Она моя душа

Шюкрю везет нас домой. Я сижу рядом с Дефне на заднем сиденье. В автомобиле полная тишина за исключение шума, который создает коробка передач автомобиля, когда водитель меняет скорость. Казалось бы, что после произошедшего должен быть выброс эмоций. Поворачиваю голову не несколько сантиметров в сторону Дефне. Ее голова повернута к боковому окну, руки сложены на животике, и она теребит свое новое кольцо. Интересно, какие мысли посещают ее голову в данную минуту. Взволнована ли она мои предложением, думает ли она о причинах, почему я так поступил или почему я снял с нее кольцо матери и предложил новое? Я вижу ее в профиль, но даже так, она выглядит хрупкой, уязвимой и очень нежной. Моя рука отрываться от обивки сиденья на несколько сантиметров, чтобы прикоснуться к ее руке, но что-то меня останавливает, и я не делаю этого. Шюкрю паркует автомобиль около дома. Выхожу с авто, огибаю его заднюю часть и открываю пассажирскую дверь. Дефне опирается на мою протянутую руку и выбирается с авто. Почти что на восьмом месяце беременности ее животик для такого маленького тела кажется огромным. И ей все труднее подыматься и стоять на одном месте. Входная дверь нашего дома захлопывается за моей спиной. - Дефне, позволишь мне уладить кое-какие дела, а потом я присоединюсь к тебе? – уже поздно, и уверен, что она устала за сегодня. Но в данный момент я не могу последовать за ней в спальню. На ее лице разочарование, но она тихонько кивает в знак согласия. Отпускаю ее из своих объятий, и она тут же скрывается из поля моего зрения, начиная подниматься наверх. Я же иду в свой кабинет. Падаю в кресло. И только теперь понимаю, как сильно стучит мое сердце. Кладу руку на свою грудь и потираю ее. Когда под моей ладонью стук сердца становится менее заметным, то тяжело выдыхаю. Ладонями массирую свое лицо, чтобы стряхнуть усталость и нервозность, которая преследовала меня весь вечер, пока не начинаю чувствовать легкое жжение в области щек. Затем кладу руки на стол. Мое тело настолько тяжелое, что приходится облокотиться на спинку кресла. Зрение фокусируется на квадратной деревянной рамке, где за стеклом находится фото моей мамы. И как только я вижу ее лицо, то на меня накатывает чувство свободы. Дико, правда? Почему именно оно? Как будто до этого я все видел сквозь туман, а сейчас все четко и ясно. На лице появляется чуть заметная улыбка. Достаю из внутреннего кармана кольцо матери и кладу его в тумбочку письменного стола. - Мама, - я смотрю на ее фото. – Это твое кольцо. И оно принадлежит тебе. – Я медленно выдыхаю, понимая, что все стало на свои места. И, черт возьми, это ощущается так правильно! Быстро поднимаюсь наверх в гардеробную. Снимаю с себя всю верхнюю одежду и надеваю только пижамные хлопковые черные брюки. Тихонько, стараясь не разбудить свою жену, нажимаю на ручку двери и открываю ее. Дефне стоит спиной ко мне, на ней надеты пижамные коротенькие шортики, которые идеально облегают ее ягодицы, а футболку, она опускает вдоль своего тела. Дефне оборачивается на шум, а когда видит мои глаза, то нежно улыбается. - Устал? – спрашивает Дефне, поднимая уголок одеяла. - Немного, - это не правда, точнее не вся часть правды. Я очень устал. Презентация коллекции выбила меня из колеи. Но это несравнимо с тем, когда я осознал, что данные ранее наши обеды не правильные. И хоть юридически мы муж и жена, но на уровне сознания, та свадьба была обманом. В спальне темно, но приглушенного света, который просачивается сквозь стеклянную стену спальни, достаточно, чтобы мы видели друг друга. Мы лежим на боку. Дефне