Наследница

Снежана смотрела в глаза Никите, злясь на него с каждой секундой сильнее. Тема не двигался. Его словно прибили к стене всем телом, так сильно держал магией его Никита. Шатен прошел на центр комнаты медленно. Подол плаща повторял каждое его движение. Он повернул голову к Теме, усмехаясь ему, а после снова посмотрел на Снежану, которая хмурила брови все сильнее. — Ну же, любимая, с каких пор ты решаешь такие вещи одна? Я что похож на рядового солдата? Или ты спутала меня со своим верным псом Дионисом, который выполняет все твои пожелания? А? — серьезно произнес он, а через пару секунд улыбнулся. Его улыбка в этот момент была не дружелюбной, скорее ехидной и насмешливой. Снежана опустила взгляд, словно смущалась того, что ее отчитывают, как маленькую. Она была взбудоражена его манерностью, но не подавала вида. А что она хотела? Это же Никита. Тот самый, в которого она влюбилась когда-то. Он был таким всегда. Манерным, заносчивым и хитрым, а еще всегда добивался собственных желаний и мог предать даже лучшего друга ради нее. Она вспомнила его в образе вампира и ей показалось в этот момент, что вампиром он был другим, а может это просто здравый смысл? Ведь тогда она была без памяти влюблена в этого горячего и невыносимого вампира. Он был чем-то новым в ее жизни. Был тем, кого она точно не знала, но влюбилась по уши. Сейчас спустя время, она видела его настоящего и казалось, что он уже не так крут, как она думала раньше. Снежка подняла на него свой устало-отреченный взгляд. — Это правильно, что ты молчишь, я рад, что не хочешь конфликта, — кивнул Никита. Он уже собирался повернуться к магу, чтобы что-то ему сказать, как его отбросило в стену слабой ударной волной магии Королевы. Она опустила ладонь, подходя к Лютеру. Коснувшись его, магия Короля спала, а он смог двигаться. Никита стукнулся довольно легонько плечом в стену, немного смеясь. Он встал ровно, отряхнул плащ от пыли, гордо поднял подбородок. Челка слетела на глаза, поэтому он одним движением ладони убрал ее назад. — Ты в порядке? — спросила Снежана Лютера, но тот не успел ответить, как снова прирос к стене. Никита лишь щелкнул пальцами. Окно с грохотом открылось и из него ввалилась в комнату Анна. По-другому ее появление было не назвать, потому как он зацепилась за стул и повалив все со стола, наделала много грохота, прежде чем встать на ноги напротив Короля. — Анна, уходи отсюда немедленно, — крикнул Лютер, а она лишь прищурила глаза, поправила длинные волосы и отряхнула ладони от пыли. Пару секунд и у нее в руках появился нож, который она достала с ножны прикрепленной на спине. — Ну уж нет, Лютер! Я не дам больше тебя в обиду, кто бы передо мной не стоял, я встану в бой. И плевать мне на последствия, — рыкнула сквозь зубы она, смотря с неконтролируемым гневом, направленным на Короля. Снежана, удивленная ее появлением, улыбнулась и даже стала гордиться силой воли своей подруги. И этот момент был бы поистине красивым, если бы не хохот Никиты, нарушающий эту тишину. Все посмотрели на Короля. Шатен поднял голову в потолок и заливисто смеялся. Он развел руки в стороны, уверенно прожигая Анну взглядом, прекратил свой смех. — Ну давай, малышка, я посмотрю на что ты способна. Битва с Королем будет стоить тебе жизни, — кивнул он, — хотя я одним щелчком могу отнять твое дыхание и через пару минут ты будешь лежать мертвой в центре этой комнаты. — легкость и игривость фразы в самом начале, перешла в злобную ухмылку в конце. Король говорил это все Анне, а смотрел на Снежану. Он на самом деле ждал, когда же Королева бросит ему вызов. Он добивается этого уже очень давно, но Снежана все равно дает слабину и уступает ему, а его задача была совершенно иной. Он хотел, чтобы она была настолько сильна, чтобы даже он не мог иметь над ней власть. Да, Никита закалял ее характер. Наверное, он единственный кто делал это. Своими методами, но для ее же блага. И все эти «стычки лбами» ему жутко не нравились, но он был обязан подготовить ее к тому, что будет через год. Анна сжала нож и собиралась уверенно пойти на Никиту, когда Снежана остановила ее. — Не нужно. Он специально тебя провоцирует. На самом деле, ничего он не сделает ни тебе, ни Лютеру. Вы здесь, в лагере, в безопасности, — кивала Снежка, смотря в глаза подруге. Анна увидела в ней ту, старую Снежану, которая была простой девочкой до всего этого в ее жизни. Анна хотела верить своей старой подруге, но после последних событий верилось с трудом. — После того, как я чуть не умерла в подвале этого здания, твои слова звучат, как шутка. Очень плохая шутка, Снежана, — стиснула зубы она. — Знаешь, мне так надоело... Вампиры, оборотни, Короли