке и укрытая пледом, которых раньше здесь не было. Заботливо с его стороны. Но когда я села, то с ужасом обнаружила, что из одежды на мне осталось лишь нижнее бельё и рубашка с сегодняшнего наряда. Ни брюк, ни пиджака, а уж тем более сапожек не наблюдалось. Теперь некий страх всё же взял на до мною верх. Что он со мной делал? Оглядев себя и всё вокруг, я обнаружила, что на пораненной руке замотан бинт, а коленки намазаны зелёнкой (это единственное, что можно найти для таких случаев в моей аптечке). Недалеко от дивана на журнальном столике стояла большая глубокая миска с водой, и лежало мокрое полотенце. В своих мыслях я поочерёдно прогнала весь ход событий, раздумывая над тем, что и зачем он делал. Получается, что на этот раз он меня не оставил, а позаботился, ведь мне было больно. Я о нём ничего не знаю и вообще должна ненавидеть и презирать. Но почему-то моё сердце забилось сильней. Это глупо, но я не могу ничего с собой поделать. Откинув плед, я спустила ноги на пол и решила сходить в ванную. По-любому он уже ушёл, а умыться мне просто необходимо. Каково же было моё удивление, когда за дверью ванны я услышала, как льётся вода в раковине. — Вонхо, это ты? — с вопросом резко открываю дверь и…. Передо мной всего на доли секунды открывается вид на обнажённую широкую спину и крепкие мускулистые руки. Его волосы и правда светлые, хотя больше смахивают на пепел. От увиденного я замираю на месте, но громкое злое рычание возвращает меня обратно в реальность. — Твою же … Свет вмиг погас, оставляя нас в темноте, и теперь я вообще ничего не могла разглядеть. И только я открыла рот, чтобы оправдаться, как холодная мужская рука накрыла мой рот. Он с силой прижал меня к стене оставаясь позади. Теперь я отчётливо ощущала его и каждое его движение. — Шшш, — прошипел в ухо. — Я не причиню тебе вреда. Мычание в знак протеста результатов не принесло, и это пугало. — Не думал, что ты очнёшься так быстро, — сказал он. Я дышала через нос, но даже этого воздуха мне не хватало. Незнание, что будет дальше, пугало и манило одновременно. Теперь я почувствовала, как другая его ладонь, начиная от плеча спускается вниз по руке. Он берёт меня за руку и поднимает её вверх, заставляя опереться о стену. — Я сейчас уберу руку, а ты не будешь кричать и вырываться. Хорошо? Одобрительно промычав, я почувствовала, как его рука медленно спускается к шеи. И достигнув нужного участка, он надавил так, чтобы я откинула назад голову и прижалась к нему сильней. — Вонхо, что ты делаешь? — Ты негодница долго меня рассматривала? — его голос был низким и немного хриплым. — Я не хотела, да и твоего лица я не видела, — судорожно пыталась объяснить я. — А сейчас ты чувствуешь меня? Он оставляет мою шею в покое, перемещаясь вниз. Я вздрагиваю, когда его рука спускается вниз по груди и останавливается на талии, крепко меня обнимая. Спиной я чувствую, насколько я маленькая против него, и это заставляет напрячься. — Угу, — единственное, что смогла выдавить из себя. — Мои руки ужасно холодные. Тебя это пугает? Одна его рука удерживает меня за плечи, а вторая ныряет под блузу и так по-хозяйски поглаживает мой животик. — Ммм, — это вырвалось невольно, когда холодные руки очерчивали круги вокруг пупка. — Отвечай! — Нет. Меня это не пугает. Я ненормальная. Почему мне начинает нравится то, что он делает? — Наклони голову в бок. Я молча повинуюсь каждому его слову и наклоняю открывая шею. Холодные, словно лёд, губы покрывают её поцелуями, и это лишает всякого рассудка. Я рвано дышу, чувствуя спиной, как напрягаются его мускулы и как он легонечко покусывает мою кожу. И только я начала немного расслабляться, как его руки меня отпустили. Даже немного обидно стало. — Пока я не передумал просто уходи, — сказал он отстраняясь. Я не знала, что мне сказать в