сложила ладони вместе и подпирает ими свое лицо. Обычно, она засыпает, как только ее глаза закрываются, но не се час. - Спрашивай, - тихонько говорю, как будто боясь кого-то разбудить. - Как… - она делает паузу, отводит взгляд в сторону, стараясь правильно подобрать слова. – Как мы объясним это бабушке? Ведь со свадьбы не прошло и года. Я кладу свою ладонь на ее мягкую щеку. Как только она ощущает мое прикосновение, ее голова тянется к моей ладони для лучшего соприкосновения. Большим пальцем я нежно глажу ее мягкую кожу, потом указательным пальцем провожу по линии брови и носика. Дефне наслаждается моим прикосновением с закрытыми глазами, улыбаясь. Пауза между ее вопросом и моим ответом затягивается. Не могу больше медлить. Набираю воздуха в легкие и отвечаю, надеясь, что она не будет в шоке от услышанного. - Я не хочу на нашей свадьбе гостей, - делаю паузу, всматриваюсь в ее лицо в ожидании протеста, но она молчит. Только глаза жадно рассматривают мое лицо. – Только ты и я. Больше никого. Теперь Дефне берет паузу. Она продолжает сканировать мое лицо своим взглядом. Не знаю, что она видит, но от своего я не отступлюсь. Та свадьба была для Дефне, родственников, гостей. Для любого, кроме меня. Девушки всегда мечтают о красивом платье, цветах, первом танце, первом поцелуе как мужа и жены. Но свадьба для мужчины это вовсе не розовые мечты. Мы, мужчины – самцы, которые этим жестом, свадьбой, бьем себя в грудь и орем всем другим самцам, что самка занята, и если они посмотрят в ее сторону, то лишаться не только глаз, но и прекращения их рода. Мужчина никогда не скажет это вслух, ибо узнав, женщины никогда бы не захотели выходить за нас замуж. Ну, кто захочет быть помеченным, как собственность. Но это единственная истинная причина жениться для мужчины. Узнав о прокате, вот этого самого “мечения территории” не произошло. Конечно, умом я понимаю, что сам сделал предложение Дефне, сам в нее влюбился, и, что никто не может быть любим насильно. Но в глубине души, очень глубоко, малюсенькая возможность, что Дефне, друзья и родственники создали условия, в которых я смог влюбится в женщину, все же гложет меня. И от этого я хочу избавиться. Заявив права на свою жену. Поэтому эта свадьба скорее для меня, чем для Дефне. И я абсолютно не стыжусь признавать это. Дефне прикасается к моему лицу, проводя ладонью вдоль линии роста волос бороды. Ее взгляд прыгает по всему моему лицу, видимо, в надежде, что-то с него считать. - Только ты и я. И наш малыш. Это будет великолепно, - со мной не нужно было соглашаться, так как свадьба на двоих не была вопросом. Но, то, что она разделяет мое желание, делает меня счастливым в эту минуту. Дефне складывает ладони вместе и вновь подпирает ими личико. - Дефне, ты не против, если это произойдет на нашей яхте, - я обдумывал тысячи мест для возобновления клятв – модные рестораны, исторические дворцы, склоны гор, берег моря. Но не было места, где в моем воображении мне было хорошо. Все казалось неправильным – многолюдно, пафосно, обыденно. Но когда я открыл коробочку с кольцом, то понял, что наша яхта будет идеальным местом, чтобы сделать это – с ней связано много хороших воспоминаний. И еще это немного символично. Мы поклянемся в любви и верности на яхте, как символ движения вперед. - Я уже представляю, как на ветру будет струится тонкая ткань платья. Это идеально, - отвечает Дефне. И я вновь счастлив. Она ответила “правильно” на два из трех мои “вопросов” и теперь иду ва-банк с третьим. - Давай сделаем это завтра? - Что? – пищит моя жена, подымая голову с подушки. Ее глаза