«ВШН и СОС»

Одному лишь небу понятен язык капель дождя, разбивающихся о твёрдую поверхность земли, болезненно проникающих глубже, оставляя едва заметные крапинки на некогда единой глади девственной почвы. Каждая отметина, незабываемой болью хранящаяся в многовековой памяти, продолжает едва слышно пульсировать, не позволяя окончательно забыть разрывающую границы крупинку, бессердечно стремящуюся к самому центру. Разрушающей силе воды не в силах противостоять ни время, ни желание, способные лишь только задержать на некоторый период неизбежный исход предопределенного процесса. Шум ветвей голых деревьев, заглушающий агонический крик земли помогает легче воспринимать действительность, меньше обращая внимание на происходящее. Небесная кара, единым порывом пронзающая грешную поверхность, не страшится препятствий и укрытий, уничтожая их на своём пути, затрачивая тысячелетия на исполнение должного возмездия, проникая сквозь камни. Непоколебимое величие сотен мелких капель, сливающихся в единый луч, бьющий каменную структуру, постепенно стачивает бессмертную плоть, оставляя тонкую плёнку, заменяющую собой некогда неприступное великолепие. Частые удары приглушают стон умирающей безжизненной части природы, привнося новые течения, постепенно сменяющие устоявшееся восприятие мира. Мысли, наполнявшие действительность тысячелетиями рушатся в мгновение ока, стоит лишь времени повернуться лицом к крушащей силе дождевой воды, помогая ускорить исполнение неизбежности. Время и бушующая стихия, действующие поразительно слаженно, без сомнения, худшие из возможных врагов, когда-либо встречающихся на пути. Течение секунд, перерастающее в минуты, и затем в часы, единым порывом срывает границы дозволенности, вынуждая дождь рушить неповинные элементы, с целью мучительной расправы над провинившейся равниной земли. Порывы ветра, терзающие раму открытого окна, разносятся по комнате, пронзая всё живое холодом осени, совершенно не влияя на бледную кожу горячей руки, неустанно движущуюся в одном и том же направлении. - Белла, ну сколько можно? – картинно зажав ладонями уши, прохныкала Розали, входя в кухню. - Долго, - хмыкнула я, сидя на полу, привалившись спиной к холодильнику. - Кажется, я начинаю жалеть о том, что ты прекрасно стала обходиться без сна, - указав пальцем на часы, висящие над её головой, пробурчала она. Я в очередной раз кинула мяч для большого тенниса в стену напротив, который гулко стукнувшись о пол, отскочил в нужном направлении, и послушно вернулся в мои руки, позволяя мне растянуть счастливую улыбку, и уставиться на блондинку. - Мне скучно, - заявила я, отправляя мяч в новый полёт. – Когда ребята вернутся? - Скоро уже, - мучительно вздохнув, ответила Роуз. – Так и будешь здесь сидеть? Я решительно кивнула, и вновь запустила мяч в стену. Одарив меня убийственным взглядом, Розали поплелась наверх по лестнице, надеясь укрыться на втором этаже, тем самым позволяя мне вернуться к столь увлекательному занятию. Гулкие удары разносились по ночной тишине дома Калленов, постепенно сводя меня с ума отсутствием привычного голоса Эдварда и его ровным дыханием, ярко ощутимым нежной кожей губ. Мне не хватало его прикосновений, и мягкости взгляда, гипнотически завораживающего на долгое время, не позволяя пошевелиться. В голове звучала мелодия его сердца, бьющегося лишь только для меня одной, постепенно заглушаясь тихим одиноким плачем, рвущимся наружу. Благодаря моему новому цвету глаз, точнее сказать, полному отсутствию такового, мне приходилось безвылазно сидеть в доме на протяжении вот уже нескольких дней, даруя возможность окружающим преспокойно наслаждаться собственным цветом волос, вместо неизбежной