Кое-что о «Морали»

— Мои ботинки слишком малы. И я разучился танцевать. Лондо Моллари Когда волна бушующей эйфории и эндорфинов схлынула, пойдя немного на убыль, когда в океане страсти отбушевал очередной шторм, когда, наконец, посол Менезиса протрезвела (что было весьма проблематично, учитывая, что Лондо был весьма и весьма невоздержен в выпивке, а Кристалль приходилось не отставать от него в этом вопросе) на свет вылезло одно весьма интересное обстоятельство. Кристалль нервно рассмеялась и ещё долго не могла прийти в себя. До слёз, до колик в животе, смеялась она, заставив, быть может, нервничать дежурящего сегодня телохранителя, если бы тот не был привыкшим к таким ярким проявлением эмоций с её стороны. Громогласный хохот был фамильной чертой, визитной карточкой представительниц правящей династии Менезиса.  — Напомни мне никогда больше не связываться с инопланетянами, — выдавила она из себя, когда сил на безудержное веселье больше не осталось. — Или, по крайней мере, изучать их физиологию до того, как влюбиться по самые уши… Собеседником её оказался миловидный юноша, нежная кожа которого в сочетании с длинными рыжими кудрями, многих вводила в заблуждение, заставляя думать, что перед ними прекрасная незнакомка, а не незнакомец.  — Самое время узнать пикантные подробности о своём любовнике, — заметил молодой человек, доставая из нагрудного кармана серой униформы пилочку для ногтей, коей и принялся доводить до совершенства свои ноготки на изящных тонких пальчиках. В словах не было ни тени издёвки, а если и была насмешка, то дружеская и даже сострадательная. — Всё, конечно, не так плохо, как кажется на первый взгляд. Ведь Моллари не жаловался?  — Ещё бы он жаловался! — зелёные глаза Кристалль злобно сверкнули. — Нет, конечно. И потом, он разыгрывает из себя джентльмена, но…  — Но это не исключает его встреч с женщинами его расы?  — Не исключает, — ворчливо согласилась Кристалль. — И ты прекрасно знаешь, что это меня бесит. Каждый раз, когда он сжимает какую-нибудь центаврианскую шлюшку!  — Боюсь, не всем он платит за это деньги.  — Да, иногда он теряет голову и даже дарит им фамильные броши!  — Но дело, конечно, не в этом. С тебя сталось бы устроить геноцид на отдельно взятой космической станции и перерезать всех центаврианок. Кровожадность менезисианских женщин королевского рода — факт общеизвестный, хотя и тщательно скрываемый от потенциальных ухажеров — инородцев.  — Вот именно, такое не пройдёт незамеченным, даже если учесть наличие нижних уровней Вавилона 5…  — И поэтому? — рыжий демон закончил с одной ладонью, и теперь намеревался приняться за другую. Кристалль задумчиво посмотрела на острую пилочку в руках своего охранника.  — Придётся, вероятно, сделать во мне шесть дополнительных дырочек, в соответствующих местах, — изрекла она «гениальную» мысль.  — Не думаю, что твоему человеческому телу подобная процедура пойдёт на пользу. И потом, даже если сделать разрезы достаточно глубокими, боюсь твой Моллари не настолько кровожаден…  — Ты прав, — Кристалль задумалась. — Остается одно — нужна центаврианка. Какая удача — их культура разрешает рабство! *** Женский голос, позвавший Котто, показался тому божественно прекрасным.  — Вир! — сладко повторила посетительница, пухлые губки сложились в радостную улыбку, женщина почти не притворялась, она и вправду была рада видеть атташе. Маленький неуклюжий центаврианин заулыбался в ответ.  — Мне жаль, но господин посол только что отправился по делам, — необходимость иногда говорить не всю правду временами угнетала помощника Моллари. Но с этим приходилось мириться. Как ни странно, но со стороны Кристалль не было вспышки гнева или хотя бы малейшего раздражения. Улыбка не сходила с её лица, разве что в глазах на секундочку мелькнула ярость, но тут же пропала.  — Я осведомлена о том, что посол Моллари занят сегодня, — вкрадчиво произнесла она. «Я всегда знаю, где и с кем этот старый пройдоха проводит своё время. Если бы только этого не знать!» — Но, сказать, по правде, я рада, что не застала Лондо сегодня.  — Вы — рады этому? — удивленно спросил Вир. Мгновенно поняв свою оплошность, он поспешил произнести слова извинения.  — Я хотела спросить совета у Вас, Вир, — женщина пропустила его восклицание мимо ушей. — Понимаете, это несколько деликатный вопрос, но я надеюсь на понимание и помощь с Вашей стороны.  — Да, да, конечно. О чем вы хотели спросить, Кристалль?  — Это касается центаврианских женщин.  — В таком случае, вам лучше спросить у господина посла, — хорошее настроение Вира чуть померкло. — Он большой специалист в этой области.  — Вир, понимаете, дело в том, что я хотела сделать Лондо подарок. Вы ведь понимаете, что в таком случае я не могу обратиться к нему самому.  — Да, тогда спрашивать у него было бы несколько неловко, — согласился Котто.  — Вы поможете мне, Вир, друг мой?  — Чем смогу, хотя не до конца понимаю, что именно Вас интересует, — слова о подарке наводили на определённые мысли, заставившие расползтись по лицу Котто красные пятна смущения. «Никогда не думал, что такое может существовать в природе — смущенный центаврианин», — раздался в голове Кристалль голос рыжего демона. — «Кстати, оказывается, ты умеешь быть очаровательной не только с любовниками! Надо же столько открытий за один вечер!» «Зой, заткнись! Ты мешаешь мне оставаться обворожительной просительницей!» — ментальный ответ прозвучал с интонацией «пробурчать сквозь зубы». Демон ничуть не обиделся и в беседу своими комментариями больше не вклинивался, вернувшись к своим должностным обязанностям: вездесущего, невидимого и молчаливого секьюрити.  — Мне хотелось бы приобрести помощницу центаврианку, молодую и искусную в некоторых вопросах, вы понимаете, каких. Вир согласно кивнул. Запоздалая мысль о невозможности полной совместимости человеческой женщины и центаврианского мужчины тактично не была высказана вслух. Физиология и ничего здесь не исправишь. Хотя, если Кристалль желает ближе ознакомиться с традициями его народа, то помощь центаврианской женщины может прийтись весьма кстати. Быть может — это весьма хорошая идея — попытка сгладить хотя бы возможные культурные противоречия… Словом, Котто, интуитивно догадывался, что не учить Кристалль готовить должна будет центарианка, но всё же предпочитал думать именно в этом тоне. Покупка на аукционе молодой, но в то же время, весьма опытной куртизанки, развеяла последние иллюзии. Вероятно, Кристалль подарит рабыню Лондо, дабы тот хотя бы на какое-то время перестал менять своих пассий как перчатки. Впрочем, это не его Вира, дело. Странное чувство ощутил Котто по отношению к этой менезианской женщины. Ему было жаль её. Жаль, было в какой-то степени и шефа, хотя в отличие от Моллари Кристалль от любви не отказывалась, скорее наоборот, всеми правдами и неправдами добивалась этого, надеясь на взаимность. Но, в самом деле, привлекательная женщина всё же уступала центаврианкам…  — Это будет наш с Вами секрет, Вир, обещаете? — с этими словами Кристалль легонько дотронулась до руки центаврианина, заставив Котто чуть вздрогнуть.  — Да, конечно, господин посол будет пребывать в счастливом неведении.  — Я рада, и от всего сердца благодарю Вас за Вашу помощь, — произнесла женщина. — Если когда-нибудь смогу быть полезной Вам — почту за честь.  — Не стоит благодарности, мне было приятно помочь Вам. Обмен любезностями рисковал затянуться надолго, если бы не отчаянное желание Кристалль скорее осуществить задуманное ею.  — До свиданья, Вир, друг мой, — произнесла она, уходя. Слыша, как во след ей доносится ответное прощание со стороны атташе. Она и думать про него забыла, а тот всё смотрел ей во след, потрясённый нахлынувшими чувствами. Что-то было в ней невероятно привлекательное, чего не было в центаврианках. Ощущение, когда стоишь над бездной и безумно хочется прыгнуть вниз, дабы насладиться несколькими мгновениями полёта. Только вот цена оказывается слишком высокой за краткий миг блаженства. ***  — Раздевайся! — приказала Кристалль своей покупке, как только рабыня переступила порог покоев посланницы Менезиса. Центаврианка покорно повиновалась, не задавая лишних вопросов. — Повернись! Новая хозяйка с любопытством рассматривала шесть отверстий, расположенных по обеим сторонам позвоночника.  — Шесть уровней наслаждения? — спросила она.  — Да, госпожа, соответственно количеству используемых мужчиной щупалец.  — Очень хорошо, очень хорошо, — проговорила Кристалль, хотя ничего хорошего рабыню в оставшиеся ей минуты жизни не ждало. Хотя бедняжка, безусловно, не могла об этом знать.  — Поиграем сперва? — игриво спросил рыжий демон, которому надоело быть тенью, и потому он материализовался из ничего в миловидного юношу с хитрыми зелёными глазками. Кристалль оторвалась от созерцания обнаженной центаврианской натуры, удивленно, посмотрев на демона.  — Ты хочешь поиграть с ней?  — А почему бы и нет? — пожал плечами младший из четверки охраняющих посла Менезиса демонов.  — Например, потому что Кун… — она осеклась. — Или Кун одобрит? Будет смотреть, участвовать? Какой кошмар! Я шокирована вашим поведением, мой милый мальчик! Притворному возмущению её не было предела. А пока хозяйка и её помощник говорили о чём-то своем, центаврианке вдруг стало не по себе от самого звука их голосов. Она привыкла ко многому, но что бы не придумала эта парочка — это пугало её, она невольно задрожала, будто от холода.  — Смотри, Зой, что ты наделал! Теперь бедняжка боится нас. Кристалль подошла к рабыне, легонько коснулась её плеч, а голос её прошептал тихо и спокойно, выдыхая слова в самые ушки несчастной жертвы:  — Не бойся, моя милая, всё будет хорошо. Боли не будет. Умирать не так страшно, как все думают. Иногда — даже приятно. Не в твоём случае, конечно же, но что поделаешь, просто так устроен мир. Центаврианка не могла пошевелить и пальцем, она вся была словно скована ледяными цепями снаружи, в то время, как в груди у неё полыхал пожар. Хозяйка обхватила её шею своими тонкими, изящными пальцами и начала сжимать с неожиданной для столь хрупкого существа силой. Жертва не сопротивлялась, и потому через пару мгновений всё было кончено. По крайней мере, бездыханное тело упало на мягкий ковёр. Что же до души, то на неё набросились со всех сторон тени. Словно злые, голодные псы, они терзали её, поедая без остатка. Был слышен хруст невидимых костей и работа призрачных челюстей, перемалывающих безжалостно пищу. Призрачные собачки были довольны своей трапезой. — Хорошие пёсики, — похвалила Кристалль тени, почесав парочку за ушком. Женщина опустилась на колени перед мертвым телом, погладила пальцами тонкую шейку. Затем положила ладонь на лицо трупа, перебираясь духом своим из одного тела в другое. Человеческая оболочка быстро истлела, оставшись без наполнявшего её демонического содержания. Кристалль, уже в теле центаврианки, вертелась перед зеркалом. Первым делом изменился цвет её глаз — карие глаза центаврианки стали изумрудными глазами демона; затем настала очередь покрыть лысый череп не слишком длинными волосами цвета снега. Черты лица так же изменились, как и остальные очертания тела, принимая пропорции только что сброшенной человеческой оболочки. Лишь шесть дырочек на спине остались, ради которых, собственно, и затевалось всё это. Да и внутренне строение теперь было у неё как у настоящей центаврианки, разве что состав крови изменился — своя, особенная, кровь текла по её венам, какое бы тело не приходилось ей «носить». — Весьма недурственно, — произнесла она, удовлетворённая результатом. — Зой, будь паинькой и помоги мне надеть центаврианское платье. И найди потом Лондо. Рыжий демон усмехнулся, но тот час же принялся за работу — сначала затягивая корсет на своей госпоже, помогая ей облачиться в воздушное «облако» из кружев, оборок и прозрачной ткани, а затем, отправляясь на поиски Лондо Моллари, которому предстояло сегодня снова «научиться танцевать». *** Сначала Лондо Моллари услышал музыку. Тихой и ненавязчивой была мелодия, едва слышимая и ощутимая как его собственные мысли. Затем различил поступь маленьких ножек в шелковых туфельках и чуть заметное шуршание юбок. И уж совсем тихо — позвякивание множества украшающих платье побрякушек, хотя вряд ли такое название подходило для того, что стоило несколько состояний. Руки в тонких перчатках закрыли глаза послу. — Угадай «кто», — произнёс такой знакомый голос. Но что-то новое звучало в этой короткой паре слов. Хотя и не помешало угадать с первого раза. Да, и вариантов, собственно было не так уж и много — никто из центаврианок не умел так явно подкрадываться к Моллари, и в то же время делать это так ненавязчиво и легко. — Кристалль, — ответил Лондо, не собираясь сегодня играть в ловеласа. И потому имя произнесёно было им с нежностью. Ответ был правильный и обзор был снова свободен, хотя Лондо и не был против того, что бы все несовершенства мира закрывали от него эти изящные ладошки, эти тонкие пальчики. Одна из ладоней была поймана, и господин посол ужасно сожалел по поводу того, что не смог прикоснуться губами к мягкой коже, удовольствовавшись лишь тканью. — Я приглашаю Вас танцевать! — проговорила женщина и, как обычно, отказов она не принимала. Музыка стала громче и теперь отчетливо слышима. — Не смею отказать, дорогая моя! Грустные мысли, словно унесённые ласковым весенним ветерком, покинули Моллари. Взамен им взору его предстала красавица в платье цвета шампанского, достойное Императрицы Центарва, о чём и заявил посол, сделав женщине комплимент. — Только если Императором будете Вы — Лондо, — ответила она, подавая послу руку. На горизонте замаячило будущее и тут же пропало, здесь, в этом мире, оно ещё было скрыто от всепроникающего взгляда зелёных глаз. И только неясные очертания угадывались за бархатными занавесками вечности. Но пока всё это ещё не имело значения, и не интересовало её, занятую более настоящим, чем неясным будущим, черёд которого неизменно настанет. В воздухе кружились лепестки вишни, послушные воле рыжего демона, умеющего создать романтическую обстановку… в то время, как на расстоянии 75 световых лет от Вавилона 5 обитали жёны Моллари. Чума, Голод и Смерть звал их посол, и Кристалль была даже благодарна им за то, что их невероятное «обаяние» держало Лондо подальше от его родины. — Мне пришлось бы их убить, если бы я захотела стать твоей супругой, Лондо, — произнесла женщина, смотря на портреты жён посла Центавра, пока тот открывал бутылку вина, разливая затем напиток по бокалам. — Не терпишь конкуренции? — спросил Моллари, прекрасно зная, что ответ её будет положительным. — И это тоже, — согласилась Кристалль. — Но не только. На Менезисе существует такая традиция — убивать предыдущую жену, если хочешь занять её место. — Про такую вещь как развод, я полагаю, на Менезисе не слышали? — Слышали, но если, к примеру, мужчина и рад бы расстаться со своей предыдущей супругой, то скорее она будет против. На Менезисе женщины — большие собственницы и не терпят посягательств на тех, кто принадлежит им. — Вот как? — Моллари подал ей бокал. — Сдается мне у вас на планете весьма кровожадное общество. — Убийство жены — это ещё ничего. Гораздо трагичнее выглядят наши свадьбы, когда прямо у алтаря тебе может отрубить голову твоя более решительная соперница. — И жених не бывает против такой резкой смены невесты? — Бывает, но кто его спрашивает? — Кристалль рассмеялась. — Матриархат, что поделаешь… Женщины правят миром, но этот мир ничего не стоит, если в твоём сердце нет любви. — Любовь, любовь… жестокая и коварная… Вот почему мы, центавриане, предпочитаем договорные браки по расчету. И давно у вас такие кровожадные обычаи? — Всё началось с первой жертвы