***
— Хоук, я должен сказать тебе кое-что важное, ты должна это знать, — сказал Андерс, присаживаясь в кресло, стоящее напротив кровати, на которой вальяжно расположилась сама хозяйка поместья. — В чем дело? — спросила она, прикрыв очередную книгу Варрика Тетраса, которую заложила пальцем. Теперь, когда большая часть проблем осталась позади, она могла позволить себе заниматься даже таким незатейливым чтивом от нечего делать. — Сегодня ужин готовит Сэндал, и нам пора сбежать из дома этим вечером в место, где кормят получше? — произнося эти слова, женщина весело улыбалась. — Нет, я не об этом, — Андерс ответил на улыбку, но глаза его оставались серьезными. Заметив, что ее муж пришел с неким действительно важным заявлением, Мариан закрыла книгу и отложила ее подальше. — Я вся внимание. — Недавно я начал слышать Зов, похожий на тот, что слышал, когда мы сражались с Корифеем, — по мужчине было видно, что он изрядно волнуется, рассказывая обо всем этом. — Любовь моя, я не хочу, чтобы ты пострадала по моей вине, поэтому решил, что ты обязана знать о том, что я собираюсь покинуть тебя и Киркволл. Большего я не могу сказать, чтобы обезопасить тебя, — Андерс отвел в сторону глаза. — Я догадывалась об этом, — после недолгого молчания сказала Мариан. — Многие Серые Стражи в Ферелдене, Орлее и Вольной Марке одновременно стали пропадать, уходить куда-то. Я уже успела вызвать Карвера и попросить Авелин вывезти вас за пределы страны. Я вынесла достаточно потерь и не собираюсь терять еще и тебя, поэтому прошу тебя послушаться меня и уехать с братом, — Мариан встала с кровати и, пройдя к письменному столу, бросила на него книгу и взяла в руки листок бумаги. — Ты предлагаешь уехать нам троим, а тебя оставить здесь? — взволнованно спросил мужчина, нервно меняя позу в кресле. — Я тоже не останусь в Киркволле. Я получила письмо от Варрика, он просит приехать в Скайхолд, говорит, что от меня требуется помощь. Как только я закончу там, тут же вернусь к вам двоим, — Хоук положила листок обратно на стол и, подойдя к мужчине, присела на подлокотник кресла, положив руку на его плечо. — Зачем ты понадобилась Варрику? — недоверчиво поинтересовался маг. — Об этом он не написал, — женщина ободряюще улыбнулась. — В таком случае, я еду с тобой, — сказал мужчина, но Мариан резко его осекла. — Нет, я поеду одна. Хоть раз сделай так, как я прошу. Мы вдвоем буквально развязали войну между магами и храмовниками, при этом я безоговорочно доверилась тебе. Теперь твоя очередь довериться мне, — Хоук нежно погладила Андерса по плечу, чувствуя под тонкой тканью рубашки сильные напряженные руки, которые через мгновение расслабились. — Хорошо, я поеду, но пообещай, что будешь осторожна, — сказал он, накрыв ее руку своей. — Как никогда. Теперь я знаю, ради кого следует возвращаться. Я буду писать тебе каждый день, обещаю, — наклонившись, она легко поцеловала Андерса в нос и, улыбнувшись, вскочила с подлокотника.***
— Варрик, как я рада тебя видеть! Ты куда пропал? Решился в Церковь податься, я погляжу? Мне казалось, Инквизиция и подобное — не твой стиль, — Хоук медленно прошла от ворот до гнома, который стоял, улыбаясь и приветственно разведя руки в стороны для объятий. — Хоук, тебе абсолютно верно казалось. Я не с Инквизицией, уж поверь, просто немного помогаю Инквизитору спасать этот чертов мир, который в последние годы так и грозит развалиться на части. Сначала Мор, затем Киркволл и война, которую развязал Блондинчик, а теперь древний магистр, считающий себя божеством. Что скажешь? — Скажу, что это довольно занятно, — подмигнула Мариан, обнимая старого друга. — А что за магистр? Ты для этого меня пригласил? — Проницательна, как и всегда… Именно для этого и пригласил. Оказалось, что Корифей, которого, как мы думали, мы прикончили, вовсе не умер тогда, зато сейчас грозится уничтожить мир. Как тебе? Нужна твоя консультация, потому как ты уже лично встречалась с ним и представляешь, как с ним бороться. — Очень интересно. Слышно что-то о Стражах? — Ничего, абсолютно. Как в воду канули. А что Блондинчик и Карвер? Ты знаешь, что с ними? — обеспокоенно спросил Варрик больше не из беспокойства за мужчин, а из-за волнения о верной подруге, ведь оба стража были очень дороги ей. — Я попросила Авелин вывезти их из Вольной Марки, Андерс начал слышать Зов, как тогда. Думаю, ты помнишь о том случае. — Прекрасно помню, — ворчливо проговорил гном, вспоминая о том, как маг напал на них, будучи не в силах более сопротивляться Зову. — Я пообещала Андерсу, что не буду здесь долго задерживаться и вернусь как можно раньше. Кстати, мне удалось связаться со Страудом, помнишь его? Он тогда спас моего брата. — Отлично, значит не все потеряно, если удалось связаться хотя бы с одним! Но я думаю, что тебе лучше обсудить это с леди Инквизитором, вот, кстати, и она. На стену, куда уже успели подняться друзья за разговором, медленно поднималась женщина, которая была с виду моложе Мариан лет на семь, облаченная в красный парадный мундир, отделанный золотом. — Миледи Хоук, очень рада познакомиться с вами лично, Варрик о вас очень много рассказывал, — девушка сделала легкий официальный поклон. — Эвелина Тревельян к Вашим услугам. От подобного официоза Мариан слегка опешила, но и сама при этом не забыла соблюсти все правила, слегка склонив голову, после чего бросила быстрый цепкий взгляд в сторону старого друга. — Варрик может многое рассказать обо мне, вопрос только в том, что из рассказанного является правдой, — Хоук ехидно улыбнулась, а гном с дежурной фразой «я, пожалуй, оставлю вас наедине» ретировался со стены.***
