Полицейский медиум

- Аня, здорово, что пришла - радостно поприветствовал ее прямо с порога, едва они со Штольманом вошли в салон, ее школьный приятель, пригласивший ее на открытие. - Привет, Гена, - улыбнулась она ему. – Ну, раз уж я в Затонске, глупо было бы пропустить такое мероприятие. - Пойдемте, я вас познакомлю с хозяином салона. Они двинулись вглубь помещения, толпа в какой-то момент расступилась и они увидели стоящего посредине немолодого, очень благообразного мужчину. Штольман предупреждающе сжал руку Анне – рядом с Разумовским стояла Нина Нежинская. - Кирилл Владимирович, разрешите вам представить, - начал Геннадий. - Моя школьная подруга, о которой я вам рассказывал, Анна Миронова. И ее друг… Извините, я забыл ваше имя, - извиняющимся тоном обратился он к Штольману. - Яков Штольман, - следователь протянул руку Разумовскому, и они обменялись рукопожатием. - А это Нина Аркадьевна Нежинская, - представил Геннадий спутницу Разумовского. - Приятно познакомиться, - с натянутой улыбкой произнесла Нина, а ее глаза были неотрывно устремлены на Анну. Неожиданно по спине Штольмана пробежал холодок. Он увидел, что Разумовский также смотрит на Анну крайне заинтересованным взглядом. - Анна… простите, не знаю как вас по батюшке, - обратился бизнесмен к девушке. - Викторовна, но можно просто Анна, - улыбнулась та. - Анна Викторовна, Геннадий Алексеевич рассказал мне про ваш невероятный дар. Я бы счел это выдумкой, но он чрезвычайно серьезный человек, не склонный к мистификациям. Неужели это правда? - Правда, - с едва различимой улыбкой кивнула Анна. - Нина, дорогая, - обратился Разумовский к своей спутнице, - будь любезна, развлеки пока Якова… простите, а ваше как отчество? - Платонович, - с холодком в голосе ответил Штольман. - …Якова Платоновича, - продолжил Разумовский, - а я пока покажу Анне Викторовне салон. - Будь внимателен, Яков, будь очень-очень внимателен, - спустя пятнадцать минут сказала Нина Штольману. Они оба сначала краем глаза, а теперь, практически не скрывая, следили за Разумовским и Анной, который оживленно беседовали у другой стены. - Что ты имеешь в виду? – холодно уточнил Штольман. Он взглянул на Нину и поразился какому-то ожесточенному отчаянию, которое появилось в ее глазах. - Твоя Анна… Она очень заинтересовала Кирилла. А он всегда получает то, на что положил глаз. Штольман только крепче стиснул челюсть, глядя на Разумовского и Анну. - Не могу поверить, Анна Викторовна, что такое чудо и сокровище, как вы, прозябает в полиции, - всплеснул руками Разумовский. «Обаятельный и приятный человек с очень хорошими манерами этот Кирилл Владимирович», - мелькнуло в голове у Анна, а вслух она, засмеявшись, ответила: - Ну почему же прозябаю? - А как же иначе это назвать? Вы обладаете удивительным уникальным даром. У ваших ног мог бы лежать весь мир, а вы вместо этого ловите жуликов. Анна Викторовна, если вы только дадите мне шанс, я готов сделать все, чтобы помочь вам, чтобы вы и ваш талант получили заслуженное признание. - Я подумаю, - вежливо улыбнулась Анна, а потом продолжила: - Честно говоря, Кирилл Владимирович, вы меня тоже удивили. - Чем же? - Вы преуспевающий бизнесмен, работающий в Москве и заграницей. Зачем вам здесь салон? Я люблю Затонск, но это маленький захолустный провинциальный городок. Здесь явно нет достаточного количества богатых клиентов, которые могут позволить делать покупки у вас. И туристическим центром Затонск назвать никак нельзя. Почему же вы решили открыть здесь салон? - Считайте это старческой причудой, дорогая, - улыбнулся Разумовский. - Несколько месяцев назад я впервые попал в Затонск и просто влюбился в этот город. Купил себе здесь дом, планирую проводить много времени. А сидеть без дела не приучен. Так что этот салон будет для меня приятным времяпрепровождением. - Похоже, ты так увлеклась разговором с Кириллом Владимировичем, что совсем про меня забыла, - раздался голос за спиной Анны. Руки Штольмана обвили ее талию, а губами он легко коснулся ее плеча. Его поведение было настолько демонстративным, что ему оставалось разве что поставить на Анну штамп «Это моя женщина!». Разумовский понимающе улыбнулся: - Простите старика, Яков Платонович, что так надолго украл Анну Викторовну. Возвращаю ее вам. А мне пора уделить внимание другим гостям. Разумовский отошел, а Штольман с Анной остались у стены, рассматривая висевшую на ней картину. - Что скажете, Анна Викторовна? – негромко поинтересовался Штольман. - Странная история, Яков Платонович. Совершенно непонятно, зачем Разумовскому этот салон. Его объяснение не выдерживает никакой критики. Он вложил очень серьезные деньги в его создание, которые он никогда не вернет, а салон никогда себя не окупит и не начнет приносить прибыль. - То есть получается, что Разумовского по-прежнему что-то очень