Сердце может болеть и от нехватки любви

      Темнота и только эхо разносит громкие стуки больного сердечка. Они бьют слабо, но достаточно, чтобы сознание раскалывалось на мелкие куски. По всей груди разлилась такая боль, словно её напичкали иглами и продолжают это делать — медленно и мучительно вытаскивая, засовывать обратно. В глазах потемнело, голова закружилась от нехватки кислорода, и девушка попыталась вдохнуть воздух полной грудью, но поняла, что это не так просто. Она падает в темноту, в бескрайнюю черную пропасть, где всегда холодно и сыро, где никого нет и крики о помощи поглощаются пустотой.       Гулкий стук от удара головой об бортик ванной слышат родители. Сабин сразу же подскакивает в тревоге, пока до Тома доходит причина и источник данного удара. Оба родителя попытались привести упавшую в обморок дочь в чувство.       Миссис Дюпен-Чен аккуратно положила голову дочери на колени и осмотрела в поисках ушибленных мест. Но даже не найдя ни одного, чуткое сердце матери не нашло себе покоя при виде бледной, похожей на мертвеца дочери.       — Дорогой, вызывай скорую. — пролепетала она с явной тревогой в голосе.       Брюнетка открыла глаза и мучительно прошептала мертвенно-белыми губами: — Мам. Пап. Не надо. Со мной всё хорошо. Я просто потеряла сознание из-за...       — Из-за чего? — нетерпеливо поторопил Маринетт отец.       — Мама знает обычно из-за чего бывают сильные боли в пояснице.       Дюпен-Чен младшая смутилась, но не от того, что это казалось интимной и потому постыдной для неё темой, а в большей степени из-за того, что ей приходится врать. В самом деле она не хотела тревожить родителей и загружать их своими проблемами, поэтому решилась пойти на крайние меры, чтобы их успокоить.       — Маринетт. — ласково обняла дочь Сабин, как только та села. — Ты чуть до инфаркта нас не довела. Обещай, что завтра же отправишься в поликлинику.       — Обещаю, мам. — тепло улыбнулась в ответ голубоглазая и обняла маму, чувствуя как ласковая рука отца провела по макушке.       — С тобой точно всё в порядке?       — Да, мам.       Какая глупая ложь. И почему малышка Мари не может прямо сказать о своей проблеме самым родным и близким людям на свете? А просто потому, что страх и развитое со временем чувство самостоятельности не дают ей промолвить и слово. Она не может спокойно поплакать в плечо подруги или мамы, не говоря уж о просьбе о помощи. Лишь только оставаясь в глубоком одиночестве, она кричала об этом, но настолько тихо, что гулкий стук бьющегося сердечка заглушал крики. А потом — слёзы, размытая тушь и невыносимая боль в груди, из-за которой невозможно дышать и поэтому каждый раз для неё, как последний. Но она не хочет умирать. Или... Хочет?       Маринетт вздыхает, гладит по голове спящую Тикки и выходит на балкон, предаваясь грусти под ночным небом. И всласть упиваясь слезами, она встречает рассвет, а после сонная отправляется в школу. В школу, в которой её давно никто не ждёт. Ни Алья, ни Нино, ни тем более любимый Адриан, вырвавший безжалостно ранимое сердечко юного дизайнера.       — Мари, надеюсь ты не против если здесь вновь сядет Лила? Мне столько нужно ей рассказать! — вместо приветствия слышит она от Альи и беспомощно кивает в ответ.       Она привыкла к этому, но не так сильно, чтобы подавить в себе пылающую, как вечный огонь, ревность. Её место заняла новенькая Лила. Теперь та находится в центре внимания и получает возможность смотреть, общаться и даже встречаться с Адрианом, Нино, Альей. Лила отобрала у неё всё, кроме семьи, и за это Маринетт глубоко её ненавидела, но проявлять агрессию публично не решалась — мало ли чем это закончится. Вдруг Дюпен-Чен навсегда лишится последней возможности смотреть на похитителя своего сердца?       — Хотя бы плюс в том, что я — невидимка. — бубнит брюнетка себе под нос и садится за последнюю парту.       Целый урок она заигрывает с ним и становится врагом номер один для Хлои Буржуа, а Адриан, казалось, совсем не против и даже отвечает на её короткие фразочки. И вскоре у Мари лопает терпение. Она собирает вещи, отпрашивается и последнии десять минут проводит наедине с собой в школьном туалете. Жалкое зрелище: Маринетт, то бишь Леди Баг, сидящая на полу и глотающая горькие слёзы. Ей самой противно от этой мысли, но остановить потоки обиды девушка не может.       — Маринетт, успокойся. — витает возле обескураженная квами. — Бражник может найти тебя по негативным эмоциям!       Но, как на зло, акуму Бражник не присылал. Наверное, нравится лицезреть раздавленную в хлам букашку. Даже Бражник издевается над ней или просто не замечает — ни от первого, ни от второго варианта не легче.       — Только ради тебя, Тикки. — вновь гладит её по голове Маринетт и выдавливает улыбку, чувствуя легкое покалывание в сердце.       Звонок. Все сразу же вскакивают с мест и разбегаются кто куда, а брюнетка не торопясь складывает вещи в портфель и только потом, когда вокруг нет ни одной живой души, выходит из школы — его белый лимузин отъезжает, а где-то вдалеке переходят дорогу весело смеющиеся и обнимающие друг друга Нино и Алья. С одной стороны — романтично, но зависть черным червем поедает сердце, которое вновь начинает болеть, повышая постепенно темпы своего биения.       Ладонь касается груди, и Маринетт вспоминает про данное матери обещание.       — И как давно оно болит?       — Месяц.       — Но все твои анализы показывают, что ты абсолютно здорова. Не понимаю. Может, это на нервной почве? Попей пока эти, эти и эти таблетки, а через месяц приходи ко мне обратно.       Но никакие таблетки девушка пить не стала, а лишь безжалостно выбросила в окно разноцветные пилюли, солгав матери, что якобы выпила их.       Больно. Тошно. Омерзительно.       Видя, как её любимый парень уже во всю флиртует с другой, девушка не может держаться. И последняя фраза подруги выбила её из колеи.