Амура — основательницы теперешней правящей династии. Одна барышня любила принца, но тот любил земную девушку, а та не любила его, а юношу, в которого была влюблена мать королевы. — Какая запутанная история взаимоотношений! Кому-нибудь вообще там повезло с взаимностью или нет? — Повезло, но их тащили в разные стороны влюбленные в них личности, к которым парочка была абсолютна равнодушна. И тогда королева, ещё не бывшая, конечно, таковой, решила вопрос весьма радикально — устранила свою соперницу, физически её уничтожив. А возлюбленного жертвы отдала своей матери, женив на себе своего драгоценного принца. — Грустная история. — Да, но в итоге принц полюбил свою королеву, примирившись с судьбой. — И в следующем поколении история повторилась? — Что-то вроде того, знаешь, женщины моего народа имеют несчастье влюбляться в тех, кто не любит их. Они просто слишком быстро падают в любовь, достаточно одного взгляда, слова и вот ты уже не можешь жить без обожаемого тобой мужчины. Нет, ты существуешь, ешь, спишь, работаешь… Но всё это становится таким серым, бесцветным, и раскрашивается в яркие краски только, когда речь заходит о выбранном мужчине. Познакомиться, узнать человека поближе, и только потом понять, что любишь его, когда он делает первые шаги к сближению, пытается завоевать тебя — всё это не для менезийских женщин. Мы делаем первый шаг и без всяких проволочек переходим к активным действиям. — Это я успел заметить, моя ласточка. Но не сгорают же столь быстро чувства, как и возникают? — Это уже зависит от умения поддерживать огонь, а когда на твоего не только мужа, но и любовника, охотится стайка голодных пираний, только и ждущих, что к тебе потеряют интерес… Знаешь, такие вещи держат в тонусе и огонь не гаснет, скорее разгорается всё сильнее. Но остывшие чувства — это, кажется, проблема любых отношений, не правда ли? — И как население Менезиса не вымерло до сих пор с таким-то уровнем смертности? — У нас суровая планета, пригодно для жизни лишь десять процентов территории, но остальные девяносто — это добыча драгоценных металлов и камней, а чем меньше собственников, тем больше достается каждому отдельно. Так что никто не жалуется. Но, кажется, мы несколько отвлеклись от цели нашей сегодняшней встречи, Лондо. — Полностью с тобой согласен, Кристалль. Танцевать, танцевать и ещё раз танцевать! — Совершенно верно, господин посол. А теперь, если вас не затруднит, помогите мне со шнуровкой корсета. Не хотелось бы вызывать служанку, и портить такой приятный момент. Она повернулась к Лондо спиной и центаврианин проворно выполнил поставленную перед ним задачу. Множество раз ласкали его пальцы нежную женскую спинку, скользили губы по ней… но сегодня Лондо Моллари обнаружил кое-что интересное и удивительное: шесть маленьких, аккуратных дырочек, все на своих местах, предусмотренных природой для центаврианских женщин. Моллари осторожно коснулся кожи вокруг отверстий, не веря своим глазам. — Наверное, мне это снится? — спросил он, притягивая женщину к себе. — Ничуть, мой милый, всё наяву, надеюсь, тебе нравится? — Это… это чудесно! Но как такое возможно, ведь они настоящие? — А ты попробуй и узнаешь! Моллари попробовал и результатом остался вполне доволен. Раз. На портрет женушек упала кружевная накидка. Два. По комнате забегали очень пьяные солнечные зайчики. Три. Комната растворилась, превратившись в безбрежный океан. Четыре. Взорвалось множество звезд. Пять. Чёрные дыры поглотили всё на свете. Шесть. Вселенная исчезла и возникла заново. … усталая, она хотела бы перебирать волосы Лондо, но те стояли насмерть и сдавать своих позиций не собирались. С этим пришлось смириться и гладить его лоб, повторяя очертания пятен и морщин. — Не знаю, как ты это сделала, но продолжай в том же духе! — произнёс Лондо, а сам мысленно обратился к центаврианской богине страсти. — «Великая Ли, быть может, ещё не всё так безнадежно, как казалось?»