Между нами тает лед

— Мам, я в магазин отойду. Ты не против? — ко мне подошла Николь. — Нет, только недолго. — Конечно, — она подошла и поцеловала меня в щечку. — Я люблю тебя, мамочка. — Я тебя тоже люблю, доченька. — Я пошла, — крикнула Ника из коридора, позже я услышала хлопок двери. Через 10 минут в дверь позвонили. — Кто там? — спросила я, когда подошла к двери. — Юль, открой, — как только я услышала голос, то тут же меня будто током ударило. — Уходи, — наш диалог был через дверь. — Нам надо поговорить. — Я считаю, что нет. — Мам, открой, — тут же послышался голос дочери. И мне пришлось открыть. — Ник, зачем? — Мам, вам надо поговорить, — она посмотрела на меня грустными глазами. Я отошла в сторону. — Проходите, — сначала зашла Ника, следом и Егор. — К себе в комнату - я с тобой потом поговорю. — Юль, не ругай ее, она все правильно сделала. — А это тебя не касается. Иди к себе на работу, ведь ты теперь там живешь, — я переходила на крик. — Я устала терпеть, ты помнишь хоть, когда последний раз был дома? Я устала от этого, понимаешь? — у меня была истерика. Я обещала, что больше никогда у него на глазах не заплачу, но тут я не смогла сдержать обещание. — Зачем ты приехал? Чтобы меня вернуть в Москву и уехать на работу, а потом писать каждый день мне смс о том, что «я задерживаюсь, ложись спать без меня»? Егор, я устала, ты понимаешь? — я говорила все ему в глаза, а он… он молчал. — Ты приехал молчать? Егор, уходи. Зачем ты делаешь мне больно? Я ненавижу тебя.!!! Слышишь? Ненавижу! — я оказалась в объятьях Булаткина. — Не смей трогать меня. Отпусти! — он продолжал меня обнимать. — Я люблю тебя, понимаешь?! Люблю. — Ты мне врешь!! Опять врешь. — Прочитай вот это, — он дал мне какой-то листок. — Если ты посчитаешь нужным, то выкинешь его и даже не развернешь. Если что, я буду тебя ждать сегодня в восемь вечера на мосту до последнего, на рассвете я уйду. И больше ты меня не увидишь никогда. Я оставлю тебя в покое. Только одно, разреши моим родителям видеться с детьми. Они ведь ни в чем не виноваты. — Хорошо. А теперь, уходи. Я прочту, может быть, — я выпроводила его за дверь. Мне больно, мне очень больно. Я решила все же прочитать. Я взяла в руки листок, свернутый в четыре раза, села на кресло возле камина и принялась читать. Его кривой почерк, такой любимый, но которого сделал мне больно. Забыв обо мне… Я долго плакала после прочтения. Я решила, что схожу на мост ближе к рассвету. Если он дождется меня, то все правда, то что он писал в письме. Ближе к рассвету. Я шла по направлению к мосту. На нем, облокотившись на перила, стоял блондин. — Ты в этот раз сдержал обещание, — я не смотрела на него, а любовалась прекрасным видом. — Я думал, ты не придешь. — Я тоже так думала. Почему я должна тебя простить? — Потому что ты любишь меня, а я люблю тебя. — Почему ты говоришь за меня? — Если бы ты не любила, то не пришла бы сюда на рассвете. — Ты прав. Я не знаю, что делать. Я люблю тебя, но… — Я знаю… Дай мне последний шанс. Я знаю, что сделал тебе больно, возможно ты меня не простишь, возможно ты не поедешь со мной домой, где нас ждут мои родители. Но… я люблю тебя. Я готов весь мир отдать, лишь бы ты была рядом. — Мне не нужен мир, мне нужен ты, — я посмотрела на Егора, которой так же смотрел на меня. — Я хочу видеть тебя по утра. Хочу обнимать, говорить, что люблю тебя. Я не хочу, видеть пустую подушку по утрам. Даже если она и будет пустая, то от того, что ты на кухне готовишь нам завтрак. А не от того, что убежал на работу. Я понимаю тебя, ты живешь музыкой, но я живу тобой и нашими детьми. Я не смогу без тебя. Я знаю, что ты меня любишь. Ты поставил в Новый год работу на первое место. Хотя клялся мне, что семья у тебя будет важнее всего. — Прости… — Не перебивай. Я еще не все сказала, — я смотрела ему в глаза, я не знала откуда у меня столько слов. — Мне не нужны твои деньги. Мне нужен ты. Когда-то на камнях, помнишь, как мы сидели и разговаривали. Я тогда дала тебе шанс, который ты использовал. Сколько тебе их еще надо. В тот вечер, когда я ушла из отеля, оставив тебе записку, я уже знала, что беременна Никой. Я знала, а ты нет, ты опять все разрушил. Я знала, что никогда не прощу себе смерть Ники. Она была папиной дочкой, как мне было обидно, когда ты забыл о ее Дне Рождении. Мне