округляются в удивлении. - Ты же не серьезно? – говорит она строго, но в то же время ласково и нежно. - Конечно, нет, - тут же отвечаю я. Дефне делает облегченный выдох, махая перед своим лицом ладонью. – Но я хочу сделать это очень быстро. Ты успеешь выбрать платье за три дня? Она вновь внимательно осматривает мое лицо. - Да, я успею, - отвечает она. Дефне кладет голову на подушку и поворачивается на спину, я же остаюсь лежать на боку. Дыхание Дефне становиться спокойным и ритмичным, я тоже закрываю глаза, стараясь уснуть. - Я буду скучать, - слышу ее голос. Я почти, что уснул. И видимо не услышал все предложение. - Почему ты будешь скучать? – уточняю я. - По этому дому, - ее голос звучит очень грустно, скорее, с нотками сожаления. Чувствую, что она вот-вот расплачется. Я подымаюсь на согнутый локоть, чтобы иметь хорошую видимость ее лица. - Я тоже, - честно отвечаю я, зная, что мое признание не поможет утолить ее грусть. Но это правда. Этот дом стал моим “домом”. С ним связано множество воспоминаний. Я привязался к нему. Но нужно двигаться дальше. Он не предназначен для троих. – Дефне, мы построим дом, в котором будет хорошо нам троим. Мы создадим там новые воспоминания, но, не забыв эти. - А может четверым? – говорит она, встречаясь со мной взглядом. - Может и четверым, - утверждаю я. - А может пятерым? – голос с надрывом от предстоящих слез. - Дефне, я буду рад любому количеству детей, которых ты будешь согласна мне подарить. - Омер, я… мы будем счастливы в том доме, - я готовлюсь принять ее в свои объятия, чтобы утешить, так как она вот-вот расплачется. Но вместо этого, она ложиться вновь на бок, ее сентиментальное настроение меняется заинтересованно-романтичным. Ну, с этим я могу справиться. Тоже принимаю прежнюю свою позицию. - Омер, почему ты написал “Всегда”. Что это означает? - я закрываю глаза, чуть улыбаясь, вспоминая, как сделал эту надпись. Я уже заканчивал рисовать. Наносил последнюю линию, как вдруг моя рука на толстом кусочке ободка кольца просто взмахнула и появилась надпись – Всегда. Когда я прочитал написанное, то мне хотелось добавить “на” перед “всегда”, но потом понял, что ошибки не было. - Всегда любима, всегда желанна, всегда красивая, всегда моя… - я набираю воздух, чтобы продолжить свою цепочку, но Дефне пододвигается ко мне. Сначала она касается меня животиком, а потом поднимается на локте и чуть нависает надо мной, а затем целует. Прикосновение губ нежное и одновременно отчаянное, я невольно открываю глаза, чтобы увидеть лицо своей жены. Мое зрение немного размытое, но этого достаточно, чтобы увидеть ее уязвимость. Я вновь закрываю глаза, когда она кладет руку мне бицепс и легонько его сжимает, а потом скользит по ключице к шее и зарывает пальцы в мои волосы на затылке. Хоть она и начала этот поцелуй первой, но в нем нет ее преобладания. Мы на равных. Я открываю рот, позволяя своему языку найти ее. Кладу руку на ее спину в области талии и Дефне еще ближе прислоняет к моему телу, хотя мне казалась, что это не возможно. Ниже талии я начинаю чертовски твердеть. Поцелуи… они нежны… Боже… я не знаю… они сводят меня с ума. Еще не чем Дефне не выдала свои желания. Может она хочет просто целоваться? Ладонью зарываюсь под подол футболки и потираю большим пальцем нижнюю часть спины, продолжая целоваться. Дефне глубоко вдыхает, в то время, когда я захватываю ее нижнюю губу между своими зубами и легонько тяну, а затем провожу языком по этой же губе. Она запрокидывает голову назад, предоставляя свободный доступ к нижней части лица и шеи. Я прикусываю подбородок, а потом скольжу