Где нас нет

Читать врач не разрешил. Слушать радио быстро надоело. Сделав над собой усилие и преодолев тошноту, Сара съела пол-миски пресной больничной каши и снова легла, прикрыв глаза рукой, — светлые занавески на окнах слабо защищали от солнца. Соседки по палате о чем-то оживлённо беседовали — голова разболелась сильнее, и стало понятно, что заснуть Саре тоже не судьба. Оставалось одно — думать. А думалось в больничной палате только о безрадостном. Например о том, что мама, наверное, умерла в такой же. Вероятно, правда, без соседей. И есть надежда, что у неё там не было рыжеватых тараканов, мигрирующих куда-то по стене — это ведь последнее, что хотелось бы видеть перед смертью. Наверное. Сара всхлипнула, съёжилась, подтянув колени к животу, и застонала — рёбра всё ещё ныли, и смена позы этому только поспособствовала. — Эй, ты там чего помираешь? Врача позвать? — обеспокоенно спросили прямо над ухом. Сара открыла глаза и увидела, что это одна из соседок по палате — с перебинтованной головой и несколько синюшным от отека лицом — вернулась с процедур. — Нет, спасибо. Я не помираю. От сотрясения не помирают. — А, — понимающе кивнула девушка. — Так ты на спину ляг, чего на боку валяешься? Тошнить меньше будет. Сара повиновалась, со вздохом перевернувшись на спину. — Вот так, молодец. А как звать-то тебя? — Сара. — А меня — По. Не поворачивая головы, Сара покосилась на неё, приподняв бровь. — Ой, ну всё-ё, — вздохнула По. — Аполлинария я. Спасибо мамке и бате — они у меня задорные археологи. И ещё спасибо, что не Васиссуалия какая-нибудь. Так что — По. И никаких «Полин», пожалуйста. — Эм-м.. договорились. Очень приятно, — миролюбиво сказала Сара, улыбнувшись. — Если тебя утешит, то... меня вот вообще из-за имени в школе дразнят «жидовской харей». — Нет, ну это, безусловно, пиздец, как утешающе, — покачала головой По. — Вот уроды. И что, не заступается никто? Отец там, брат, парень... если есть? Сара вздохнула и махнула рукой. — Брат в другой школе. А отцу... — она помедлила, — ну, скажем, ему не то что бы есть до этого дело. Мы не так давно переехали в этот город из... ладно, неважно, откуда. Там таких проблем не было. — Ты из ЗАТО* чтоль? — присвистнула По. Сара неопределенно пожала плечами. — Ну ясно тогда. Оттуда к нам обычно и едут. А мама? — Это допрос? — нахмурилась Сара, скрестив руки на груди. — Ну, типа, нет. Не хочешь — не отвечай. — По взяла с тумбочки газету и уселась на койке поудобнее. — Мама умерла, — выдохнула Сара. — И отец... пьёт. И мне не очень хочется об этом... — Это он тебя так приложил? — Да нет же! Ты что! — вскинулась Сара, но тут же зажмурилась от пульсирующей боли в висках, втянув воздух сквозь сжатые зубы. По молчала какое-то время, потом пошуршала газетой и начала уже извиняющимся тоном: — Ладно, прости, я не хотела тебя обидеть. Ну, типа, раз познакомились, лучше сразу все неудобные вещи выяснить ведь, чтобы потом было не так напряжно. Могу вот про себя сказать, — она снова чем-то зашуршала и, не дожидаясь согласия Сары, продолжила: — Я вот в универе уборщицей подрабатываю, с лестницы наебнулась — разбила черепушку. И... Конец. Простая история. Пятый день как в эту палату перевели, отлёживаю бока. Дома, между прочим, курсач по робототехнике стынет. А родители — в Якутии на раскопках. Папа оттуда. Чукча он... Сара открыла один глаз, повернула голову и увидела, что По ухмыляется каким-то своим мыслям. — А чтобы не так тоскливо было от цвета своей рожи в зеркале, я представляю, что я просто синекожая инопланетянка, и что под бинтами у меня на башке не волосы, а щупальца. Как у кальмара. Непостижимым образом болтовня соседки перестала раздражать Сару — напротив, стало даже немного легче. — У тебя хорошая фантазия. По самодовольно усмехнулась: — Есть такое дело. Сара положила подушку повыше и приняла полусидячее положение. — Ну, видимо, моя очередь? — Ага, — кивнула По. — Ладно. Короче говоря. Я головой разбила классную доску, потому что не удержалась на ногах, когда одноклассница ударила меня учебником за то, что мне поставили оценку за сочинение выше, чем ей. Господи, как же это тупо... но, как есть. А потом я потеряла сознание и, наверное, меня кто-то ещё пнул — рёбра болят. Ругали потом ещё за доску. А после школы пришел брат и сразу повел в больницу. Как ты там выразилась... конец истории, — сказав всё практически скороговоркой, Сара, наконец, спокойно вдохнула. — Пиздец, — подытожила По. — А твой брат, между прочим, обязан начистить рожу той шалаве! Или хотя бы... — Нет! — испугалась Сара. — Ты чего? Её парень его убьёт! Я вообще ему сказала, что просто упала. — Пф-ф, — По фыркнула, неодобрительно покачав головой. Некоторое время они молчали, невольно подслушивая разговор двух других девушек в палате — те оживленно беседовали о парнях и учёбе. — Как думаешь, женщина может быть космодесантником? — задумчиво спросила Сара вдруг. — Чего? — У нас было сочинение про профессии будущего — я написала, что хотела бы быть космодесантником, и это на смех подняли, когда учительница обсуждала работы. А один парень сказал что бабе вообще не место в космосе... — Ты не забыла, что сейчас говоришь это фиолетовому инопланетному кальмару? И как бы Терешкова полетела — и нам велела. А тому парню я бы щупальца в жопу засунула. Почему-то этот вариант развития событий представился Саре особенно живописно, и она расхохоталась. — Да ладно тебе, тише! — замахала рукой По. — А то опять голова заболит. Давай ложись, я тебе лучше сказку расскажу, про Сару-космодесантника. Постарайся заснуть, что ли... Заметно повеселев, Сара легла поудобнее и закрыла глаза. — В две тысячи сто восемьдесят, пожалуй, третьем году Сара и её брат... — Степан. —...