Внеорбитные.

Доброе утро называется! Встала не с той ноги, да и проспала немного, накраситься не успела, а у меня огроменные синяки под глазами. Ну ничего, на работе накрашусь. Чуть не опоздала на свой автобус, но в самую последнюю минуту забежала в него. В садике всё как обычно, родители привозят своих детей, а потом уезжают на работу. Дети веселятся, играются, балуются, как обычно спать в обед не хотят. День пролетел быстро, детей забирают родители, только одна девочка — Алиса, сидит и за ней ни приезжают ни мама, ни папа. — Алиса, а где твои родители? — Не знаю, опаздывают наверное. — Ну давай подождём. — Юлия Владимилавна, а можно я полисую? — именно так произнесла она, и уставилась​ на меня своими маленькими, но безумно красивыми глазами. — Да, конечно, вот карандаши, а вот бумага, рисуй. А я пойду пока с доски всё сотру. — Хорошо. Я взяла тряпку и стала стирать с доски. Но тут я вспомнила песню из фильма, который мы вчера смотрели, она называется «Такси», и стала её напевать не громко, но и не шепотом, как–то средне. — Таксиии тудаааа и обрааатно... — Девушка, а у Вас прекрасный голос, Вы случайно не певица? — спросил меня какой–то вошедший в группу блондин, лет так 20-23. — Да нет, Вы меня с кем–то путаете. — улыбнулась я, — Вы за Алисой пришли? — Да, папа Алисы попросил меня её забрать. — Алис, пошли собираться, за тобой пришли. — Идёмте. Мы с девочкой пошли в раздевалку, а за нами пошёл тот парень. — А я не мог Вас раньше где–то видеть? — спросил меня он, когда я застёгивала курточку Алисе. — Не думаю, я Вас точно не знаю. — Может обознался… Скажите, а Вы не думали всерьёз заниматься музыкой? У Вас действительно есть талант, и его нужно развивать. — Ну, когда–то думала, но потом случилось одно событие, в следствии которого передумала. — Что–то серьезное? — Я думаю, что Вас это не касается. — съязвила я, — Всё, мы оделись. Можете идти, — улыбнулась я. — До свидания, Юлия Владимилавна. — тоже улыбнулась Алиса. — Пока, Алисочка. — До свидания, Юлия Владимировна. — повторил парень, взял девочку за руку и вышел из класса. Дальше я пошла заполнять бланк, который мне дал директор, там нужно было написать ФИО детей и родителей, и номера телефона взрослых. — Можно? — постучала я в дверь к Виктору Николаевичу и вошла. — Да, конечно, заходите, Юлия Владимировна. — Вот, я всё заполнила, — я положила на стол бумаги. — Спасибо, я все просмотрю. — Хорошо, ну я тогда пойду. — Юль, стой. Я хотел с тобой ещё поговорить. — Говорите, Виктор Николаевич. — Юль, я не могу без тебя. С того момента, как мы расстались не было ни минуты, чтобы я не думал о тебе. Ну неет, началось. Нет, нет, не надо… — Ну, Виктор Николаевич, мне кажется Вы уже сделали свой выбор, — с сарказмом сказала я и пошла к выходу. Он разве не понимает, что мне действительно было плохо? Сейчас уже все прошло, перегорело. Но тогда, в первые дни после нашего расставания, я не знала куда деться. Мои мысли просто меня убивали. Ведь именно из–за него я пришла в этот детский сад. Поначалу, я никак не могла привыкнуть к этому крику и постоянным капризам, а потом привыкла и знаете, дети даже стали мне нравится, ведь как можно не любить этих прекрасных существ. Но работать мне здесь осталось не долго, до Нового года. Я, наверное, даже буду скучать по ним. Ну ничего, в институте переведусь на очный. И вернусь к своей прежней жизни. А какая это она, прежняя жизнь? Целыми днями ничего не делать? Гулять постоянно с этими своими, так называемыми «друзьями», которых ничего, кроме денег не интересует? А я ведь сама когда–то была такой. Нет, как прежде уже не будет никогда.