7 записок от Гермионы Грейнджер

Вокруг было темно и никого рядом не было. Только свет и голос. Его голос. Бархатный, переливающийся словно река. Он звал ее. Драко звал ее. Гермиона ничего не могла сделать. Она не могла ни двигаться, ни говорить, ни открывать глаза. Голос становился все громче и громче. Он перерастал в какой-то противный, писклявый, режущий слух звук. Нельзя было разобрать ни слова. Гермиона кричала, но из ее уст не вырвалось ни слова. Голос давил на барабанные перепонки все больше и больше. Отчаянные попытки кричать, не увенчались успехом. Света становилось все больше и больше. Он давил на глаза. Гермионе казалось, что она сейчас ослепнет. Свет. Голос. Свет. Голос. Они перемешивались и создавали ужасную какофонию, которая давила на бедную девушку. В один миг все исчезло и стало, как сначала темно и тихо. Почти тихо. Голос. Не тот противный, а опять ЕГО голос. Гермиона резко открыла глаза. Все тело болело. Каждая косточка, каждая мышца. Неподъемная голова лежала на подушке, которая казалась девушке камнем. Перед ней стоял Драко, держащий ее за руку, МакГонагалл, которая жутко волновалась и мадам Помфри, которая сразу же пыталась впихнуть в нее успокоительное. Г.Г.— Ммм… ммм… мне ничего не надо! Я вам не верю! Д.М.— Гермиона, съешь это, пожалуйста. Это настоящая мадам Помфри. После долгих уговоров в Грейнджер всё таки влили горькое успокоительное, и она сразу уснула. *СОН* Гермиона открывает глаза. Яркий сет ударяет девушке в лицо. Сначала она не поняла, где она. Потом глаза привыкали и Грейнджер смогла понять, где она находится. Это был Запретный лес, без сомнений. Гермиона встала. Огляделась и поняла, что она неподалеку от замка. Ее руки были перепачканы в крови. Девушка не придала этому большого значения. Направившись в сторону Хогвартся, она заметила подозрительную тишину. Птицы молчали, ветра не было, животные в Запретном лесу тоже, как будто затаились и ждали. Но чего, для нее оставалось загадкой. Виднелись уже все башни, стены, окна величественной Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гермионе на глаза не сразу попались наполовину разрушенная Астрономическая башня и выбитые окна. Она шла недолго. Минут 15. После того, как она вошла в Хогвартс, девушка увидела ужасную картину. Все было в крови и завалах. Трупы друзей, учителей и просто знакомых были везде. Она упала на колени и закричала, так громко, что кажется слышал весь мир: - НЕЕЕЕТ! Вдруг ей на глаза попалась знакомая рыжая голова. Это был Рон! Гермиона быстро подбежал к нему. Г.Г.--Рон, как же я рада тебя видеть! Что произошло? – дрожащим голосом расспрашивала она парня . Р.У.— Это все ты виновата! Убирайся! Я не хочу тебя видеть! Малфой был прав называя тебя мерзкой грязнокровкой. Хоть один раз в жизни, но он прав! ЭТО ВСЕ ТЫ, МЕРЗКАЯ ГРЯЗНОКРОВКА! Гермиона не понимала ничего. Она лишь заревела сидя на коленях. Сил не было вообще. Она плакала все сильнее и сильнее. Кислорода стало не хватать легким. Но она продолжала. Она понимала, что задыхается. Холодный пот появился на лбу и спине. Но Гермиона продолжала кричать. Ее сердце разрывалось. От ее обычного спокойствия не осталось и следа. Рона уже нигде не было. Была только она и лужа крови вокруг нее. Кровь текла из стен Хогвартса, из пола, капала с потолка, текла по красивым винтовым лестницам. Она исходила из груди Гермионы. А она этого не замечала, она продолжала задыхаться. Ее бросало то в жар, то в холод. Девушка уже не могла остановить это состояния. Вдох. Выдох. Вдох. ВЫДОХ. Все. Она уже не дышала. Но она существовала. Существовала, но не жила. Ее тело было белее снега, а глаза были красными и опухшими. Она встала и засмеялась. Теперь «душа» Гермионы видела это, как в фильме. Видела свое тело, как оно встает, смеется и ей становится страшно. Она уже не узнает свои кудрявые каштановые волосы, место них прямые и черные, как крыло ворона. И опять эта девушка, которая являлась к ней уже во сне. У нее в руке был нож, руки были все в крови, впрочем, как и платье. Она смеялась. Просто смеялась. Это выглядело очень глупо. Смех ее раздавался во всем замке. С лестницы спустился парень. Она его тоже видела и тоже в том же сне. П.— Элеанора, что же ты наделала? Д.— Не я, а мы. Ты же был со мной все это время! П.--Я был с тобой, что бы защитить тебя! Теперь я понял, что защищал чудовище. Я с самого начала был против. Я тебя отговаривал, а ты не слушала! Д.--И что, зато мы избавились от половины магического мира! Осталось подчинить себе жалких маглов и все! Дело в шляпе. П.— Я больше не с тобой! Ты мне больше не сестра! Дыхание Гермионы начало учащаться, воздуха все так же не хватало. В глазах потемнело и она упала на пол Свет. Больничное крыло. Над ней стоял взволнованный Драко. Д.М.— Гермиона, все в порядке? Ты кричала, задыхалась. Но я никак не мог тебя разбудить. Г.Г.— Мне приснился сон… Д.М.— Это понятно, а поконкретнее можно?—попытался съязвить он, но не сильно-то у него это получилось. Гермиона начала рассказывать сон. Драко внимательно выслушал ее. После встал и начал ходить около ее койки из стороны в сторону. Он был явно чем-то озадачен. Гермиона первая прервала долгое молчание. Г.Г.— что случилось, когда Беллатриса приходила? Д.М.—Макгонагалл отстреливалась не плохо, для старушки, но ты была в таком шоке от происходящего, что в тебя попало Круцио. Ты упала, потом я подбежал к тебе. А пока я бежал Беллатриса попыталась убить меня т.к. я с ней не пошел. Я вовремя среагировал и отразил удар. Он попал в зеркало, стоящее неподалеку от тебя. Потом моя «тетушка» решила, что ей тут делать нечего и трансгресировала. Мы нашли Мадам Помфри в ее комнате связанную. Я помог дотащить тебя на кровать и ты очнулась через 2 часа. Вот так как-то Г.Г.—А чего Беллатриса то хотела? Д.М.—Волдеморт приказал ей прийти за мной, напоить ссильным снотворным и трансгресировать к нему, что бы я стал Пожирателем, они как-то узнали, что в этом замешана ты. И она со своей тупости послала тебе письмо. Видимо Белла думала, что сова будет немного помедленнее. Но птицы- умные существа, понимают, когда кому-то грозит опасность. А сейчас отдыхай. Тебе нужен покой. Драко подошел и укутал ее поуютнее одеялом. После этого Гермиона сразу же уснула крепким сном.