— Я очень признательна вам за то, что вы смогли приехать в такую даль ради того, чтобы дать консультацию, — предельно вежливо говорила Тревельян. — Я, честно говоря, уже устала от этих формальностей. Можем мы перейти к более… обычному общению? — сказала Мариан, поморщившись. Если еще разговаривать о деле, соблюдая официоз, было более или менее легко, сейчас подобное обращение было совершенно некстати. — Конечно, — сдержанность Эвелины как рукой сняло, а натянутая улыбка тут же стала более человеческой. — Честно говоря, сама не люблю подобное, но статус не позволяет общаться как попало, — девушка смешно поморщилась, вспоминая многочисленные наставления от драгоценного посла. — Понимаю, понимаю, — Хоук мило улыбнулась и, облокотившись на каменное ограждение, посмотрела вдаль. — Могу я… задать личный вопрос? — нерешительно начала Тревельян. — Всегда пожалуйста, сколько хочешь, — Хоук отвлеклась от созерцания противоположной стены и взглянула на свою собеседницу. — Я читала книгу Варрика о тебе, задавала ему некоторые… вопросы, но на какие-то он отказывался отвечать, а на какие-то отвечал очень расплывчато. Мне бы очень хотелось узнать, что случилось с твоими друзьями после событий в Киркволле, как все было на самом деле. Хоук снова посмотрела на противоположную стену, щурясь от яркого солнечного света и медля с ответом. — Кто именно тебя интересует? — спросила она, наконец. — Признаюсь, самым интересным человеком все же является Андерс. Какой он в жизни? — нерешительно спросила Эвелина. — Андерс сложный, но именно поэтому и самый интересный, его хочется узнать еще лучше, понять его мотивы, заглянуть в самые дальние и темные уголки его души, но это практически невозможно, несмотря на то, что он открыт для общения. Сама понимаешь: чтобы понять одержимого, нужно самой быть одержимой, к чему я совершенно не стремлюсь сейчас, — Хоук слабо улыбнулась. — Но тебе было не страшно находиться рядом с ним? Варрик писал, что вы были очень близки, это так? — Да, это действительно так. Мы близки с ним до сих пор, несмотря на расстояние, разделяющее нас. И нет, мне было не страшно за себя, когда я находилась рядом с ним, мне было страшно лишь за него самого. Главные наши враги — мы сами. Я не люблю оставлять его одного, но это было единственное верное решение, когда со Стражами стало твориться что-то неладное. Он сам мне признался в том, что начал слышать Зов, я не могла игнорировать это. Несмотря на то, что он мой муж, мне пришлось отослать его из Вольной Марки вместе с моим братом и верной подругой, которая их и проводила, она должна оставаться с ними до тех пор, пока я не вернусь. — Твой муж? — удивленно воскликнула Эвелина. — Да, это так, мы тайно обвенчались спустя некоторое время после событий в Киркволле, правда… венчанием, наверное, это назвать нельзя. На нашей свадьбе не было священников, да и проводили мы ее не в Церкви. Мы лишь принесли клятвы перед Создателем в вечной любви и верности. Несмотря на явную опасность, я его укрывала в своем поместье до этого момента, но опять же опасаясь не за себя, а за него. Мы собирались через какое-то время убраться оттуда, но не сложилось, так и остались жить там. Наместника пока еще так и не выбрали, поэтому я была в том городе по сути вместо него, чего не одобряли даже мои друзья, при этом я никогда не рвалась получить эту самую власть, потому как она лишает той самой драгоценной свободы которой я так дорожила всю свою жизнь, из-за которой и выступила на стороне магов. После того, как мы закончим здесь со Стражами, я, наверное, уже не вернусь в Киркволл, потому как не чувствую связи с ним, это больше не мой город, — Хоук всем своим видом показала, что продолжать разговор более не намерена, как минимум сейчас, Тревельян ее прекрасно поняла и молча ретировалась. — Больше не наш город… Надеюсь, с тобой сейчас все в порядке, Андерс, — Мариан посмотрела вниз и начала нервно ковырять серый теплый камень, о который опиралась, ногтем.***
— Хоук, ты не представляешь, кому я хочу тебя представить, — Варрик ехидно улыбался, ведя свою подругу под руку по стене. — Кто же это? — Мариан было весело, как в старые времена, поэтому она наслаждалась временем, проведенным с гномом. — Неужели ты собрался, наконец, представить меня своим родителям? В таком случае не хочу тебя огорчать, но я уже замужем, — улыбнулась женщина. — Не волнуйся, я не собираюсь тебя уводить у Блондинчика, он также может оставаться спокоен на этот счет, моя Бьянка мне этого никогда не простит. Тут кое-что более интересное, — Тетрас толкнул деревянную дверь, которая легко поддалась и отворилась. — …таким образом я желаю, чтобы все было в лучшем виде. — Да, сэр! — рекруты Инквизиции развернулись на каблуках и вышли из помещения, едва не сбив с ног саму Хоук, перед которой тут же извинились. — Варрик, что ты… — мужчина поднял глаза на свою посетительницу и складка между его бровей, которая на мгновение проявилась, тут же разгладилась. — Вот, Кудряшок, привел ее к тебе, а то будто и не собиралась повстречаться со старыми друзьями. — Каллен, — с задорной улыбкой женщина подошла к командиру и по-хозяйски положила локоть на его плечо, потрепав мех на нем, несмотря на то, что мужчина был на голову выше ее, и ей, как минимум, было неудобно стоять в подобном положении. — Сядь, а то вырос тут, я даже не могу на твоем плече как следует повиснуть, — Мариан снова улыбнулась и, усадив Каллена на стул, облокотилась на него словно на каменное изваяние. — Монна Хоук, какая приятная встреча, — сказал командор, соблюдая официоз, но женщина поморщилась от такого обращения. — Монна Хоук осталась в Киркволле, как и рыцарь-командор Каллен, я полагаю, поэтому зови меня Мариан, — сказала она, продолжая ехидно