Между двух огней

Запищал инструментрон. Тигер посмотрел на него и скулы сами начали расплываться в оскале - звонил Хорок. Кроган, посмотрев на заложника, посчитал, что тот и так никуда не денется и вышел из кабины пилота, активируя средство связи. — Смотрите, кого я вижу, — произнес Хорок, затягиваясь сигаретой и выпуская струйку дыма изо рта. — Ты очень неразумно поступаешь и твою гребаную тушу я все-таки достану, — рыкнул наемник. — Давай опустим все прелюдии и перейдем сразу к делу… — Я думал, что я уже вне твоей конторы, — перебил его снайпер. — Да, — батарианец выдохнул порцию дыма из легких, его непринужденность и расслабленность говорил о том, что он полностью ощущает сейчас себя хозяином положения, — так и есть, но я предлагаю тебе сделку. — Никаких сделок, ты взял меня под прицел, а значит скоро сам будешь находиться в моем прицеле. — У тебя нет выбора, кроган, потому что у меня есть то, что тебе очень дорого, — батарианец властно моргнул двум парами глаз. — Выбор есть всегда, какая бы дерьмовоя ситуация не была, — примерно вспомнив фразу Мора, вымолвил снайпер. — Твоя цель… — Почему ты думаешь, что я пойду на сделку? — перебил кроган. — Да вот почему, — картинка Хорока сменилась, и Тигер увидел Сьоли. В душе все сжалось, потому что он увидел ее треснутый шлем, услышал короткую мольбу о помощи… «А бывший начальник знает, как брать за живое…» — Я тебя точно убью, паскуда, - каким бы спокойным и выдержанным не был снайпер, его взяли, по сути, за причинное место. — Возможно. Но потом. А сейчас я предлагаю обмен. Жизнь Мора на жизнь Сьоли. Убей крогана, и ты получишь назад свою возлюбленную, — в словах Хорока послышался смешок. — Мора? Ты понимаешь, что это легендарный наемник, обучавший не только меня, но и многих других профессиональных наемников и убить его будет крайне сложно? — Да, но насколько хорошо ты ценишь жизнь? Если откажешься, то ничего не будет. Ну, кроме убитой Сьоли, разумеется. И не факт, что она умрет быстро. Насилие — штука приятная. — Чертов кусок дерьма!!! - рыкнул Тигер, ударив кулаком в борт, - Я доберусь до тебя, даже если три раза погибну! — видимо, Хорок задел снайпера. — Ну, так согласен? — батарианец пропустил мимо ушей сказанное. — Да, — безвыходно и тяжело выдохнул Тигер. — Ну, вот и хорошо, конец связи. Инструментрон замолчал, и корабль окутало молчание, если не считать гула двигателя. Кроган вернулся к пилоту. — Все поменялось, летим, гм… Летим на Мелоонию. — А у меня есть выбор? — спросил человек. — Есть. Умереть, — ответил наемник, не задумываясь. — Мне это не нравится, — грустно сказал пилот, сидя связанным в углу кабины управления. — Всем всегда что-то не нравится, — туманно произнес Тигер, набирая сообщение и задавая координаты планеты. _________________________________ «Жить или?.. » — Мор сидел за креслом, вдыхая ароматный дым сигары, — «сколько лет прошло уже с этого ада, а вопрос все остается актуальным, » — он с болью и ностальгией вспоминал те прекрасные сто с лишним лет, проведенных со своей возлюбленной. — «Хорошо, что последнее, что она увидела - заботливого крогана перед смертью.» Кроган, тяжело вздохнул, смотря сквозь приспущенные жалюзи. Депрессия и меланхолия стали его постоянными спутниками жизни. Уже примерно двести лет или уже больше? Огонек медленно выжигал сухие листья, а едкий яд растекался по трем оставшимся легким. «Персональный ад оказался куда изящнее, чем казалось», — Мор открыл рот, медленно наблюдая как дым выходит из его пасти. Эти сладкие языки сигары рассеивались в пространстве, слабо подсвечиваясь остатками заходящего солнца. Кроган потянулся к бутылке откупоренного человеческого виски, свет из окна блеснул по металлической руке. Урднот любил человеческую культуру, даже не так, он ей жил, как бы плохо ему не было. Переживший не