и Королевы..., Верховные, ангелы и демоны. Бог и дьявол? Серьезно? Мне, человеку, все это осточертело! — грубила она Снежке. — Поэтому я и предлагала кое-что Лютеру, — мягко улыбнулась Снежка. Никита видел, что она имеет слабость к друзьям, сжал кулак. Он неожиданно для себя стукнул им о стену. Громкий треск. По стене побежали трещины. Лютер отлип от стены и от неожиданности рухнул на колени. Кулак Короля горел, а алая кровь капала на серый бетонный пол. — Ты должна быть сильнее, Снежана! — грубо сказал Никита. — Не милой неженкой, а строгой Королевой! Потому что, когда начнется война, все образы дорогих тебе людей будут твоим слабым местом. Все кому не лень будет обращаться в меня, нее, или вампиршу Нину, в Толика, Филиппа или твоего рыцаря-пса... Все, у кого будет такая возможность смогут пробраться к тебе через них – людей, которые тебе дороги! — Никита махнул подолом плаща и быстро развернулся, уходя прочь. Снежана опустила глаза, понимая, что он прав. Он снова был прав. *** Нина стояла возле Мишель, который надевал ей на безымянный палец красивое ограненное кольцо в виде короны из белого золота с бриллиантами, которые переливались от любого попадания света. Она улыбнулась, осматривая кольцо. Мишель медленно поцеловал ее пальцы, не сумев отвести от нее взгляда. Нина кокетливо и игриво влекла его к себе. Древний вампир уже медленно накрыл ее пухлые губы своими, когда брюнетка, не сдерживая страсти притянула его к себе за волосы. Мягко и любя кусая его за нижнюю губу, она углубила поцелуй, наполняя его страстью. Мишель растворился в ее руках, совершенно не держа марку грозного древнего вампира, а скорее наоборот, он словно только стал новообращенным, потакая во всем своей повелительнице. Его нежные касания к ее коже, заставляли Нину дрожать, когда он касался ее спины, бедер, груди. Кашель сзади заставил их оторваться друг от друга. Мишель грозно, почти с нескрываемой ненавистью посмотрел на подчиненного. — Простите, кхм, — опустил глаза вампир. — Вы говорили п-предупредить, когда к воротам п-подойдут те, кхм, кто п-пьют кровь вампиров, — завуалировано произнес парень, часто кашляя и запинаясь. — Кто? — удивилась Нина. — Милая моя, это брат нашего Короля... — усмехнулся Мишель, кивая вампиру и нехотя отстраняясь от своей супруги. — Никиты? — Я же говорил уже тебе... — Я не помню, — надула губы Нина, отворачиваясь, но после снова повернулась, с любопытством глядя на мужа. — Мишель, они пьют кровь вампиров? И один из них брат Короля, который в прошлом был вампиром? — нахмурила брови она. — Я ничего не понимаю. — Их «подвид», хотя скорее проклятье, очень редкое. Их всего двое. Настырная и ловкая Сара, — закатил глаза Мишель, — и вспыльчивый и резкий Эдвард, — описал он их. Мишель явно знал их довольно давно. — Почему редкое? — Сама по суди, любовь моя. Вампиры, которые не пьют кровь людей, а вынуждены пить кровь вампиров, — автоматически обретают врагов не только в виде охотников или оборотней, но и самих вампиров... Они должны были быть очень осторожными и скрытными, чтобы дожить до сегодняшнего дня. Мишель направился к воротам. Нина поспешила за ним. Ворота закрылись, когда Эдвард и Сара уверено шли вперед. Никита уже стоял, ожидая брата, Снежана была за ним. В лагере оповестили быстро, о том, что кто-то вернулся из задания. Сара и Эдвард были не на простом задании, а на особом задании от Короля. Никита надеялся на хорошие новости, но уже по взгляду брата видел, что задание он не выполнил. Сара же не подавала никакого вида их провалу, она шла гордо и красиво вырисовывала бедрами знак бесконечности в воздухе, словно шла на самом знаменитом показе мод в разгар представления. Когда все подошли к Королю, Эдвард опустил плечи, видя разочарование брата в его глазах. — Прости, но княжеская двоедушная жопа даже не стала слушать нас. Послала в ж..., ну ты понял, — возмутился Эдвард. Сара засмеялась. Никита сжал кулаки, сильно швыряя ногой стоящее рядом с ним ведро с едой для лошади. — Как же он меня бесит, старый хрыщ. Ладно, я понял, брат. Придется самому навестить этого старого зазнавшегося графа, — кивнул Никита. Снежана сделала шаг вперед. — Что ж, а меня в дела посвятить ты не хочешь? Пять минут назад ты кричал, что я должна все тебе докладывать, так будь добр! — громко сказала Снежана. Все смотри на них, как на давнишнюю супружескую пару, хотя речь о свадьбе ушла куда-то в небытие. На самом деле, из-за череды событий Никите и Снежке о многом нужно было поговорить, только в спокойной и теплой обстановке. Никита должен рассказать ей о планах, о союзниках, которых стоит еще переманить на свою сторону, о планах на свадьбу и ребенка