Невербальная зона

POV Лена. - Лен, с тобой все нормально? - уже не первый раз за ночь спрашивает меня Марина. Они пришли на рассвете, когда пляжная вечеринка закончилась. Я лежала лицом к стене и не подавала никаких признаков жизни после того, как прорыдала, как дура, всю ночь. - Все хорошо, - наконец, соизволив ответить, я сползаю с кровати и надев обувь, выхожу во двор. Машинально бросив взгляд на окна квартиры, где живут ребята, я сажусь за стол и жду. Я надеюсь увидеть его, чтобы вконец измучиться. Я воображаю, как окно снова откроется, и появится Сашка, суровый, задумчивый, с сигаретой в руке. Он будет смотреть в сторону моря, а потом заметит меня, и я дам ему знать, что очень хочу поговорить, рассказать ему, что творится в моей душе. И он меня обязательно поймет, и все будет, как раньше... Но вокруг лишь тишина, и не единого намека на чье-либо присутствие. Я так хочу видеть его, что решаюсь на отчаянный шаг. Я возвращаюсь в комнату, долго роюсь в сумке, не боясь разбудить Марину, которая спит так крепко после бурной ночи, что вряд ли и пушками ее сейчас поднимешь. Наконец, обнаружив свою старую симку, которая завалилась в подкладку моей сумки, я дрожащими руками меняю новую симку на старую и включаю телефон. Снова добравшись до скамейки во дворе, смотрю на экран телефона и раздумываю, но мое состояние меня побеждает, и я быстро нахожу его номер в списке и набираю сообщение: "Нужно поговорить", - не буду ходить вокруг, да около, поставлю перед фактом. Не придет, значит, так тому и быть. Терпеть все это больше нет сил, - " На пляже, за палаточным городком, через полчаса", - отправляю смс и сразу жалею, но ничего уже не изменить. Начинаю надеяться, что сообщение не дойдет, что он сменил номер - да что угодно...но тут же прилетает отчет о доставке. Ответ следует незамедлительно, и у меня жжет в груди, а сердце уходит в отрыв. "Ок", - коротко и ясно.       Я так переволновалась, что опускаюсь лицом на мокрый от росы стол и долго не могу прийти в себя, но потом, вспомнив, что я нахожусь в поле видимости, быстро пересаживаюсь на стул за виноградник, чтобы спрятаться. Сижу и боюсь выйти. Не хочу попадаться ему на глаза, если даже он и не следит за мной. Время идет, и я понимаю, что могу опоздать к назначенному мною же времени. Пулей выскочив из своего укрытия и не оглядываясь, быстро иду к дому и скрываюсь за поворотом.       Надев удобную, малоприметную майку и удлиненные шорты, чтобы меньше привлекать к себе внимание пьяной молодежи, выхожу со двора и быстро шагаю к стоянке, на соседнюю улицу, где обычно стоят таксисты. Без лишних слов запрыгнув в одну из машин, говорю водителю, куда меня отвезти. Он всю дорогу пялится на меня в зеркало заднего вида и рассказывает, что сегодня будет дождь, о туристах и о своей работе. Но я только киваю, не вслушиваясь в его слова. Смотрю на тяжелые, серые тучи на горизонте и жалею, что не оделась теплее. Когда такси довозит меня максимально близко к береговой линии, я выхожу и иду прочь от многолюдного пляжа, в сторону не оборудованного. Иду долго, ежась под прохладным ветром, порывы которого доносят до меня солёные капли с моря. Обернувшись, чтобы посмотреть, как далеко я ушла от пляжа, замечаю, как в метрах пятидесяти идет парень в черной толстовке и джинсах. Я узнаю его по походке. Завидую тому, что он оделся теплее меня, и мёрзну сильнее. Замедляю шаг и иду дальше, чувствуя ногами, что песок еще теплый. Я загребаю его в свои сандалии, чувствую противные песчинки между пальцами ног, и это меня раздражает. Я не люблю ходить в обуви по песку, но снять сандалии не решаюсь. Боюсь скорой встречи с ним.       Заметив впереди высокий подъем и деревья под ним, решаю свернуть туда. Оглянувшись, иду под первое попавшееся дерево и усаживаюсь на песок, обхватив плечи руками, чтобы немного согреться. Саша подходит все ближе и ближе, и мое сердце уже где-то на уровне пяток. Я не знаю, что скажу ему, и это меня пугает еще больше. Приблизившись, он молча стягивает с себя свою худи, под которой оказывается футболка. Протянув мне толстовку, которую я тут же надеваю, достает сигареты и закуривает. Я с удовольствием втягиваю запах только что закуренной сигареты и смотрю на его профиль, кутаясь в теплую кофту. Вид у него усталый, он молча курит, усевшись "по-турецки", и поглядывает на разбушевавшееся море. Мне ужасно хочется курить, хотя я бросила пару месяцев назад, и я тихо беру сигарету из его рук и делаю пару глубоких затяжек. Саня смотрит на меня, разглядывает мое лицо, волосы в свете серого