одну локальную войну в среде наемников, обучив не одну сотню высококлассных бойцов, Мор оставался морально сломленным. Любой конфликт на несколько планет, и он рвался туда, в надежде только на одно: умереть. Но судьба-злодейка как-будто издевалась над ним. Пара жадных глотков никак не могли сгладить ситуацию, но от этого напитка Мор не мог отказаться, несмотря на то, что для кроганов такой напиток больше похож на сок, нежели на серьезный алкогольный напиток. Урднот откинул голову, смотря в потолок. — Где же ты, моя дорогая? Хорошо ли тебе там без меня? — тихо буркнул он, понимая, что ответа так и не дождется. Еще пара жадных глотков и бутылка полетела в угол комнаты к остальным пустым. Лениво оглядевшись и вдохнув в легкие очередную порцию яда, кроган понял, что надо бы убраться, привести все в порядок. К чему бы не прикоснулся, на что бы не посмотрел в этом большом частном доме, все напоминало о ней, теребя вновь и вновь его израненную душу. От очередных тяжелых и грустных мыслей его отвлекло извещение экстранета. Нехотя поднявшись, Мор пошел в другую комнату, где и сел за портативное устройство. Проверка почты выявила одно интересное письмо от неизвестного адресата. «Еще один ученик хочет меня убить…» — бывший наемник выдохнул пленяющий, ароматный дым, с ухмылкой на лице. — «Что ж, смерть не ждет. Возможно, наконец сегодня судьба-злодейка сыграет против меня.» Сигара медленно догорала между пальцев. Мор так не хотел чтобы она заканчивалась, не особо хотел выбираться отсюда. Но отказываться от очередного вальса со смертью Урднот не намеревался. Раздавив остатки об пепельницу, Мор тяжело вздохнул, обдумывая свои дальнейшие действия, а действий, в общем то, было немного. Спустившись в гараж, кроган открыл шкаф со своим арсеналом. Прикоснувшись к излюбленной винтовке, Урднот невольно улыбнулся. Сколько со своей Черной Вдовой Мор отбегал, сколько пережил. Она, наверное, единственное, что осталось позитивного в его жизни. Взяв ее, заряды и оставшуюся пачки сигар, кроган собрался, но, поразмыслив, напоследок решил насладиться легким бризом, вдруг это его последние часы жизни. Выйдя на балкон, он стал наблюдать за тем, как за горизонт медленно спускается голубое светило, отражаясь в сине-зеленом море. Шум волн успокаивал душу, а шелест листьев, который раздавался с близлежащего леса, ласкал уши. Эта было именно то, о чем он когда-то мечтал вместе со своей покойной супругой. Бывший наемник взял потрепанный визор и включил всю ту же старую, человеческую музыку начала двадцать первого века. Ночь обещала быть смертельно интересной. _________________________________ Палящее солнце пустыни на просторах фиолетового неба… Нейтронная звезда обогревала броню Тигера слишком сильно, а под ногами был раскаленный песок. Мелоония… Совсем недавно здесь, на почти безжизненной планете, нашли богатые залежи урана и плутония, а также кремния, но пока обосновать смогли лишь одну единственную колонию. Слишком мало территорий с более-менее благоприятными условиями. Координаты назначены, Мор обычно прилетает в течение шести часов на дуэль, иногда позже. Но идти против учителя Тигер не хотел, достаточно было вспомнить, сколько было самоуверенных учеников, да и других наемников, желавших доказать, что они лучше Мора. Кроган каждый раз убеждался, что лучше учителя из наемников не было никого. Обучал Урднот хорошо: у него было два вида курсов - один ускоренный, другой основной, по пять и десять лет соответственно. На ускоренных курсах предпочтение отдавалось людям, турианцам и батарианцам, на полные же могли попасть кроганы и азари. Хитрость «школы» Мора была в том, что в нее могли поступить лишь немногие. Отбор был суров, да и плата за курсы тоже было жутко дорогой. На кратковременных курсах он держал всего по пять разумных в группе