седины, которая мгновенно облагораживала буйные головы учеников, едва наши взгляды встречались. Прогулявшись единожды вместе с Элис и Розали вблизи озера, я ввергла в шоковое состояние, как минимум, пару десятков учащихся, половина из которых моментом улетучивалась в неизвестном направлении, предоставляя оставшимся прекрасную возможность опробовать свои силы в роли экспонатов музея восковых фигур. После этого случая, Эсме осторожно попросила меня провести некоторое время вблизи дома, не ступая на приграничные земли территории школы, которая находилась в нескольких километрах от коттеджного городка, в котором проживали представители администрации и преподавательского состава. Дни и ночи до приезда Эдварда тянулись невыносимо долго, вынуждая меня большую часть времени проводить именно на этом самом месте, бросая несчастный мяч в стену, доводя женскую половину семьи до нервного припадка. - Ты не голодна? – раздался заботливый голос Эсме, вошедшей в кухню. - Нет, - отрицательно качнув головой, однозначно ответила я, поймав отскочивший мяч, и вновь уставившись в стену. - До чего же вы похожи с Эдвардом, - улыбаясь, ответила она, обняв появившуюся Элис. – Потерпи, Белла, он вернётся совсем скоро. Поджав губы, я кивнула, мысленно проклиная стрелки на часах, которые никак не хотели шевелиться быстрее. Постояв некоторое время, Эсме закрыла окно, и вышла за дверь, оставив меня наедине с Элис. - Совсем плохо? – ненавязчиво отбирая у меня мяч, спросила она, присев рядом. - Угу. - Давай прогуляемся в лесу? – предложила она, поглаживая меня по плечу. – У меня уже сил нет смотреть на то, как ты убиваешься. - Я не убиваюсь, - пробурчала я, исподлобья взирая на грустную коротышку. – Да и погода не слишком приятная для прогулок. - Беллз, его нет всего три дня, - безнадёжно вздохнув, в сотый раз повторила она, качая головой. – Что будет, если он уедет на более длительный срок? - С ума сошла? – вскакивая с места, хрипло прорычала я, ощутив пронзающую моё тело мелкую дрожь, возникшую от одной единственной мысли о подобной возможности. - Успокойся, Белла, - аккуратно приблизившись, произнесла Элис, в последнее время всё чаще наблюдающая подобную реакцию на безобидные замечания. – Эдвард никуда не уедет, он просто охотится вместе с нашими мальчиками, и скоро вернётся. Утихомирив бешено стучащее сердце, и выровняв сбившееся дыхание, я отлепилась от стены в гостиной, у которой неожиданно для себя оказалась в мгновение ока, едва услышав высказанное предположение. - Всё хорошо? – раздался голос Розали, показавшейся на лестнице, одновременно с Эсме, шагнувшей в гостиную. - Да, - оглядывая мою всё еще сотрясающуюся фигуру, ответила Элис. – Думаю, Белла себя контролирует. - Извини, - виновато улыбнувшись, прошептала я, обняв серьезную девушку. – Ты всё еще хочешь пойти в лес со мной? - Пойдём, - улыбнулась она в ответ, беря меня за руку, и выходя из дома, не забыв прихватить зонт. Мы молча шли по дорожке, усыпанной мокрой осенней листвой, теперь уже навечно покинувшей родные деревья, и не успевшей смягчить падение задержавшихся листьев, из-за проливного дождя, беспрестанно льющего два дня подряд. Чёрный зонт, который держала над головой Элис, лучшим образом гармонировал с тёмно – серым пейзажем леса, забирающим с собой последние остатки радужного настроения, заменяя их тоской, печалью и болью расставания. - Белла, - тихо позвала Элис через некоторое время, покрепче ухватив меня за руку. – Что ты чувствуешь по отношению к Эдварду? - Это трудно объяснить, - нахмурившись, процедила я, вдруг почувствовав некоторое спокойствие внутри, наступившее после того, как темноволосая девушка произнесла его имя. - Ты