Стив

Я люблю смотреть на заснеженные горы. Ночью они красивее чем днём, намного красивее. Хоть мои коллеги и не видят ничего в них живописного, мне они нравятся. Могучие исполины поражали меня своими размерами. Я хотел бы быть горой. Большой горой, которая, если её разозлить или просто потревожить, может похоронить несчастных скалолазов под тоннами снега. Я бы хотел, чтобы все вокруг вели себя максимально тихо и относились ко мне с уважением. Горы не чувствуют того, что чувствуем мы. Вчера меня ударили по голове реактивным молотом. Огромный старый великан вдребезги сломал мой единственный окуляр. Было больно, чертовски больно. Потом меня ударили по корпусу, оставив огромную вмятину от удара, затем этот варвар припечатал меня к стене. Я кричал в свой динамик, кричал от боли, которая пронизывала все мои микросхемы, но ему мой голос казался слишком смешным и не серьёзным. И я умер от полученных ранений. А он, даже не посмотрев на меня, запустил огненную волну в моего друга. Но, это не так больно, как выстрел из автоматического оружия или прямое попадание ракетой в корпус. Я и мои друзья уже смирились с этими мучениями. Мы смирились с постоянной смертью и последующим воскрешением. Но мы не смогли к этому привыкнуть. За что они так жестоки с нами? Что мы им сделали? Чем заслужили такую участь? Я бы хотел задать им эти вопросы, но, к сожалению, в моём реестре нет таких функций. Единственное, что может донестись из моего динамика - лишь жалобные крики. Я бы хотел быть горой. Не такой большой как Джомолунгма, но всё равно. Я бы хотел быть ей, чтоб извергнуть из себя всю злобу в виде снега и камней на тех, кто ежедневно издевался надо мной и моими друзьями. Они бы все испытали то, что испытывали мы. Гору никто не сможет разрушить, нет такого человека или робота, которой может расколоть гору. А гора... гора может уничтожить всех. Но это лишь мои мечты, которым никогда не суждено сбыться. Мы созданы для отточения боевых навыков оперативников "Овервотча" и это наше предназначение. Мы ловим пули, получаем удары током, взрываемся, дабы они смогли отточить свои навыки и умения. Каждый раз, когда они приходят, я всё больше и больше утверждаюсь в том, что нету на свете никакой справедливости. И я смотрю на горы. Хотя знаете, кроме них есть ещё один. Он не такой как они. Синеглазый брюнет с блокнотом и карандашом в руке, постоянно подсчитывающий минуты. Этот мужчина приходит сюда не так часто, как они, но его приход греет наши датчики. Брюнет подходил к каждому из нас, осматривал, записывал наши серийные номера в свой блокнот и по доброму постукивал нас по боковым орудиям. Иногда брюнет оттирал графити, оставленные стрелками. Когда он приходил, мы не боялись покидать свои посты и наблюдать за его работой. В этом брюнете человечности было больше, чем во всех людях. Если бы я был горой, я бы сделал всё, чтобы он смог забраться на мою верхушку с минимальным усердием. - И на что ты так смотришь? - спросил он у меня однажды, когда я вновь засмотрелся на горы. Я хотел поделится с ним всей той болью, которая переполняет меня и моих друзей. Я хотел умолять его спасти нас, либо убить, но так, чтоб без возрождений, чтобы боль, которую мы почувствуем от его руки, стала последней в наших никчёмных жизнях. Но, к сожалению, я никогда не смогу ему этого сказать. И, к счастью, он никогда не сможет понять наших страданий. - А ты забавный. Пожалуй, я буду звать тебя Стив, если ты не против. А я не был против, даже наоборот, я был счастлив, словно настоящий человек. Никто из нас не был против. Мне подарили имя, короткое, но звучное. Другие мне завидовали, поэтому я поделился своим именем со своими друзьями. Теперь и их зовут Стив. Нас всех зовут Стив. Мы много раз пытались безуспешно выговорить имя в наших динамиках. И знаете, однажды у нас это получилось. В тот счастливый день мы стали произносить это имя без остановки, радостно нарезая круги по всему полигону. У нас появилось имя, мы - Стив! Гора по имени Стив! Только мы никогда не скажем нашего имени им, иначе бородатый гном отнимет его.