Моя невеста: Жизнь продолжается

— Аня, ты можешь успокоиться? — мужчина усадил блондинку на кресло рядом с собой, но та и не собиралась униматься. — Как тут можно успокоиться? Вот скажи мне, как? Ты понимаешь, что сейчас она уже возможно мертвая где-нибудь валяется, а ты мне успокоиться, — активно жестикулируя руками сказала девушка. Долго сидеть на одном месте она сейчас не могла, поэтому, вскочила и заново начала расхаживать взад-вперед. Казалось, что у всех присутствующих уже голова от этого кружиться. — С чего вообще такие выводы? — скептически спросил Тимур, — Ну уехала отдыхать и уехала, ну что такого? — Что такого? Не находишь странным то, что мы только недавно вернулись с отпуска, не она, а Крид принес тебе заявление, а главное, никто не в курсе, что она вообще куда-то собиралась. Социальные сети она не ведет, на звонки не отвечает, ничего странного не находишь? — иногда переходя на крик ответила девушка. — Да что ты вообще к Егору прикопалась то? Ну ушел он, ну и что с того? Захотел и ушел, ты все его сюда вплетаешь, — вырвалось у ее мужа Пашу. Девушка подобно фурии подлетела к нему и начала гневную тираду, не контролируя то, что она вообще говорит. — С чего такие выводы? С чего такие выводы? — на нее накатывала истерика, и это понимали все двадцать присутствующие, — А ты никого не признал в ней? Она тебе никого не напомнила? — Пашу отрицательно помотал головой, а все остальные изрядно заинтересовались этим вопросом. В голове у каждого всплывали лица, но ни одно не подходило на Соню, — А теперь перекрась в своей голове ей волосы в светлый, скинь килограммов пять и убери дочь, которой кстати два года, никого не напоминает? — тут, казалось, на лице у всех нашло прозрение. — Это… То есть? Получается… — Кристина не могла нормально и двух слов сейчас связать, что там говорить о внятных предложениях? Но хуже всех пришлось Марвину, ведь он прекрасно теперь понимал, чья это дочь, и почему она не хотела ему рассказывать о том, кто папа малышки. Теперь он все прекрасно понимал. — Ведь Егор тогда, два года назад свихнулся практически на этой почве, а когда она вновь появилась все время вспоминал на кого она похожа. Он же может что угодно сейчас выкинуть, — все присутствующие вскочили с мест и рванули к коридорам. У всех была одна цель — успеть до того момента, пока Егор не натворит глупостей. — Нужно обращаться в полицию, — выдала Аня. Идея была не очень хорошей, да и сильно рискованной, но другого выхода они не видели. Уже через несколько часов блондинка сидела в кабинете майора полиции ближайшего отделения и заполняла заявление. Ее приходу были не сильно рады. Здесь вообще любому приходу не сильно рады, ведь кому хочется работать, разгребать, искать кого-то? Мало кому. — То есть вы, гражданка, утверждаете, что девушку похитили? — прочитав заявление и выкинув огрызок от яблока спросил толстенький мужчина лет сорока. Блондинка кивнула, и мужчине осталось только тяжело вздохнуть. Аня и сама уже понимала, что обратиться сюда было бредовой идей, пока они найдут ее не то, что с Софией может что-то случиться, уже сама Аня помрет от разрыва сердца, — Три дня на рассмотрение дела, а потом будем думать, что делать. — Вы, что, ЗАГС, что дела рассматриваете определенный отрезок времени? Девушка уже как две недели пропала, еще три дня и возможно ее вообще в живых не будет, — успокоительное давало сбой, и девушка снова начинала переходить на повышенные тона. — Ну если она через три дня по вашим замыслам должна умереть, то Вам не к нам, Вам в морг, — глаза блондинки полезли на лоб, а мужчина так и оставался спокойным. Казалось, такие сцены здесь бывали ежедневно, и это никого не смущало, — Девушка, мне некогда, мне нужно работать, — я вообще сомневаюсь, что они здесь работают. Максимум, что они раскрыли за пять лет существования — похищение соседского кота Барсика. И то не уверенна. Аня взяла свою сумку, отряхнула ее от пыли, которая накопилась за времяпровождение здесь и поспешила на выход. Оставаться здесь она не могла, знала, что не помогут, а действовать нужно было незамедлительно. Несколько раз пробежавшись по кругу знакомых