и выпускал с периодичностью в два с половиной года, таким образом, у него было по четыре курса, и еще один долговременный, который выпускался с периодичностью в пять лет, на него Мор брал до десяти разумных. Говорят, что когда он открыл школу, то ему помогала обучать наемников его жена. Главный слух, а слухов вокруг Мора было несчетное множество, заключался именно в жене крогана. Одни говорили, что она турианка, другие склонялись к тому, что она человеческого происхождения, третьи утверждали, что эта была батарианка. Но все они сходились в одном: она не была кроганшей или азари. В принципе, из-за этого его и изгнали когда-то давно из клана, несмотря на то, что Мор являлся одним из сыновей самого Рекса Урднота. Этот кроган был обвит и боевыми легендами, по одной из которых, он якобы возвращался с того света, как минимум, дважды. Многочисленные шрамы свидетельствовали в пользу этого. Еще одним слухом про него был тот, что якобы после того, как он воевал плечом к плечу с легендарной турианкой Джейн Вакариан, приемной дочерью и наследницей не менее известных Джейн Шепард и Гарруса Вакариана, он попал в психиатрическую больницу и проведя там примерно с десяток лет, лечился от постоянных кошмаров, бессонницы и раздвоения личности. Казалось бы, Мору где-то за четыреста, но он уже испытал все, что могла предоставить судьба, даже сверх того. Его мудрость можно было сравнить с мудростью древних вождей или старых шаманов. Тигер шел по раскаленному песку. Броня обжигала тело, а окружающий воздух прогрелся до шестидесяти градусов. Казалось, с каждой минутой жара переходила в изнуряющий зной. Место кроган выбрал не случайно: изнуряющая пустыня была хорошей территорией. Вспомнив промахи прошлых дуэлянтов, наемник выбрал не благоприятную среду, а изматывающую, где надо работать на пределе, если не на сверхпределе, плюс отблеск линзы не будет виден среди такого же блестящего красного-оранжевого песка. «А связанному пилоту сейчас хорошо, нагревается только внешняя броня, внутри все так же прохладно, » — попытался отвлечься наемник. До места встречи около километра, Тигеру же надо где-то за четыреста метров обосновать позицию. Все прямо так, как учил Мор. Но и в этом крылась самая большая проблема: учитель может достаточно быстро вычислить его, быстрее, чем Урднот выстрелит. Наемник вышел на примерную позицию и достал специальный маскировочный плащ, а после лег на раскаленный песок, поругавшись на его температуру, и натянул сверху маскировку. Через некоторое время под плащом стало прохладнее. Но, может, скоро он сам будет холодным трупом. В любом случае, остается только ждать… Час, другой, казалось, минуты медленно перетекают в вечность, и не собираются ускоряться так же, как и жара не хочет уходить. Неизвестно как, но Тигер умудрился прошляпить Мора. Увидев силуэт крогана в прицеле, снайпер чертыхнулся. Прямо на него смотрел Мор и держал его на изготовке. Жизнь действительно обошлась с учителем жестоко. Множество шрамов и ожог на пол лица, говорят, что это постаралась радиация при повреждении герметичности костюма. Со стороны ожога глаз был белым - он обесцветился, но не мешал нормально видеть, а со здоровой стороны был красным. «Дуэль проиграна, я на прицеле», — грустно выдохнул наемник, но, к удивлению, увидел, что учитель хочет связаться по радио-связи, показывая пальцем на бок визора. После Мор показал, что у снайпера есть всего три секунды чтобы выйти на связь. Тигер так и сделал, не отрываясь от прицела. — Прием, — произнес он. — Хм… Твой голос мне жутко знаком… Вейр. Нет, этот кроган погиб от моих рук. Манок. Нет… Этот турианец умер на поля боя… Тигер. Ты что ли? — сухо, практически без эмоций произнес Мор. — Да. — Я всегда думал, что с тобой никогда не пересекусь, — кроган будто выдержал пару секунд, обдумывая