в этот год, а Снежана объясниться перед ним за Лютера и Диониса. Вот только побыть наедине им пока не удавалось, да и желания у обоих пока не было. Никита покорно кивнул, даже немного удивляя этим присутствующих. Именно такой позиции он от нее добивается, чтобы ей было интересно участвовать в подготовке своей армии к войне. — Я расскажу, все расскажу тебе, милая, когда мы наконец-то сможем поговорить! — поставил условие Никита. Снежана вздохнула. Король повернулся к древнему вампиру, — Мишель, отправляйся главному у суккубов. Ты знаешь же его стрип-клуб. Он должник твой и явно перейдет на нашу сторону. — Прости, Никита, но его долг слишком велик, чтобы просто простить его за то, что он будет воевать с нами, — возразил спокойно Мишель. Никита вздохнул. — Я выполню остаток его долга, — кивнул Король. — Ты даже не знаешь, что именно он должен мне... — Он должен убить свою сестру, за то, что она убила твоего лучшего друга, — перебил его Король, смотря в глаза древнему злу, даже не боясь его. — Мне казалось, что эта история – тайна, — тихо сказал древний вампир. — Один ведьмак «проболтался» мне, когда я искал тебя, — улыбнулся Никита. Мишель кивнул. — Иди, я убью эту суккубшу, не волнуйся, — кивнул шатен, а Мишель быстро повернулся к Нине, которая уже скрестила руки на груди и требовательно смотрела на мужа. Он улыбнулся, поцеловал ее в лоб, мягко прошептал ей, что любит ее и быстро исчез со своими подчиненными. Нина была не довольна такому раскладу. — Скажи мне, дорогой, — обратилась она к Никите, стараясь не хамить. Нина хоть уже не была привязана к своему создателю, но все равно уважала его за живучесть, ум и хитрожопость. — С каких пор, мой великий муж подчиняется твоим приказам? — прищурила глаза она, не опуская своих скрещенных рук. — С тех самых пор, как ты перестала быть связана со мной, милая, — также почтенно и с уважением ответил Никита вампирше. — Почему? — Теперь он – мой должник, остальное спрашивай у него, — подмигнул ей Король. Эдвард направился на кухню, а вот Сара не спешила за своим возлюбленным. Она встала возле Никиты, обратив его внимание на себя кашлем. Парень вздохнул, все начали расходиться, кроме Снежаны, которая наблюдала за наглой вампиршей. — Ники-и-ита, — коварно улыбнулась она, расстегивая свою куртку и показывая пышное декольте. Ее красивые аккуратно уложенные волнистые локоны делали лицо худее, даже острее, чем на самом деле. — Мы та-а-ак рисковали жизнью, может уделишь нам время с Эди и сходим выпить? — игриво провела кончиками пальцев она по плечу Короля. Даже сквозь плащ, он чувствовал ее острые ногти. Шатен закатил глаза, а после повернулся к Саре и даже подошел ближе. — С удовольствием, если моя Королева сочтет твою компанию приятной, так что ты должна стремиться понравиться не мне, а ей, — грубо и иронично сказал он. Снежана улыбнулась, но быстро скрыла эти эмоции, задирая нос повыше. Сара вздохнула, посмотрела на Королеву, после снова на Короля. Она также красиво прошла мимо Снежки, лишь желая ей «доброй ночи». *** В комнате было тихо и темно. Она стояла у окна, смотря куда-то в лес, за горизонт. Она думала о маме. Ей так и не удалось хотя бы несколько дней поскорбить о матери, вот просто проплакать свою боль утраты и ничего не делать, ни с кем не воевать, никуда не бежать. Снежана помнила маму теперь и, наверное, еще не до конца осознавала, что ее больше нет. «Мама была королевой все мое детство и до меня, но я даже не могу вспомнить, чтобы она хоть раз в жизни показала себя с этой стороны», — подумала она. Ведь она действительно не помнила ни одного момента, когда мама была бы Королевой, а не просто мамой. «Нужно спросить у Филиппа, как это все происходило», — кивнула себе Снежка, поворачиваясь, чтобы пойти к мужчине-охотнику, но дверь открылась. Никита вошел в комнату, спокойно закрывая дверь на ключ. Он выдохнул воздух и вместе с ним как-то смягчился, как надувной круг, когда спускаешь его, чтобы сложить. Он осторожно прошел и оказавшись напротив Снежаны мягко и грустно посмотрел в ее глаза. Он молчал, лишь грустил рядом. Хотя и подходить парень не стал, Снежана тоже почувствовала его мягкость и покладистость, поэтому поддалась. Она подошла первая. — Нам многое нужно обсудить, — прошептал Никита, она кивнула, коснувшись легонько его пальцев руки и потянув на кровать. Они сели, смотря друг на друга. — Ты хочешь обсудить поцелуй с Дионисом и то, что ты услышал, когда мы вернулись? — спокойно спросила она. Никита кивнул, она повторила за ним. — Хорошо. Я знала, что не справлюсь, а он вмешался. Существо было близко и спугнуть его нельзя было. Когда Дионис поцеловал меня, я не сразу поняла, что