Аня вспомнила, что есть один человек, который ей очень сильно задолжал, и именно у этого человека папа работает в ФСБ. Она решила что это то, что нужно. Но перед этим она решила сама наведаться к Егору, так скажем проверить ситуацию. Как же повело тогда Егору, потому что именно в этот момент София была вне дома и рассекретить его у Ани не было шансов. Блондинка прошерстила весь его дом, предварительно заглянув в каждый уголок и не найдя никого кроме паука на стенке ушла с разочарованием. Но она знала, что это не конец и об этом предупредила Егора сказав главную фразу: « Я с собаками приду ее искать, но найду». И она выполнила свое обещание. Аня, Кристина и человек десять в форме и с собаками обыскивали дом Егора. От и до. И казалось бы, не нашли ничего — уходите, но нет, с ними де собаки, а они все чуют очень хорошо. Именно поэтому вся гвардия направилась по тому направлению где отсиживалась София. Егор начал заметно нервничать, и это не скрылось от присутствующих. Лай собак громко раздался напротив двери, и ее начали вскрывать. Аня ожидала подобного исхода, но не прям такого точно. Девушка без сознания лежала на полу и по всей ситуации можно и впрямь решить, что ее здесь удерживают насильно. Егор попытался кинуться к ее телу, но сделать ему этого не дали. Приставив пистолет к его лбу, Егора повели на выход. На глазах у блондинки выступили слезы, она было что-то хотела сказать Егору, но при каждой попытке получалось что-то несвязное, из чего можно было только разобрать «Подонок, гад, как ты мог?» и все в таком роде. Девушку пытались привести в чувства, но все было бесполезно, как она лежала без сознания, так и продолжила лежать до приезда врачей. Софию отправили в ближайшую больницу, чтобы выяснить избивал ли, или насиловал ее Егор, питалась ли она, или ее морили голодом. Что будут делать с Егором, пока было никому не понятно, что будет с ним в дальнейшем, целиком и полностью зависело от девушки. По идеи его за это могли и посадить, но в это мало кто верил, он откупится если что. По всему офису «Black Star» разлетелась шокирующая новость о том, что бывший сотрудник насильно удерживал у себя в доме девушку, так ладно бы просто разлетелась, так со всеми подробностями. Компания из-за всего этого шквала новостей не могла работать. Начальники были сильно потрясены такой выходкой, а подчиненным было только в радость бездельничать. — Ну как, как такое возможно? — Матвей до последнего не мог поверить во все происходящее и просто не находил себе места. — Вот так вот и возможно, — ответил Марвин. По идее, он сейчас должен был находиться рядом с Софией, пока она в таком состоянии, но что-то ему не давало этого сделать. Это была не гордыня, не самолюбие, а просто страх. Человеческий страх. Он боялся услышать самое страшное, что ему могли там сообщить, что она неизлечимо больна или же получила какое-то заражение, или и вовсе ей жить осталось несколько дней. Ведь не смотря ни на что, он все так же тепло относился к ней. — Может какая-то ошибка? — никак не унимался Матвей. — Какая может быть ошибка? Её без сознания нашли у него в цоколе, какая здесь может быть ошибка? Проведут экспертизу — узнаем точный ответ, но мне кажется, тут все и так понятно, он просто свихнулся на почве любви, а тут еще и она, бывшая, хоть и не раскрывшая своего настоящего прошлого, вот и сорвался, — скептицизм так и прет из уст Тимура. Казалось, его скептицизму нет предела. Он, как взрослый мужчина, не мог позволить взять эмоциям верх над собой, поэтому, стойко держался в лицах коллег, хотя, возможно, дело не только в них. Рядом в соседней комнате сидела его дочь Алиса, перед ней он точно не мог выпустить эмоции, он же отец. —И все же, может быть его признают невиновным, так как он был под состоянием аффекта? —с некой надеждой сказал Матвей. Он все-таки надеялся выгородить друга. Как-никак, столько лет дружбы, да и ему нет двадцати трех, зачем ему жизнь портить? —Еще чего, — Крис аж с места подскочила, — Он преступник, его обязаны наказать. Даже не смотря на то, что у него свои связи. Мы ведь вообще не знаем, что он с ней творил… —Вот именно, не