все, а после продолжил — сколько тебе обещали за мою голову? — Жизнь. — Неужели ты пал так подло, что пытаешься спасти свою задницу? — Не свою, — кратко ответил Тигер, после чего опять повисло молчание, которое нарушал только ветер. — Предлагаю поставить сейчас оружие на предохранители и поговорить вот так вот. На расстоянии, сквозь прицел, перед смертью кого-то из нас, — после чего Тигер расслышал характерный щелчок. — Хорошо, — наемник тоже щелкнул предохранителем. Все же, в честной дуэли он проиграл, а значит, дать слово «победителю» должен, не смотря на то, что кто-то из них все же будет убит. — Ты уникальный кроган, который всегда честен, я предполагал, что с тобой можно будет переговорить перед смертью. На чью жизнь ты хочешь выменять мою? — Любимой, — Тигер был часто откровенен с Мором, так как тот с ранних лет навещал его, помогал его матери-одиночке, а позже принял в свою «школу» с большой скидкой, дав перспективное будущее крогану. — И кто она? Надеюсь, не азари? — поинтересовался учитель. Он всегда недолюбливал азари, хотя ходили слухи, что некоторые ученицы-азари умудрялись затащить его в постель. — Нет, кварианка, — и опять тишина, нарушаемая только ветром. — Хоть кто-то учится на моих ошибках, — без эмоций произнес Мор. Тигер всегда удивлялся, как этот кроган мог всегда говорить монотонно и не отражать на лице свои эмоции, словно элкор, — И как? — Что как? — Ну… Как с ней в постели? — Я не успел даже объясниться, — смущенно фыркнул ученик - каким бы матерым бойцом он не был, в любовных утехах всегда был профаном, — лишь оставил записку с пометкой прочесть после моей смерти. — Почти как я, только тогда мне было двадцать с небольшим… Или уже тридцать. Я писал записки одной турианке, анонимно. Каким же я был идиотом, делая такие записки, — Мор достал сигару, говорят, он начал курить после психбольницы, — У меня осталось две сигары, после того, как я их выкурю, стреляемся. Я понятно объяснил? — Вполне. — Прекрасно, — бывший наемник достал зажигалку и зажег медленного убийцу, — я хотел бы тебе рассказать правду, которую мне уже надоело скрывать, но перед этим я расскажу из-за чего так получилось. Все началось тогда… Когда моей жене осталось совсем чуть-чуть, ей тогда было уже сто тридцать, — а для ее расы это уже достаточно почтительный возраст — я понял, что за ней нужен уход, поэтому закрыл школу, вернув начальным курсам деньги, и стал суетиться только рядом со своей возлюбленной. Двадцать лет я помогал ей, наслаждался каждым моментом, проведенным с ней. И вот, на сто пятьдесят седьмом году, она умерла… Боль раздирала меня, ведь умерла единственная женщина, которая смогла открыть мне глаза, показать, что кроме черного и белого есть другие цвета, что кроме боли, крови, войны и смерти есть дружба, любовь, мир и жизнь… Рука сама потянулась за ринколом. Я выпивал каждый день литры этой дряни, понимаешь, литры. Я потерял счет времени, перестал различать день и ночь, у меня были только одни запои… День за днем. Но и этого оказалось мало и чтобы заглушить боль, я заказал партию наркотиков. На тот момент я был готов на все, что бы увидеть хотя бы галлюцинацию своей жены, или умереть, что бы увидется с ней там. Внук от приемной дочери приехал как раз перед тем, как я принял дозу. Он пытался убедить меня в чем-то, но я его не слушал. Меня накрыло… Мне было хорошо, но это состояние через некоторое время улетучилось, опять сменив радость болью. Я так и не слушал внука и вновь и вновь тянясь за дозой. Той радости уже не было, а было некое равнодушие… В отчаянии внук рискнул рассказать ситуацию моему отцу, Рексу Урдноту. К моему удивлению, тот все бросил и отправился на одинокую планету, где я жил вдалеке от колонии на одной прекрасной планете. Поняв, что простые разговоры уже бессильны, он пошел другим