I.
28 мая 2017 г. в 11:40
Сижу на качелях и молча наблюдаю за тем, как ночной ветер колышет кроны деревьев. Их листья обречённо шумят, нагоняя тоску. Ни людей, ни животных, ни машин вдалеке. Лишь я и природа.
Погода стоит летняя, несмотря на то, что май в моём городе, как правило, холодный. Я сижу в парке и иногда отталкиваюсь ногой о землю, чтобы заставить качели двигаться, но несильно — просто чтобы понять, что сижу не на простой скамейке, а на целом механизме с цепями и сиденьем. Детская площадка в этом парке совсем маленькая: горка для детей ясельного возраста, лестница, мостик, ведущий от одного к другому, и, собственно, двое качелей — маленьких, до глупости цветных и обмотанных резиной двое качелей в метре друг от друга. Порой меня раздражает то, что даже при своём низком росте мне приходится держать ноги на весу, чтобы прокатиться.
В последний раз прислушавшись к звукам спящего города, я натягиваю наушники и достаю телефон, чтобы выбрать песню и ответить на новое сообщение.
«Мы со Скоттом сегодня были в парке, и я чувствовала его взгляд на себе, понимаешь?»
«Понятно :)», — сухо отвечаю.
Быстро открываю вкладку с музыкой, нажимаю на композицию группы «М83» и вновь захожу в диалоги. Порой меня это добивает. Казалось бы — много друзей, почти все онлайн, но в чём проблема?
В том, что я выступаю лишь в качестве человека, которому можно рассказать о своей личной жизни, но явно не в качестве того, которого можно выслушать. Я кукла. Пустышка.
На яркий экран опускается пылинка, и я моментально скидываю её пальцем. Я замечаю любые мелочи, особенно когда нахожусь наедине с собой. На мгновение поднимается ветер, и один рыжий локон моих волос падает на нос; быстро его убираю, заложив за ухо. В такие моменты я фактически проклинаю свои длинные волосы, но также они выступают отличным средством, чтобы согреться в холодную пору года.
Вновь знакомый звоночек — пришло новое сообщение.
«А потом мы поцеловались, кстати :)»
Я, не выражая никаких эмоций, блокирую телефон и поднимаю свой взгляд в небо. Каждый день в школе одно и то же: парни, парни, парни. Других тем для разговоров у подруг будто и не существует. И то, это скорее похоже на монолог, чем диалог.
По коже пробегаются мурашки, и я в тихом, еле заметном страхе оглядываюсь. Пустота. Лишь поле, накрытое покровом ночи. Одинокое, тихое поле, которое разрезает тёмная тропинка к спальному району моего городишки.
Нахмурившись, я возвращаюсь в прежнее положение. За час моя спина успела затечь, поэтому приходится немного повернуться, чтобы опереться о цепь качелей и расслабить шею.
«Лидия?»
Я быстро пробегаюсь по сообщению глазами и отвечаю:
«Что?»
«Ты здесь?»
«Да.»
«Почему не отвечаешь?»
«Знала бы, как ответить — ответила бы.»
«Ты дома?»
«Нет.»
«Опять в парке?»
«Да, на детской площадке.»
«Комендантский час тебя не волнует?»
Начинаю быстро набирать ответ, но, подумав, зажимаю кнопку «удалить» и стираю всё до последнего слова. Сейчас не время ссориться, а мой ответ слишком груб.
Я нажимаю кнопку блокировки и кладу телефон в карман джинсовки. Мои глаза непроизвольно поднимаются к звёздам, и я замечаю, что сегодня полнолуние. Яркая луна заставляет плывущие по небу тучи казаться белыми, словно больничные простыни. В какой-то момент моё тело прожигает дрожь, и я случайно опускаю голову, прямо к кедам, которые в некоторых местах были усыпаны песком.
Музыка на полной громкости оглушает мои уши, но это приносит мне наслаждение.
Мурашки по коже, бабочки в животе — так это называют?
Гитарный бой, нежный голос, аккуратный хор на заднем плане — всё доводит до мнимой эйфории. Я закрываю глаза, чтобы услышать каждую ноту, чтобы почувствовать даже самое лёгкое дуновение свежего ветра, чтобы уловить еле заметный запах засыпающей травы и неравномерный стук колёс по асфальту.
Резко распахиваю веки и замечаю в метрах двадцати от себя парня. Он держит в руках скейт и, пуская клубы дыма, садится на скамейку и расслабленно откидывается на спинку, после чего резко поднимает голову в небо. Вижу, как сигаретный дым медленно ползёт вверх, прямо к тучам; в парке темно, лишь несколько фонарей освещают дорогу, и именно там я замечаю, как прекрасно и утончённо смог распространяется по воздуху.
Я никогда не любила сигареты. Их запах, вид, вред. Но в данный момент мне кажется это чарующим. Я долго гляжу, как серая дымка рассасывается в метрах десяти от земли, и как парень вновь выдыхает её новую порцию.
Решив, что есть дела и поважнее, я вновь включаю телефон и захожу в диалоги. Вижу в крайнем углу экрана время: 22:40.
«Нет, у меня есть ещё целых 20 минут, Элли :)», — наконец пишу подруге.
Ответ не заставляет себя ждать:
«Неужели через 20 минут ты соизволишь появиться дома?»
