Моя жизнь больше не будет прежней...

— Нам пора ехать, а то Руби уже весь телефон оборвала, — пропуская очередной звонок подруги, сказала Эмма. — Забавная она у тебя, — усмехнулся Киллиан, — я наблюдал за вами сегодня утром. — Она приехала из Ванкувера. Мы довольно давно познакомились. Мне было одиннадцать, когда я пришла в художественную школу. Руби на тот момент было почти четырнадцать. Там мы и познакомились. — Моего друга зовут Грем, мы с ним тоже уже давно дружим. Ещё со школы. Сейчас он работает в ФБР, и мы редко видимся. — Ладно, поехали, а то она сейчас с ума сойдёт, — усмехнулась Эмма и направилась к велосипеду.       Спустя час они уже подъезжали к дому Эммы. Остановившись напротив, она поцеловала Киллиана и поспешила в дом. Зайдя в гараж и оставив велосипед, направилась в дом, по пути готовясь к расспросам Руби. И стоило ей только зайти и закрыть входную дверь, как та вылетела, как ошпаренная, из кухни. — Эмма, ты почему трубку не берешь?! Время уже позднее, а тебя нет, что я должна была думать?! — начала заваливать вопросами встревоженная подруга. — Руби, ты прямо как моя мать, — усмехнулась Эмма, проходя в гостиную. — Где ты была? — не унималась та. — Гуляла. — Да ты же была на свидании, дурная моя голова, как же я не заметила? — ударив себя по лбу, она продолжила, — ты же просто светишься. Кажется, кто-то влюбился. — Руби, не говори глупостей, — отмахнулась Эмма, поднимаясь на второй этаж.       Подруга стояла, поставив руки на талию, и смотрела вслед девушке. Как только та скрылась на втором этаже, она, помотав головой, улыбнулась и направилась на кухню.       Зайдя в ванну, Эмма посмотрела на себя в зеркало: на щеках был лёгкий румянец, глаза блестели, несколько прядей волос выбились из хвостика и спадали на лицо. Развязав бинт и сняв одежду, она приняла душ. Накинув халат, она спустилась на кухню к Руби. — Ну, как поездка? — садясь на стул, поинтересовалась Эмма. — Весьма сносно, — повернувшись, ответила та, — поначалу я была в ужасе, но потом оказалось не так уж всё сложно. Конечно, если бы не навигатор, то тебе пришлось бы искать меня по всему городу, — усмехнулась Руби. Бросив любопытный взгляд на Эмму, она подошла и, сев напротив, произнесла, — давай рассказывай. — Что рассказывать? — непонимающе спросила та. — Ты сама знаешь, что я хочу знать, — закатила глаза Руби, — ты была с тем мужчиной, который приходил вчера? — Да, — нехотя ответила Эмма.       Спустя несколько минут Руби всё-таки удалось уговорить блондинку рассказать ей про сегодняшний день и она была очень рада за подругу. Просидев на кухне пару часов, они направились по своим комнатам.       Эмма каждый раз удивлялась любопытству своей подруги, с каждым годом она становилась все любопытней. И порой просто невыносимой, но её это забавляло и ничуточки не злило, ведь как можно злиться на человека, которого можно считать сестрой? На следующее утро, Эмма проснулась, когда подруги уже не было, впрочем, как и машины на парковочном месте. Приняв душ и спустившись на кухню, она нашла записку, сложенную пополам и с надписью «РУБИ», развернув её, девушка начала читать: «Эмма, сегодня утром мне позвонили и предупредили, что в офисе полный завал, так что сегодня я буду поздно. И ещё, я думаю, ты не будешь против, если я возьму твою машину, ты сама разрешила мне, да и сейчас в городе тебе появляться тебе опасно, ты сама говорила. С твоей машиной я уже хорошо лажу, так что не беспокойся»       Свернув листочек, Эмма положила его на полку и принялась готовить завтрак. Помыв посуду, она решила убраться дома. И спустя несколько часов обессиленная девушка взяла любимую книгу и вышла в сад. Дойдя до лежака, она поудобней устроилась и принялась читать. Прочитав несколько страниц, она положила книгу на столик, который стоял рядом, погрузилась в сон. Солнце было палящим, но от его лучей спасал зонтик, который был раскрыт прямо над лежаком. Спустя пару часов Эмма проснулась оттого, что её шея затекла и начала ныть. Потерев шею, она пошла в дом и взяв телефон, набрала матери. — Привет, мам! — сказала она. — Привет, дорогая! — радостно ответила Мэри-Маргарет. — Как ты? У тебя всё хорошо? — Да, у меня всё