Сожительница.

Сидя на заднем сидении машины, Минсу бесшумно рыдала в плечо своему брату и мысленно корила себя за эту чертову любовь к Намджуну. Первая любовь в 17 лет, и оказалась безответственной. Девушку сейчас стремительно захлёстывали эмоции, и она не могла ничего другого в этой ситуации. Сейчас ей первым делом нужно успокоиться. А что Хосок? Парень впервые чувствует такую ответственность перед своей младшей сестрой. Теперь он понимает, что ему нужно защищать свою маленькую сестру, которая еще такая безобидная и сердечная. — Минсу-я, — протягивает он её имя шёпотом, — что он сказал? — Он…не…видит…а ведь я лю…блю его…с 15 лет… Минсу чувствовало себя подавленной. Эмоции захлестывали с головой, и девушка не могла прекратить плакать, как бы этого не хотелось. Она впервые кому-то высказывалась о своих чувствах к Намджуну, и сейчас она жутко стеснялась этого, но рассказывала о том, что хранилось у неё на душе. Там, внутри, пряталась маленькая девочка, которая капризничает и плачет. И эта девочка доверяет Хосоку. Она доверяет ему так, как не доверяла никому. И вот сейчас, держась за его кофту и шмыгая носом она пытается успокоиться в успокаивающих объятиях брата. Хосок решает, что девушку нужно чем-то отвлечь. Чон вытер с лица девушки слезы и улыбнулся ей. — Эй, Ли Минсу, продолжишь плакать, я тебя защекочу! И парень действительно принялся щекотать девушку. Та извивалась как могла и пыталась увернуться от пыток Хосока, но парень не щадил беспомощную, и та засмеялась. Минсу начала щекотать парня в ответ, что означало поднятие настроения у девушки. Хосока облегчил этот факт и парень с легкостью улыбнулся. — Слушай, тебя всё еще ждет тортик! — Да? Тогда я поскорее хочу приехать, — сказала Минсу и слабо улыбнулась. *** — Что ты такого ей сказал? — сухо произнес Юнги. — Понятия не имею, что на них нашло. Я не могу понять, почему Минсу начала плакать, а Хосок… — А Хосок впервые ударил кого-то…-закончил Юнги. Юнги и Намджун сидели на кухне второго и думали над ситуацией произошедшей минут 15 назад. Намджун приложил замороженные брокколи к побитому глазу, а Юнги задумчиво смотрел в окно. — Я вроде извинился…объяснил, что она для меня важна, и слова были искренними… Что такого в ней переклинило? Юнги ничего не ответил, а только встал и подошел к окну, в которое до этого смотрел. Глядя на солнечную улицу и теплую погоду, Мин скривился. Намджун не придал этому значения, и только озадаченно вздохнул. — Я поеду домой. Надо работать над новой песней. Оба знают, что это неправда. На самом деле Юнги не будет работать ни над какой песней, а будет опять анализировать свою жизнь. Просто с этими формальностями легче. Эти двое понимали друг друга, даже если скажут неправду. Они уважают друг друга, но не признаются в этом никому. Они редко бывают щедры с похвалой. Главное для них- это связь, которая у них есть. И вот, сейчас Юнги мысленно поддерживает донсена и идет к автомобилю. Юнги не хочется…ничего. Парень хочет просто лечь на кровать и глядя в потолок, не думать ни о чем. Он не хочет ни слушать музыку, ни писать музыку, ни есть, ни спать. Он просто хочет расслабиться. Что он и делает первым делом, зайдя в спальню. Он планировал пробыть в этой коме забытья пару дней, но вечером его посетило непреодолимое желание написать Ли Минсу.