ответ и болтнула первое, что пришло ко мне в голову. — А ты можешь пить чай? — звучит глупо я знаю. Но это единственный способ немного его задержать. — Людская пища мне приемлема, но ничего мне не даёт, поэтому мне нет в ней необходимости. — Просто выпей со мной чаю, — мой голос немного подрагивает, и я никак не могу набраться смелости повернутся к нему лицом. — Тогда иди ставь чайник. Он так легко согласился, это необычно. Я быстренько поставила чайник и кинула завариваться немного мяты для приятного аромата, да и так она полезна. Но вот внешний вид у меня был, честно говоря стыдным в плане морали. Забежав в комнату, я сняла блузу и натянула длинную широкую футболку, которая хорошо закрывала попу. Когда же вышла в комнате, никого не было, и я даже подумала, что он ушёл. Через минут так пять по кухне разносились приятные чарующие ароматы мяты и других цветов в чае. Я всё же решила налить в две чашки, до последнего надеясь, что он не ушёл. Как оказалось, не зря. Вонхо сидел за столом снова одетый в толстовку с капюшоном, и его лицо я видела очень плохо, буквально ничего. Включить нормальный свет он мне не позволил, оставляя лишь тот небольшой светильник. — Пробуй, он очень вкусный. — Ты не ела вечером. Не проголодалась? — сказал он. Его вопрос застал меня в врасплох. С чего это вдруг он интересуется? — Я не хочу, — немного боязно отвечаю я. Вонхо берёт в руки чашку и, немного подув на горячий чай внутри, отпивает. Я же слежу за его действиями, как зачарованная. — Вкусно, — отвечает он после ещё двух глотков. — Ты уйдёшь сегодня? — вот так как говорится не в бровь, а в глаз. — Если я останусь, ты об этом пожалеешь! На этих словах он молча поднимается и уходит, оставляя меня одну. — Не уходи сегодня, — я и сама не ожидала такой смелости. — Это желание? — Скорее, просьба. Просить демона остаться - это безумие. Похоже, я и правда потеряла все остатки здравого смысла. — Иди спать. Я и так пожалею о том, что проявил к тебе доброту сегодня, — говоря это, он направляется к двери и просто растворяется в темноте. В этот момент на душе стало тоскливо и немного больно. Я не знаю, как это объяснить, но мне хочется чувствовать его руки, хочется слышать его голос и хочется снова ощутить холод его губ. Я сижу так ещё минут десять, но теперь ругая себя за слабохарактерность и за то, что пожелала его. Он же демон — это просто ловушка. Зажимая в кулак одеяло, я прикрыла глаза, старясь заснуть. Спала я некрепко: слышала тиканье часов и мелкий постукивавший дождик за окном. Но все быстро ушло на второй план, когда я почувствовала, как прогоняется матрас под чужим не маленьким весом. Боясь пошевелится, я ждала, что будет дальше, ведь прекрасно знала, кто лежал рядом со мной. Послышался шелест одеяла и как сильная рука обнимая меня за талию придвигает ближе. Упираясь спиной в него, на мгновение мне стало так легко и комфортно, что это даже пугало. Я почувствовала, как его губы коснулись шеи и как он глубоко вдохнул, словно запоминая запах. От этого действия по телу прошла сладкая дрожь, и я немного напряглась, но всё ещё упорно старалась казаться спящей. — Я знаю, что ты не спишь. Твое тело и сердце тебя подводят. — Просто мне… — Спи. Я скоро уйду, поэтому хочу, чтобы ты скорей уснула. Его голос был как никогда раньше приятным и завораживающим. И пускай меня осудят или я правда об этом пожалею завтра, но сейчас я хочу, чтобы он был рядом. — Не уходи, — прошептала я, поджимая ноги. — Не оставляй одну. На мгновение мне показалось, что он и правда исчез, но, когда он просунул руку мне под голову, я успокоилась. Прикрыв меня до плеча одеялом, я почувствовала, как его губы легонько касаются моего уха. — Не уйду, — прошептал низкий голос в темноте. — Не уйду Сон плавно манил меня, и я послушно погрузилась в мир темноты.