поцелуями по горлу к яремной впадине, а кончики моих пальцев уже пробегаются по ее хребту. Я смыкаю свои губы на ее верхней губе, а она - на моей нижней. Дефне передвигает ладонь с затылка на щеку и сжимает ее. Проводит языком по моей нижней губе. Кончик ее язычка проталкивается по моим чуть сомкнутым губам глубже в мой рот, где наши языки встречаются и ласкают друг друга. Напряжение в моих брюках становится не выносимым. Нам нужно или прекратить или перенести ласки в другую плоскость, но Дефне продолжает мои терзания своим языком и губами. Дефне разрывает наш поцелуй, прижимаясь своей щекой к моей. Пользуясь возможностью, нежно касаюсь ее щеки своими губами, она поворачивает голову вправо, и я двигаюсь своими губами по ее щеке, пока не достигаю ушка. Зажимаю мочку между губами и тереблю ее кончиком языка. - Люблю тебя, - шепчу ей на ушко. Она издает чуть слышный стон, и я забываюсь в теплоте ее тела. Пока не ощущаю скольжение ее ладони по моему животу, затем по боку, спине. Кончики ее пальцев зарываются под резинку пижамных брюк, но дальше этого она не идет. Вот он – этот сигнал. Отодвигаюсь, чтобы посмотреть на нее, лишая себя, ее тепла, но мне это нужно. Беру прядь шелковистых волос и провожу их сквозь свои пальцы, а потом убираю их за ее спину. Кладу ладонь на ее щеку и нежно начинаю свое скольжение по шее, ключице, вдоль руки. Ее соски под тонкой хлопковой тканью напрягаются и становятся отчетливо видны. Дефне наклоняет голову вправо, рот чуть приоткрыт, дыхание возбужденное, повышается, когда моя рука касается ее нежной кожи. Кончиком указательного пальца провожу по тыльной стороне ее ладони. Беру каждый ее пальчик и целую его. Дефне открывает глаза, наблюдая за тем, как я это делаю. Когда последний поцелуй приходится на ее мизинец, я убираю свою руку от ее ладони, но она ее не опускает, а проводит указательным пальцем по моим губам, и я вновь целую подушечку ее пальца. Указательным пальцем веду по линии роста волос ото лба к уху, а затем вдоль линии челюсти к другому уху. Дефне зажимает нижнюю губу между зобами и запрокидывает голову, и я веду кончиками пальцев по ее горлу к краю горловины ее футболки. Как только я это делаю, Дефне резко вдыхает, ожидая, что я спущусь ниже. Нажимаю на ее подбородок пальцами и освобождаю нижнюю губу с сильного зажима зуб и тут же целую. Дефне стонет мне в рот, нажим моих губ усиливается. Дефне кладет руку мне на затылок и сильно его сжимает, а тело начинает вибрировать, сигнализируя мне, что моя женщина вот-вот взорвется. Я отпускаю ее на секунду, чтобы привстать, так как мне нужны обе мои руки. Хватаю подол ее футболки и снимаю ее. Соски уже напряжены и напоминают твердые пики. Провожу по ним пальцем, от чего они еще тверже. Снимаю с нее шорты, а с себя брюки и перемещаюсь за спину Дефне. Дефне кладет мне голову на плечо, мой торс плотно прижат к ее спине. Она сжимает ноги в коленях и поджимает их ближе к своему животу. Я располагаюсь ближе к ее входу и медленно скольжу в нее, позволяя нашим телам прочувствовать каждое мгновение счастья. Я полностью выхожу и вхожу в нее своей длинной, медленными и размеренными точками. Дефне поворачивает голову в мою сторону, и я начинаю целовать ее губы так же медленно и нежно как двигаюсь внутри нее. Это фантастика, как наши тела взаимодействуют между собою. Дефне с силой впивается пальцами в мое бедро, и эта хватка только усиливается по мере приближения ее оргазма. Она стонет в мои губы, которые все продолжают ее целовать. Внутри меня, внизу живота, начинает нарастать мое напряжение. Оно закручивается, сдавливает, кружит