прекрасно. Сейчас на прогулке с Элиотом. Сидит, играет в песочнице. Ты как? Как Руби? — У меня все хорошо, — ответила Эмма, глядя на разбитую руку, — Руби по уши в работе, а у меня выходной, так что у нас всё отлично, — помолчав несколько секунд, она продолжила, — Мам…. А можно я приеду к тебе в конце этой недели? — Конечно, детка, — не раздумывая, ответила мать, — я всегда рада тебя видеть. — Тогда я позвоню тебе, когда буду вылетать. — Хорошо. Дорогая, мне пора, — в трубке послышался детский голос, который что-то требовал. — Пока, мам, — улыбнувшись, сказала Эмма и положила трубку. Присев на стул, она не знала чем ей заняться. В доме убрано, читать как-то не хочется. Выглянув в окно, девушка глянула на дом Киллиана и была очень рада, увидев его машину на парковке.       Переодевшись в повседневную одежду, она направилась к мужчине. Спустя несколько минут она уже стояла у его двери. Девушка постучала дважды, никто не ответил. Тогда Эмма решила, посмотреть, вдруг Киллиан в саду и не слышит. Именно так и было: обойдя забор, она увидела, как он работает в саду. — Привет, Киллиан, — сказала девушка, по-особому выделив его имя. — Свон, — улыбнулся он, подошёл к забору. — Можно к тебе? — Да, конечно.       Через несколько минут она уже стояла в гостиной Киллиана. Она была в белых тонах. Рядом с выходом в сад была лестница на второй этаж. В доме было достаточно уютно и светло. На полке над телевизором стоял именно тот садовник, которого Эмма ему подарила. Увидев его, она улыбнулась и мимолетно посмотрела на Киллиана, тот тоже улыбнулся. Выйдя во двор, она увидела мольберт и удивленно спросила: — Ты рисуешь?       Немного помедлив, Киллиан ответил: — Бывает, но что-то хорошее получается редко. — А можно я попробую? — спросила Эмма и подняла глаза на мужчину. Тот улыбнулся одним уголком рта и одобрительно кивнул. Она взяла кисть и краски, которые лежали рядом, и медленно начала наносить мазки.       Эмма всегда питала слабость к рисованию, и в детстве её отдали в художественную школу, но связывать работу и любимое хобби ей не хотелось, поэтому она выбрала другую профессию. Профессионального мольберта Эмма не имела и дома обходилась обычным листочком и простым карандашом.       Киллиан стоял позади неё и внимательно наблюдал за её движениями. Спустя некоторое время на холсте начали проявляться некоторые детали будущей картины. Розоватое небо, вода, в которой отражался закат, но нижняя часть холста не была закрашена, как и серединка воды. Киллиану стало интересно, что же Эмма хочет изобразить. Когда она начала рисовать сушу и двух молодых людей, наблюдающих за закатом, он начал догадываться, что это за место, и на его лице появилась улыбка. Он подошёл и обнял её со спины. Уже начинало темнеть, но заканчивать Эмма не собиралась. Киллиану тоже не хотелось, чтобы она уходила. Поэтому он лишь крепче прижал её к себе и продолжал наблюдать за её движениями. Посмотрев на неё, он увидел серьёзное лицо, но глаза были спокойны, как вода, которую она прорисовывала. — Киллиан, — чуть слышно произнесла Эмма и, положив кисточку, повернулась к нему, — в конце этой недели мне нужно уехать в Ванкувер. После той стычки с Эриком я хочу уехать из этого города. Насколько, я пока не знаю, — договорила она и положила голову ему на плечо.       Киллиан обнимал её и нежно поглаживал по полосам. Через несколько минут Эмма добавила: — Но как я буду там, в Ванкувере, без тебя? — подняв взгляд, она посмотрела на Киллиана. — А как насчет того, чтобы я поехал с тобой? — ухмыльнулся тот. — А как же твоя работа? — серьёзно произнесла Эмма. — Я вполне могу работать через компьютер, разницы особо нет. — Спасибо, Киллиан, — прижавшись сильнее к его груди, она прикрыла глаза, наслаждаясь этим моментом. Спустя несколько минут, Эмма услышала, что на парковку заехала машина, и, посмотрев на свой дом убедилась, что это Руби, — ладно, мне пора. До встречи, Киллиан, — его имя она произносила так, как никто и никогда не произносил. — Эмма, — мужчина не хотел отпускать её и, поймав за руку, притянул к себе и поцеловал. Отстранившись, она закусила нижнюю губу и направилась к выходу. Киллиан улыбнулся, глядя ей вслед.