знаем, а уже судим. Может быть он вообще оберегал ее от кого-нибудь? —перебил ее Матвей. —Ну, да, теперь у нас так оберегают, взаперти и без сознания, охереть какая забота, — она тяжело вдохнула-выдохнула. Вечно два неконфликтных человека сейчас были готовы глотки друг-другу перегрызть. — Так, разошлись, — между ними, словно стена, встал Тимур, — Развели здесь базар, если дальше так будет продолжаться я вас к чертям всех уволю, нахер мне такие сотрудники сдались, один, блять, девушку насильно в доме удерживал, другие собачатся, дальше что? У нас нет, как у других системы штрафов за ту или иную оплошность, это мое упущение, но я, блять, не знаю, что даже в таких случаях делать. Если дальше так и будет продолжаться мне придется разогнать всех вас, — остальные видимо поняли, что шутить тут лучше не надо и тихонечко продолжили сидеть на своих местах, — Егора либо посадят в тюрьму, либо упекут в психушку, делать мы с этим ничего не будем, — поспешно дополнил он первое предложение, пока не начались разборки. И под конец громко хлопнув дверью удалился. — Черти что, — сказал кто-то из присутствующих, но на это даже внимание никто не обратил — все были заняты своими размышлениями. Тем временем блондинка на руках с девушкой моталась по неврологическому отделению. Наконец-то попав в нужный кабинет к нужному врачу она обрисовала всю сложившуюся ситуацию, и врач приступил к осмотру. Брюнетка отказывалась понимать что-либо, она находилась в неком бреду, постоянно повторяя одни и те же слова «Я твоя… Я жива», словно находилась под гипнозом. — София, скажите, Вас насильно удерживали? — спросил врач-невролог. — Нет… Он не виноват. Нет, — у нее начинались приступы истерики и на время было решено приостановить осмотр. Девушке дали несколько таблеток, благодаря которым она должна была прийти в норму, и уложили на кушетку. — Состояние критическое, скорее даже тяжелое, девушке будет необходимо лечение в специальном учреждении, — разговаривал врач с Аней. — В смысле специальное? Вы на психушку намекаете? — начала заводиться Аня. В таком состоянии лучше вообще никого не трогать, а тем более злить кого-либо. — Поверьте, так будет лучше, не ваш случай первый, не ваш последний, мне каждый день приходиться работать с неудавшимися суицидниками, жертвами неудачной любви и это, честно говоря, надоело, а вот ваш случай очень интересен для моей практики, и на старости лет мне хотелось бы поработать, — блондинка пыталась как-то возражать, давать взятки, угрожать, но все было бесполезно. Если невролог подтвердит, что Вы психически больной человек, то здесь Вы уже ничего не поделаете, но Аня так не считала, она была уверенна, что на любое действие существует противодействие, поэтому, через несколько минут рассекала на запредельной скорости по Московским дорогам. Она надеялась на то, что хотя-бы ее муж со своими связями сможет помочь ей. Ведь нельзя было пускать все на такой самотек. Неизвестно, что выльется из этого. Забегая в конференц-зал, где были все, кроме самого главного, девушка чуть-ли не валилась с ног. Увидев ее напуганное состояние кто-то из мужчин уступил ей место, на что она благодарно кивнула. — В общем, — сделав глубокий выдох начала Аня, — Нужно напрячь кого-нибудь, иначе этот психопат-врач упечет ее в психушку, — в сказанное девушкой было сложно поверить, но после того, как она подробно описала всю ситуацию, сомнений не осталось ни у кого, — У нас пара суток, дальше исход будет понятен. — Я даже не знаю к кому обратиться в этой ситуации, — отозвался ее супруг, — У меня такое впервые, вроде и Егора жалко, и девушку спасать надо. — Ты считаешь, он хорошо поступил? — по-моему, в эту секунду она могла спокойно с ним развестись только из-за его слов, — То есть, ты мог сделать все тоже самое со мной, — нервы у этой вечной веселой машины начали давать сбой. — Я такого не говорил, — он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. От всей этой ситуации уже у всех была жуткая усталость, но каждый понимал — нужно как-то помочь, ибо в такой ситуации может оказаться любой. — Замечательно, — ее начинало потряхивать, и она залпом осушила