Холод вместо теплоты

В С.Т.А.Р. Лабс было тихо. Смех Айрис нарушил тишину. Эта брюнетка будто бы даже не почувствовала, что что-то не так. Будто не заметила, что в лаборатории безумно холодно, что изо рта идет пар, когда она смеется. Ей было все равно. Гораздо важнее было рассказать очередную шутку, не имевшую особого смысла. Она не понимала и того, что Барри уже не слушает девушку. Что ему все равно на ее слова. Аллен пропускает все мимо ушей, пытаясь сосредоточиться на главном: здесь что-то произошло. ― Циско… Я думал, что смогу спасти ее. Что смогу вернуть Кейтлин. — Джулиан склонился над сидящим на полу Циско, который просто мотал головой. Его плечи тряслись. Он что-то шептал, но слышно это было только ему. Слезы капля за каплей стекали по его лицу, оставляя мокрые дорожки. В последний раз он был таким, когда умер его брат. Таким… Сломленным. И слабым. Джулиан закрыл лицо руками, взвыв. Он стал кричать, бить кулаками по кушетке, на которой лежала Кейтлин. Кейтлин… ― Где Кейтлин? Барри напряжен. На скулах ходят желваки. Он не моргает, просто мечтает услышать, что все не так, как кажется. Что ничего страшного не случилось. Но слезы Циско, который всегда старается быть сильным и остается даже в самой тяжелой ситуации в спокойном состоянии, Циско, которого не так просто сломить и вывести из колеи, говорят об обратном. От этого становится тяжело дышать. В глазах Флэша мутнеет, ноги слабеют. Герой Централ-Сити сейчас становится одним из слабых людей. Одним из беспомощных. Никто не отвечает на вопрос Аллена. Все смотрят в пол и игнорируют его. Не хотят ничего говорить. Циско даже не поднял на него взгляд, все так же смотрел в пол, а слезы все так же уступали место друг другу на его лице. Джулиан трет свои кулаки, но пропускает слова Аллена мимо ушей. Харрисон стоит в стороне. На его лице нет слез, он не дрожит, просто стоит на одном месте и не двигается. Будто прирос к полу. Его зрачки бегают из угла в угол, они расширены так, будто он наркоман, который принял дозу несколько минут назад и получает сейчас кайф. Но по выражению лица Эйчара сложно понять, что он чувствует. Его открытый рот только говорит о том, что он потрясен. Что-то, что здесь произошло, невозможно было предугадать или предотвратить. Что-то, что здесь произошло, было ужасным. Айрис, наконец, перестала смеяться. Улыбка убралась с ее лица, когда она увидела осколки по всей лаборатории. Уэст взяла Барри за руку, но тот вырвал руку невесты из своей и стремительным шагом стал подходить к Уэллсу. Страх сменился на гнев, в глазах Флэша прыгают желтые молнии, которые говорят о том, что настроен он решительно и ему лучше ответить. ― Что здесь произошло? Черт возьми, что. Здесь. Произошло? — Барри толкнул Харрисона в грудь, выводя из транса. Тот взглянул на него, все еще ничего не говоря. Аллен повторил. Он толкал его и толкал, просил объяснить, что происходит, просил рассказать ему, сказать хоть слово. Барри не понимал, что творит, просто толкал со всей силы уже онемевшую от сильных ударов грудь ЭйЧара. Взял его за край черного любимого свитера, смотрел в глаза, пытаясь найти надежду. Просил произнести хоть малюсенькое слово, которое опровергло бы его страхи. Айрис что-то кричала, пыталась остановить его, говорила: «Барри, стоп, остановись», но он не слушал ее. Впервые он не слушал Айрис Уэст, и та просто прекратила свои попытки, встав в ступор. H.R резко вздрогнул, словно только что понял, кто он и где находится. Словно и не чувствовал ударов, которые ему наносил Флэш секундами ранее. Он осмотрел лабораторию и теперь и на его глазах стали проступать слезы. Аллен отошел, сжав кулаки. Он смотрел на него требовательным взглядом. Молил его сказать, что было здесь, пока его не было. Сердце Флэша отдавало бешеный ритм. Обычно у него бывало такое при быстром беге. Но сейчас все было иначе. Сейчас Барри боялся. Боялся услышать то, что услышал в последующие секунды. ― Кейтлин не стало, Бар, — Уэллс сказал это медленно, чем делал еще больнее Барри. Все четыре слова, сказанные двойником Харрисона с другой земли ударили по самому больному. Одно слово — один удар. А их было четыре. Так мало, но так больно. Губы сжались в тонкую нить. Слезы застилали глаза. ― Мне тяжело дышать, Барри, — прошептал Циско. Он смотрел в глаза своему лучшему другу. Рамон закричал, обвиняя во всем себя. Начал бить себя по лицу, по груди, крича, воя, плача на всю лабораторию. — Мне тяжело дышать! Барри, как мне тяжело дышать! Аллен подбежал к Циско, схватив его руки, не давая ему нанести себе вред. Он прижал друга к себе, говоря, что все хорошо. Но ничего не было хорошо и от его фальшивых фраз было только хуже. Барри чувствовал себя гнилым человеком, потому что понимал, что его слова были лживыми. Понимал, что Циско сломлен. Раздавлен. И ему могла помочь только Кейтлин… Циско всегда помогала только Кейтлин. Для него она была бальзамом на душу.