Улыбнувшись, я машинально поднимаю голову, чтобы поправить вновь упавшие на лицо волосы, и замечаю, что парень встал со скамейки и взял в руки свой скейт, на котором сюда и добрался. Именно этот звук вырвал меня из мира спокойствия пару минут назад.
«Наверное, решил, что пора уходить», — решаю я, вздыхая.
Но по мере того, как высокий силуэт парня приближается ко мне, я всё больше понимаю, что происходит. Этот незнакомец направляется ко мне. В его руке догорает сигарета, а в другой покорно висит скейтборд. Я немного растерянно снимаю один наушник: проверить, нужно этому парню что-то или нет.
— Можно составить компанию? — говорит он вдруг, сотрясая ночную тишину.
Я внимательно наблюдаю за его движениями. Незнакомец, аккуратно поставив свой скейт на балку качелей, останавливается в метре от меня.
— Д-да, — бурчу, мгновенно смутившись.
— Почему одна? — спрашивает парень, присаживаясь на соседние качели.
Чувствую запах табачного дыма.
— Просто, — бросаю я, но позже понимаю, что надо быть раскрепощённее: — Я здесь часто бываю.
Я быстро выключаю музыку, стараясь быть вежливой. Поворачиваю голову в сторону незнакомца и вижу, как он вытягивает свободную руку и обхватывает цепь качелей. Его длинные пальцы кажутся необычайно привлекательными, поэтому я задерживаю на них взгляд.
— А я от друга. Иногда сюда просто заезжаю.
— Здесь спокойно, — продолжаю я, уже рассматривая свои ноги. — Тихо. Пустынно.
— Это да, — говорит парень, затягиваясь.
Я опять поворачиваюсь к нему, но более открыто — уже пытаясь рассмотреть черты лица, что сделать весьма сложно из-за темноты, сгустившейся вокруг.
— Тебе не одиноко? — спрашивает незнакомец, совсем не обращая на меня внимания и глядя вдаль.
— Нет, мне обычно и привычно, — быстро отвечаю я, продолжая вглядываться в лицо собеседника.
Аккуратный вздёрнутый нос, россыпь родинок на шее и щеках, длинные ресницы, милые брови — он словно слез с обложки журналов моды.
— И ты так сидишь каждый день? — Он вдруг поворачивается ко мне, и мы встречаемся взглядом. Я вижу перед собой медного цвета глаза и не сдаюсь, продолжая глядеть в упор.
— Не каждый, — говорю я, закидывая ногу на ногу.
Парень быстро обводит меня взглядом и вновь отворачивается, чтобы сделать очередную затяжку и выдохнуть едкий дым. Из-за ветра этот смог летит на меня, но я не реагирую, боясь показаться занудой или невежей.
Я провожу взглядом по всей его одежде — серые “Найки”, чёрные джинсы и простая тёмная байка с изображением волка.
— А ты чем увлекаешься? — спустя минуту молчания спрашивает темноволосый, бросая окурок в траву и поправляя растрёпанную чёлку.
— Ничем. Учусь. А ты?
— Учусь и иногда помогаю другу с подработкой. Вот сегодня оттуда ехал.
— А где твой друг работает?
— В ветклинике. — Парень непринуждённо облизывает губы, на секунду повернув голову в сторону.
— И часто ты здесь бываешь?
— Нет, просто иногда приезжаю, когда поздно возвращаюсь домой.
— Мне в одиннадцать надо идти, — резко сменяю тему и говорю.
— Я тоже скоро пойду, — парень слабо улыбается.
Обращаю внимание на время лишь тогда, когда мои ноги начинает сводить от холода.
— Сколько уже? — спрашиваю я, еле разжимая губы.
— Без пяти минут двенадцать, — задумчиво отвечает, проверяя телефон.
— Надо уже идти, — говорю я, оглядываясь. — Где ты живешь?
Вновь вижу то одинокое и пустое поле. Высокая трава колышется из стороны в сторону, создавая озлобленный шелест, который заставляет меня поморщиться.
— Там, — парень проводит рукой в сторону спальных районов. — Справа.
— А мне налево.
— Пошли, — говорит темноволосый, вставая с качелей и хватая рукой скейтборд.
Видя, куда он сворачивает, я моментально реагирую:
— Я туда не пойду. — Вижу на себе вопросительный взгляд парня и продолжаю: — Прости, — стыжусь резкого тона, — я просто... просто боюсь темноты.
— Тебя проводить, что ли? — с усмешкой предлагает темноволосый.
— Тебе не лень? — смущённо хмурюсь и спрашиваю я.
— Мне? Нет. Идём.
Идём по той самой тропинке, по которой ходят лишь днём, и я не могу перестать оборачиваться, но парень, идущий рядом, внушает доверие. Он хоть и незнакомец, которого я знаю лишь час, однако с ним всё кажется в этом тёмном парке совершенно безопасным. Одновременно с этим я думаю о том, как же глупо себя веду: разрешила идти этому человеку прямиком к своему дому, в пустом и безлюдном парке, в полночь.
Эти пятнадцать минут дороги домой я слышу его лёгкий смех, истории из жизни, даже успеваю разглядеть серебряную серьгу в правом ухе, и то, как она загадочно блестит, отражая лунный свет.
— Может ещё увидимся, — улыбается он, остановившись уже у моего дома.
— Хорошо, — отвечаю, направляясь к входной двери.
Дни превращались в недели, недели — в месяцы, а я так же сидела на этих качелях и в надежде оглядывалась, но безымянный парень больше не появился.