путем, кроганским. Поорав на меня и избив, сказал, какой я после этого кроган. Истекая кровью, я все равно потянулся за бутылкой. Тогда он принял решение взять меня на Тучанку… Ну вот, мы почти приблизились к тому, что я хотел сказать, — во время рассказа Мор делал периодические затяжки, и вот, была очередная. — Так вот, я и не подозревал, что он заготовил целый план, основываясь на остатках моей ответственности. Подогнав мне ящик ринкола, он заставил меня выпить хотя бы половину, так сказать, не отходя от кассы. Когда я окончательно опьянел, он сделал следующий ход, и какая-то кроганка, которую выбрал сам Рекс, потащила меня в постель. Будучи пьяным… Я изменил своей покойной жене, — Тигер не поверил своим ушам, в голосе Мора появились нотки грусти. — И это является той правдой, которую ты скрывал? — Нет, это только часть, не перебивай, — кроган сделал опять небольшой перерыв, выпуская дым из легких, — все самое интересное как раз и началось. Оказалось, что она залетела от меня. Вот тогда я и обрел новую цель в жизни: поставить на ноги того, кто родится. Взяв всю силу воли в кулак, я выбросил наркотики и уменьшил принимаемый алкоголь, пришлось вновь идти в наемники, нарушив обещание, данное своей мертвой возлюбленной. Пара месяцев службы у Арии была сущим адом, тогда на нее совершалось покушение за покушением. Но и деньги были солидными, хотя за ее голову и предлагали баснословные суммы. После рождения мальца, я вновь забросил наемничество, а деньги отправил той кроганке, — Урднот сделал паузу, которая достаточно быстро начала затягиваться. — Ответственно, — только и смог добавить Тигер. — И это еще не все, — кроган на этот раз очень крепко вдохнул, не оставляя ни единого места в своих легких для кислорода, — вся соль заключается в том, что я не мог быть рядом. Рядом с тобой, сын. — Что?! — Тигер не поверил Мору. Всегда всеми утверждалось, что его отец погиб. — Да, так и есть, — на лице Мора проскочила еле заметная улыбка. — Я не верю тебе, мой отец умер. — Это выдумка. Я и Рекс хотели, что бы у тебя было светлое будущее, а мое отцовство ставило крест на твоем статусе в клане Урдонт, — кроган выбросил остатки сигары в сторону. — А как же Наклз, который записан как мой покойный отец? — А-а, этот сумасшедший кроган, который отказался от своего имени в пользу клички и участвовал в великой войне против жнецов… Да, такой кроган был на самом деле, но он никогда не являлся твоим отцом. Записать твоим отцом можно было кого угодно, но записали его именно потому, что он был одним из тех, кто покушался на Арию. Впоследствие был убит незадолго до твоего рождения. — Тогда почему ты не навещал меня? — Разве? — Мор фыркнул, — А разве не ты жил лучше других кроганов? Разве не тебя я часто навещал, когда ты был маленьким? Разве не я принял тебя в «школу» без всякой платы? Да, возможно, уделял тебе мало внимания, когда ты был мелким, но на это есть две причины: слухи обо мне и то, что твоя мать, как выяснилось после твоего рождения, была просто по уши влюблена в меня и всячески пыталась вновь затащить меня в постель. Так что жить рядом я не мог, а афишировать причастность к твоему появлению уж тем более. Повисла тишина. Тигер не знал что и сказать. А Мор не спешил, давая время на раздумья, в его руках ловко появилась следущая сигара, а после послышался щелчок зажигалки, но ничего не случилось, попробовав еще несколько раз, он убрал зажигалку, тем не менее оставляя в зубах сигару. — Поразительно, насколько Смерть хитра… — первым нарушил тишину Мор. — Прося у нее отсрочку, я и не думал, что переживу свою любимую почти на две… Или уже три сотни лет? Смерть знала, что испугать меня нечем, я пережил все на этом гребаном свете, но она ухитрилась сделать ад для меня здесь, забрав единственную любовь и при этом вылечить от