и её брат Степан покинули галактику Млечный Путь на корабле, спроектированном их отцом... — Он — военный. Олег Борисович. —...на корабле, спроектированном командой космического альянса, в составе инициативной группы, возглавляемой их отцом — Олегом Борисовичем... — Райдером. — Вот. Можешь больше не помогать, это же сказка. Сара хихикнула. Дальнейший рассказ По был весьма захватывающим и длинным: были там необитаемые прекрасные планеты и невиданные животные, и дружелюбные инопланетяне, и злые межгалакические пришельцы. Присутствовала там и сама По — в виде специалиста по робототехнике и изучению внеземных технологий. Что до образа космодесантницы Сары... он вышел настолько живым, что настоящая Сара почти ощущала вес оружия в своих руках, едва ли не чувствовала, как они с братом и По сражаются спина к спине... Пусть даже часть этих ощущений на самом деле была просто игрой бредового воображения человека с черепно-мозговой травмой. Или сном — хотя Сара была уверена, что заснуть полностью ей так и не удалось. Как бы то ни было, когда она открыла глаза, за окном уже сгущались сумерки, в палате царила тишина, а на табурете возле её койки сидел Степан. А уж сколько времени прошло, и сколько он ждал её пробуждения судить было сложно. Капюшон толстовки, который он надвинул максимально низко, скрывал почти половину лица, но даже так Сара смогла углядеть, что у него разбита губа. — Стёпа, что... — А, проснулась. Привет. Как ты себя чувствуешь? — как ни в чём не бывало спросил он. — Нормально. Стёпа, что с тобой? — Сара обеспокоенно протянула руку, пытаясь откинуть капюшон, но брат увернулся. — Да так. Особо ничего. Побеседовал с парнем той шалавы, что тебя обидела. Сара почувствовала, что её снова начинает тошнить. — Как ты узнал?.. — Ты не так хороша во вранье, как думаешь, — с иронией ответил он. — А я говорила, что так и надо сделать! — подала голос По. — И ты прав, что заступился за сестру! Сара застонала: на этот раз не от боли, а от безысходности. — Познакомься, это — По. — Приятно. Как меня зовут, ты уже, как понимаю, знаешь, — коротко кивнул Степан. — Давайте сменим тему? Расскажи, чем вы тут с... По время коротали. — Мы эм... ну... мы — Сара замялась. Ей очень хотелось обсудить с братом подробности «разборок», но также она понимала, что он слишком упрям, чтобы говорить на тему, которую сам же предложил сменить. Поэтому решила не возражать: — По рассказывала мне историю про наши приключения. Как папа в детстве... Про то, как мы с тобой выросли и колонизировали соседнюю Галактику, и ты победил главного злодея инопланетного, а я помогала. И ещё там была раса разумных розовых котов. И сражения. И всё хорошо закончилось... — И синие кальмары, — встряла По. — Там были синие женщины-кальмары, и я была одной из них. Степан пересел с табурета на край кровати Сары и грустно усмехнулся: — Ну, судя по описанию — годная история, наверное. Только как сценарий, или для книги какой-нибудь, или игры компьютерной. Не для жизни. — Ой, да фу на тебя, — махнула рукой По. — Пришел серьёзный и все портить будешь? — Вот об этом я и говорю, — кивнул он. — Хорошо всё может быть только там, где нас нет. По проворчала ещё что-то, слезла с кровати, взяла с тумбочки кружку и вышла в коридор. Сара молча глядела на Степана, чувствуя, как страх и грусть возвращаются к ней. Чтобы не расплакаться — или, чтобы это было хотя бы не так заметно, — она отвернулась и посмотрела в окно. Степан нежно взял её руку и прижался губами к кончикам пальцев. — Если тебя кто-то обидит, Сара, просто дай знать, — тихо сказал он. — Не молчи об этом. Не решай за меня, что я могу сделать, а что — нет. Я не отец и я... никогда тебя не брошу. Слышишь? Она кивнула, чувствуя, как подбородок предательски дрожит. — Мне пора. Завтра приду ещё после занятий. Он уже встал с кровати, но Сара уцепилась за рукав толстовки, заставив обернуться. — Спасибо, — прошептала она. — Я тебя люблю. Береги себя, пожалуйста... — Я тебя тоже. Выздоравливай, — он улыбнулся и направился к выходу. Сара закуталась в одеяло и снова посмотрела в окно: в поздних сумерках на небе виднелась первые звёзды, но их вид не вызывал у неё былого восторга. Все картины фантастического будущего, так ярко представавшие перед глазами буквально несколько минут назад, скукожились и истлели, словно подожжённый полиэтилен. Услышав, как По осторожно заходит в палату, она поспешила закрыть глаза, притворившись спящей. «Если где-то среди звёзд и галактик есть те, у кого всё хорошо, или ещё может быть хорошо, то пусть так и будет.. Пусть хоть кто-то будет счастлив. Хотя бы там, где нас нет..», — успела подумать Сара, прежде чем сон утянул её в свою беззвёздную пустоту.