стакан воды, надеясь, что это хоть как-то поможет, но безуспешно, — Я сама справлюсь, — напоследок обратилась она к мужу и вышла из офиса. Идей как поступить у нее естественно не было, но что-то же делать надо. Тогда в голову пришла мысль о всем том же знакомом из полиции. Блондинка незамедлительно набрала его номер и договорилась о встрече. Уже через несколько часов Аня была чуть счастливее, появился шанс, что все выйдет не так уж и плохо. Тем временем совершенно другая девушка лежала на краю кушетки и тихо плакала. Она не понимала, что происходит, что будет дальше, ее мозг вообще отказывался принимать любую информацию для размышления. Радовало одно, она была сейчас одна. Каждый час к ней заходили некие люди, вкалывали какой-то препарат и удалялись, а она пыталась понять по своим ощущениям, что это было. Вроде бы никаких изменений, но это только на первый взгляд. Откуда она могла знать, что ее психика раскладывается на части и уже совсем скоро ее подсознанием можно будет управлять на раз-два? В ее голове стоял образ. Образ его. Ведь она хотела рассказать, но не успела. Так мы и живем. Хотим-хотим, откладываем все на завтра, даже самые незначительные вещи: уборку дома, стирка или глажка белья, или бесчисленную попытку похудеть, а завтра уже может и не быть. Может быть, именно поэтому советуют делать все здесь и сейчас? В который раз ей вкалывают препарат, и она погружается в сон. В глубокий сон. Открыла глаза девушка уже в более приличном месте, а когда неподалеку увидела сидящую Аню, и вовсе успокоилась. — Как так получилось, — хотела сказать девушка, но получилась сиплая мольба. На большее ее не хватало. Блондинка тут же подорвалась к Софии и уложила ее обратно, ведь резкие движения ей были категорически противопоказаны. — Тише-тише, — поглаживая, словно ребенка сказала девушка, — Все уже хорошо, теперь ничего страшного с тобой не произойдет, не бойся, — на глазах у нее наворачивались слезы, — Тебе есть для кого себя беречь. — Сколько я спала? — спросить это внятно не вышло, но тем не менее блондинка поняла. — Трое суток, я уже не знала как быть. — Он все знает? — наверное главный вопрос для Софии на данный момент, певица лишь кивнула в ответ кротко опустив глаза, — Что будет дальше? — сама София была готова расплакаться. — Его скорее всего посадят. Года четыре ему светит, а ты будешь жить, лечиться, я буду тебе помогать, Ясю привезем, как только ты пойдешь на поправку, — при упоминание дочери у брюнетки выступила легкая улыбка, это было максимум, на что она была способна из эмоций сейчас, — Отдохни, а я принесу поесть, — София помотала головой, отказываясь, но блондинка настояла, — Надо, тебе нужно набрать семь килограмм. И не обговаривается. Несколько недель потребовалось Софии для того, чтобы вернуться в более-менее нормальное русло. Хотя-бы для окружающих. Она могла улыбаться, иногда выходила « в люди», но оставаясь одна, приходило время для слез и несильных антидепрессантах, ведь любое неправильно подобранное лекарство могло навредить плоду. Второй раз на те же грабли. Аня сообщила эту новость ей через несколько дней, на что девушка просто перевернулась на другой бок и пустилась в очень долгий сон, на пять суток. Ее организм очень сильно устал, если мог столько спать. Девушка встает на весы, смотрит на цифру и закрывает глаза в мольбе всевышнему. Сорок три. Еще больший недобор нежели вчера. Ребенок не может нормально развиваться, и неизвестно, что будет с ним дальше. Она откусила кусок от большого яблока и кинула его обратно, ей не хотелось есть, но нужно было заставлять себя. Все мысли были лишь о том, что она скажет ему, когда увидит, ведь на суду это сделать придется. Она просто не могла позволить себе стоять в таком виде перед ним. Это единственный человек перед которым ей бы было стыдно. Хотя нет, еще есть дочь. Именно поэтому Яся до сих пор находилась у бабушки. Ведь вечные истерики ее мамы ей просто ни к чему. Девушка перещелкала в очередной раз все каналы телевизора, и не найдя ничего, уткнулась в собственные колени. Тяжелая ситуация, ничего не скажешь, но надо было как-то выбираться.Ключевое как-то.