Серая пуговица

      Выдался на редкость знойный солнечный день. Пётр прохаживался по строящемуся Петербургу и между делом рассказывал что-то своему юному воспитаннику. Абрам Ганнибал вышагивал по левую руку от царя, внимательно слушая и запоминая его наставления.       Пётр взял себе под опеку абиссинца совершенно случайно: русский посол привёз его из Константинополя в Москву в качестве пленника, а царь решил его помиловать и заодно «воспитать из него человека», как любил говаривать государь. В некоторой степени Ганнибал заменял Петру его прежнего «птенца» — Алексашку Меншикова, который по уровню своей культуры и образованности уже мог посоперничать с любым знатным вельможей.       За несколько месяцев, в течение которых Абрам был царским подопечным, он отлично выучился манерам высшей знати и даже несколько раз посещал ассамблеи, которые, в силу юного возраста, его весьма впечатлили.       Сейчас встал вопрос лишь об образовании арапа, а точнее о том, где тот будет получать это образование. Пётр прекрасно понимал, что хорошее образование в России ему никто не даст, ведь и самому царю уже в зрелом возрасте пришлось многому учиться заново. Конечно, на этот счет у Петра уже были планы: некоторое время назад он выслал во Францию просьбу принять на учебу своего воспитанника и совсем недавно получил согласие.       Теперь, во время прогулки по будущей столице, думу царя отягощала лишь мысль о скором расставании с дорогим человеком, про которое он уже пару дней собирался тому сообщить. — Послушай, — неуверенно начал Пётр, замедлив шаг и направив взор куда-то вдаль, — ты уже превосходишь многих моих людей по своей культуре и воспитанию. Теперь ты должен выучиться грамоте, счёту, фортификации и военному делу, чтобы стать достойным продолжателем моих начинаний и так же служить в армии своей второй родины.       Абиссинец лишь внимательно слушал и кивал, не совсем понимая, к чему клонит царь. — Так вот, у нас в стране ещё мало надежных людей, которым я бы мог доверить твое обучение. А те, что есть — все родом из-за границы, так что мне проще отправить тебя учиться туда, чем специально нанимать мастеров и профессоров. — Государь, я не пойму, о чём Вы, — с акцентом, но на довольно хорошем русском произнес Ганнибал, — Скажите прямо и не мучайте ни себя, ни меня. — Ты уезжаешь. Сегодня, — выпалил царь, не в силах тянуть с отъездом ещё дольше, — Надеюсь, не навсегда, но надолго. Вон там, на рейде, стоит корабль, на котором тебя повезут во Францию, — он махнул рукой в неопределённом направлении. — Государь, я… — Ганнибал не успел договорить, как Пётр остановил его и по-отечески прижал к широкой груди. Простояв так несколько минут, Абрам молча отстранился и протянул государю деревянный амулет, вывезенный когда-то с далекой родины. Пётр (который, к слову, мог бы заранее подготовиться к прощанию) принял памятный подарок и, убрав его за пазуху, начал рассеянно шарить по карманам камзола в поисках чего-либо. Не найдя совершенно ничего, что можно было бы вручить воспитаннику на долгую память, Пётр со вздохом оторвал от новенького парадного камзола крупную серую пуговицу убрал её в нагрудный карман рубахи арапа.

***

Прошло много лет. Ибрагим Ганнибал, получив прекрасное образование и в совершенстве выучив французский, вернулся в Россию. К великому сожалению, Пётр, ставший за то время императором, уже умер. Страной только начал править малолетний сын царевича Алексея, который был ни сном, ни духом о существовании Ибрагима Петровича. Несмотря на это, Ганнибал остался в России и стал по-настоящему образцовым военным инженером, каких ещё поискать надо. А удивительная история жизненного пути от обычного жителя Эфиопии до генерал-аншефа русской армии может показаться просто выдумкой, красивой сказкой, но кто же знает, как там всё было…

***

Годами позже, той самой серой царской пуговицей украсил свою трость правнук Ибрагима Ганнибала — солнце русской поэзии, Александр Сергеевич Пушкин.