А может Витя трикстер

Для начала о плутовском романе. Плут или трикстер, — персонаж нарушающий правила, фокусник, бунтарь и путешественник. Он прекрасно умеет удивлять. Ещё одна отличительная черта таких романов — пародийность. Причем пародия, как замечает Быков, это не обязательно высмеивание, не обязательно перемещение чего-то высокого в низкий смешной контекст. Пародия может работать и наоборот — иногда берётся что-то низкое и резко повышается. О том, что YoI пародия на яой говорилось уже не раз. И на мой взгляд, здесь как раз второй случай: то, что могло быть просто фансервисом резко повышается в цене за счёт присутствия всех трёх компонентов любви — страсти, близости и ответственности (или общности мыслей, чувств и желаний). Яойный мир спонтанного секса и недопониманий здесь переворачивается с ног на голову. Уже в первой серии зрителя щёлкают по носу тем, что Юри вовсе не готов упасть в объятия кумира. И этот самый кумир (а вовсе не Юри) очень смешно страдает следующие три с половиной серии, пытаясь приткнуться к Юри и так и эдак. Кажется он попал в эту историю из какой-то другой сказки, где все просто и легко и одновременно дёшево. И только с момента разговора у моря в четвертой серии мы понимаем, что история будет о другом. Не о пустой страсти, а о близости. А позже — ещё и об ответственности. Таким образом первый элемент, которые называет Быков — это наличие более раннего произведения, на которое будет опираться сюжет, отчасти его пародируя, отчасти переиначивая существующие штампы. Любой шедевр — это всегда пародия, «причем высокая пародия, переводящая источник в более высокий регистр». В качестве объекта пародии любая яойная манга и сёнэн-ай к нашим услугам. А заодно и все более ранние сказки о принцах и принцессах, драконах и спасении из башни. Самый популярный сказочный сюжет авторы использовали очень остроумно. Вместо башни у Юри отчуждённость, неверие в собственные силы, привычка к поражениям, слабость не физическая, но эмоциональная. А в роли принца — сейчас посмотрим, кто. Дальше, второе — повторюсь — все самые значимые произведения принадлежат к жанру плутовского романа. Главный герой в них плут, или трикстер — «тот, кто делает чудеса». Главное, что мы знаем о Викторе — он пятикратный чемпион. Явление вполне подходящее под определение чуда. Тем более, что не известно, как он завоевал свои пять титулов. Чемпион и всё. Он же, сам того не желая, меняет мир Юри ещё в детстве, становится примером для подражания и целью. Он обещает Юри победу в финале Гран-при, ставит совершенно нехарактерную для него программу, заставляет самостоятельно подбирать музыку, разучивает с ним четверной флип; словно фокусник из рукава, достаёт костюмы двум Юркам для «Хасэцу он айс», да что там, просто сваливается, как снег на голову самым чудесным образом. Все эти проделки вполне можно назвать трикстерскими. Не говоря о главной особенности карьеры и характера Виктора — удивлять. «Перестать удивлять для него — всё равно что умереть», — говорит Плисецкий. Только суть чудес трикстера в том, что они заставляют расширить понимание, показывают, что наши знания и опыт ограничены, что есть всегда что-то новое неизведанное. В чём суть чудес Виктора? Отчасти — в том же самом. Все, что он делает для Юри укладывается в эту канву: он заставляет Юри делать, казалось бы, невозможное. А вот то, что он делал на льду, очевидно, уже нет. Вот такой трикстер с синдромом профессионального выгорания. Как подмечает Быков, трикстер — всегда бродяга. Потому что нельзя показывать чудеса в одном и том же месте. Вот и Виктор отправляется в далёкую Японию, чтобы вновь обрести возможность удивлять. Удивить одного конкретного Юри и весь мир в придачу. И даже самого себя. При этом Виктор не только бог на пьедестале, в нём много и человеческих черт: он забывчив, не всегда находчив, иногда грустит, а временами теряется. Словом, вполне понятный, живой персонаж. Но, как и положено трикстеру, он нарушитель закона. И в том, что бросил всё на пике карьеры, и в том, что потом решает вернуться. Третья черта героя такого произведение — сиротство. Отсутствие по крайней мере отца. Тут всё просто, про родителей Виктора мы ничего не знаем. Можно строить любые предположения, но в сюжете их просто нет. Кстати, второй кандидат на роль трикстера в этой истории — Юрка, тоже воспитан дедом; упомянута его мать, но про отца ни слова. Четвёртое, и самое интересное, что выделяет Быков, — этот герой всегда умирает и воскресает. Здесь мы снова попадаем сразу в двух персонажей — Виктора и Юрку. (Хотя, если подумать — и Юри тоже. Его возвращение в Хасэцу и провал на всех соревнованиях можно тоже назвать своеобразной смертью спортсмена). Смерть Виктора в фандоме обсуждалась буйно с самой первой серии. И не даром. Первые кадры из воспоминаний Юри — Виктор на тёмном катке, задумчивые взгляды