***

― Нет! — Барри сидел в тюремной камере на полу, съежившись от холода. Это не тот холод, который оставила за собой Киллер Фрост. Это будто…мертвый холод. Холод от потери человека. От осознания того, что больше никогда не увидишь… Дорогого человека. Настолько дорогого, что хочется вернуться в прошлое, изменить его, но Барри понимает, что это может принести последствия еще хуже. Этот Флэшпоинт уже убил Кейтлин. Весь Централ-Сити надеется на Флэша. Всем кажется, будто этого человека ничего не сломит. Что он силен, как скала. Но Флэш — это Барри Аллен. И прямо сейчас, прямо в этот момент, Барри не знает, как остановить поток слез, не знает, как прекратить кричать и бить в стену. Это ничего не меняет, все эти крики не помогают ему ослабить ужасное, просто устрашающее чувство потери, а удары кулаками в стену не придают ему той боли, какой бы ему хотелось сейчас почувствовать. Самая ужасная боль для него сейчас — это образ Кейтлин Сноу перед глазами. Ее улыбка, которая всегда вселяет надежду, подбадривает, будто говорит: «Эй, Барри, ты справишься», превратилась в искривленное ее подобие. Глаза орехового цвета стали холодными, вместо привычного тепла Барри чувствует холод. Раньше можно было увидеть в них искры. А теперь — ничего. Пустоту. Холодную пустоту. Он дрожит. Дрожит от холода и от слез, которые льются из него уже не первый час. Волосы Кейтлин стали белоснежными. Ее длинные, волнистые белокурые волосы приобрели бесцветный оттенок. А сердце, ее доброе сердце, словно перестало стучаться и превратилось в ледышку. У нее уже не сердце. У нее кусок льда. Вся красота этой девушки превратилась в невзрачность. В убийство. В Киллер Фрост. И это с ней сделал Барри Аллен. И он даже не был в момент ее ухода рядом. Он даже не удосужился зайти и спросить, как она себя чувствует. Просто убедить себя в том, что с ней все в порядке. Даже не думал об этом. Он ушел после операции. Зная, что Кейтлин никогда бы не позволила себе покинуть С.Т.А.Р. Лабс, не проверив своего друга. Барри ушел. И она тоже ушла. Ушла навсегда, предоставив сердце той, кого нельзя назвать человеком. Той, кем не хотела становиться Кейтлин Сноу… Аллен посмотрел на свою руку, и в один миг она превратилась в расплывчатое пятно. Вибрировала… Флэш думает о том, как вонзает эту руку в тело Фрост, как разрывает ее ледяное сердце на кусочки. Как ломает его. Представляет себе ее крик, представляет, как она улыбается, понимая, что умирает. Она всегда улыбается. Думает, что выглядит сильнее, но на самом деле улыбка только делает ее более слабой. Защитная реакция, которую несложно распознать. Но сразу же отбрасывает эти мысли, когда понимает, что, а вдруг, вдруг есть один процент из тысячи, что Кейтлин все еще там? Вдруг он убьет Киллер Фрост, а вместе с ней и Кейтлин? Эта мысль ломает Барри изнутри. Он не хочет, чтобы Кейтлин Сноу умерла второй раз. ― Дорогой? — голос Айрис Уэст прерывает все его мысли. Аллен поджимает губы, закрывая глаза и прося о том, чтобы она развернулась и ушла. Сейчас ему не нужны слова утешения, которые бесполезны. И всегда были… Но она открыла камеру. Он все еще сидел с закрытыми глазами, не желая открывать их и смотреть на ее лицо. Флэш чувствовал, что она зашла к нему и села рядом. Чувствовал ее руку, скользящую по его ноге, чувствовал