— Мари, как бы ты не старалась, он всё равно тебе не пара. Он — знаменитая, увереная в себе фотомодель. А кем являешься ты?

      Мари до боли кусает кулак и продолжает истязать себя, зная, что это не заметят даже любящие родители.       — Ненавижу! — шипит она и со всей силы бьет по стене, где некогда висела его фотография.       Затянувшаяся рана вновь начинает кровоточить и болеть, но Маринетт лишь падает на колени.       Тикки в панике. Она не понимает, что творится с сильной и смелой Леди Баг. Девушка тает на глазах, словно снег, и увядает так же быстро, как роза на её столе. Но все попытки помочь страдающей не приносили плодов: та молчала.       И вот под конец вечера сбежала. Куда? Никому не было известно.       Последнее, что она оставила после себя — это бардовая увядшая роза с оборванными шипами возле.       Было около двенадцати, когда до Адриана донесся звук пищящего телефона. Сонно потирая глаза и щурясь от яркого света экрана, парень отвечает на звонок, удивляясь, что Нино не спит в столь позднее время.       — Да?       — Адриан! Дружище! Маринетт ничего тебе не оставляла? Ни сообщения? Ни звонка? Нет?       Тревожный голос друга заставляет блондина мимолетно проснуться.       — Нет, а что?       — Она пропала! Никто найти не может!       Но Адриан уже не слышит ничего. Он мчится по крышам ночного Парижа, заглядывает в каждый переулок и темный закаулок, но нигде не может обнаружить два иссиня-черных хвостика. Но зато обнаруживает знакомую фигуру в черно-красном костюме.       — Что здесь делает в столь поздний час моя принцесса?       Она молчит и смотрит вниз, предполагая сколько падать с высоты Эйфелевой Башни.       Сердце тревожно бьется, голова вновь начинает кружиться и, если вдруг она потеряет сознание, эта пропасть внизу поглотит её навсегда. Зная это, Леди Баг всё равно ни на шаг не отступилась.       — Я — ничтожный супергерой. — тихий шелест разносится в воздухе, достигая ушей Ша Нуара.       Тот ошарашено лупает глазами и подходит чуть ближе.       — Не говори так, принцесса. Ты лучшая из лучших.       — Ложь.       — Но я никогда тебе не лгал и не лгу сейчас. Ты же видишь насколько глубока моя любовь.       Чем ближе подходит Нуар, тем ближе к краю оказывается измученная девушка.       Пытаясь что-то сказать, она оступается и закрывает глаза от страха в ожидании долгожданной боли, но та не приходит ни спустя минут пять, ни десять.       Тогда Маринетт открывает глаза и видит прелестную зелень напротив. И в этой зелени было столько тепла, любви, нежности, которой так не хватало сердцу.       И девушка со слезами на глазах прижимается поближе к источающему тепло Ша Нуару и плачет, плачет так сильно, что у парня всё взрывается внутри, и он целует в лобик свою маленькую божью коровку. На самом деле хрупкую, чуткую, такую ранимую и нуждающуюся в любви — его любви. И он с радостью отдает её до самой последней капли, упиваясь искрами жизни в её глазах и ярким румянцем на щеках.       И счастливо взлетая в небеса, он вспоминает о той, что, возможно, безвести пропала. А на талисмане почти не осталось энергии, но звонок друга помогает парню избавиться от обязаности кормить квами дважды.       — Она вернулась.       Этих слов хватает, чтобы снять камень с души блондина и позволить ему утонуть в воспоминаниях этой ночи.       Она прижимает к сердцу куклу Ша Нуара и улыбка, впервые искриняя за всё это время, трогает её лицо, заставляя Тикки вновь трепетать от радости и облегчения.       После всего пережитого, Мари точно знает, что нужна не только семье, но и надоедливому Ша Нуару. И пусть её сердце раздирает на клочья растоптанная Адрианом любовь, Черный Кот каждый раз воскресит его, даже если это будет казаться невозможным.       И в груди больше не болит. И это не из-за таблеток, а всё потому, что сердце может болеть и от нехватки любви.