утра, будто мы встретились впервые, и молчит. Я докуриваю сигарету и зарываю окурок в песок. Сашка касается пальцами кожаного браслетика на моей правой руке, который я не снимала с тех пор, как видела его в последний раз, и я тут же прячу его в рукав, нахмурившись. Сразу вспоминаю свою серёжку, которую подарила ему, вернее сказать - обменяла на этот браслет. Похоже, он не способен отдавать что-то просто так. Это касается и его чувств. - Ну? - он смотрит на меня и садится удобнее, - О чем хотела поговорить? - О нас, - честно признаюсь я, стараясь представить, что его здесь нет, и говорю я не с ним. Хочу выяснить все здесь и сейчас, чтобы жить дальше и не мучить себя пустыми надеждами о человеке, который живет лишь в моем больном воображении. Сашка хмыкает и снова переводит взгляд в строну моря. Тучи почти затянули небо, и стало еще темнее. - Нас не существует, - говорит он, и его голос звучит, как гром, - О чем говорить? - Тогда зачем пришел? - тут же бросаюсь я с обвинениями. - Хочу услышать и твою версию, - серьезно отвечает Сашка, - Чтобы вконец разочароваться в людях. Я - мазохист! Нравится мне страдать! - последние фразы звучат грубо и резко, и у меня пропадает всякое желание с ним спорить. Мне нечем дышать от волнения, и я судорожно и глубоко втягиваю свежий, соленый воздух, на глазах появляются слезы. - Когда пришел твой брат, я не знала, что это не ты, - сказала тихо я, будто оправдываясь, и Сашка тут же бросил на меня презренный взгляд, собираясь уколоть меня очередной фразой, - Подожди! Дай договорить! Я знаю, как это звучит! Это самое мое большое заблуждение в жизни, и я не могу внятно объяснить, почему так вышло. Возможно, я была на эмоциях, поэтому... Боже... Это так глупо! Ты прав. Обсуждать тут нечего. - Объясни, - громко произнес он, вскочив на ноги, - Как можно было не увидеть, что перед тобой совершенно другой человек? Что за сказки ты рассказываешь мне? - он смотрел на меня с таким отвращением, что мне стало жутко. Отвернувшись и сделав несколько шагов в сторону, он со злостью пинает песок, словно тот попал ему "под горячую руку".       И действительно, чего я хочу от человека, которого совсем не знаю! Что я хочу ему объяснить? Ситуация настолько глупа, что Сашка окажется во всем прав, чтобы я ему не предъявила. - А чего ты хочешь от меня? - спросила я, поглядев на него, - Я видела тебя только на фотографиях! А тут ты еще и оказываешься солистом всем известной группы! Я видела тебя всего два раза, один из которых был при свете уличного фонаря, что попадал в мою комнату! Что я могла понять, если вы похожи, как две капли воды?! Когда мы стали общаться, - я подавила в себе нахлынувшую волну слез, - Я не воспринимала наше общение всерьез. У меня был тяжелый период в жизни. Я не могла трезво судить, что нормально, а что нет. Дошло до того, что ты стал единственным человеком, к которому у меня были хоть какие-то чувства, к которому я спешила домой, если это можно так назвать. Меня вставляло все, что ты рассказывал, все твои фото и картинки, фразы, даже издевки! Хотя, я сама того и не осознавала. "Вот, сейчас он просто поржет надо мной, и я запомню этот неловкий момент на всю свою жизнь!" - подумала я, не поднимая глаз. Но Сашка так и стоял спиной, в несколько шагах от меня. Засунув руки в карманы джинс, он просто молчал. А все сказанное мною было откровением и для меня самой. Я раньше не задумывалась об этом так глубоко, а нужно было. Тогда мне было бы легче принять ситуацию и отпустить ее, не чувствуя себя потаскухой. - Да, возможно, - будто рассуждая вслух, сказал Сашка, - Вы - женщины, эмоциональный народ, возможно, ты и права, что все произошло на эмоциях. Я и сам виноват, что оставил тебя, - он повернулся ко мне, - Для меня тоже стало новостью то, что произошло. Что дальше? Что теперь? - Ничего, - сухо бросила я, поднявшись и стряхнув песок с шорт, - Поедешь в Бухарест и будешь жить, как раньше. И я тоже. Ничего не изменилось, - я посмотрела на него, и на его лице появилась недобрая улыбка. - Как раньше? Ничего не бывает в жизни, как раньше! Все имеет свойство изменяться! - Только кто-то тащит за собой груз прошлого, а кто-то продолжает путешествовать налегке! - закричала я, - И путешественник в данном случае - ты! - Не утверждай о том, о чем не знаешь наверняка! - его тяжёлый взгляд прошивает меня насквозь.       