Твоё имя Таки.
Иногда он просыпался от того, что ветер шептал его имя. Во все века любовь была нерушима даже временем.Часть 1
30 мая 2017 г. в 23:40
Примечания:
АУ, где Таки был связан с самим городом, но с Мицухой особенно и все так же менялся телами.
Пять сотен.
У Таки Тачибаны все, в общем-то, хорошо. Он ходит в старшую школу в Токио, подрабатывает официантом в ресторане и гуляет в парках с друзьями.
Пять сотен, если не больше.
У Таки Тачибаны все, в общем-то, плохо. Он не слишит и не видит н-и-к-о-г-о, потому что этот мир целиком и полностью перекрыт другим, старым, разорванным космосом и временем на клочки. Он не может спать, он не знает с кем говорить и что ответить, потому что из горла лезет только крик о помощи.
Чей?
У каждого из пятисот человек был оттенок кожи мертвецки-бледный, и они все сливались в странное-страшное туманное облако, которое поглощало безвозвратно Таки, обгладывая свежие мечты о будущем.
Какое будущее?
Чьё?
Всё, от жизни до времени, стало для Тачибаны пугающе бесхозным, не принадлежавшим ни ему, ни сумеркам, что хотели их забрать; только обрывок ало-красной нити болтался на мизинце.
Один голос выделялся из толпы.
Девушка кричала громко и звонко, надрывно, расталкивая толпу серых лиц локтями, лишь бы дотянуться, дотянуться…
Таки не знал, что она говорила ему.
Таки не понимал, что он для них — свет.
Спустя неделю Тачибана услышал.
Твоё имя?..
Что может сказать кому-то имя?
Плетеные шнуры натирали запястье.
Туман содрал с него уже всю кожу, оставив только сухие молочно-белые кости, скрывавшие органы.
Он ещё жил; как-то беззащитно, грустно, бесцветно.
Зачем?
Пять сотен неожиданно обратились из тумана в лица.
Высосав из него всю жизнь, вновь обратились за помощью; как это похоже на людей.
Каждый протянул руку с таким же обрывком красной нити.
Девушка улыбнулась.
Обрывки.
Из-за пяти сотен лиц, окружавших его каждый божий день, стены обратились в белое и шершавое ничего.
Девушка погладила его по спине и попросила вспомнить. Вспомнить её имя.
Её имя?
У её волос родной запах, у её слез слишком знакомый звон, и от этой схожести с воспоминаниями скручивало желудок.
Таки сам захотел вспомнить её имя.
Но знал ли он его?
Плетеный шнур жег запястье.
Толпа туманных теней рассеивалась, отступала, ведь каждую душу, в конце концов, забудут, словно она ничего не значила.
Она ничего и не значила.
Это была просто жизнь, высеченная неосторожно чей-то рукой, а потом затухшая, как и тысячи до и после неё.
Девушка стойко теребила подол юбки.
Не мог вспомнить.
Не хотел?..
До того сильный голос, подобный грому средь потемневшего неба, затих, превращаясь в мелкую каплю средь моря бесконечного неба.
Девушка скоро растворится, сольется с миром, потому что помнит здесь только одна.
Сила воли?
Любовь.
Девушка снова плакала в его снах, и сейчас, когда она была одна, Таки ничего, н-и-ч-е-р-т-а не мог поделать.
Не помнишь, Таки-кун?
Три года назад.
Красная нить на мизинце вела его.
Было уже поздно.
Призраки старых и исчезнувших городов всегда в итоге рассыпаются вместе с ними.
А ведь он просто не мог вспомнить её имени.
А ведь он просто сбежал, как всегда.
Твоё имя Мицуха.
Девушка, Мицуха, больше не появлялась.
Не теребила форму, не шептала ему о чем-то, не утверждала, не кричала, не жила хотя бы в его голове, если не в теле.
Девушка, Мицуха, все-таки умерла.