Букетик ландышей

Вечер. Холодно и одиноко.       Василиса сидела в своей комнате в Расколотом Замке и читала «Историю часодейства». За окном лил дождь, и пусть те, кто считает, что на нейтральной земле их не бывает, расстанется с этим радужным предубеждением.       Девушка любит читать, но сейчас вся эта «История» её ни капли не интересовала. «… И тогда адмирал кавалерии Фрисхерт 3 решил установить первую часовую башню на Эфларе, которую в свою очередь…» — Ах, как же скучно! — Василиса вскочила, случайно ударив себя медальоном, который до этого раскручивала на пальце.       Новое Время подошло к большому окну и уселось на подоконник, свесив одну ногу и подогнув вторую, подперев щеку рукой. Дождь хлестал по ноге, от чего та быстро промокла. Хм, странно. Это обстоятельство очень удивило Огневу, хотя она всю жизнь знает, что если предмет намочить, он становится мокрым. Если разогреть — тёплым или горячим. …Её сердце горело, она переживала. Под маской безразличия она научилась скрывать беспокойство. Ей плохо. Но ему в сотни раз хуже. Он болен. Тяжело. Его отравили…       Василиса нервно закусила губу. Как же нелогично мышление девушек. Она размышляла о воде, но вспомнила о нем. Об этом несносном Фэше, которого хотела, чтобы съели треуглы в их первую встречу. Как же сейчас все изменилось. Она готова сама прыгнуть к ним в клетку, лишь бы спасти одного своего…       Вот уже два месяца никто не знает, что с Новым Временем. Состояние парня неоценимо, врачи не в курсе что с ним. Девушку к нему не пускают, на что она очень бурно реагировала в первый месяц. Сейчас по наставлению докторов она старалась не нервничать, но из-за этого впадала в депрессию… …Новое Время… Как оно ещё молодо и уязвимо. Как же просто остаткам Ордена Непростых сломать его, растоптать, уничтожить… Потребовался всего один удар…       Дождь… Как она его понимает… Этот дождь — это отражение её души. А её ведь к нему даже не пускают. И она не знает причины. И от этого ей только хуже…       Вот послышался тихий и неуверенный стук в дверь — возможно это Миракл, а может и сам отец, а может снова рота докторов… Василисе без разницы. Она кажется, теряет смысл её жизни так же быстро, как и надежду… — Войдите…       Дверь скрипнула.       Девушка даже не шелохнулась. Она хотела заболеть, лишь бы было не так больно. Лишь бы быть вместе с ним.       Гость замер на пороге, только после чего сделал нерешительный шаг по направлению к девушке. Василису это насторожило — неужели плохие новости? Она обернулась и увидела Ника. Тот держал в руках букетик ландышей. Небольшой, невесомый, невозможный, нереальный…       Огнева вскочила и бросилась к парню, но остановилась перед ним, в недоумении смотря на него почти ничего не выражающими глазами. Девушка сделала шаг и заключила поникшего Ника в объятиях. Он понимает её горе, поэтому всецело разделяет её боль.       Василиса отшатнулась от Лазарева, замечая грусть в его глазах. Её зрачки расширились, будто бы она увидела крест перед своими глазами. Но Ник лишь тяжело вздохнул и опустил взгляд, подняв и протянув Василисе букет, который она приняла будто путёвку на кладбище, продолжая вглядываться в лицо Ника взглядом, ищущем последнюю зацепку для понимания этого.       Но тот ничего не сказал. Он лишь ещё раз провёл рукой по жалким, умирающим цветам и, вздохнув, пошёл прочь, оставляя Василису с её непониманием наедине.       Только сейчас Василиса почувствовала эфемерный запах растений. Запах ландышей. Запах Фэша, который точно прикладывал к ним руку. Она вдохнула его сильней, и остатки надежды, сверкающие в её сердце отголосками Синей Искры, заблистали с новой силой.       Она судорожно сжала букет, цепляясь за него, словно кто-то хотел его вырвать. Его у неё вырвать.       Василиса бегом подбежала к столу и одним движением сбросила с него все лишнее, все, что уже не могло сломаться или разбиться. В мгновение на деревянной поверхности появилась хрустальная ваза с водой, куда Огнева и поставила ландыши. Она не позволит им умереть! Она не позволит умереть ему…       Шло Время…       Вдоль и поперёк комнаты, исходив её всю. Каждый день она возвращала цветам их время — то время, в которое их держали руки Фэша. Слабые, немощные… Но ей плевать, на сколько ужасно он может выглядеть. Он жив. И это видение каждый раз возвращало ей надежду, которая, как известно, умирает последней.       Прошёл месяц.       Уже чувствовался конец. Он заполнял воздух, растворялся в воде, заполнял собой сердца. И неизвестно, что это за конец и чей. Возможно его, а возможно её. Без одного второй не уйдёт. Не бывает сережки без пары, нет одного сапога… Нет одного человека.       Василиса стояла посреди комнаты и судорожно сжимала свою голову. От бессилия и безнадежности она готова зареветь и броситься лбом о стенку, но что-то её держит. Вдруг она чуть-чуть не дотерпит до него? До конца.       Вдруг дверь распахивается настежь и девушка резко поворачивается на звук. В проеме стоял Ник с горящими от радостного возбуждения глазами. Он улыбался немного беспокойной улыбкой. Но на долго он не задержался — тут же бросился дальше, видимо преследуя некую цель.       Василиса сразу все поняла. Она бросилась вслед за часовщиком, готовая снести все на своём пути. В глазах защипало, дыхание сбивалось. Но это теперь и неважно. Он будет жить! Жить вечно, как и его букет..!