происходит, но чувствовала, что А бао а ку стало питаться его чувствами, а не моими. Я лишь помогла. Понимаешь? Я ... не знаю, я должна была, — кивала на каждой фразе она, Никита накрыл ее руки своими. — Тебе понравилось? — вдруг спросил он. Снежана широко открыла глаза от услышанного, быстро посмотрела на него. Ее зрачки забегали по его лицу, а сердце бешено колотилось в груди. Вопрос заставил ее нервничать. — Значит, понравилось, — утвердительно сказал Никита, замечая ее реакцию. — Никита, я ... нет, я ... — Королева не находила слов в свое оправдание. — Не волнуйся... я понимаю, — спокойно ответил Король, лишь сильнее сжимая ее руки за запястья, — я понимаю, что он тебе важен и не просто, как друг, ты ведь спала с ним, так что... Это нормально, — кивнул шатен. Он был на удивление спокоен. — Я не понимаю вот чего. Почему ты не отпустила его, когда он просил тебя об этом? Тебе нравиться знать, что он любит тебя? — прищурил глаза он. Снежана вырвала свои запястья из его пальцев и встала. Она прошла нервно по комнате. Туда-сюда. Остановившись возле Никиты, она посмотрела на него. — По правде, нравится. Мне нравится знать, что я нужна ему. Это придает такой уверенности в себе. Чтобы не случилось, я могу положиться на него. Всегда... — На меня ты тоже можешь положиться... — Подожди, — перебила его в ответ Снежка. — Тебя не было, я убила тебя, ты внушал мне преследовать тебя. Да, я люблю тебя, Никита, и знаю, что ты любишь меня, но любовь Диониса... она такая чистая, понимаешь? Она святая. Она словно дар, данный мне кем-то, который мне хочется уберечь и сохранить. Наша с тобой любовь безусловно красива и непредсказуема, но поверь мне, каждая девочка мечтает, чтобы ее любили так чисто, как любит меня Ди, — улыбнулась Снежка. Никита резко встал. — А о нем ты подумала? Что будет все это время чувствовать он? А? Ты выйдешь за меня на его глазах, ты родишь моего ребенка на его глазах, ты будешь для него ядом, отравляя его каждую чертову секунду, которую он проведет рядом с тобой. Ты помнишь, что я сказал тебе, когда мы все бросили и сбежали в мой особняк? — подошел он к ней ближе. Снежана кивнула. — Мое сердце – твой дом. — Мое сердце – твой дом. Они сказали это вместе. Тихо, трепетно. Никита улыбнулся, касаясь ее щеки. Снежка закрыла глаза, наслаждаясь его нежностью. — Именно, малышка. Королева моя, именно это значит настоящая любовь. Тебе хочется, чтобы человек, которого ты любишь, чувствовал себя дома рядом с тобой. — Никита резко убрал руку от Снежаны, — То, что ты делаешь с Дионисом – не любовь, а эгоизм. Молчание затянулось. Снежана смотрела в карие глаза Короля, думая над тем, что он ей сказал. Она понимала это и так, но не могла ничего поделать с собственным эгоизмом. А еще было странно, что Никита защищает Диониса впервые, желая ему добра. Хотя, может так только казалось, на первый взгляд? — Я знаю, что это эгоизм, но я доверяю ему, как тебе. Поэтому я хочу, чтобы с нашим ребенком был он и только он. Чтобы он защищал его, как меня! Несмотря ни на что. — твердо решила Королева. Никита лишь поднял руки вверх, сдаваясь в этом споре. Он вздохнул. — А теперь давай обсудим наше соперничество за власть! — строго сказала она, а все ее тело напряглось, как струна гитары, которую сильно натянули. Напряжение в теле было невероятной силы. — Так, — согласился он, скрестив руки на груди. — Что ты хочешь знать? — Что это было там с Лютером? По какой причине ты перечил моим желаниям? — О, милая, все просто. Я тоже эгоист, и Лютер нужен мне! Нужен, чтобы подобраться к Верховным, а ты просто хочешь отпустить его? Нет. Так не пойдет. Он сыграет ту роль, которую для него придумал я! И если выживет, то пусть катиться со своей Анной на все четыре стороны, но до того момента, он будет под твоим контролем! — резко объяснил свою позицию Никита. Он тоже сменился в момент смены темы с мягкого и милого парня, на строгого и жестокого Короля. — Почему ты так меняешься, когда мы говорим о власти? Неужели тебе так важно, чтобы ты был лидером? А не я.. — прошептала она, опуская глаза в пол. Она скрывала от него слезы. Никита, как нашкодивший ребенок, смотрел на нее, сжимая то губы, то кулаки. Он наклонил голову и тяжело выдохнул напряжение, тут же снова став мягким и любящим. Парень подошел к ней и коснулся ее плеча. — Не говори ерунды, — с досадой в голосе произнес он, ругая себя в голове, что снова был с ней резок. — Я просто хочу, чтобы ты была лидером, чтобы ты была главной, но и чтобы тебе не доставалось это по щелчку пальцев. Ты должна бороться, Снежана, как делала твоя мама, — добавил он. Снежана подняла на него стеклянные от слез глаза, которые, при