***

Спустя неделю… — Руби, ты смотрела билеты?! — крикнула Эмма, спускаясь со второго этажа. — Да, смотрела, — ответила та, застегивая чемодан, — Эмма, а почему три билета? Я думала, мы вдвоем летим. — Ох, я забыла тебе сказать, — сделав виноватое лицо, она продолжила, — Киллиан летит с нами. — А твоя мама знает, что ты прилетишь не только со мной? — Нет, не знает. Ну, там, на месте всё решим, — махнула рукой Эмма и зашла на кухню. Через несколько минут раздался звонок в дверь. Открыв её, она увидела Киллиана, который стоял с чемоданом в руках. — Вы готовы? — спросил он. — Почти, — ответила Эмма, — ты заходи пока.       Пройдя в гостиную, Киллиан увидел Руби и представился, та мило улыбнулась и назвала своё имя. — Вроде всё, — облегчённо сказала Эмма и взяла свой чемодан, — пойдёмте.       Выходя последней из дома, она включила сигнализацию и закрыла дверь. Такси, которое заказала подруга, уже стояло на месте. Погрузив вещи в багажник, все сели в машину, Руби села впереди, а Эмма и Киллиан на заднем сидении. На улице уже были сумерки, когда они приехали в аэропорт. Их рейс был после полуночи, поэтому им пришлось ещё несколько часов ждать в зале ожидания. Когда рейс наконец-то объявили, они прошли регистрацию и сели в самолёт. Сам полёт длился пять часов, так что в Ванкувер они прилетели уже утром.  — Эмма! — радостно крикнула Мэри-Маргарет и обняла дочь. — Мам, — едва слышно сказала Эмма, в объятьях матери. Тем временем Киллиан и Руби стояли рядом, и мило улыбались наблюдая за этой картиной. — Здравствуй, Руби, — обняв подругу дочери, сказала Мэри-Маргарет. — Здравствуйте, миссис Бланшер, — улыбнулась та. — А с этим молодым человеком я пока не знакома, — посмотрев на Киллиана, она протянула руку, — Мэри-Маргарет Бланшер, мама Эммы. — Киллиан Джонс, — улыбнулся тот и, поцеловав руку женщины, продолжил, — я… — Мой друг, — выпалила Эмма, не дав ему закончить. Киллиан ухмыльнулся и глянул на блондинку.       Подойдя к машине Мэри-Маргарет, Киллиан помог погрузить вещи и все сели в машину. На этот раз впереди сидела Эмма. Всю дорогу Мэри-Маргарет рассказывала про то, как она устроилась на работу, как ухаживает и играет с Элиотом. Время от времени Киллиан спрашивал у Руби про разные здания, которые они проезжали, бывало она сама говорила ему. Спустя час они остановились у дома Руби. Мэри-Маргарет вышла, чтобы помочь достать чемодан, но Киллиан опередил её. — Мне очень приятно было познакомиться с вами, Руби. Я надеюсь, мы ещё увидимся, — улыбнулся он и сел обратно в машину. — До встречи, — обняв девушку, сказала мать Эммы. Руби, улыбнулась и, кивнув, направилась в дом. — Эмма, — подавшись вперед, начал Киллиан, — я думаю, мне стоит поселиться в отеле. — Нет, не стоит, ты можешь жить у мамы, — повернувшись к мужчине, сказала Эмма, — поверь мне, у неё найдётся свободная комната. — Эмма права, у меня есть свободная комната, тебе не нужно никуда ехать, — садясь в машину, произнесла Мэри-Маргарет. — Мне как-то не хочется вас стеснять, — посмотрев на женщину, неуверенно сказал Киллиан. — Ой, да брось ты, — заулыбавшись, махнула рукой женщина и выехала с парковки.       