мою голову. Мое тело требует, чтобы я двигался сильнее и быстрее, но я не иду на поводу этого, продолжая свои поступательные движения. Внутренние мышцы Дефне сжимают мою плоть, словно перчатка и это чувствуется так хорошо. Смесь контроля и наслаждения смешивается, почти затуманивая мои мысли. Один толчок и мы одновременно стонем в нашем освобождении. Как только она может вновь дышать нормально, поворачивается ко мне лицом, зарывая его на моем плече. - Я люблю тебя, - ее дыхание ласкает мою горячую кожу в области горла. У меня хватает сил только приподнять уголки губ в улыбке. Я тоже тебя люблю, любимая, но это ей не говорю. Это ее признание. И оно не подразумевает пинг понга этих слов обратно. Мы потные, но настолько истощенные, что не можем пойти в душ. Я крепко держу ее в своих объятиях, как будто если отпущу, то перестану дышать. Закрываю глаза и засыпаю. В воскресенье я стою на задней палубе яхты. Понадобился всего один день, чтобы моя жена смогла найти себе платье. Все остальным занимался я. Несмотря на повторные клятвы, нам нужны были свидетели. И ими стали мастер Садри и его дочь Сезен. Мы с ней почти одного возраста – она на два года младше меня. Мы взрослели вместе, когда я учился у Мастера. На корме расположился небольшой стол, за которым уже сидит регистратор, утопая в белых розах. Конец марта очень теплый, но как Дефне и мечтала, есть небольшой ветерок, который ощущается как теплое щекотания. Я в черных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами. Звучит романтичная мелодия скрипки, которая не успокаивает мою нервозность. Господи, ну где же она? Постукиваю каблуком черных лаковых туфель по палубе и немного раскачиваю свое тело, в надежде, что это поможет Дефне появиться быстрее. Одна мелодия сменяется другой, а ее все нет? Мое предвкушение от ожидания сменяется другим чувством – беспокойством. Может она себя плохо чувствует. - Не беспокойся, она будет с минуту на минуту, - прикасаясь к руке, говорит Мастер Садри. Сезен с ней. Если бы, что случилось, то она сказала бы нам. И вновь продолжаю ее ждать, опустив глаза на палубу. Затихает музыка, а потом появляется звучание фортепиано, к нему присоединяется скрипка, а потом я теряюсь, какие инструменты присоединяются. Мое зрение фокусируется на своей жене. Наверное, в данную секунду еще невесты. На ней платье в пол без рукавов цвета слоновой кости. Лиф декорирован кружевом. Юбка, которая начинается от лифа с шифона, собрана в легкие складки и элегантно драпирует фигуру. Я уверен, таким фасоном Дефне хотела скрыть свой животик, но ей это не удалось. Я запрокидываю голову от гордости, что пометил ее таким образом. Господи, исчезнуть ли когда-нибудь эти дремучие первобытные инстинкты? Дефне наклоняет голову вниз, взглядом показывая на свое платье. Ее волосы уложены крупными локонами. Вместо фаты на ней ободок из свежих роз разного размеры. В руках букетик из цветов, что вплетены в ее волосы. Она стоит на расстоянии трех шагов от меня. Дефне не спешит подойти ко мне, а я наслаждаюсь ее видом в полной мере. Потому, что такой красивой она не была даже тогда, когда выходила за меня в первый раз. Музыка стихает, и моя жена начинает двигаться в мою сторону. Моя – кричит все мое естество. Мы поворачиваемся к регистратору, где возобновляем наши клятвы. Как только свидетели ставят свои подписи в книге регистраций, официальная часть считается завершенной. - Я так счастлива за тебя! – почти, что кричит Сезен в мое ухо, когда крепко сдавливает мое горло. И я уже не знаю, что хуже всего – что я оглохну на одно ухо или моя жена станет