Странно, ведь так?

Ночь была теплой. Воздух бархатной пеленой укутывал всех, кто решился прогуляться. И ведь не зря, пора была прекрасная. Последний раз. Последний танец. От этого хотелось танцевать дольше, лучше. И Молли вкладывала свою душу в каждое движение. Но для чего? Он ведь не видит. Звуки скрипки не раздражали соседей. Такая утонченная игра иногда заставляла проснуться просто, чтобы послушать. Часто пальцы Шерлока дрожали. И зачем он играет ночами? Она ведь не слышит. Танцевать было приятно. Ей нравилась скрипка, которая всегда сопровождала ее ночные прогулки. Он молодец. Он играл и это ей до жути нравилось. ОНА СЛЫШАЛА. Куда он так спешит? Она не уйдет. Что бы ни случилось — он сможет найти ее, догнать, поймать. Она всегда танцевала в одном месте и в одно время. Он знал. ОН ВИДЕЛ. Уже давно перевалило за полночь. Она умирала. А ведь и правда. Зачем? Даже ОН перестал ей играть, скрипка молчит. И крылья опустились. Больше нет причины ждать. Шерлок бежал. Ноги устали за столь сложный день, путались и не давали ему быстро преодолевать расстояние. Дистанцию между ними. Но он только сильнее собрал усталость в кулак и бежал. К ней. Дождись. Молли сидела на крыше, свесив ноги вниз. Почему бы и нет? Все равно последний раз. Восстановив дыхание после столь приятного танца, она отдыхала. Просто посидеть. Все вокруг спало. Лишь несколько окон горели светом от настольных ламп. Кто-то читает, кто-то пишет. И ведь есть у людей только одно желание — и все вокруг них переворачивается, становясь на нужные места. Почему у Молли такого не было? Почему в один прекрасный момент ОН не понял, что все до жути легко и просто? Ведь это так. Луна устало бросала бледные лучи на город. Она тоже устала. Устала смотреть, как две одинокие души не могут понять, что они не одиноки. Что все до жути легко и просто. Потянись рукой. Коснись. Пойми. Шерлок тихо поднялся на крышу. Только бы не спугнуть ее. Просто увидеть. Коснуться. Тихий ветер вновь пошевелил листвой. Где-то на соседней крыше заскрипел несмазанным металлом старый флюгер. Или это кто-то тихо крадется со спины? Плевать. Последний раз. Все равно уже ничего не изменить. Она не в силах. Так ей казалось. Она давно изменила. Изменила абсолютно все. Поначалу Шерлоку это не нравилось. Но он смог. Он СМИРИЛСЯ. И пришел сказать. Сказать, что это правда. Ему и секунды хватит. Всего три слова. — Молли… — голос был хриплым, но тихим. Хупер встрепенулась, за одно мгновение сообразив что происходит. — Шерлок… — она вскочила на ноги. Ей так хотелось подбежать к нему и обнять. Крепко. Навсегда. Но времени было совсем мало. — Я люблю тебя. Пару шагов — и он рядом. Руки плавно опустились на ее талию, властно притягивая девушку к себе. Она горячая. Плевать. На все плевать. И Молли встала на носочки, помогая ему. Так удобнее. Целовать. И ведь он коснулся своими губами ее. Нежно, ласково. Любя. Вот только времени уже совсем не осталось. Ее кожа обжигала. Каждое прикосновение отдавалось ожогом, но он же зверь, как он может чувствовать? Она научила. И как больно Шерлоку бы не было, он продолжал обнимать. Целовать. Теперь он не отпустит ее. Ни за что. Молли медленно отстранилась. В ее глазах было столько печали. И он понял, что она приняла решение. За них обоих. Ничего уже не изменить. Она умирала. Умирала по нему. И вот он рядом. И крылья в последний раз махнули в небо, оставляя яркий след. Теперь можно уйти спокойно. Все было взаимно. Что они наделали? Оба. Ведь все могло быть хорошо. Вот только в этот раз время не остановилось, а безжалостно хлестало каждым ударом часов по спине. Он мог сделать ее сказку ИХ сказкой. Старой, доброй. Счастливой. Но страх и гордость утопили в нем ту искру. А когда он смог ее спасти — спасти Молли уже не успел. Странно, ведь так? Любили, были рядом, но не смогли быть вместе. Сами виноваты. Оба. И что им с этой нерешительности? Молли ведь тоже боялась. Дура. Если бы хоть раз она подошла, хорошенько влепила ему по наглой морде, а потом поцеловала — разве смог бы он отказать? Конечно, нет. Но она боялась. Боялась того, что скажут остальные. Крыша загорелась. С чего бы? Молли отошла от него подальше. Пламя пожирало девушку. А он не подбежит — шерсть загорится. И вновь подумал о себе, когда она заботилась о нем. Разве ему было мало ее ласки? Она ведь готова была отдать все ради него. И сейчас отдавала собственную жизнь. К чертям все. Гореть с ней. Не подпустила. Нельзя. Он должен жить. Пускай бы оставил все как было. Зачем усложнять? И с последней силой она махнула крыльями, огненной птицей поджигая спящее небо, оставив ему только маленькое, но яркое перо. Шерлок упал на колени. Оставила его. Ушла, забрав с собой все. И в этот раз после нее не осталось пепла. Красное солнце заменило уставшую луну. Рассвет окрасил все вокруг в теплые тона. Медленно поднимаясь вверх над горизонтом, лучи осветили каменного грифона, в чьей лапе покоилось золотое перо. И ведь сейчас она тоже ему светила. Хитрая Хупер, стала солнцем, день ото дня грея его каменные бока. А Шерлок верно остался там, где в последний раз ее обнимал. Целовал. Странно, ведь так? Даже умерев для этого сложного мира, они остались вместе, сами того не понимая. И продолжали вести свою собственную игру, превращая бытие в сказку. Ничего здесь странного. Просто две одинокие души поняли, что совсем они не одиноки. После стольких страданий. Шерлок Холмс всегда любил Молли Хупер.