улыбаться и стоять в той же позе: облокотившись на бывшего храмовника. — Ты не представляешь, как я рада встрече с тобой. Уже остепенился? Ты у нас вроде бы уже и не храмовник вовсе, так что и женой мог бы давно обзавестись. Я, вот, как видишь, теперь замужем, — Хоук показала золотое кольцо, красовавшееся на ее безымянном пальце. — Поздравляю, — Каллен сдержанно улыбнулся, но лишь для того, чтобы по его лицу нельзя было прочесть недовольство. — Неужели за того отступника, что развязал войну? Как бишь его звали.? — А я-то думала, что уж его-то имя ты запомнишь на всю жизнь, — ухмыльнулась Мариан. — Андерсом его зовут. Так что там с твоей личной жизнью? Все еще краснеешь при слове «бордель» или все же нашел свою даму сердца? Признавайся, я ведь так запросто теперь с тебя не слезу, обязательно узнаю все подробности, к тому же я здесь на несколько дней. Поверь, будет лучше, если ты сам мне расскажешь, — Хоук намеренно не замечала переменившегося в лице гнома, который непрозрачно пытался намекнуть на то, что продолжать эту тему не стоит, и раскрасневшегося храмовника, из ушей которого того гляди пойдет пар, продолжая щебетать и отпускать ехидные шутки в сторону старого знакомого. — Монна Хоук, я думаю, что Вам пора идти, — Каллен, дабы урезонить разошедшуюся женщину, вновь вернулся к формальному обращению, после чего Хоук послушно отступила. — Каллен, нам нужно поговорить, — послышался голос из-за спины Защитницы, она резко обернулась и увидела стоящую в дверях Тревельян. — О, я не знала, что ты занят. Зайду попозже, — девушка развернулась, собираясь уйти. — Леди Инквизитор, все не так! Монна Хоук и Варрик уже уходят, можем поговорить прямо сейчас, — Каллен грубо отпихнул от себя Мариан и, зло взглянув на посетителей, вышел следом за девушкой. Хоук внимательно осмотрела каморку, в которой находилась: дубовый массивный стол, заваленный бумагами, стул, стоящий рядом и деревянная лестница, ведущая на верхний уровень, на котором, предположительно, находилась спальня командора. Ничего интересного она здесь не заметила, за исключением небольшого беспорядка на столе. — Постой-ка, Варрик… Неужто наш бывший рыцарь-командор влюблен в эту прелестницу? — женщина улыбнулась, словно кошка, сожравшая канарейку. — Тише ты, тише, — Варрик бросился к подруге, пытаясь унять ее разыгравшийся пыл. — Пойдем посмотрим, куда они отправились, — сказала женщина и потянула гнома за собой, но тот заупрямился, отказавшись идти. — Шутки шутками, но это уже в самом деле не хорошо, я думаю, что ты сказала уже достаточно, — сказал Варрик, недовольно поморщившись и все еще пытаясь удержать женщину на месте. — Я уверена, что они рядом, оставь меня либо иди следом, — Хоук вырвалась из хватки друга, после чего медленно приоткрыла дверь, за которой скрылась пара. Они ушли куда-то дальше, потому что на ближайшей стене их не было. Мариан трусцой побежала до следующего поста. Приоткрыв дверь, она увидела общающихся Каллена и Эвелину, стоящих слишком близко друг к другу, подозрительно близко. Рядом с Хоук прошел рядовой, облаченный в стандартную зеленую одежду разведчика Инквизиции, женщина тут же поймала его за руку. — Послушай, хочешь заработать пять золотых за небольшую услугу? — она достала небольшой кошелек, в котором громко зазвенели монеты. Мужчина жадно улыбнулся и попытался схватить кошелек, но Хоук не позволила так просто его забрать, вместо этого заглянув ему в глаза и заметив в них огонек алчности, наклонилась к самому его уху. — Подойди к командору, который сейчас стоит на следующей стене, и скажи, что тебя послали к нему со срочным рапортом от… от… — женщина пощелкала пальцами у своего виска, чтобы в голову пришла гениальная мысль, но она все не приходила. — От Лелианы, — наконец подал голос гном, до этого молча стоявший за спиной Защитницы. — Отлично! — воскликнула Мариан и отсыпала из кошелька половину, которую тут же вручила мужчине. — По возвращении получишь остальное. Разведчик коротко кивнул и тут же вышел в сторону Каллена, Хоук же немного приоткрыла дверь, чтобы понаблюдать за представлением. Варрик, который минуту назад хотел остановить подругу, сейчас пристроился пониже, чтобы также рассмотреть все в подробностях. Каллен в нерешительности наклонился к леди Инквизитору, предположительно, чтобы поцеловать ее, но их тут же отвлек рядовой. — Сэр Каллен. — …Что? — командор нехотя отвлекся, вложив в свой вопрос всю злость, которую только мог собрать в себе за всю свою жизнь. От подобного тона даже самой Защитнице Киркволла стало не по себе, и та нервно поежилась. Тревельян же отвернулась, сделав вид, что они и вовсе не разговаривали до этого. — Срочный рапорт от Лелианы, — сказал разведчик, но тут же заметил компанию командора и, осознав, что его подставили с «небольшой» просьбой, быстро развернулся на каблуках и ретировался, расталкивая у входа двух проказников. — Я жду всю оплату, — сказал он и протянул руку Мариан. — Да подожди ты, тут самое интересное, — Хоук грубо оттолкнула разведчика и снова прильнула к двери. На ее глазах Каллен резко развернулся и, подойдя к Эвелине уверенным шагом, поцеловал ее так страстно, как Андерс впервые поцеловал саму Хоук. Она улыбнулась своим воспоминаниям и мыслям, из которых ее резко выдернул голос того же разведчика. — Я хочу получить свои деньги, — сказал он и снова протянул руку. — Да забери, — Хоук раздраженно бросила весь кошелек в руку мужчины и отошла от двери. Разведчик ушел, а Мариан устало привалилась к каменной стене. — Скажи мне вот что, — Варрик подошел к подруге и встал рядом. — Вы действительно обвенчались с Блондинчиком? — он недовольно поморщился при воспоминании о старом приятеле. — Тебе