вдовой от удушия. - Спасибо, Сезен, что разделила с нами этот день, - говорю я, когда она опускает меня из своего крепкого захвата. Мое внимание переключается на Мастера, который протягивает руку для пожатия. Я вкладываю свою ладонь, и он сживает ее достаточно сильно, а потом привлекает в свои объятия и хлопает по моей спине. - Пусть у тебя будет все хорошо. Пусть у вас будет все хорошо. Вы оба заслуживаете на это. - Спасибо, Мастер. Мы провожаем троих свидетелей нашей свадьбы и идем в каюту. Я распечатываю бутылку с соком и разливаю по двум бокалам для шампанского. - Вот уж не думала, что буду пить сок на своей свадьбе, - смеется Дефне, делая глоток сока. – Тебе же можно алкоголь. Или боишься опьянеть? - Я уже пьян, - отвечаю я. Ставлю бокал на столик, обхожу Дефне и остаюсь за ее спиной. Убираю локоны на правое плечо, а левое начинаю целовать, продвигаясь к шее и ушку. Тяну за бантик шнуровки на ее спине, и платье тут же падает красивой копной у ее ног. Мы остаемся на яхте до утра. В понедельник утром мы возвращаемся в наш дом. Ближе к обеду я иду в офис, а Дефне остается дома. - Господин Омер, Вы опоздали? – удивленно говорит мне в спину Дарья. От ее комментария я резко останавливаюсь, и она, как всегда, врезается мне в спину. Я поворачиваюсь к ней. - Дарья, ты серьезно? – кривлюсь я. Она делает шаг назад. - Вы просто никогда не опаздываете. – Господи, Дарья, ну кто тут начальник? - Я в этот раз не опоздал, - подымаюсь в свой кабинет, плюхаюсь в свое кресло, а Дарья останавливается по середины кабинета и открывает свою папку с делами. - И так, господин Синан искал с Вами встречи. Есть три контракта, которые Вы должны посмотреть, – она указывает на три папки у меня на столе. - Синан, на месте? - Нет, он придет после обеда. - Спасибо, Дарья. Можешь идти. - Принести Вам кофе? – спрашивает она почти, что у двери. - Нет, спасибо. Открываю контракт, мои глаза останавливаются на каждом предложении по три раза. Живот нещадно издает звуки и требует еды. Закрываю папку и заказываю себе в офис доставку еду. Кладу последний кусок плова себе в рот и запиваю его газированной сладкой водой. Закрываю пустые коробочки и складываю их в пакет, чтобы отнести в мусорный бак. Но тут слышу в дверь стук, а затем она открывается и появляется Синан. - Привет. Тебя не было утром на месте, - да, меня не было на работе. Но причину я ему не скажу, так как вчерашнее событие я держу в тайне и не хочу им делиться ни с кем. - Были дела, не смог придти. Синан быстро идет в глубь кабинета, падает в гостевое кресло, кладя руки на подлокотники. Выглядит он сейчас, как султан. - Знаешь что? – Синан хочет поиграть в игру… - Нет, не знаю. - Звонили с фирмы. Они выбрали нас, - Синан подаеться вперед, хлопает в ладоши. - Что? – переспрашиваю я, так как ушам своим не верю. - Ты же слышал, что я сказал, - ворчит он. - Когда ты узнал? - Сегодня утром. И если бы кто-то пришел во время на работу, - он указывает на меня пальцем. - То узнал бы раньше. О, и они хотят уже первую поставку. - Отлично, - фух, гора с плеч. Откидываюсь на спинку кресла. – Ты сделал заказ кожи? - Омер, ты думаешь это впервые? - Прости, – затихаю, обдумывая сказать ему или нет о краже эскизов или нет. - Транба украл два эскиза у нас. - Что? – Синан вскакивает с места. – Как это произошло? Снова? Нам нужно заявить в полицию, – он ходит по кабинету, всерьез обдумывая свое предложение. - Мы не может заявить. Эскиз был только на бумаге, а коллекции мы не объявляли. - Вот почему его коллекция показалась мне сумбурной и не цельной. - Те рисунки мы нарисовали с