упоминании мамы, покатились вниз по ее щекам. Никита вздохнул. Он быстро обнял Снежану, прижимая ее к себе так сильно, как только мог себе позволить. Он хотел, чтобы она почувствовала, что не одна и что может на него положиться, как на своего рыцаря. Королева приняла его объятия и даже ответила на них. Отстранившись ненадолго, она посмотрела в его глаза. Ей нужно было убедиться, что в них все еще есть тот Никита, которого она полюбила два года назад, что его сердце все еще является ее домом. Почувствовав это она расположилась уютнее в его руках, целуя его в губы, а Король лишь улыбнулся, вытер ее слезы и углубил поцелуй, поджигая их огонь страсти. *** Нина вошла в админздание, поднимаясь к Димитрию и Эду в кабинет. Там уже был кто-то, поэтому она, не стуча, отрыла дверь и сразу же вошла. — Я не могу пойти на это задание один, — возмутился Толя, в ответ на то, что сказал ему Димитрий. Мужчины посмотрели на вампиршу, которая появилась как нельзя кстати. — Ну так, возьми ее, — махнул на нее Димитрий. — Толя у меня мало времени. Я теряю его на тебя, хотя мог бы искать чертову виверну, которая прячется от нас, — возмутился он, тыкая пальцем по экрану планшета. Эд даже не глянул на присутствующих увлеченно сканируя местность. Их технологии удивляли Нину, но ей никогда не давали посмотреть на них по ближе. Димитрий и Эд вместе были слишком умные, поэтому все программы для отслеживания, связи и докладов создали сами. — Вон Лера и Софка сами пошли на целого демона, и не возмущаются, а ты вожак стаи свирепых оборотней требуешь напарника? Я могу послать с тобой только вампира, еще одного оборотня не могу по плану, — возмущался щелкающий по клавиатуре и смотрящий в экран Димитрий. Нина вздохнула. — Ладно, я возьму ее, — согласился Толя, поворачиваясь к Нине, которая удивленно смотрела в его карие глаза. — Чего? — успела только возмутиться она, как на ее телефон пришло оповещение о задании. Толик у себя подтвердил, подходя к Нине. — Я пришла не за заданием, — возмущалась вампирша. Оборотень закатил глаза и быстро схватив ее за руку, потянул на выход. — Ой, можно подумать, у тебя есть другие дела, — вздохнул волк, когда они оказались на улице. — Вообще-то, я должна дождаться Мишель здесь, чтобы поехать с ним на отдых, — скрестив руки на груди, шла за ним Нина. Толя усмехнулся, дойдя до смотрового. Отправив ему задание на экран, он дождался, когда охрана проверит все и откроет ворота. Массивные ворота выпустили их в мир опасностей. Толя накинул капюшон на голову, проверял на планшете местоположение, когда Нина прислушивалась к окружению. — Скажи хоть какое задание... — «цыкнула» языком она. — Джинн, — устало вздохнул Толя, поворачиваясь к ней лицом. Он посмотрел в ее большие голубые глаза, сдерживая то ли агрессию, то ли страсть. — Джинн? Но я ничего не знаю о них, как мы убьем его? — продолжала возмущаться вампирша. — А в том то и дело, нам не убить его нужно, а доставить сюда живым, — сжал планшет в руках Толя. Было странно ощущать это внутри. В лагере таких чувств не возникает, наверное, потому что Никита постарался и наложил заклинание, чтобы вампиры и оборотни на одной территории не поубивали друг друга, к чертовой матери, но за пределами лагеря пророчество давало о себе знать. Оборотни и вампиры враги друг другу. Сейчас, когда рядом с Толей была только Нина, он отчетливо понимал и чувствовал это. Вампирша отпрыгнула от него чуть дальше. — Ты тоже чувствуешь, да? — спросила она, ощущая, как ей хочется вгрызться в его шею. Толя отвернулся, а его глаза загорелись желтым светом. Он закрыл глаза, пытаясь расслабиться. — Не поддавайся, — говорил он и себе, и ей. — Просто подумай о том, что мы можем навредить друг другу, поэтому нужно побороть это... хотя бы ненадолго, — сказал он и сжал зубы. Нина кивнула и отвернулась. Клыки, которые успели вылезти, «спрятались» обратно, ее глаза снова из красного вернулись к голубому цвету. Она успокоила свое сердце, когда подумала о том, что любит Толика. Спустя пару минут они повернулись к друг другу. С досадой она улыбнулась ему. — Что ж... мы можем бороться с этим, давай не подходить ближе, ладно? — Да, выполним задание и притащим голубую задницу в лагерь, — кивнул Толя, шутя. Нина засмеялась. Они пошли в сторону города, не сокращая расстояния между друг другом. Конечно, каждый из них подумал о том, что раньше таких сильных чувств агрессии к друг другу у них не было. Возможно, принятие чувств к друг другу теперь активировало пророчество сильнее и быстрее, чем раньше. С этим им предстояло еще разобраться. *** Ее откинуло в стену ловким и очень сильным ударом джинна, который даже не почувствовал боли в