смертельных болезней. Заставила быть на похоронах каждого легендарного героя из команды Шепард… Дала право на рождение генетического сына, но при этом запретила его воспитывать. Вроде и дала жизнь, но наложила слишком жесткие ограничения. Наверное, хочет, чтобы я просил о том, чтобы она забрала мою жизнь. Но я так просто не сдамся, я кроган, мать вашу, — третий раз за весь разговор в голосе Мора прозвучали эмоции. — И, если ты не против, я продолжу свою историю, которая плавно перешла в исповедь. — Продолжай, — это единственное, что мог сказать Тигер в данной ситуации, наблюдая за тем, что кроган особо не торопился зажигать когда-то начатую сигару. — Но и этого смерти оказалось мало, она заставляла вновь и вновь видеть сны с убитой мной когда-то кварианки… Ее имя, вроде… Лайра, — крогана пробило на слезы, но голос оставался столь же монотонным. Это было невообразимо для Тигера — увидеть, что душа Мора состоит не из нерушимой стали, как думали все, а из стены, которая ограждала его от других, — Я вновь открыл школу, не обращая внимание ни на что, и понеслось… Это было единственное занятие, которое заставляло забыть о проблемах, как я думал по началу. Но и здесь добралась до меня Смерть, делая ходы, заставляющие думать о суициде. Знаешь, что она сделала? Она начала издеваться надо мной с помощью в начале одной азари-ученицы. Эта блядь, по другому и сказать никак, пыталась затащить меня в постель. Долго я отпирался, пока она меня однажды не напоила. Мда… Если вспомнить, то и самый первый секс с моей женой, да и вообще первый, тоже был после того, как я налакался до потери памяти. И это действительно ужасно. Но я не об этом. Эта была первая сучковатая азари, которую я… Кхм… Отодрал, если можно так выразиться. При объятии вечности было интересно посмотреть, как сталкиваются две души, по сути противоположные. Я разбил ее мечты, суждения и все это произошло, когда та «получила» мои воспоминания. Знаешь, что с ней стало после этого? Она до сих пор в психиатрической больнице. После этого пошли всякого рода слухи, которые подстегивали уже следующих учениц на проверку ее правдивости. Уже был и план у них составлен: достаточно меня напоить и все… В итоге, еще с десяток этих голубых блядей слегло в больницу, еще пять застрелились уже на следующий день после секса. Да и я переживал моральные потрясения… Фактически, я изменял своей жене, и меня это сильно огорчало. Почему, спросишь ты? Потому что частица моей возлюбленной находится в моем сердце, и будет хранится еще очень долго. Она и теперь частенько навещает в снах, улыбается, смеется, греет осколки души, а на утро боль… Боль, накатывающая с новой силой, каждый раз все сильнее и сильнее, — казалось бы, что может огорчить такого крогана как Мор? Теперь Тигер видел, как плачет настоящий боец, прошедший все горести жизни: никаких лишних слов, никакого нытья, лишь слезы, тихонько скатывающиеся по щекам, а в стальном, казалось, безжизненном голосе, слышались нотки живой, но грустной речи. — В моей жизни не осталось ничего ровным счетом. А что могло остаться то? Я видел смерть, смотрел в ее бездонные отверстия вместо глаз, видел ее белоснежный оскал, но остался жив. Но назвать это удачей язык не поворачивается, а вот проклятие — подходящее слово. Почему? Ты и сам видишь, почему. — Зачем ты все это рассказываешь? — спросил Тигер. — Ты так и не понял, — это прозвучало больше как вопрос, чем просто предложение. Но по монотонному голосу не поймешь, утверждение это или вопрос, — Я просто раскрываю душу, надоело молчать, строить из себя неубиваемого легендарного наемника. Думаешь, это так просто - молчать триста лет? Последний раз я выговаривался только своей покойной жене… — В нашем нынешнем разговоре ты часто упомянул свою жену, но так и не рассказал о ней. Кто она? На