в камеру, напускная весёлость — есть во всем этом привкус умирания. И потом Плисецкий скажет открытым текстом: «Виктор Никифоров умер». Метафорическая смерть Виктора как спортсмена красной нитью проходит через всё повествование. И его возвращение на лёд становится воскрешением. Не даром Яков, когда смотрит на Юркино агапэ в финале и видит Виктора, кадры его воспоминаний светлые — Виктор катается на залитом солнцем катке. Намёк на скорое возрождение. С сюжетной точки зрения это отличный ход и красивый финал, не требующий продолжения. Как воскрешение Христа. Можно ли назвать Виктора мессией, (не в религиозном смысле, конечно, а с точки зрения его роли в повествовании) несёт ли он какое-то послание — посмотрим чуть позже. У Юрки тоже есть мотив перерождения, в той сцене, где Лилия его тренирует: «Тебя прежнего больше нет. Чтобы победить нужно умереть и воскреснуть». Дальше Быков говорит о том, что крупные шедевры, подобные «Гарри Поттеру», появляются в период своеобразной исторической ямы, когда старая парадигма уже не работает, а новая ещё не создана. «Этот герой появляется после хороших времён и перед хорошими временами, но в тёмные века». И в контексте Гарри Поттера приводит очень интересное наблюдение. Применительно же к юрцам у меня есть пара идей, о которых чуть позже. И хотя YoI сложно назвать мировым шедевром, все же для своего жанра, для аниме сериала они завоевали огромную популярность и вышли далеко-о-о за пределы целевой аудитории. Пятая черта — у героя обязательно есть глупый друг. Пусть не всегда глупый — простой, добросердечный, наивный. Маккачин :) Именно на спасение пса Виктор отправляется в конце восьмой серии, ставя под угрозу всю затею — выход Юри в финал. Силу этой дружбы понимает и сам Юри, настаивая на поездке Виктора. И мне кажется, это один из самых рисковых моментов во всей истории. Здесь Юри с Виктором ближе всего в провалу. Здесь же упомянута ещё одна особенность персонажа таких романов: главный герой всегда побеждает. И не благодаря слепой удаче, а потому, что ставит на карту всё. Виктор рискует всей карьерой отправляясь в Хасэцу. Юри тоже ставит на кон спортивную судьбу, объявив, что этот сезон для него последний. Юрка тоже готов принести всё на алтарь победы в первых своих взрослых соревнованиях. В этом смысле здесь функции троих персонажей совпадают и победу они одерживают общую. Но над кем, над чем? В «Юри на льду» нет злодея как такового, нет главного соперника, нет внешнего зла, а победа тем не менее есть. Победа над внутренней опустошенностью, над страхами, над ленью и скукой. Вспомним, как скучал Юрка до появления Юри, как не хотел тренироваться в полную силу. Как Виктор не знал, что ответить на вопросы о следующем сезоне, потому нечего сказать, пусто внутри. Как застрял на распутье Юри, запутавшись в себе и своих страхах. Он-то знает, чего хочет, но боится, боится. Любого из этих персонажей было бы достаточно для полноценной истории, но тем и интересен сериал, что выводит сразу троих, похожих и непохожих друг на друга героев, со сходными внутренними проблемами. Героев очень характерных для нашего времени. Оттого и таких узнаваемых. И они побеждают. Каждый по-своему одерживает победу над собой и одновременно помогает другому. Убрать кого-то одного и, возможно, не получилось бы такого блистательного финала. Они как Змей Горыныч — три головы, а передвигаться могут только вместе :) И функции главного героя распределены между ними почти равномерно. Ведь Юрка тоже творит чудеса. И Юри. Получается этакий трикстер три в одном. И ещё одна особенность, которую отмечает Быков, — про таких персонажей всегда складываются анекдоты. Тут уж фандом расстарался, а создатели помогли. Недавний апрельский ивент тому пример. Но вернёмся к схеме. Шестая составляющая сюжета — рядом с этим героем не может быть женщины. Ну её и нет) Потому что женщина стремится к миру, стабильности, спокойствию — полная противоположность тому, что делает трикстер — кутит, балагурит и влипает в неприятности, создаёт проблемы и героически их преодолевает. Вспомните Софи из «Ходячего замка», когда она не пускает Хаула в сражение. Как несимпатична она в этой сцене, хотя по человечески очень понятна. Миядзаки гений ещё и потому, что поломал эту схему — вывел рядом с трикстером женщину, которая стала не только боевой подругой (как Гермиона), но и возлюбленной. (Мядзаки, как шмель, который летает вопреки всем законам аэродинамики :) Наверно, ему просто не рассказали об этих законах) Вполне вероятно, правда, что Хаул в этот момент перестал быть плутом и превратился в добропорядочного горожанина. Но этого мы не узнаем. Наконец, седьмое — в сюжете всегда присутствует предатель. И в «Юри» он есть.