***
Звёзды неярко мерцали в чёрном, словно бархат, небе, едва ли освещая путь небольшому отряду, неспешно движущемуся по старому тракту. Всадники ехали молча, лишь изредка обмениваясь короткими фразами о выборе наилучшего пути к обители эльдар и дому Владыки Элронда — Имладрису. Саэриль слегка покачивалась в седле, вслушиваясь в мерный перестук копыт, и с любопытством рассматривала незнакомую ей местность, поросшую тисами, можжевельником и невысоким кустарником. То место, куда они направлялись, должно быть, сильно отличалось от Лихолесья — хотя бы потому, что здесь не произрастали те ужасные деревья с корявыми ветвями и стволами, испещрёнными уродливыми дуплами, словно тёмными глубокими язвами. Даже несмотря на ночные сумерки, девушка чувствовала, что тут всё было иначе, и даже дышалось ей тут легче, чем в Лесу. Она не знала, сколь много времени прошло с тех пор, как они покинули чертоги Трандуила, но тело её начало нещадно ныть от длительного нахождения в седле. Саэриль изо всех сил старалась не подавать виду едущим подле неё Элрохиру и Элладану, чтобы не сойти за неженку, не привыкшую к дальней дороге. Однако саму себя ей обмануть не получалось. За всю свою жизнь она сидела в седле считанное количество раз: первый, когда Шалендрис отправила Тилиас в Озёрный город за свежей выпечкой и Саэриль напросилась с ней. Да и то тогда она сидела позади своей опекунши и ровным счётом ничего не поняла. А во второй раз она выпросила у Синьягила, королевского конюшего, позволения посидеть в седле лошади, стоявшей в стойле. Вот и всё. — Всё хорошо, Саэриль? — обратился к ней Элрохир, первым из братьев заметивший на лице девушки тревогу и напряжение. — Да, — сходу ответила она и сразу же смутилась. Её веснушчатое лицо сделалось едва ли не пунцовым, и она пролепетала, на этот раз говоря чистую правду: — Вообще-то, нет. Я очень устала. Признаться, я совсем не умею держаться в седле… По крайней мере, так долго. — Так отчего же ты молчишь, девочка? — Молодой эльда улыбнулся и, перехватив поводья коня Саэриль, остановил его. — Увы, остановок на пути более не будет — мы почти достигли Имладриса, — но вот кое-что я для тебя всё же сделать могу. Спешивайся, Саэриль, поедешь со мной. Девушка покраснела ещё гуще от одной мысли о том, что ей придётся ехать в одном седле с юношей. «Стыд-то какой, пусть даже он и сын самого́ Владыки…» — подумала она, с ужасом представляя, как поедет рядом с красавцем-близнецом. «Красивый сын, не таи этого хотя бы от себя. Разве хоть одна девушка, будучи на твоем месте, отказалась бы от этого?» — тут же учтиво подсказал ей внутренний голос, ещё больше вгоняя девушку в краску. «Вот это да, могу ли я расценивать твои слова как комплимент?» — Саэриль с неподдельным ужасом обнаружила, что в ее голове прозвучал совершенно чужой мужской голос. Она испуганно озиралась вокруг, но быстро поймала на себе смеющийся взгляд Элрохира. — Ты думаешь слишком громко, Саэриль, — всё ещё улыбаясь, произнёс он. — Прости! — испуганно пискнула она и поспешила потупить взор. — Забирайся, мы уже прилично отстали от остальных всадников, — он подал ей руку, помогая забраться на коня. — А как же мой конь? — встревоженно спросила Саэриль, устроившись поудобнее на гнедом жеребце перед Элрохиром. — На этот счёт не переживай. Эльфийские кони донельзя умны, даром что обучены самыми талантливыми конюхами. Он последует за нами в Имладрис. Ты готова? Саэриль кивнула, всё ещё смущаясь от близости мужчины. — Тогда в путь!***
— Как у тебя получается читать мои мысли? — Саэриль прекратила собирать в пышный букет лилии, что в изобилии цвели у озерца, раскинувшегося неподалёку от дворца Элронда, и с интересом посмотрела на своего спутника, Элрохира, который расположился под деревом и был увлечён чтением какого-то очень древнего пергамента. — Осанвэ, — произнёс он, откладывая в сторону своё чтение. — Оса… что? Что это, Элрохир? Я ведь не читала все эти древние свитки, я не могу знать, — с негодованием и даже обидой выпалила она. — Это своеобразный способ общения моего народа, когда слова не требуются. — Твоего народа? — она удивлённо вскинула брови, присаживаясь подле мужчины на траву. — Но я ведь не эльф, как же ты тогда можешь читать в моих мыслях? — В этом-то я и пытаюсь разобраться, — он указал на сумку, в которой покоились аккуратной стопкой различные свитки. — И пока мне не удалось найти ничего вразумительно, кроме разве что одного… Девушка замерла, не отводя взгляд от эльфа, но он явно терзался сомнениями, стоит ли сообщать ей то, до чего он додумался. — Кроме чего, Элрохир? — на миловидном личике, усыпанном «поцелуями солнца» (так назвала веснушки, которые Саэриль ненавидела всю свою жизнь, дочь Владыки, Арвен) читались тревога и живой интерес. — «…родство духа, основанное на взаимной любви или симпатии», — прочёл Элрохир цитату из свитка. Саэриль тут же отстранилась от эльфа, чувствуя, как краска заливает её лицо и уши начинают пылать. — Скажешь тоже, — проворчала она в сторону. — Но я думаю ещё посоветоваться с ада, Саэриль, — поспешил внести ясность в сказанное Элрохир. — Наниша, — вдруг произнесла она, словно бы совсем не обращая внимания на его слова. — Что? — Наниша — это моё настоящее имя, так назвала меня мать. Саэриль — это прозвище, которое я выдумала сама, чтобы сойти за эллет. — У тебя очень красивое имя, — улыбнувшись, ответил ей Элрохир. Девушка, которая поплотнее закуталась в плащ, по-прежнему выглядела опечаленной. — Спасибо. — Немного помолчав, она добавила: — Знаешь, мне иногда бывает так грустно и одиноко от того, что я не знаю никого из моего народа. — Саэ… Наниша, ада обещал помочь тебе, а значит, он исполнит твою просьбу. Мы обязательно разузнаем больше о твоих родичах. А пока… — Я помню, Элрохир, я помню. Я должна внимательно наблюдать за собой, за тем, меняется ли что-то во мне, за своими ощущениями и чувствами.