было обидно не за себя, а за нее. Тебе концерт был важнее, твоей папиной дочки. Как я могу быть уверена, что когда мы вернемся, ты опять не уедешь на работу и все не начнется по новой? — Я тебе обещаю, что я возьму отпуск на 2 месяца и мы поедем к Полине. Погуляем, оставим детей тёте и будем только ты и я. никакой работы, только ты и я. Я соберу твое сердце, которое расколол своими же руками. Я обещаю тебе. Я люблю тебя. — Он обнял меня. Так нежно, будто боялся, что я сломаюсь. Я уткнулась ему в груди и вдыхала свой любимый запах. Я никогда не понимала, что значит когда говорят:« Я люблю его запах, я люблю его прикосновения.» Теперь я поняла, мы были вдалеке друг от друга всего сутки, а я уже соскучилась по нему. Мы просто стояли и обнимались, нам больше ничего не надо. — Пошли домой. Уже прохладно. Заболеешь,- я переплела наши пальцы в замок и потянула на себя. — Пошли. Шли мы минут 20. Это так круто встретить рассвет с любимым человеком. Новый день встречаешь с любимым человеком. Что может быть лучше? — Только тихо, детей разбудим, — мы с Егором поднялись на второй этаж в мою комнату. — Я в душ, а ты пока ложись, окна только закрой, пожалуйста. — Хорошо, — Егор сладко поцеловал в губы и отпустил в душ. Через 15 минут я хотела выйти, но услышала голоса. — Спасибо, дочь, без тебя бы я не справился. — Да ладно, я же ради нас с Женей это делала. Хотела чтобы он не знал, что такое отсутствие папы. — Прости меня, родная. Я тебя очень люблю. — Я тебя тоже, пап. — Беги спать, а то мама ругаться будет. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи родная. Как только я услышала хлопок двери, то решила выйти. — Если бы не Николь, то ты бы нас не нашел. — Прости, но… ты права. Я виноват перед ней, я перед всеми вами виноват… — Прекрати, не порти момент. Ты же не хочешь, чтобы я ушла от тебя в другую комнату. — Я тебя не отпущу. — И не отпускай, - я потянулась, чтобы поцеловать его. — Пошли спать. — Пошли, — мы легли под одеяло. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя,- ответила я и принежилась к груди блондина. Теперь мне хорошо. Мне безумно хорошо. Такой комфорт я испытала только в ту ночь, когда Егор пришел ко мне ночью через балкон. Утром*** Вот тебе и доброе утро… Я проснулась от того, что свет падал мне в лицо. — Егор? — позвала я блондина, но ответа не последовало. — Егор? — повторила я. Я повернулась на другой бок и не увидела блондина. Но на первом этаже я слышала шум. Накинув рубашку своего мужчины я спустилась вниз. — Жень, помоги Нике с вареньем, — Егор готовил завтрак вместе с детьми, и, знаете, это очень мило. — Пап, а мама не проснется? — Мама, уже проснулась, — я подошла к Егору и чмокнула его в щечку. — Доброе утро любимы. Я думала проснусь и сразу увижу тебя. — Доброе утро, любимая. Ну ты только проснулась и увидела меня. Тоже, мне кажется, хорошо. — Пап, у нас все готово, — Ника поставила на стол тарелку сырников и варенье, которое они готовили сами. — Ну и отлично. Сейчас мама умоется и придет к нам. Да, мама? — Да. Садитесь пока, я сейчас. Вот теперь я по-настоящему счастлива. Любимый мужчина, дети. Вот оно: настоящее, женское счастье, мне кажется больше ничего не надо. После всех водных процедур я спустилась обратно вниз. — Ну, что тут у вас, — я положила пару сырников и полила их вареньем. — Боже, как вкусно, — сказала я, как только кусочек попал мне в рот. — Тебе нравиться? — спросила меня дочь. — Это безумно вкусно. Спасибо вам за такой чудесный завтрак. После завтрака мы стали собирать вещи. — Малышка, я отвезу вас домой, потом в офис писать заявление на отпуск. Хорошо? — Только туда и обратно. — Конечно, — он продолжил помогать мне собирать вещи. На следующий день*** — Малыш, давай быстрее, мы на самолет опоздаем. — Милый, еще минутку, — Егор и дети уже давно собраны, а я все никак не могу накраситься. — Любимая, ты у меня и без макияжа красивая, — Егор входит в ванную и берет мой блеск для губ и нежно наносит на мои губы. — А это чтобы было сладко. Он все убирает в косметичку и забирает ее, следом убирает в чемодан. — Ну что, все готовы? — Да, одну тебя ждем, — уже начинают возмущаться дети. — Так, хорош возмущаться, на выход, — Егор всех нас выводит из подъезда. Через 12 чесов мы будем в солнечном Лос-Анджелесе. Да здравствует отпуск!