лице Мора отразилась улыбка, а на глазах опять появились слезы. — Гибкая снайперша, которая давным-давно, сама того не замечая, своими глазами точно поразила мои сердца… Красивая и неотразимая, казалось, она была неприступной, и я долго стеснялся ей признаться в чувствах. Но все же, перед ответственным заданием чувства переполнили меня… Ну, это сейчас не важно, — Мор выбросил остатки второй сигареты, — Ну вот, последняя сигарета… — Ты так и не сказал, какой она расы, — Тигер хотел узнать «предпочтения» своего учителя… Или отца? Какая теперь разница, если кто-то из них вскоре навсегда замолчит и унесет тайну отцовства в могилу? — А есть ли в этом разница? Любви все расы покорны, — Мор попытался зажечь сигару вновь, но каждый щелчок зажигалки не давал огня, — Гребаная зажигалка, — Кроган размахнулся посильнее и подкинул ее высоко, параллельно взведя винтовку. Тигер моментально отреагировал на щелчок предохранителя, снимая свой. Два стрелка выстрелили одновременно. Осколки зажигалки упали на раскаленный песок. Пуля Тигера ушла под ноги учителю, тот даже не шелохнулся. — За реакцию пять, за прицеливание двойка. Но если бы я стрелял в тебя, а не в зажигалку, ты был уже трупом, — произнес Мор, передернув затвор и поймав на лету раскаленный термозаряд. Тигер очень удивился, ведь Мор не носил защитных металлических перчаток, и сейчас без каких-либо признаков проявления боли, поднес термозаряд к сигарете и зажег ее. Термозаряд крогану был больше не нужен, и он раздавил его все той же целой рукой. — И тебе вообще не больно? — не смотря на то, что оба были кроганами, Тигер не мог бы вытерпеть такого сильного раздражителя, как раскаленный термозаряд. — А что ты знаешь о боли? — Мор глубоко вдохнул, вбирая в легкие так полюбившийся ему дым, ухмыляясь, — а нихрена ты не знаешь. Мне же каждую клетку тела выжгла радиация. Что такое боль? Боль - это слабость. А слабый кроган — не кроган. Идеальный убийца не чувствует ничего, поэтому таких нет, даже я им не являюсь. Разве что гребаные синтетики, но и они, как любая техника в любой момент, могут подвести… — А как ты попал в писихушку? — спросил Тигер, понимая, что времени осталось очень мало. — Точно не помню, помню только-то, что после скитаний с… Капитан Вакариан… Красивая турианка. Ее имя было… Вроде, Джейн… Да, ее звали именно так. Строгая, но при этом добрая, военная, но и не лишенная чувств… Она держала при себе только самые лучшие качества… Я до сих ей благодарен, так как она сыграла очень большую роль в моей жизни: поставила мою душу на правильный путь, помогла переосмыслить ценности, в общем, прекрасная турианка… Была… Кстати, давно хотел тебя спросить: почему ты все время стреляешь в шею? — спросил Мор, видимо, побыстрее забыть воспоминания. — У каждого наемника должны быть свои секреты, не так ли? — Теория не забыта и это радует. Обычно ее все забывают. Поэтому ты являешься одним из самых лучших учеников. — С какого это времени? — Тигер был удивлен опять. — Да с того самого, когда смог на выпускном экзамене условно убить меня, — Мор сделал очередную затяжку, — Помнишь? Тигер припоминал. Экзамен был, мягко говоря, сложным: выпускная группа против всех остальных в горно-лесистой местности. Цель выпускников: условно поразить всех противников, либо захватить флаг и донести его до условной точки эвакуации. Было несколько нюансов: использовались ослабленные дезонтегрирующие патроны, у выпускников ничего не было из оружия, кроме ножа, да и то, им можно было пользоваться только в крайнем случае. Ну, и самое главное — Мор лично охранял флаг. Сложное испытание, говорят, никто не проходил его до конца, но Тигер редко верил слухам, ведь они не всегда были правдивы. И вот, на экзамене он условно уничтожил Мора. Оставшись одним, среди условно живых, он принял бой с превосходящими