бою с вампиром. Нина кашлянула кровью, смотря на то, как Толя превращается в огромного волка. Он грозным рычанием, кинулся на джинна. Это был тощий и высокий мужчина. Его кожа была голубого цвета, в татуировках. Он был лысым. Правда, лысым полностью. Глаза его были черные, а на пальцах длинные острые ногти. Один взмах рукой и пасть волка была в трех кровоточащих порезах. Оборотень не сдвинулся с места, защищая приходящую в себя Нину. Она встала. Регенерация помогала ей, от чего через пару минут она сменила его, ринувшись в бой, но волку за это время нехило досталось. Джинн обладал невероятной силой, о которой они не подозревали. Нина, пропустив пару ударов, въехала в стену. Джинн сжал ее горло, смотря в ее глаза. — Я не пью кровь вампиров или псов, — скривился он, — поэтому легко могу убить вас, но думаю, что поиграть с вами будет приятнее, — кивнул он сам себе и проведя рукой перед лицом вампирши вырубил ее. *** Очнулась Нина в каком-то доме. Она резко поднялась на ноги и прислушалась. Супервампирского слуха не было, поэтому все, что слышала девушка была тишина и где-то сверху гул голосов. Девушка вдруг ощутила себя снова обычной, как до обращения. Она подошла к зеркалу, смотря на свое отражение. Растрепанная длинная коса, худое бледное лицо и огромные голубые глаза. На безымянном пальце не было кольца, которое подарил Мишель, там красовалось обычное обручальное. Она посмотрела на фотографии на стене, которые заметила в отражении. На них была она с Толиком в горах, на островах и просто в каком-то незнакомом ей доме. Их свадьба, а над камином висел огромный портрет, по-видимому, их семьи. Трое детей: два мальчика и девочка самая младшая. Толик выглядел счастливым, да и Нина была тоже счастлива, хоть и совершенно другой. Со второго этажа кто-то спустился. Она услышала шаги и взяв с полки статуэтку кошки, застыла на месте. — Мам, — крикнул мягкий детский голос. Нина замахнулась, а из коридора показался мальчик семи лет. Он был почти точной копией Толика, кроме огромных голубых глаз. Нина уставилась на него, вглядываясь в его лицо. Поставив статуэтку, она быстро подошла к нему и коснувшись его плеча села на колени перед мальчиком, обняла его и заплакала. — Мам, Вероника проснулась, — удивленно и тихо сказал он. Нина обняла его сильнее, вдыхая запах родного сына. Она снова посмотрела на него. — Какой же ты красивый, — прошептала она, вытирая свои слезы. Толя стоял в проходе, держа на руках годовалую малышку, которая играла с его клыком на шее. Рядом с ним стоял средний сын лет пяти. — Дорогая? Что случилось? — удивленно спросил ее Толя. Нина встала, поправляя свое платье. — Я ... просто ... спала... — Я пытался убаюкать ее обратно, но характер у нее точно твой, — улыбнулся тепло брюнет и подошел к ней. Он протянул малышку, которая уже смотрела в лицо своей маме. Нина дрожащими руками взяла дочь и снова не смогла скрыть слез. — Я знаю, милая, что тебе нужно отдыхать. В следующий раз я сделаю все возможное, чтобы мы тебя не будили, — кивнул Толя. — Нет, все отлично, просто мне приснился страшный сон, — поджала губы Нина, вытирая рукавом слезы. — Какой сон, мамочка? — улыбаясь подбежал средний мальчик. — Что я отказалась от этой прекрасной жизни ради вечной жизни, которая за пару лет мне осточертела, — прошептала она, смотря Толе в глаза, — что мы с вашим папой стали врагами, что я ... как здорово, что это просто сон, — засмеялась Нина, отгоняя от себя эти мысли. Толя удивленно посмотрел на нее. — Тебе просто нужен отдых, — отмахнулся он, — а то эти волчата тебя совсем замучили, — засмеялся он, подхватывая по бокам своих сыновей и покрутив их на месте. Мальчики засмеялись и что-то затараторили, когда Толик так и повел их в сторону, наверное, кухни. Нина плохо разбиралась в этом доме. Она посмотрела дочке в глаза. — Ну что, малышка? Ты ... выспалась? — мягко спросила ее она. — Нина?! — крикнул голос Толика где-то сзади. — Нина, очнись! — снова сказал он, с другой стороны. Дочь куда-то исчезла. — Нет, пожалуйста, нет! — шептала брюнетка себе под нос. — Пожалуйста, пусть это будет реальностью, нет, — заплакала она, закрывая глаза руками. Она почувствовала его руки на своих плечах и открыла глаза. Они были в той же комнате, рядом был связанный джинн, кажется, без сознания. Нина взглянула в глаза Толика, отчаянно ища в них тот же свет, что и в ведении джинна, но его не было. Она зарыдала в ту же секунду, понимая, что то, что она почувствовала в ведении, никогда не будет на самом деле. И в этом виновата она сама. Толя обнял ее, понимая, что джинн нашел то самое заветное в ее душе, показывая ей это, чтобы терзать ее и держать ее там, поэтому