Спустя несколько минут они уже заворачивали на парковку во дворе дома Мэри-Маргарет. Выйдя из машины, Киллиан взял свой чемодан и чемодан Эммы. И, когда та попыталась забрать его, у неё ничего не получилось. «Как у этого человека получается убегать от меня с двумя чемоданами, хотя за всю ночь он поспал только два часа в самолёте?» — улыбнувшись, подумала Эмма, когда поняла, что чемодан забрать не получится. Она остановилась и посмотрела на мать, которая, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, подходила к дочери. Зайдя в дом, Киллиан поставил чемоданы, снял обувь и глянул на Мэри-Маргарет. Та без слов поняла его и кивнула головой на второй этаж. Он взял чемоданы и пошёл по лестнице. — Эмма, покажешь Киллиану его комнату, — сказала женщина и, наклонившись к ней, с ухмылкой добавила, — если вы не предпочтете спать вместе. — Мам! — чуть повысив тон, серьёзно произнесла Эмма и, посмотрев на мать, пошла следом за мужчиной.       Поднявшись на второй этаж, она увидела Киллиана, который с улыбкой стоял и наблюдал за ней. — Что? — непонимающе спросила девушка. — Ничего, — смущённо ответил тот и опустил голову вниз.       Эмма легонько толкнула его и заулыбалась. Пройдя к дальней двери, она произнесла: — Вот твоя комната, моя следующая.       Киллиан кивнул и, взяв свой чемодан, прошёл в комнату. Эмма, зайдя в свою комнату, оставила сумку у дверей и неспеша прошла к кровати. Сев на краешек, взяла подушку, в которую плакала ночами после смерти отца. Уткнувшись в неё, она вдохнула запах родного дома. Посмотрев на другой конец кровати, она увидела маленького коричневого мишку и, взяв его, легла поперёк кровати, свесив ноги. Разглядывая его, она никак не могла вспомнить, что он был у неё в детстве. Из раздумий её вывел стук в дверь, а затем голос матери. — Эмма, к тебе можно? — Да, конечно, — приподнявшись на локтях, сказала она и снова принялась разглядывать игрушку. Спустя несколько минут тишины она перевела взгляд на мать, которая сидела рядом, и спросила, — откуда он?       Взяв медведя в руки, Мэри-Маргарет погладила его лапы и, переведя взгляд на Эмму, ответила: — Твой отец купил его за несколько дней до смерти…. Он хотел подарить тебе его на день рождения, — сделав небольшую паузу, она продолжила, — Дэвид надеялся, что ты приедешь, и мы отпразднуем твое двадцатишестилетие. Но никто не знал, что сам он не доживёт до этого дня, — говоря эти слова, Мэри-Маргарет не смогла сдержать слёз, как только не старалась. Эмма молча сидела и слушала её, в глазах тоже стояли слёзы и некоторые уже катились по щекам. Подняв глаза на дочь, Мэри-Маргарет вытерла мокрые следы с её щёк и прижала к себе. — Поверь, Эмма, сейчас он в лучшем месте. А этого медведя я нашла, когда разбирала его вещи в шкафу с запиской, если захочешь почитать, то она у тебя в верхнем ящике стола.       Эмма ничего не ответила, она просто смотрела на игрушку и гладила её по лапам, положив голову на колени матери. Та лишь потихоньку поглаживала белокурые пряди волос. Она всегда так делала, когда Эмма была ещё маленькой. Просидев так около получаса, мать посмотрела на лицо дочери, которая сладко спала на коленках.       