Потерян в тебе

All the things I’ve lost on you Oh Tell me are they lost on you Oh Всё то, что я потеряла из-за тебя. О-о. Скажи, это-то до тебя дошло? О-о.

Эми оторвал ото сна звонок мобильного телефона. Девушка потянулась за очками, протирая глаза, и недоверчиво смотря в окно. Даже с ее отвратительным зрением было понятно, что за окном глубокая ночь, и чтобы кто сейчас не звонил, абонент будет не рад тому, что дозвонился до Эми. Главное, чтобы это не был Шелдон. Потому что отвечать на его звонок в ночи девушка хотела меньше всего. Но, с другой стороны, это было именно в его стиле звонить среди ночи, чтобы что-то сообщить. То, что ему приходило в голову, и было так гениально, но он не мог нигде записать, и поэтому всегда звонил Эми, которая слушала все его идеи, а потом просто говорила, что они как всегда блестящие, Шелдон хвалил сам себя, и так они и заканчивали свой разговор. Эми потом засыпала с телефоном в руках, воображая, что это Шелдон рядом с ней… Впрочем, эта часть история уже устарела. Больше Эми не будет так делать никогда. И пора бы ей уже начать радоваться этому… Или нет? Ведь кто-то же все еще звонит ей ночью. Кто, если не Шелдон? Надев очки, и включив ночник, Эми быстро потянулась к телефону. На экране высветилось «Пенни». Почему она так поздно звонит? Впрочем, доктор Фара Фаулер имела полное право плохо рассуждать спросоня, потому что ее мозг еще не активизировался и только просыпается, после неожиданно прерванного сна. Поэтому Эми берет трубку больше на автомате, и даже не выслушав подругу, начинает:  — Пенни, половина четвертого. И если это не очень срочно…  — Доктор Эми Фара Фаулер…? — Пенни старается быть спокойной, хотя ее голос дрожит. И пока Эми пытается понять, что произошло с ее подругой, и зачем она обращается к ней так официально, Пенни продолжает, — Доктор Шелдон Купер указал Вас в качестве своего экстренного вызова на случай чрезвычайной ситуации, это так? Повисло молчание. Эми очевидно пыталась понять, что происходит, Пенни ничего не объясняла, а просто смотрела в приоткрытую щелочку в квартиру, как Шелдон продолжает стоять как вкопанный. Теперь уже Говард машет вокруг его лица своей ладонью, но все тщетно. Пенни тяжело выдыхает, Эми слышит это.  — Да это я… — голос девушки становится обеспокоенным. Одного лишь выдоха Пенни хватает, чтобы понять, что ее слова носили серьезный характер, — Что случилось…?  — Послушай, я знаю, что вы расстались, и что тебе очень больно, и ты прекрасно понимаешь, что я не потревожила тебя, если бы все не было так плохо… — снова молчание, Пенни словно ждет разрешения Эми продолжить, пока вновь высматривает, как Леонард садится за ноутбук Шелдона, включая его. И, конечно же, там фотография Эми на рабочем столе. На другой стороне трубку раздалось обеспокоенное: «Я понимаю». Пенни вздрагивает и возвращается в разговор.  — Похоже нам нужна помощь того, кто разбирается в мозгах. О, подожди, это же ты! — пытается задорно ответить Пенни, но выходит не очень, — У Шелдона какого-то рода ступор, не знаю. Днем все было, как обычно, а вечером он ушел… — Пенни осеклась, рассказывать о том, что Шелдон ушел делать Эми предложение, но потом вернулся темнее тучи, девушка не могла. О таком не говорят по телефону, и явно не сейчас. «Куда он ушел?» — потребовала Эми. У Пенни не осталось другого выбора, кроме как соврать:  — … не знаю. Надел куртку и ушел. В общем, когда он вернулся, то был сам на себя не похож. Мало с кем разговаривал, сидел в своем блокнотике что-то писал, себе под нос что-то бубнел. В общем так и разошлись мы все. А ночью Леонард вышел на кухню, и увидел Шелдона сидящим и смотрящим в одну точку. И он повторят он слово…  — Какое слово?  — Эми…  — Что, Эми? Какое слово?..  — Он говорил «Эми» …