это неприятно? — спросила она вместо ответа на заданный вопрос. — Не то что бы неприятно… Я тебе уже говорил, как ко всему этому отношусь. У меня нет к нему ненависти, но я зол на него за то, в какой заднице мы сейчас находимся вместе с остальным миром из-за развязавшейся войны, но у меня, в отличие от того же Певчего или Кудряшка, нет к нему ненависти, я просто волнуюсь за свою подругу. Ты уверена, что он не превратится в того самого одержимого, с которыми мы так часто сражались и не причинит тебе вреда? Или же ты можешь гарантировать, что он не свихнется от Зова, который слышал, и не начнет убивать всех направо и налево? — Варрик, прошу тебя, не нужно так за меня волноваться. Все будет отлично, ты же знаешь о моем умении справляться со всеми проблемами. — Я скорее знаю о твоем умении создавать проблемы, хотя и про первое тоже что-то вроде бы слышал, — гном грустно улыбнулся. — Знаешь, я хотел бы попросить у тебя прощения за всех нас. Ты же сама знаешь, что многие передряги, в которые ты попадала, случались по нашей вине. — Постойте, постойте. Неужели моего любимого гнома кто-то подменил? Откуда взялись эти телячьи нежности и куда подевался искрометный юмор, которым он мог заразить даже самого Фенриса? Варрик молча отмахнулся от подруги и развернулся, чтобы уйти, она же осталась стоять на месте и рассматривала каменный потолок.***
— Любовь моя, — Андерс нежно провел пальцами по лбу женщины, откидывая челку. — Я хочу, чтобы ты знала, что нет в моей жизни никого драгоценнее тебя. Отныне ты мой мир, — сказал маг, заглядывая в голубые глаза, полные нежности. — И говоришь ты все это мне после того, как развязал войну, в которой не будет победителей, и втянул в нее меня, — Мариан весело улыбнулась, но Андерс ее веселья не разделял, он лишь печально отвел глаза. — Ты чего, я же пошутила. Конечно же я могу сказать то же самое о тебе, — Хоук приподнялась на кровати, оперевшись на локоть, повернула лицо мужчины к себе свободной рукой и нежно поцеловала его. В их отношениях уже давно не пылала страсть, какая была вначале, ей на смену пришла бесконечная любовь и нежность, хотя маг все еще чувствовал некоторую вину перед любимой женщиной. — Со мной у тебя не будет жизни, — сказал он, снова отводя глаза в сторону. — Маг-отступник, одержимый духом, бывший Серый Страж, взорвавший церковь, гонимый отовсюду, без будущего… Ты прекрасная женщина и заслуживаешь большего, нежели мужчину, подобного мне, из-за которого ты в любой момент можешь попасть в опасность. — Опасность меня уже давно не пугает, женщина улыбнулась, пытаясь поймать взгляд мужчины. — Я уже сделала свой выбор и не собираюсь его менять. Лучше уж жить, постоянно ожидая подвоха, чем без тебя, — прошептала Мариан и нежно провела пальцами по груди Андерса, после чего чуть надавила ему на плечи и, уложив его на спину, прильнула, положив голову ему на на грудь. В комнате повисло долгое молчание, Хоук слушала размеренное дыхание мага, он же думал о чем-то своем. — Выходи за меня, — внезапное заявление, нарушившее тишину, раздалось словно гром среди ясного неба, заставив Мариан потерять дар речи. Ничто ее не удивляло так сильно, как эта фраза, прозвучавшая из уст Андерса. — Ты серьезно? Где же мы обвенчаемся теперь? Церковь-то разрушена и пока еще не собирается отстраиваться, — сказала Мариан своим привычным саркастическим тоном, но при этом в душе ее все трепетало от одной только мысли о том, что мужчина, которого она любила, предложил ей прожить жизнь одну с ним на двоих. Она никогда не задумывалась о браке, да он и не был нужен им двоим, ведь она знала о чувствах Андерса, что было самым главным, но сейчас то, что она совсем недавно считала пустой тратой времени, предательски вылезло на первый план в ее мыслях, затмив здравый смысл. — Я понимаю, что это звучит глупо с моей стороны, но я бы хотел поклясться перед Создателем в любви к тебе, для этого совершенно необязательна Жрица и Церковь, они даже лишние, — Андерс нерешительно потупил взгляд, уже жалея о своем странном предложении, а Мариан тем временем заразилась этой идеей. — В таком случае я согласна. Все же приятно считаться не просто твоей любовницей, но еще и женой, пусть не совсем законной, но все же… — Хоук задорно улыбнулась, после чего легко поцеловала мага в кончик его носа, который она так любила.***
Хоук ехала верхом на лошади, которая бежала рысью, внимательно осматривая местность. Солнце близилось к закату, лошадь устала от долгой скачки, но Мариан все не могла определиться с местом для привала, будто какой-то внутренний голос пытался предупредить ее о чем-то, не позволяя отдохнуть на первой подходящей поляне. Инквизитор вытащила женщину из Тени, но та отчего-то не была ей за это благодарна, хотя давно уже перестала скорбеть о старом знакомом, движимая принципом «не задерживаться в прошлом». Когда Мариан уезжала, ее провожали все старые друзья, включая и некоторых новых. Варрик в своей обычной манере весело шутил, Кассандра, которая не отличалась большой приветливостью, со сдержанной улыбкой желала всего доброго и за все время пребывания в Скайхолде ни разу не заикнулась об Андерсе, хотя, Мариан была в этом уверена, прекрасно догадывалась о том, что их связывает и обвиняла именно его в событиях, которые начались после восстания магов. Конечно же, леди посол и тайный канцлер тоже присутствовали при ее отъезде, но обе были предельно вежливы и ничем себя не показали. Леди Инквизитор же вышла в сопровождении Каллена, с которым, как кто-то проговорился Хоук в таверне, теперь их связывали отношения иного рода, нежели дружеские, в чем Мариан и сама могла убедиться в один из первых дней своего