интересует в Затонске, причем не разово – украл и сбежал, а на постоянной основе? - Да, - подтвердила Анна. - Лежащее на поверхности предположение – его интересует тот якобы закрытый и заброшенный объект. - Согласен. Ну что ж, установим плотное наблюдение за Кириллом Владимировичем и рано или поздно выясним, что же его так притягивает в этот городок. Они пробыли на мероприятии еще с полчаса, но Разумовский активно общался с приглашенными горожанами и никаких подозрительных контактов у него они не заметили. Штольман с Анной собрались уже уходить, как девушка осторожно сжала руку Якову – в салон вошел и подошел к Разумовскому Жан Лассаль. Полицейские переглянулись между собой и двинулись к хозяину вечера. - Уже уходите? – разочарованно вздохнул Разумовский, не представляя им стоявшего молча рядом Лассаля. - Да, пора. Уже довольно поздно, - улыбнулась Анна. - Но я искренне надеюсь, что это наша не последняя встреча. Анна Викторовна, хочу еще раз вас заверить, что вы можете рассчитывать на любую помощь и поддержку с моей стороны. Я буду счастлив оказать ее вам. На лице Штольмана вновь еще резче обозначились скулы, и в этот момент Разумовский обратился к нему. - Яков Платонович, насколько я понял, вы москвич. И как вам родной город Анны Викторовны? Вы впервые в Затонске? - Не совсем, - с подчеркнуто любезной улыбкой ответил Штольман. – Мы приезжали сюда прошлой осенью целой следственной бригадой. Занимались расследованием убийства некоего Станислава Грачевского. Кстати, - следователь в упор взглянул на помощника Разумовского, - господин Лассаль, а вы случайно не были с ним знакомы? Над их небольшой группой повисла мертвая тишина. Анна смотрела на Якова с недоумением, которое ей не удалось скрыть. Лицо Лассаля стало каменным, и даже прекрасно владеющий собой Разумовский очевидно замешкался. Наконец, Лассаль нашелся со словами: - Нет, я не был знаком с этим человеком, господин полицейский. - Ну что ж, в таком случае нам пора, - беззаботно сказал Штольман, они с Анной быстро распрощались с хозяином вечеринки и отправились в гостиницу. Спустя почти час Анна сидела на кровати в ожидании Якова, который принимал душ. Она была уже в ночной рубашке. С момента ухода из салона они не обменялись и десятком слов. Выражение лица Якова однозначно указывало, что он не расположен к разговорам, так что Анна предпочла подождать. Наконец, шум воды из ванной замолк и спустя пару минут оттуда вышел Штольман с полотенцем на бедрах. Анна сжала руку в кулак, изо всей силы вонзив свои совсем недлинные ногти в кожу, чтобы сбить охватившее ее привычное чувственное томление от вида полуобнаженного Якова. Когда он подошел к кровати, Анна взяла его за руку и спросила: - Почему? - Что почему? – задал встречный вопрос Штольман. - Почему вы изменили свое решение и раскрыли нашу легенду перед Разумовским и Лассалем? Яков пожал плечами: - Это также возможная тактика. Я спровоцировал их. Теперь можно ожидать, что они начнут суетиться и совершат ошибку. Анна встала на колени на кровати и оказалась почти вровень со стоящим на полу Штольманом. Она обняла его обеими руками за шею и заставила посмотреть себе в глаза. - Яша, поговори со мной, пожалуйста, - попросила она его. – Почему ты передумал? Штольман на секунду прикрыл глаза, а потом выдохнул: - Потому что мне не понравилось, как он на тебя смотрел и что он тебе говорил. - Ты позволил ревности повлиять на дело? – поразилась Анна. - Это не ревность… - резко начал Штольман, но осекся и продолжил: - Ну не совсем ревность. - Ты мне не веришь? – с почти детской растерянностью спросила Анна. Яков прижал ее к себе и, глядя прямо в глаза, горячо сказал: - Я верю тебе как самому себе. Но я ни на йоту не верю ему. Его слова явно успокоили девушку, и она уже куда спокойнее задала следующий вопрос: - И что теперь? В ответ Яков хулигански улыбнулся, скользнул рукой под анину сорочку, медленно провел ладонью по бедру вверх и ответил: - Ну, вообще-то у меня была одна идея… Затем он склонил голову и поцеловал Анну в очень чувствительное место у основания шею. Это вырвало из нее томный стон и одновременно смешок: - Глупый! Я спрашивала, что теперь будет с делом Разумовского. Штольман немедленно принял деловой вид, что было непросто, учитывая его полураздетость, вытащил руку из-под сорочки Анны и самым серьезным тоном ответил: - Я сунул горящую палку в муравейник. Это должно вызвать сильную реакцию. Используя ее, мы постараемся раскрутить это дело, наконец. - Тебе очень нравится меня дразнить? – осведомилась Анна. - Не без этого, - признался, подавляя смех, Яков. Анна, не выдержав, тоже рассмеялась. Потом взяла руку Якова и вернула ее на свое бедро. Коснулась легким поцелуем его груди, очертила пальчиком его губы и сказала: - Я хочу тебя. - Я весь твой, - просто ответил Штольман.