любишь его? - Я не знаю, Элис, - тихо ответила я, глядя под ноги на слипшуюся массу, покрывшую землю вокруг, и слыша быстрые удары капель дождя, разбивающихся о твёрдую поверхность зонта, мелкими крупинками слетающих с краёв. - Эдвард любит тебя, Белла, - уверенно произнесла она, выставив ладошку за пределы нашего укрытия, ловя тысячи хрустальных частичек, отскакивающих от её твёрдой руки. - Почему ты так считаешь? – закусив губу, произнесла я, в едином порыве забирая из её руки зонт, и закрывая его, надеясь заглушить надоевшие удары над своей головой. Элис повернулась ко мне, и печально улыбнулась, нежно глядя в мои глаза. - Для вампира существует лишь два чувства, - произнесла она, меньше чем за секунду промокнув под ливнем, единой волной захлестнувшим нас, воспользовавшись отсутствием надёжной поверхности зонта над головами. – Любовь и ненависть. Я внимательно наблюдала за тем, как крохотные капли небесной воды касаются бежевого платья девушки, стоящей напротив, стремительно меняя светлый тон цвета ткани на полупрозрачную пелену, окутывающую её идеальное тело. - Мы не знаем чувства симпатии и безразличия, - продолжила она, внимательно изучая моё лицо, по которому тонкими струйками бежала дождевая вода. – Возненавидев кого бы то ни было, ни один из нас не сможет остановиться до тех пор, пока не уничтожит объект, вызывающий подобное чувство. Полюбив единожды, вампир любит вечность, не взирая на испытания и время, которые становятся пустым звуком по сравнению с неудержимым желанием быть рядом. Медленно откинув мокрые волосы назад, я подставила лицо ускорившимся каплям, отскакивающим от моей кожи, едва успевая коснуться жесткой поверхности. Открыв пустые глаза, я видела каждую крупинку, приближающуюся к зрачку, ощущая как постепенно повышающаяся температура, отсутствующей радужной оболочки, сжигает небесную воду, превращая её в пар, развивающийся вертикально вверх, несмотря на непроходимую стену дождя. - Скорее бы он вернулся, - прошептала я, привнося солоноватый вкус каплям, успевшим коснуться моих бледных губ. – Я не могу без него. - Утром, - едва слышно проговорила Элис, прижимаясь к моей груди, и обвивая руками за талию. Лёгкие шаги, беззвучно отражающиеся от мокрой земли, заставили нас повернуть головы, и разглядеть в тумане силуэт девушки быстро бегущей навстречу. Чёрный спортивный костюм подчёркивал спортивное телосложение незнакомки, без сомнения направляющейся к нам. Капюшон олимпийки скрывал её лицо, и лишь пар, развивающийся от горячего дыхания, свидетельствовал о том, что девушка явно не являлась вампиром. Остановившись в нескольких шагах от наших всё еще обнявшихся фигур, девушка яростно сбросила капюшон, подставляя угольно – чёрные короткие волосы под незатихающий ливень. Её тёмные глаза светились ненавистью в то время, как уголки губ яростно подрагивали, постепенно обнажая белоснежные зубы. Я почувствовала, как напряглась Элис, вдруг перемещая меня за свою спину, и принимая оборонительную стойку. - Ты! – указав на меня пальцем, прорычала Леа, и шагнув вперед, повернулась к девушке, стоящей рядом со мной. - Отойди, Элис Каллен. - Что тебе нужно? – низко рыкнула моя защитница, в тот момент, когда я вдруг резко почувствовала огонь, обжигающий мои очи. Громко застонав от боли, я закрыла ладонями глаза, и опустилась на колени, ощущая, как нарастающее пламя выжигает глазницы, затуманивая рассудок. - Прочь с дороги, - прошипела Леа, прыгая в мою сторону, и сбивая с ног Элис, которая отвлеклась на мгновение, услышав боль в моём голосе. Я резко распахнула веки, на доли секунды поймав разъяренный взгляд напавшей девушки, прежде чем её бездыханное тело рухнуло у моих ног.