приезда. Наконец, проезжая рядом с небольшим озером, Хоук решила проигнорировать внутренний голос и, спешившись, бросила свои кости возле него, привязав лошадь к ветке дерева рядом с водоемом так, чтобы голова ее при необходимости могла достать до земли: не оставлять же животное голодать и изнывать от жажды. Женщина легким движением руки подожгла собранные сухие ветки и разожгла костер, над которым нагрела остатки мяса и доела его, запив водой, после чего, привалившись к дереву и зажав в руке посох, задремала. Женщина никогда не путешествовала в одиночестве: это изнуряло, было очень неудобно, приходилось всегда быть начеку. Хотя Защитница давно привыкла к подобному, все же ей было очень неуютно путешествовать одной долгое время. До Андерфелса, куда Авелин привезла ее семью, остался лишь день пути, после чего Хоук, наконец, сможет воссоединиться с братом и мужем, чего она ждала с нетерпением. Уйдя слишком глубоко в свои мысли, она не заметила, как из дремы провалилась в глубокий сон без сновидений, чего делать было категорически нельзя, но усталость, накопившаяся за последние дни, сделала свое дело. Мариан не заметила сквозь сон, как ее окружили люди с мечами в латных доспехах, один из мечей острием прижался к ее горлу. — Защитница Киркволла, какая честь познакомиться с Вами лично, — сказал храмовник, стоящий перед ней и продолжая держать меч у ее горла. — Советую не сопротивляться, а пройти за нами без лишних разговоров, тогда, возможно, Ваш хороший друг, Андерс, который находится сейчас у нас в гостях, не пострадает. Хоук нервно сглотнула и осмотрелась. Ее окружала дюжина человек, не меньше, они хорошо подготовились. Она могла бы попытаться напасть, но не обязательно бы победила в этой битве, да и не могла и не хотела рисковать жизнью любимого, хотя догадывалась, что мужчина, скорее всего, блефует, но все же она не очень хотела проверять свои догадки, поэтому осторожно встала, опираясь на ствол дерева за спиной, и послушно проследовала за мужчинами, отдав свой посох одному из них.***
Карвер сидел на софе и пил чай, наблюдая за тем, как Андерс нервно ходит из угла в угол. С каждым следующим днем, проведенным в Андерфелсе, маг становился все более нервным и угрюмым. При первой встрече Карвер набросился на того с мечом, но Андерс даже не пытался сопротивляться, зато Авелин, которая должна была бы быть на стороне брата Хоук, почему-то вступилась за отступника. — Хоук мне голову оторвет, если с ним что-то случится, — сказала она, отводя в сторону Карвера. — Она теперь его жена и не простит тебе этого. Мужчина с ненавистью взглянул на все такого же равнодушного мага. — Жена? — повторил он. — Мне она ничего об этом не писала. — Поверь, это так, — сказала стражница, после чего отступила, убедившись в том, что меч его вернулся в ножны. — Ты останешься в живых только из-за моей сестры. Если обидишь ее — то поверь, тебя тогда уже ничто не спасет, — хоть Карвер и был младше Хоук, и та всегда о нем заботилась, а он никогда не подавал виду, что волнуется о ней, иногда он все же проявлял слабость, за что обычно себя долго ругал, особенно если об этом узнавала сама его сестра, потому что за этим всегда следовали едкие шуточки в его адрес от нее. — Где-то я уже это слышал, только сказано было немного в иной форме. Что-то вроде: «Береги ее. Разобьешь ей сердце — убью». Вы чем-то похожи с этим эльфом… Отпустив едкий комментарий, Андерс сел в седло, показывая всем, что готов отправляться в путь. Мужчина не любил вспоминать о прошлой связи Хоук с Фенрисом, но при этом ему доставляла удовольствие сама мысль о том, что женщина все же сделала выбор в пользу него, а он, в свою очередь, в некотором роде причинил сильную душевную боль эльфу, разом ответив за все его прошлые нападки. Сейчас же от прошлого безразличия Андерса не осталось и следа, он нервно ходил из комнаты в комнату, периодически выглядывая из окна. Авелин и Карвер сразу по прибытии решили, что не будут выпускать мага из поместья, чтобы он ничего не натворил, но он и не рвался на свободу, почти все свободное время проводя у себя в комнате за закрытой дверью. — Сядешь ты уже или нет? — раздраженно поинтересовался Карвер, которому уже надоело наблюдать за подобными метаниями. — Почему ее так долго нет? Письмо, которое она отправила перед своим отъездом из Скайхолда пришло уже несколько недель назад, она и сама уже должна прибыть. Вдруг что-то случилось? — Андерс поднял невидящий взгляд на воинов. — Андерс, Карвер прав. Сядь, успокойся. Может, она просто задержалась где-то в дороге. Я уверена, что нет повода начинать панику, — сказала Авелин, сидя в кресле и поставив чашку с недопитым чаем на небольшой столик. Карвер вытянул ноги на софе. — Тише, вы слышали это? — сказал маг, обеспокоенно осматриваясь по сторонам и прислушиваясь к голосу в своей голове. Это не был голос Справедливости, это был женский голос, который через мгновение затих, позвав мужчину по имени. — Я ничего не слышала, — сказала стражница и взглянула на младшего Хоука, но тот лишь отрицательно покачал головой. — Если ты до сих пор слышишь Зов, то ты просто псих, или кому-то уже действительно пора отправиться на покой, — усмехнулся мужчина, но Андерс лишь раздраженно отмахнулся от него. — Что-то не так, я уверен, — сказал маг, но Авелин тут же встала, чтобы успокоить его. — Что-то случилось с Хоук. — Успокойся, нужно подождать еще немного, — сказала стражница предельно спокойным голосом, чтобы передать свое спокойствие мужчине, но слова ее возымели обратный эффект. — Сколько ждать?! Месяц?! Год?! Ты не понимаешь, я чувствую опасность, что-то случилось, — глаза мужчины полыхнули ярким голубым светом, Карвер тут