Дотянувшись до подушки, она тихонько встала и подложила под голову Эммы подушку, потом аккуратно подвинула её на середину кровати и бесшумно вышла из комнаты. Подойдя к комнате Киллиана, она постучала и, когда тот ответил, вошла и спросила: — Киллиан, ты не голодный? Может разогреть что-нибудь? — Я бы не отказался, — любезно ответил он. Мэри-Маргарет улыбнулась и удалилась на кухню. Спустя несколько минут мужчина спустился к столу. — Садись, — улыбнувшись, сказала она и, кивнув головой на стул, продолжила резать овощи. — А где Эмма? — через несколько минут спросил Киллиан. — Она спит, — не задумываясь, ответила Мэри-Маргарет.       Остальное время они провели молча. Женщина что-то резала, потом скидывала в кастрюлю на плите. Киллиан молча доел свой обед и уже хотел помыть посуду, как Мэри-Маргарет его остановила. — Не стоит, — коснувшись его руки, произнесла она, — оставь, чуть позже я поставлю посуду в посудомойку. Иди, отдохни. — Спасибо, — произнёс Киллиан и, посмотрев на женщину, направился в свою комнату. Дойдя до кровати, он лёг на подушку и тут же погрузился в сон.       Пока все спали, Мэри-Маргарет успела сходить в магазин и приготовить ужин. Около шести вечера, когда она сидела в гостиной и читала книгу, к ней спустилась Эмма с тем самым медведем в руках, с которым, впрочем, и уснула. — Мам, как чудесно пахнет, — присев рядом и блаженно прикрыв глаза, произнесла девушка.       Мэри-Маргарет отложила книгу и, улыбнувшись, сказала: — Ты, должно быть, очень голодна. Пойдём, я разогрею.       Эмма кивнула головой и направилась на кухню. Сев за стол, она смотрела в окно, из которого открывался отличный вид на ухоженный сад. Когда женщина поставила тарелку овощного рагу перед блондинкой, та сразу же принялась есть. Мэри-Маргарет улыбнулась и, включив чайник, села напротив. Спустя несколько минут тарелка Эммы была пуста. — Детка, ты хоть жевала? — удивлённо спросила женщина. — Я всегда любила, когда ты готовила, — сказала Эмма и, поставив тарелку в раковину, достала две кружки из шкафчика и принялась наливать кипяток. — А мне можно? — заходя на кухню, улыбнулся Киллиан. — Мы думали, ты ещё спишь. — улыбнулась Мэри-Маргарет. — Никто не против какао с корицей? — поворачиваясь к столу, спросила Эмма. — Я только «за», — произнёс Киллиан.       Эмма села напротив матери, а Киллиан сидел с боку. Вечер они провели тихо, только изредка Мэри-Маргарет что-то спрашивала у Джонса. Допив какао, Эмма помыла посуду и, взяв медведя, который всё это время лежал рядом, направилась к выходу. — Эмма, ты куда? — поинтересовался Киллиан. — Я скоро вернусь, — чуть слышно ответила девушка, и вышла из дома. Киллиан посмотрел ей вслед и перевел взгляд на Мэри-Маргарет. — Оставь её, — положив руку на его руку, сказала она, — просто этот медведь очень много значит для неё. Пусть она побудет наедине с собой.       Киллиан посмотрел в окно, через которое мог видеть Эмму. Она сидела, склонив голову вниз, и потихоньку поглаживала лапы игрушки.       Спустя час Мэри-Маргарет подошла к Киллиану и протянула ему аккуратно сложенный плед. — Мне кажется, на улице уже прохладно, как бы она не замёрзла.       Киллиан кивнул и взял плед. Подойдя к Эмме, он укрыл её и, обняв, присел рядом. Она положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Киллиан прижал её крепче и поцеловал макушку.