Devil

- Т/И, в чем дело? Почему ты плачешь? Ком в горле мешал говорить, и ты попыталась унять истерику. Потому что МАМА сейчас здесь, она сидит и спрашивает, что случилось. «С чего начать? Обвинять её или окунуться в родные теплые объятия? Она бросила меня, ничего не сказав. А где отец? Что с ними было всё это время? И что произошло с Чимином, чёрт возьми? Куда делся Чимин, который обещал быть рядом и оберегать? Неужели и он бросил меня? Или мне всё это приснилось? Не могут полгода присниться так ясно и четко! Или могут?» - Сколько я проспала? - Доктор сказала, что ты пролежала на земле около часа. А тут ты пробыла полчаса. Глаза мгновенно округлились. «Всего лишь полтора часа я пробыла во сне? Немыслимо» - подумала ты. - Как вы меня нашли? - Мы ехали домой, и нам позвонили из скорой помощи и сказали твое имя и адрес, где тебя нашла какая-то старушка. Что ты делала в той подворотне? Это же так далеко от нашего дома… Я молчала. 5 минут, 10 минут. Мама терпеливо ждала моего ответа. Видимо, терпеливость - это семейное. Ты не знала, что ей сказать. За эти полтора года… Нет, за полтора года одиночкой и полгода с Чимином много чего изменилось. Сон? Бред. Ты четко ощущала эти два года. - Полтора года назад… Вы исчезли со всеми вещами...Как я должна была на это отреагировать? У меня не было денег на обучение… Я устроилась на подработку и меня выгнали из института. Я просто работала барменом. Вы оставили меня одну, понимаешь, мама? И за эти два года между нами образовалась большая пропасть. - Два года? - нахмурилась женщина. - Моё время текло по-особенному. Все стало налаживаться. - Не уверена… Когда мы увидели тебя без сознания, на тебе не было жизнерадостной улыбки, - и опять сарказм. Опять семейное… Ты сорвала капельницу с руки и с трудом поднялась на ноги. Мама пыталась усадить тебя в кровать, но ты же слишком упертая. - И куда ты? Неужели сейчас убежишь из дома? - холодно спросила мама и скептически изогнула бровь. Ты уже обулась в свои кроссовки. «И почему нога была перебинтована, если совершенно не болит?» - Какая догадливая, – прозвучал ответный холодный тон, а затем стук закрывающейся двери оставил маму в коридоре одну. *** Прохладный утренний ветер отрезвлял мысли, и ты укуталась в кожаную куртку, проклиная эту холодную погоду. «В смысле я проспала полтора часа? Это значит, что Чимина не было? Эй, судьба, хочешь сказать, что Чимина у меня не было? Не было демонов, того пятиэтажного дома, тёплых вафель на завтрак и изнуряющих тренировок? Не было моего истинного и того… поцелуя?» Ты дотронулась до нижней губы и зажмурилась, чтобы слезы опять не полились. - Я ни за что не поверю, что Чимина не было в моей жизни… - прошептала ты дрожащим голосом. - Ох, Т/И, ты что здесь делаешь? - звонкий девичий голос прервал твои мысли. Ты обернулась на звук и увидела высокую рыжеволосую девушку. Кёнсо – твоя бывшая одногруппница, хорошая подруга и коллега в баре. Подруга явно была обеспокоена и подошла поближе. Разница в вашем росте на голову. Она была высокой для кореянки, благодаря генам отца-американца. Также у неё были широкие плечи, но узкая талия. Несмотря на широкие плечи, всё её телосложение было изящным и тонким. Многие парни за ней увиливали. Даже те, кому нравились низкие и миловидные, наплевали на рост Кёнсо и носились за ней, но она мастерски отшивала их. Раньше ты всегда над этим смеялась с подругой в столовой, слушая уже сотый рассказ. А еще она была всегда в курсе новых происшествий, связанных с демонами. Она знала и про кошмары, и про рисунки, и про родителей. Она знала всё. Кёнсо была для тебя как старшая сестра. - Твоя тридцатичасовая смена закончилась, и ты сейчас должна спать в теплой постельке. - Кёнсо… - почти проскулила ты и крепко обняла подругу, в надежде спрятаться в её большой теплой кофте от этого холодного мира. Ты наконец-то могла выплакаться кому-то. Наконец-то могла почувствовать опору, поддержку и тепло. Подруга обняла тебя в ответ и тихо успокаивала. Ты вспомнила о Чимине, который точно так же тебя обнимал, гладил по голове, и о той бодрящей улыбке. От этих мыслей ты начала рыдать ещё сильнее. - Чим…ин…Ч…им…ин….