Дефне, дурачась. Я предполагаю, что они исчезли после пожара. Войдя в кабинет, я почувствовал, что-то не так. Чего-то не хватало. Но не придал этому значения. А когда увидел туфли на показе, то понял, что исчезло. - Почему ты ничего не сказал Денизу? – Синан выглядит обескураженным. - Потому, что он сам себя наказал. Ты же сам сказал, что коллекция не цельная. - Да, - он делает паузу. – Это уже второй раз. И если мы будет спускать все на тормозах, то он будет продолжать свои черные дела, - говорит он спокойным голосом. - Синан, я не хочу с ним связываться. Это как дремучий лес. Войти можно, но назад дороги не найдешь. Мы же выиграли эту сделку. Давай сосредоточимся на этом. - Ты прав, – он возвращается на свое место. Но в этот раз выглядит испуганным. - Омер, ты, - пауза. – Через два дня свадьба, - пауза. – Я бы хотел, чтобы ты был моим свидетелем, - осторожно говорит он. Его дискомфорт явно ощущается. Глаза Синана взлетают к моим, и я тут же махаю в знак отрицания. Это был чуть заметный кивок. На инстинкте самосохранения. Он встает с места. Поправляет свои брюки. - Хорошо. Я понимаю. Но вы же придете? – последнее произносится с надеждой. - Да. Дефне хочет придти. - Тогда до встречи, - он сжимает челюсти и уходит. Я смотрю на папки, но открывать после разговора с Синаном мне не хочется. “Ты причинил ему боль своим ответом” – скребется где-то на задворках моего разума. “Он обманул тебя” – громко, отчетливо кричит все во мне. “Он твой друг” – так же где-то далеко слышится. “Друг бы не предал друга” – четко и ясно. “Он хотел тебе добра. Теперь у тебя есть Дефне” – вновь слышится глубоко в душе, но звук такой уверенный. Я срываюсь с места и убираюсь подальше от офиса. - Господин Омер, Вы вернетесь еще? – слышу голос Дарьи. Сажусь в машину и мчусь на максимальной скорости, которая позволит не попасть в аварию. Захлопываю дверь с шумом. Я опираюсь на полотно двери и тяжело дышу. У меня страшная отдышка, как будто я переплыл Босфор три разу туда и назад. Дефне появляется из-за угла кухни. - Омер? – Она прекрасно выглядит в легинсах и длинной футболке. Волосы собраны высоко на макушке в тугой узел. Она перестает жевать, кладет что-то, что держала в руках на стол и начинает идти ко мне. Боже, она такая теплая. Я хочу пойти к ней, крепко обнять и не отпускать. Мы встречаемся на середине холла, крепко ее обнимаю. – Что-то случилось? – не разрывая объятий, спрашивает она? - Синан случился, - я иду в зону отдыха и падаю, как тряпка, на диван. - Я не понимаю, - я тоже не понимаю. Сомневаюсь, говорить ей или нет. Но мне нужно услышать другое мнение, чем противоположные голоса моего подсознания. - Он пригласил меня быть его свидетелем. - Ведь это хорошо? – осторожно спрашивает она, не облегчая мою участь. - Я отказал, - говорю, злясь на себя. - Почему? Он ведь твой друг? - Друг? – кривлюсь я. – Друзья не предают друзей. Друзья не нанимают помощниц и не заставляют в них влюбиться. Друзья не действуют у тебя за спиной, – произношу на одном дыхании. Дефне шокировано смотрит на меня. Сейчас ее трудно почесть, но то, что она разочарована и подавлена, а может и испугана – явно видно. Боже, она подумала, что я такого же мнения и о ней. Омер, тебе нужно было заткнутся, и держать язык за зубами. Прикасаюсь к ее руке, чтобы успокоить и заверить, что к ней это никоим образом не относится. Она быстро берет себя в руки. И если ей больно от моих слов, то она это ничем не показывает. - Омер, это может съесть тебя изнутри. Тебе нужно или простить или все бросить. Он не хотел ничего плохого. - Я знаю. Вот почему я сомневаюсь.