Первые вспышки молнии освятили все вокруг, и Сашка тут же поглядел на деревья, которые уже гнутся под резкими порывами ветра. Быстро приблизившись, он взял меня за руку и выдернул с места. Прошагав несколько метров, мы остановились посреди пляжа, и первые тяжелые капли упали на мое лицо. Путаясь в волосах, разлетающихся в разные стороны, я смотрю на него. - Не хватало, чтобы нас с тобой еще и молнией прибило! - буркнул он себе под нос, и ветер тут же уносит его слова, - Пошли!       Он потянул меня куда-то дальше вдоль моря, и за подъемом я увидела небольшую, свежеокрашенную в бело-голубые тона сторожку. Пока мы шли, дождь усилился, промочив нас с ног до головы. Поднявшись по железной лестнице, мы подходим к двери, и Сашка тянет ее на себя. Дверь оказалась незапертой. Войдя вовнутрь, мы осматриваемся. В нос ударил резкий запах старого, прокуренного помещения. Здесь почти пусто, за исключением старого дивана и подобия стола, который представляет собой огромную катушку от тросов. На стенах маленького помещения висят спасательные круги и рыбацкая сетка. Тяжело вздохнув и насупившись, как мышь на крупу, я снимаю с себя мокрую, потяжелевшую худи и бросаю на стол. Саша подошел к маленькому окошку, которое служит единственным отверстием, откуда проникает дневной свет, и сейчас здесь почти темно. Дождь барабанит по железной крыше сторожки, а из окна не видно ничего за пеленой ливня, который набирает силу. - Чудесно, - шепчу я, - Мы, будто герои книги "Унесенные ветром".       Мы смотрим друг на друга, и я понимаю всю абсурдность своих слов. Напоминать о постельных сценах сейчас не время и не место. Немного отвлекшийся от своих мыслей Саша, после моих слов снова хмурится и садится на край разбитого дивана. - Нужно было возвращаться в город, - говорю я и смотрю в окно. Прилипшая к телу майка заставляет мерзнуть еще больше, но снимать ее я не стала бы ни при каких обстоятельствах. - Ничего, посидим здесь, пока утихнет ливень, потом пойдем, - Сашка снимает с себя майку и выжимает из неё воду прямо на пол. Я отверачиваюсь от него, нервно сглотнув. Чувствую, как он смотрит на меня, и изо всех сил делаю вид, что меня интересует незамысловатый интерьер нашего временного убежища. - Как раз есть время договорить, - добавляет Саша и брезгливо осмотривается по сторонам, стряхивая влагу с головы. - Мы уже все обсудили, - я хочу уже закрыть эту тему, пожалев о том, что попросила его о встрече. Ничего сказать друг другу по делу нам так и не удалось. В частности, это касается меня. - Я считаю, что не все, - сопротивлялся он, пожирая меня взглядом. - Мы все выяснили, что тебе еще хочется услышать? - вскипаю я, словно чайник, - Или ты хочешь окончательно меня унизить? Хочешь, чтобы я тебе вслух сказала, что я... - я с обидой смотрю на Сашку и тут же отворачиваюсь. - Я не ставил никогда своей целью унизить женщину, запомни это, и не стану этого делать впредь! - произносит Саша предупредительным тоном. - Тогда что еще ты хочешь услышать? - Я хочу, чтобы ты меня разубедила, я не хочу уйти отсюда с тем же тяжелым чувством, - его голос начинает сводить меня с ума, когда Сашка поднимается с места и неспешно подходит ко мне, от чего я вжимаюсь в стену, уставившись на его губы, - Мне уже плевать, что там между вами произошло, и почему это вышло, мне нужно услышать, что ты хотела меня, а не его. Я изъясняюсь понятно? - Ты идиот, если до сих пор этого не понял! - выдаю я и отталкиваю его от себя, - У тебя есть на это твое личное мнение, и мне уже ничего не изменить. Я рада, я счастлива, что смогла тебе, наконец, признаться в том, что я чувствую! И на этом нам стоит прекратить всякое общение. Ситуация глупа до нельзя, и не стоит заострять излишнее внимание на случае с фанаткой, которая не знает о тебе на самом деле ничего! - я злюсь все больше и больше, бросаясь в него словами. - Фанаткой? - усмехнувшись, переспрашивает он, - Ты же сама сказала, что я стал для тебя родным человеком уже давно. Не ты ли знаешь меня лучше, чем все остальные? - Я тебя совершенно не знаю! Ровным счетом, как и ты меня. - Мне достаточно знать и того, что ты во мне не разочаровалась, - в его словах вдруг слышится мольба, - Я должен был сказать тебе все уже давно, но я не хотел, чтобы это невольно стало причиной твоей привязанности ко мне. - Конечно же нет! При чем здесь твой персонаж?! - с грустью говорю я, поглядев на него с нескрываемым обожанием.       Когда он снова подходит ко мне и осторожно касается моих губ своими, как будто прося разрешения, я хочу поддаться своему порыву, сдаться, но внутренние переживания слишком явно дают мне понять, что этого делать не стоит. - Не надо, прошу! - умоляю я, отвечая на его горячий, полный страсти поцелуй...