же схватился за меч, стоящий недалеко от него. Путешествуя со Стражами, он обрел привычку не расставаться с оружием ни на минуту. Но глаза Андерса через мгновение потухли и приобрели привычный цвет. — Я понял, подождем еще, — сказал он и, не произнося больше ни слова, снова ушел в свою комнату, заперев ее изнутри на ключ. Оказавшись по ту сторону двери, отделяющей его от соседей, он тяжело привалился к стене после чего прикрыл глаза и прошептал: — Любовь моя, что же с тобой случилось? Почему ты меня оставила? — когда мужчина открыл глаза, его глаза снова на мгновение полыхнули синим светом и погасли. — Нет Андерса без Хоук. Ты — последнее в этом мире, что сдерживает справедливость и позволяет мне не сойти с ума, удерживает на краю безумия. Возвращайся ко мне скорее целой и невредимой. — Ты думаешь, мне нужно поверить в то, что он сказал? Что с моей сестрой что-то случилось? — спросил Карвер у стражницы, сидящей рядом с ним. — Не знаю, не уверена. Подождем еще несколько дней. Если она не объявится, придется отправиться на ее поиски. — Ты права, подождем. Я не верю, что сестра могла так запросто сдаться каким-то ублюдкам. Она наверняка просто задерживается.***
Хоук завязали глаза перед тем, как отправиться вместе с ней в свое убежище. Шли они долго, поэтому Мариан не знала: это они ходили кругами или действительно так далеко ушли. Когда ей развязали глаза, она осмотрела помещение, в котором находилась, и поняла, что находится в какой-то тюрьме, предназначавшейся не то для рабов, не то для магов. Пока она осматривалась, кто-то сзади резко ударил ее по голове чем-то тяжелым. Перед глазами девушки все потемнело, и она провалилась в беспамятство. Очнулась она уже лежащей на столе и закованной в кандалы, а рядом стоял незнакомый ей храмовник и внимательно изучал ее. — Монна Хоук, приятно познакомиться с вами лично. Мой господин много рассказывал о вас хорошего. Также он говорил, что вы мудрая женщина, поэтому я все же посоветую вам сотрудничать с нами и не создавать лишних проблем. Ваша жизнь теперь в мои руках, — говорил он медленно, выразительно, с расстановками, получая удовольствие от осознания превосходства над противником, от чувства, что может управлять чьей-то судьбой так, как ему вздумается. — Твой господин обманул тебя, если сказал, что я мудрая женщина. На самом деле это совершенно не так, — саркастично ответила Хоук, осматривая свои кандалы и пытаясь как можно дольше протянуть время, чтобы придумать, как выбраться из сложившейся ситуации, но решение все никак не находилось. При всем желании, она была не разбойницей, а магом, и со скованными руками не могла ничего поделать. — Очень, очень жаль. Но все же давайте попробуем посотрудничать. Вы скажете, где укрываете отступника, взорвавшего Церковь, а я взамен отпускаю вас в целости и невредимости. Жизнь за жизнь — по-моему, равноценный обмен. — Ты ошибаешься. Ни одна жизнь не стоит жизни Андерса, — сказала Хоук, всматриваясь в лицо храмовника. В свой взгляд женщина вложила все презрение и всю ненависть, которые она сейчас чувствовала по отношению к противнику. Внезапно она осознала, что глупо попалась на уловку с поимкой Андерса. Если бы маг был у них, храмовник бы точно не пытался сейчас выведать у женщины его местонахождение. — Даже ваша? — с усмешкой спросил он, подняв одну бровь. — Даже моя, — Хоук говорила четко и быстро, ни на секунду не задумываясь над ответом, потому как была уверена в его правильности. — Очень жаль, что вы не хотите мне поведать об этом отступнике и его местонахождении. Я хотел решить это дело миром, но, похоже, не судьба. Его Величество будет недоволен таким исходом, но быстро забудет об этом маленьком инциденте, как только я расскажу ему другую новость, которую он так жаждет услышать. Я доставлю ему мага во что бы то ни стало, живым или мертвым, чтобы он мог отомстить за Владычицу Церкви, даже если мне придется пешком обойти весь Тедас в стертых сапогах, — с каждым словом в голосе храмовника все четче слышались нотки благоговения к его господину и ненависти к Андерсу. — Себастьян… — одними губами прошептала Мариан, догадываясь о причине ее появления здесь. Мужчина пообещал ей найти и убить Андерса во что бы то ни стало, перед тем, как вернуться в Старкхевен. — Вижу, вы поняли, о ком я говорил. Ну что же, я в последний раз спрашиваю: где маг? — Я ничего не скажу тебе, Себастьян ничего ему не сделает! — Хоук уже почти кричала, безуспешно дергаясь в кандалах и пытаясь вырваться. Храмовник покачал головой. — Видит Создатель, я не хотел этого, — он как-то странно махнул рукой, будто подавая кому-то знак, и тут же сильные мужские руки зафиксировали голову женщины. — Так или иначе, ты все мне расскажешь, — сказал он, после чего женщина почувствовала обжигающую боль на лбу: клеймо усмирения, самая страшная кара для мага. Женщина вскрикнула, но через мгновение боль прекратилась, а она больше не чувствовала ненависти к храмовнику, стоящему рядом, не чувствовала любви или жалости к мужчине, ждущего его в Андерфелсе. Она больше не чувствовала ничего, в ее душе осталась лишь пустота. Ей лишь показалось, что она должна поступить так, как говорил этот храмовник. — Я скажу, где маг, — произнесла она ровным голосом, не выражающим ничего — Прекрасно. Отпустите ее, — сказал храмовник и заглянул в пустые глаза женщины.***