Это, как ни странно, сам Юри в двенадцатой серии. «Давай закончим после финала» — сцена классического предательства, обманутых надежд. Впрочем, это пожалуй, самый условный элемент схемы, потому что «предатель» быстро, почти тут же перевоспитывается) Так что же получается? Подходят ли юрцы под схему плутовского романа, схему, по которой написаны все величайшие произведения литературы. Правда, стоит сделать оговорку — европейской литературы. И в этом месте можно перечеркнуть все написанное, потому что в чужой монастырь, как известно, со своим уставом не ходят. Не стоит мерить азиатское произведение западными мерками, ох как не стоит. И всё же, любопытства ради, из чистого баловства. Три главных героя: Юри — «знаю, чего хочу, но не могу; не знаю, как; боюсь»; Виктор — « всё могу; знаю, как, но не знаю, для чего в итоге»; Юрка — «знаю, чего хочу; могу добиться, но лень. И так же все хорошо». Одна функция на троих, хотя Виктор играет ведущую роль, соединяя двух Юрок — он средняя и старшая голова Змей-Горыныча :) Они принимают вызов времени, того зла, что незримо разлито в воздухе. Назовем его опустошением, бессмысленностью, ленью — как угодно. Это характерные черты нашего времени. С информационной, технологической точки зрения мы подкованы как ни одно поколение до нас. У нас доступ ко всем возможным ресурсам, неограниченная свобода передвижений. И мы либо не можем этим воспользоваться, либо можем, но не понимаем, нафига, либо тупо лень. Застреваем в любом случае. Это и есть та яма, в которую провалилось наше поколение. Если для послевоенного времени цели и задачи были определены — восстановление и процветание, светлое будущее, не допустить ошибок прошлого, начать с чистого листа. Кто-то зализывал раны, кто-то грезил о новых победах, но общим было одно — разгрести бардак, оставленный двумя мировыми войнами. То теперь, когда порядок более-менее восстановлен, светлое будущее вроде бы наступило, но вблизи оказалось не столь светлым — пришёл период потери ориентиров. Возможностей масса, сил тоже по идеи должно хватать, но куда их применить, на что потратить — не ясно. К чему стремиться не ясно тоже. С точки зрения смыслов и ценностей сейчас действительно тёмное время. Старых смыслов больше нет, а новые пока не появились. Приходится искать на ощупь и, что самое неприятное, в одиночку. Если вообще хватает смелости искать. Даже кумиры поменялись. Если раньше это были герои сражений, потом герои труда, космонавты, ученые, то сейчас… В лучшем случае спортсмены или предприниматели (не путать с олигархами). В этом смысле Виктор персонаж симптоматичный (так же как и Юри, и Юрка). Он многого достиг и одновременно не достиг ничего. Он не знает, зачем нужны его достижения. И что делать дальше не знает тоже. Потому что медали — не цель. Даже победа не может быть целью, только средством. Для достижения чего? Ответом на этот вопрос и служит весь сериал. И так же как Виктор возвращается на лёд, обретя новые цели, хочется верить, что со временем и мы совершим поворот к новым, нужным именно нам смыслам. «Герой умирает и воскресает, потому что по этой же синусойде идёт все история. Всё великое всегда бывает поругано и всегда воскресает и оправдывается и торжествует». Что до послания Виктора и всего сериала, оно, мне кажется, не ново (возможно поэтому YoI все же не шедевр по большому счёту, хотя и очень, очень хорош). Путь одиночества ведёт в никуда. Ни один из героев не способен двигаться дальше в одиночку. Юри решает тренироваться сам и быстро понимает, насколько отстаёт от остальных. Виктор, не смотря на то, что тренируется у Якова, практически всё делает сам — и заходит в тупик. Юрка халтурит без соперника, зарывая талант в землю. Проблема одиночества и одинокости одна из самых актуальных сейчас. В Японии особенно — хикикомори, дружба за деньги… Они как лакмусовая бумажка; впереди планеты всей. И в Японском кино и литературе тема поднималась тоже. Яркий пример — Харуки Мураками. Но до сих пор её описывали как факт. В «Юри» же появился вариант выхода. Выход и прост и сложен — это любовь и открытость. Но есть ещё одно. Менее очевидное, но гораздо более интересное. И тут мы подходим к ответу на вопрос, что за персонаж Виктор. По одному из определений, мессия — это тот, кто меняет парадигму. С языческой на христианскую, например. С решением Виктора вернуться в спорт и тренировать Юри появляется новый вид взаимодействия, когда соперники одновременно партнёры. Когда стирается граница между победой и поражением. Потому что для Виктора победа Юри станет и его победой как тренера, хотя как спортсмен он должен будет проиграть. Из парадигмы «или-или» происходит переход в парадигму «и-и». Становится возможным победить и проиграть одновременно. Витя принёс свою благую весть, показал, что можно не выбирать, можно брать всё, что сочтёшь нужным. Это новая, не очень понятная пока форма отношений, она требует внутренней силы, смелости и ответственности, но может быть… может быть, в этом и есть смысл?