сейчас, когда вампирша вернулась в реальность, она была разочарована. — Чтобы ты не увидела там, это все неправда... — шептал он ей, гладя ее волосы. — В этом и проблема. — Она оттолкнула его, быстро встав. Толик тоже поднялся. — Этого никогда не будет, Толя. Мы никогда не будем иметь детей, дом, и то счастье, которое я видела. Я больше никогда не увижу их, никогда не почувствую того трепета в сердце, когда тебя называют «мама», — заплакала снова Нина. Толя тоже расчувствовался, но сдержал свои скупые слезы в себе. Он медленно подошел к ней, борясь с отвратительным чувством внутри убить ее, быстро прижимая ее к себе. — Я сотни раз представлял это, — поделился он. — Что было бы, если бы я уберег тебя от обращения, прости, — шепнул он ей, собираясь отстраниться, потому что ненависть к ее сущности увеличивалась. Она тоже чувствовала ярость к нему, но остановила его, схватив за локоть. Волк посмотрел в ее глаза, они уже наливались кровью, как и его становились желтыми. — К черту, — шепнула она, быстро впиваясь в его губы, с болью целуя его. Так жадно, что он не мог ей не ответить. Толя был в одних штанах, поэтому он чувствовал ее холодную кожу, ее резкие прикосновения, даже ее закрытые глаза, продолжая целовать ее. Подхватив ее, он прижал вампиршу к стене, а она оттолкнулась от нее, разворачивая его своей силой. Страсть захлестнула их, убирая ненависть и ярость на второй план. Пара секунд и они уже были на кровати, зарываясь в перьевое мягкое одеяло, так они хотели спрятаться ото всех. Она укусила его за губу, немного оттягивая ее, а он перевалил ее на спину, опускаясь к ее шее, груди и срывая одежду с ее тела. Вампирша стонала и выгибалась, извивалась под ним, впивалась ногтями в лопатки до крови. Они делали все быстро, резко и без остановок. Секунда и она без одежды, еще одна и он тоже голый. Еще одна секунда и он был уже в ней, когда брюнетка застонала и поддалась ему. Она касалась его горячего тела, наслаждалась его запахом, чувствовала его желание, от чего сама заводилась еще сильнее. Когда она вскрикнула, крепко прижав его к себе, они кончили вместе. Тяжело дыша, пару минут они не двигались, боясь нарушить ту идиллию чувств, но, когда ярость стала возвращаться к ним, Толя и Нина быстро отстранились и оделись. С этого момента они снова держали дистанцию, обмениваясь лишь взглядами. — Нужно отвести джинна в лагерь. Я вырубил его, но не знаю сколько будет действовать это, — спокойно сказал Толя. — Да, ты иди, а я найду Мишель, — кивнула она. Толя устало выдохнул воздух, быстро взглянув на нее. — Что? Я надеюсь, ты не надеялся, что я брошу мужа? — спросила она, замечая разочарование волка. — Толя, мы не можем быть вместе из-за пророчества или как оно там... Этот секс ничего не меняет... — Не меняет, но доказывает, — резко перебил ее волк. — Доказывает? — ДА, что ты любишь меня, а не этого древнего выпендрежника, — резко отозвался он о древнем вампире. — То видение, которое послал тебе джинн... — Нет! — перебила его теперь она, поднимая руки вверх, — я не хочу к этому возвращаться, я люблю тебя, но и Мишель люблю тоже, — махнула рукой она, быстро исчезая и оставляя оборотная одного. Толик схватил связанного и спящего джинна и закинув его на плече, поплелся в лагерь. *** Никита встал с постели, накидывая быстро футболку и штаны на голое тело. Снежана крепко уснула после утомляющего секса, поэтому он надеялся уйти незамеченным. Половицы скрипнули под шагами шатена. — Куда собрался? — хрипло сказала Снежка, поднимаясь на локтях. Она прикрыла грудь одеялом, Никита обернулся, улыбаясь. — Не хотел тебя будить, потому что тебе нужно отдохнуть... — Отвечай на мой вопрос, — улыбнулась ему она, скидывая одеяло с голого тела и вставая с кровати. Никита осмотрел свою прекрасную Королеву, наклонил голову влево, не скрывая своей похоти и желания, которое будила в нем ее нагота. Он подошел, обнимая ее за талию, не давая ей одеться. — Знаешь, наверное, это подождет, — похотливо улыбнулся он ей, зарываясь в длинные волосы и целуя ее шею. Снежана засмеялась, поднимая его футболку. — Нет, — вдруг сказала она. Никита остановился, посмотрев ей в глаза. — Мне послышалось? — нахмурил брови он. — Куда ты собрался? — Ладно. Мне нужно навестить двоедушника. Он настырный и заносчивый, я хотел уберечь тебя от его общества, — вздохнул он, признаваясь ей. Снежана закатила глаза. — Он будет нашим союзником, я не могу пропустить это, — вздохнула она, поворачиваясь к Никите спиной, она искала свой комплект нижнего белья и другую одежду, которую Никита игриво разбросал по комнате. Парень оценил вид сзади и быстро обнял ее со спины, ведя рукой по животу вниз. Снежка