— Андерс, ты зря волновался. Хоук приехала, — крикнула Авелин, и через мгновение из комнаты вылетел сам маг, при этом чуть не сбив с ног саму стражницу и ринувшись открывать входную дверь, в которую собиралась стучать Хоук. Не дожидаясь приветствия, мужчина резко притянул Мариан к себе и поцеловал, но что-то странное было в этом поцелуе, будто чего-то не хватало. Андерс отстранился и посмотрел на свою возлюбленную. — Прости, я должна была… — произнесла женщина ровным голосом, в котором не слышалось ни капли эмоций. Карвер и Авелин, подошедшие сзади, отпрянули от двери и схватились за оружие, догадавшись, в чем дело. — Почему ты говоришь, словно… — Андерс не закончил, лишь откинул челку со лба Мариан и уставился на клеймо в виде символа Церкви. Перед глазами пронеслась сцена смерти Карла, которого он убил собственными руками, чтобы тот не страдал, будучи усмиренным. Сейчас это повторялось, и он снова ничего не мог поделать. Он снова терял самого близкого ему человека, снова… Глаза мужчины полыхнули синим светом: на свободу вышел Справедливость. Он затолкал женщину в дом и вышел на улицу, где его уже ждал отряд храмовников. — Уходите с Хоуком, оставьте женщину, я позабочусь о ней, обещаю. Это не ваша война, — сказал дух голосом Андерса, который словно гром прогремел среди этой тишины. Авелин замялась, но все же кивнула и, схватив за руку Карвера, потащила к конюшне. Храмовники позволили им уйти, ведь прибыли они сюда только за магом, стоящим сейчас перед ними. — Я убью его! — воскликнул Карвер, но стражница дернула его за руку, не позволяя совершить глупость. — Она тебя не простит, — Авелин покачала головой. — Ей уже все равно, — прошипел он. — И все из-за него! Я знал, что он ее погубит. Чертова магия, чертовы маги. Справедливость не обращал на юношу ни малейшего внимания, сосредоточившись на своих противниках. — Мы все знали, Карвер, и она тоже знала об этом, но сделала свой выбор, за что и поплатилась. Она сама в этом виновата, мы ничем не сможем помочь, — Авелин быстро села на коня и, дождавшись, пока младший Хоук сядет на своего, пришпорила лошадь, пустившись в путь, обратно в Вольную Марку. Карвер, немного помедлив, последовал за ней. Не осталось больше никого лишнего во дворе: только дюжина храмовников и одержимый духом маг в центре. — Вы поплатитесь за это, — прошипел Справедливость, поудобнее перехватив посох, который забрал из дома перед тем, как выйти.***
— Вот, именно здесь я и провел свои первые двенадцать лет, пока меня не забрали в Круг, — сказал Андерс, проходя мимо старых покосившихся деревянных домиков и пытаясь пройти мимо играющих детей. — Смотрите, какой красивый! — воскликнула девочка и, подбежав к Андерсу, начала дергать его за подол мантии. — А почему ты в юбке? — недоуменно проговорила она. Андерс замялся с ответом, и Хоук взяла инициативу в свои руки. — Это все потому, что он лекарь, а все лекари ходят в такой одежде в Вольной Марке. Разве в Ферелдене все не так? — Мариан присела, чтобы быть на одном уровне с ребенком. — Лекарь? — девочка удивленно округлила глаза. — Но все лекари — ворчливые старикашки, а он красивый, — девочка снова посмотрела на мужчину. Андерс присел рядом с Хоук. — Ты правда считаешь меня красивым? — спросил он, при этом не сводя глаз с Мариан. — Правда, — девочка обняла Андерса, оказавшегося так близко к ней. — Когда я вырасту, то обязательно выйду за тебя замуж, ты согласен? — Боюсь, что мне придется отказать тебе, маленькая леди, — маг приобнял девочку в ответ. — Как раз сегодня я собираюсь жениться на другой леди, которую очень люблю. Девочка отстранилась и обиженно насупилась, посмотрев на Мариан. — На ней? — недовольно поинтересовался ребенок. — Именно на ней, — маг улыбнулся и снова взглянул на свою спутницу. Та смотрела на Андерса с теплой улыбкой на губах. — А ты ее прям очень-очень-очень сильно любишь? — взгляд девочки сменился с недовольного на задорный. — Очень, очень и очень сильно. Даже нельзя описать словами, как сильно. — Тогда я разрешаю вам пожениться! — весело заявила малышка. — А вы будете жениться в нашей Церкви? Я могу прийти? — девочка щебетала, словно соловей. — Мы поженимся не здесь, — по лицу Андерса пробежала тень, но тут же исчезла. — Очень жаль, — сказала девочка, после чего подошла к Хоук и обняла ее, наклонившись к ее уху. — Видишь, как он любит тебя? Может быть, ты его не любишь, поэтому он такой печальный? — она пристально посмотрела на Мариан совсем не детским взглядом, из-за чего той стало не по себе. — Думаешь, что он опечален чем-то? — Это же ясно, как день! Взрослые совершенно не замечают ничьих чувств, кроме своих! Но ты не ответила, любишь ли его… Улыбка пропала с лица Андерса и он очень внимательно следил за реакцией Мариан. — Я его люблю не менее сильно, чем он меня, и уже успела это доказать ему, причем не раз, — сказала женщина, тепло улыбнувшись. — Тогда почему он грустит? Ты знаешь? — она продолжала обращаться только к Мариан. — Не думаю, что знаю, — она также внимательно посмотрела на Андерса, встретившись с ним взглядом. — Я думаю, что никто этого не знает, кроме него самого, мы все можем лишь догадываться об этом. — Но несмотря на это ты все-равно выйдешь за него замуж? Несмотря на то, что он не будет с тобой веселиться и играть? — продолжал допытываться неугомонный ребенок. — Несмотря ни на что, — сказала Мариан и почувствовала, как до ее руки дотронулись длинные прохладные тонкие пальцы мага. Девочка заметила это движение и, густо покраснев, смущенно захихикала. Мужчина тут же встал и протянул руку женщине, чтобы помочь ей подняться следом. Мариан тут же воспользовалась его жестом. — А вы у нас проездом или хотите остановиться? — спросила малышка. — Если решите остановиться у нас, то я могу отвести вас на постоялый двор. Хозяева — пожилая пара без детей, они всегда рады гостям. Меня, кстати, Элла зовут, — девочка улыбнулась. — Мы хотим остаться здесь, — сказала Мариан, не позволяя Андерсу ответить за них двоих. — Отлично! Пойдемте