силами противника. Но это была просто игра, по сравнению с тем, что флаг охранял учитель. — Да. — Ну, вот это был единственный раз за всю историю существования школы… Эх… Жаль сейчас нет никаких условностей, либо убит, либо убийца. Не передумал стрелять? — Нет. — Выбор души заменяет приказ… — сказал кроган на каком-то человеческом языке, даже не сказал, а попытался пропеть, интерком исправно перевел сказанное. — Как когда-то говорили люди… Ну, что ж, — Мор взглянул на сигару. — Время скоро подойдет к концу. Помнишь правила? — Конечно, интервал времени какой? — Пять секунд, как обычно, — бывший наемник вновь выдохнул порцию дыма, который быстро рассеивался в раскаленном воздухе пустыни. — Ты стал моей тенью за все это время, твои навыки, рефлексы, казалось, я смотрел на тебя, как на молодого себя, но сейчас, мне кажется, что я стал твоей тенью… Сын против отца, ученик против учителя, тень против тени… Несомненно, кто-то из нас двоих больше не сделает ни глотка воздуха, а может… Может, Смерть распорядиться по-другому, и мы оба умрем… Так и не узнав, кто из нас лучший. — Мне жаль. — Сын, как давно же я хотел к тебе так обратиться. Если я выживу, а ты… То я постараюсь спасти кварианку, возможно, так я искуплю вину перед Лайрой, а если нет… — кроган вобрал в себя еще порцию дыма. - То отомсти за меня. — Мор… — у Тигера вновь начало разрывать душу. — Отец… Прости… — Рано еще извиняться перед неповерженным врагом. — Ты, как всегда, в своем репертуаре… Сейчас мы не в твоей школе, а на безжизненной планете, может, хватит выставлять оценки и подмечать мои недочеты? — Запомни, профессионалы гибнут чаще новичков только из-за того, что допускают ошибки и менее внимательны, а еще их самоуверенность является главной ошибкой. Лучше переоценить противника, нежели неожиданно получить смертельную пулю, — кроган посмотрел на почти докуреную сигару, — Еще чуть-чуть и начнем. — Эх… Докури ты уже ее, мне уже все равно, но ожидание томит. — Сын мой… Главный козырь снайпера как раз и состоит в ожидании, надо уметь ждать цель сутками, не отрываясь от прицела… - кроган выкинул окурок, — Вот и все. Пятисекундная готовность, — Мор прицелился в Тигера. Суть дуэли была проста: по истечению пяти секунд оружие резко переводится в боевое положение и сразу же производится выстрел. Хитрость в том, что если выстрелить чуть раньше, то ничего из этого не выйдет, а чуть позже не будет возможности, так как оппонент может уже убить тебя. Секундомер обычно, включал Мор, так было и здесь. Послышался писк — начался отчет. Напряжение возросло до предела, а обстановка накалилось, несмотря на то, что и так воздух был накален. Тигер в уме отсчитывал секунды, напряженно сжимая свою «Вдову». Мор вытянул руку с винтовкой. Тот факт, что учитель собирается стрелять «с одной руки», Тигера нисколько не удивлял. По слухам, да и сам он не один раз видел, бывший наемник умел и не такое. Секунды, казалось, растянулись, в целую вечность, и тишина, нарушаемая слабым ветром, заполнила полностью эту вечность. Но вот раздался писк секундомера Мора. Медлить было нельзя и Тигер молниеносно переключая предохранитель, резко потянул курок. Два выстрела раздались одновременно, а звук, распространяясь по просторам пустыни, объединил их в один. Два сердца из четырех замолчали навсегда, другие же замерли на секунду, осознавая, что все еще живы. Но радости от этого не было, ведь один кроган больше никогда не вздохнет, вбирая в себя свежий воздух… Другой же кроган передернул затвор. Боль… Боль заполняла его. Ведь он убил родственника, да и плечо немного ныло от пулевого отверстия. Теперь, ему здесь больше делать нечего. Взглянув на звезду, которая была просто ослепительной, он направился прочь, тихо шурша песком под ногами и пристраивая свою винтовку на прежнее место.