замерла, чувствуя его руки у себя между ног. Она задрожала, замерев на месте. — Я думаю, что раз уж ты проснулась, мы можем не торопиться, — прошептал ей на ухо шатен, обжигая ее шею своим горячим дыханием. Он углубил свой средний палец, проходя по самому нежному месту на теле Королевы. Ее колени задрожали, что она даже подумала, что падает. Но Никита удержал ее одной рукой, наслаждаясь ее тихими стонами. — Просто почувствуй меня, — шепнул он ей, углубляя палец еще глубже, она застонала сильнее. Он медленными круговыми движениями ласкал ее, чувствуя, как она крепко сжимает его кожу на руке, стоны становились все громче и громче. У самого пика он остановился и быстро развернув ее к себе, подхватил с пола и понес на кровать. Она села на край, смотря на него снизу вверх. Никита быстро снимал с себя одежду. В его глазах можно было отчетливо прочитать то, как он хочет ее. Когда они сплелись в страстном танце их любви, двигаясь в такт и увеличивая ритмы их сердцебиения, их тела были уже мокрыми и горячими от нахлынувшего наслаждения. Накрыв ее ладони своими их пальцы переплелись. Между ладонями зажегся огонь, который они не ощущали. Температура в комнате от их тел поднялась на пару градусов, а когда низ тела Королевы снова задрожало от нахлынувшего удовольствия, а Король сделал последний решающий толчок в ней, на небе сверкнула молния. Они целовались после еще минут пять, не желая расставаться, но после уговорили себя встать и одеться. — Там идет дождь? — спросила Снежана, открывая шкаф с куртками. — Эм, нет, вроде, — выглянул Никита, смотря на улицу. Была ночь, темная, сухая и даже немного теплая. — Нет, точно нет. — Но я видела молнию, — подошла она к Никите, который стоял у окна. Король тоже это подтвердил. — Наверное, ветер унес грозу дальше, — предположил шатен, — пойдем, двоедушник не простой, придется взять с собой твоего верного песика, и Ангелину, — улыбнулся Никита. — Тогда нужно называть вещи своими именами. Не просто Ангелину, а пристающую и навязчивую сучку, — подмигнула ему Снежана и быстро пошла, виляя попой на выход из комнаты. Никита оценил ее взглядом и быстро направился за ней, прихватывая свой плащ. *** Литва. День спустя. Они вчетвером стояли возле заброшенного замка. Здесь были парочка бездомных, которые рылись на свалке левее руин. Снежана осмотрела местность, медленно подходя к Никите. — Эм, ты говорил, что он – граф. — Так и есть, любимая, — кивнул Никита. — Это не похоже на графские владения, — пробубнила себе под нос она. Ангелина резко оказалась рядом. — Ты вроде бы должна видеть ... странно, — снова радостно улыбаясь, протараторила ангел, в прочем, как и всегда. Жизнерадостность этого ангела удручала и раздражала. — Что видеть? — спросила ее Снежана, закатывая глаза. Ди хотел вмешаться, но его опередил Никита. — Оптическую иллюзию, любимая, — улыбнулся Король и медленно провел рукой в воздухе. Развалины в секунду превратились в огромный светлый и очень красивый замок, а свалка – в рынок кишащий людьми. — Черт возьми, — удивленно сказала Королева. — Эти люди ... — Это не люди, Снежка, а двоедушники, — сказал уже Дионис, который встал рядом, осматривая территорию. Он был готов снова защищать ее. Королева подарила ему улыбку, замечая, что Никита прошел немного вперед. — Ой, нет, стой, — резко сказала Ангелина, но было поздно. Он упал в ловушку. Капкан закрылся, поймав свою наживку, в этот раз это была крупная рыбка, целый Король. Огромные железные прутья проткнули его живот, а на ногах защелкнулись маленькие капканы, впиваясь в кожу. Никита даже не кричал, потому что было так больно. Он лишь скорчился от боли. Перед Королевой появился старик. Седой, заросший мужчина с палочкой, похож на бродягу. Он подошел к краю ловушки. — Какие люди? Что ж ты не сдохнешь то никак? — засмеялся старик. Снежана сжала кулаки, собираясь помочь Королю, но Ангелина остановила ее. — Денис, сукин ты сын, покажись в настоящем обличи, жопа ты Вельгорская, — ругался из ловушки Никита, еле выговаривая слова. Боль сопровождала его с каждой буквой. — Но-но, попрошу, вампирское отродье. Я – Денис Вельгорский, граф уже почти тысячелетие, а ты вампиренок скоро сдохнешь. Обо мне и так ходят легенды, а теперь еще и будут аплодировать своя, что я прикончил тебя, занозу в заднице, — рассмеялся старик и тут же превратился в молодого и красивого блондина, его одежда была из дорогих тканей, вместо тех лохмотьев, что были до этого. Он бросил взгляд на друзей Никиты, останавливаясь на Снежане. — Вау, какая красотка, — хлопнул в ладоши граф, быстро улыбаясь ей. На ребят шли уже двоедушники. Они оказались в западне, из которой будет сложно выбраться.