за мной. Дом, в который путников привела Элла был не богатый, но обставлен очень уютно, двор при этом был ухоженный и аккуратный, только сгоревший сарай портил всю картину. Как только Андерс подошел к дому, он стал чернее тучи, весь вечер ничего не говорил и ни на кого не смотрел, всегда отводя глаза. Мужчина представился Адамом, а женщина — Дейзи. Они были очень радушными и гостеприимными хозяевами и приняли пару очень тепло, выделив им отдельную комнату для сна. — Эта комната когда-то принадлежала нашему сыну, но теперь мы принимаем в ней гостей, — сказала женщина, вытирая белым носовым платочком глаза, на которых уже даже больше не выступали слезы. — У Вас был сын? — участливо поинтересовалась Хоук, боясь задеть слишком личную тему. — Да, и у нас его забрали из-за моей глупости, — вышел вперед Адам. — Хотя кто знает, может, оно и к лучшему. Мы не знаем, что с ним сейчас. Мы не видели его, наверное, уже двадцать лет, может больше. Я жалею, что тогда как мальчишка испугался его способностей и отдал храмовникам. Жаль, что я сейчас не могу сказать ему то же самое. — Не думаю, что он Вас простит, — тихо начал Андерс, но тут же продолжил уже громче. — Магия — инструмент такой же, как лук или меч. Вы бы отрезали ребенку руки, чтобы он, разозлившись, не схватился за меч? А своему сыну Вы отрезали руки, заперли его в Башне, лишив свободы, а сейчас сожалеете об этом? Сожалениями не изменишь двадцать лет, проведенных в Башне. Я знаю, о чем говорю. Адам опешил от подобного поведения гостя, но не стал возражать, лишь молча кивнул, соглашаясь со словами Андерса. Дейзи всхлипнула и, развернувшись на каблуках, тут же зашагала прочь. Ее муж поспешил за ней, оставив гостей наедине. — Зачем ты так? — спросила Хоук, но не стала продолжать, заметив потухший взгляд, опущенные плечи и поникшую голову мужчины, а только молча подошла и крепко обняла его, как делала всегда, когда хотела поддержать его, показать свою любовь и напомнить о том, что всегда будет на его стороне, несмотря ни на что, даже если против него ополчится весь Тедас. — Пойдем, нам пора, нужно еще кое-что закончить, — Андерс ласково погладил Мариан по руке, и та отошла, взяв его за руку. — Я всегда рядом с тобой, — она тепло улыбнулась. Небольшое озеро мерцало в свете заката, переливаясь различными цветами: от желтого до красного. Андерс подошел к деревянному мостику, не отпуская при этом руки Хоук. — Это было мое любимое место в детстве. Я часто приходил сюда, чтобы помечтать о своем будущем. Ни одна мечта не сбылась, все мои иллюзии рухнули в один день, когда меня забрали храмовники из дома. Создатель, подумать только, меня боялся мой родной отец, а сейчас он сожалеет, не догадываясь о том, кто я такой, — Андерс грустно усмехнулся, а Мариан тем временем, преодолев свое удивление, положила свои ладони ему на плечи, подойдя сзади. Мужчина повернулся и взглянул на женщину глазами, полными боли. Мариан встала на цыпочки и обвила шею Андерса руками, притягивая к себе как можно крепче. — Расскажи мне все. Ты можешь мне доверять.***
Двор был залит огромными лужами крови, нельзя было ступить шагу, чтобы в ней не испачкаться. Повсюду были разбросаны человеческие тела, их части, части храмовничьих доспехов и оружие. Посреди этого хаоса стоял мужчина с длинными светлыми растрепанными волосами, голубыми полыхающими магическим светом глазами, длинным тонким носом, облаченный в темную мантию с перьями, которая сейчас была испачкана в крови, и осматривал поле брани. Глаза его потухли, став снова медовыми, и он тут же бросил свое оружие и бросился в дом, где в кресле сидела женщина и преспокойно пила чай, будто происходящее за дверью ее вовсе не касалось. — Мариан! — Андерс бросился к женщине и, встав перед ней на колени, принялся целовать ее руки, но это было бесполезно, потому как она не собиралась отвечать ему взаимностью. Хоук лишь сидела и безвольно следила за действиями мужчины. — Ты скорбишь, — наконец, высказала она. — Обо мне? Но я же не больна, не ранена и не умираю. Почему ты скорбишь обо мне? — она недоуменно посмотрела на мужчину, на глазах которого выступили слезы. — Ты любишь меня, я знаю. Я тоже любила тебя когда-то, но сейчас даже не помню, как это: любить кого-то. Я поняла, что должна помочь этим людям, потому что они хотели восстановить справедливость. Ты убил их? Андерс ничего не говорил, лишь держал Мариан за руки и смотрел в ее глаза, пытаясь найти в них хоть намек на какие-то чувства или эмоции, но глаза ее были пустые, словно стеклянные. «Я должен выпустить Справедливость, хоть на мгновение. Она должна снова что-то почувствовать», — крутилась единственная мысль в голове мага. Глаза его снова на мгновение полыхнули голубым пламенем, но затем свечение снова исчезло. Взгляд женщины, наконец, обрел осмысленность, она грустно улыбнулась и провела ладонью по небритой щеке Андерса. — Я не хотел получить свободу такой ценой, — прошептал он. — А я не хотела, чтобы они заполучили тебя, но не смогла остановить их. Ты простишь меня? Прошу, подари мне свободу, — взгляд Хоук снова стал стеклянным. Андерс вытащил тонкий стилет из ножен и посмотрел на свою руку: она дрожала. — Это последнее, что я могу для тебя сделать, — набравшись храбрости, он вонзил стилет в сердце Мариан. Перед смертью она снова улыбнулась, грустно взглянув на мужчину. Андерс осторожно положил ее на софу и наклонился, чтобы поцеловать эти губы в последний раз. — Без Хоук нет Андерса. Ты была последним, что удерживало меня на краю безумия, — глаза мужчины полыхнули синим светом. Они больше никогда не примут свой привычный медовый цвет. В этом теле больше не осталось ничего от настоящего Андерса.