Почему…? - полностью произносить слова не давали всхлипы. Ты старалась успокоиться, но при каждой попытке на кофту Кёнсо проливались очередные большие капли слез. Подруга только стояла и обнимала тебя за плечи. Ты всегда раньше благодарила её за то, что она всегда выслушивала твои переживания и секреты, которые маме ты не могла рассказать. Она давала тебе высказаться, долго и молча выслушивала твои монологи, а потом просто обнимала тебя покрепче и успокаивала. Часто давала советы. Ты считала её самым добрым и родным человеком после матери. Но только Кёнсо видела тебя, плачущую навзрыд, скулящую и открытую полностью. Ты плакала, прижимаясь к её плечу, долго, но её это никогда не злило. Она лишь посмотрела на тебя сочувствующе и сказала: - Я так понимаю, сейчас ты домой не пойдешь, мы идём ко мне, я махаю рукой на сегодняшние пары и слушаю твои истории? - Не обязательно… - ты мотнула головой. - Раз я так сказала, значит, я права, и так и будет. А я редко ошибаюсь - Ободряюще пошутила Кёнсо и улыбнулась. - К тому же, я только со смены, и на учебе мозги сейчас варить не будут. Она взяла тебя под локоть и повела к дому, который был в пяти минутах ходьбы от места, где вы сейчас встретились. *** Вы уже сидели у неё на теплой кухне. Кёнсо сразу дала тебе свой бежевый вязаный свитер, который на тебе смотрелся огромным. Но тебе было уютно утопать в этом безразмерном свитере и теребить длинные рукава, когда ты не могла закатать их. - Насколько все плохо? Давай в процентах. - Зачем? - Забыла нашу схему?Если серьёзность проблемы 0%-30% - пьём чай, 30%- 80% - пьем кофе, 80%-100% - пьем какао. – И улыбнулась. - Точно. Хоть это по-детски, но действенно. Серьёзность проблемы - 140%… - Ууу… Тогда в чашки нужно добавить зефир, я правильно поняла? А ещё нужно шоколадное печенье и салфетки. - Читаешь мысли, - горько произнесла ты. Может, вся эта «подготовка» и была какой-то детской, но она реально работала. Поэтому Кёнсо сосредоточенно и быстро приготовила всё, что нужно, а ты молча сидела в широком мягком кресле, поджав ноги, и смотрела в окно. - И что же у тебя случилось? Это что-то ужасно невероятное, да? - серьёзно спросила подруга. Она села на второе широкое кресло по-турецки и взяла свою чашку с какао и зефирками. Ты пересказала всю историю с Чимином, рассказала о доме, который был в Лондоне, рассказала о тренировках, нередко комментировала эти ситуации. Рассказала о чувствах к нему, рассказала о том, кто он тебе, кто он вообще, и рассказала о том последнем дне, когда тебя ударили, и ты очутилась под капельницей, а рядом оказалась мама. Во время долгого рассказа по твоему лицу стекали слезы, благо, они не попадали в какао. - Я не могу понять, что было с моей жизнью за эти полгода с ним. Была ли она? Кёнсо молча и шокировано смотрела на тебя. Ты не выдержала и дрожащим голосом спросила: - Кёнсо, пожалуйста, скажи, что меня не было полгода. Пожалуйста, скажи, что мне уже почти 21. - Т/И… - её голос дрожал, а рука сжимала её телефон - я тебе верю… Эти полгода нельзя так ощущаемо прожить за полтора часа… Но сейчас тебе нужна помощь… - она набрала какой-то номер на телефоне. - Кёнсо? – картинка начала плыть перед глазами. Ты увидела её грустный взгляд, её искреннее «Прости» и последнее, что ты услышала, это слова «Психбольница? Здравствуйте». А потом во сне ты еле услышала его голос «Т/И, это я - Чимин».