ее дыхание у своего лица, чувствовал прикосновение ее губ к его. Но все это Барри не хотел чувствовать. Хочется убрать ее подальше от себя, закрыть камеру и остаться наедине с собой. С собой и мыслями о той, кого он упустил. Но Уэст с уверенностью думает, что обязана поддержать. И не уходит. ― Все хорошо? Ты здесь уже давно. — Айрис обвила руками его шею, а парень только вздохнул. Вздохнул от того, что хотел бы сейчас обнять другую. Почувствовать ее тепло, а не холод. От объятия Айрис он не чувствует ничего. Хотя обычно по его телу расходится тысяча разрядов. ― Нет. — коротко бросил Барри, не желая продолжать разговор. Хочется замкнуться в себе. ― Милый, я… Мне так жаль. Но ты не виноват, знай. Не терзай себя. Не из-за тебя Кейтлин была ранена. Не по твоей вине это случилось, — Уэст заставила смотреть ей в глаза, но так не хотелось. — ты не можешь спасти всех. Мне… Мне очень сложно говорить об этом. Я дорожила Сноу. Она была… Самым лучшим доктором в моей жизни. О ней стоит написать статью. ― Статью? — Аллен оттолкнул ее от себя. Он смотрел на нее и не видел ту, кого безмерно любит и кого хочет оградить от страшного грядущего будущего. Только сейчас до него доходит, что она пытается его оправдать даже там, где он виноват. Где его вина перевешивает вес остальных. — что ты такое говоришь? Эта девушка спасала тебе жизнь неоднократное количество раз. Она пожертвовала своим страхом ради тебя, воспользовалась силами, чтобы не дать тебе погибнуть. А ты говоришь о какой-то вшивой статейке? ― Ты зол, это нормально, Барри. Но ты не виноват, прошу, не вини себя. Огради себя от этого. Ты Флэш. Ты нужен остальным. Ты нужен мне. Я люблю тебя. Пожалуйста, не забывай об этом. Сейчас настали тяжелые времена, но… Грубый смешок прервал ее слова. Он закрыл лицо руками, потряхивая головой. Ему хочется смеяться и плакать одновременно. Смеяться от того, насколько примитивны слова всей любви его жизни. Плакать от того, что он не понимал этого раньше. ― Я был нужен ей так же, как нужен тебе сейчас. Только теперь я начал понимать, что упускал все, что было так важно. Каждая мелочь имела свое значение. Когда я в последний раз оставался с Кейтлин наедине, чтобы подбодрить ее, а не наоборот? Я слышал от нее в свой адрес столько слов поддержки, столько подбадривающих фраз, но что я давал ей взамен… «Мне жаль, Кейтлин»? Я даже не смог помочь ей с той, кто сидит внутри нее. С той, кого она боится больше, чем что-либо и кого-либо. Я был слишком занят… Изменением будущего. Я старался спасти тебя, боялся потерять, но потерял Кейтлин. Циско потерял свою сестру, Джулиан свою… Свою любимую. Харрисон своего друга и коллегу. А я… Я… Барри заскулил. ― Все мы умрем, Барри. Все должны умереть. Мне жаль Кейтлин. Но люди умирают. Этого не изменить, — Айрис пыталась дотронуться до своего жениха, но тот уклонился, не позволяя сделать ей этого. ― Тогда, может, тебе тоже стоит умереть от руки Савитара? Может, ничего и не стоит менять? Уэст раскрыла рот, но тут же закрыла. Лицо девушки, выражавшее фальшивое сочувствие, а, может, и не фальшивое, перестало выражать эмоции. Айрис поднялась с колен и, не удосужив Барри взглядом, вышла из камеры. Флэш остался наедине со своими чувствами и мыслями. Он вновь закрыл глаза, представляя себя рядом с Кейтлин.