Ты так прекрасна

Тонкая фигура в плаще петляла между деревьями. Она не знала точно, где находится объект ее поисков, но по обрывкам писем агентов понимала, что цель близко. Уставшая рыжая галла плелась следом, со всей осторожностью, свойственной разумным существам, переступая через корни, об которые можно запнуться. Фигура в плаще, из-под темного капюшона которого не было видно лица, а лишь выбивались темные пряди, все шептала: «Уже скоро, Аша, гора, к которой нам нужно, близко.» И это было чистой правдой. Неподалеку виднелись яркие огни костра, слышался живой говор, больше похожий на рычащий ропот зверья. Как же она давно не слышала долийскую речь! Фигура остановилась, заслышав шорохи сбоку. На небольшом склоне горы, где почти не было деревьев и спрятаться можно лишь за камнями, играть в прятки не имело смысла, поэтому она только тяжело вздохнула. И почти сразу почувствовала прожигающий ткань взгляд. — Кто ты такой? — Молодой эльф, явно недавно прибывший в клан из какого-нибудь эльфинажа — руки, держащие лук, дрожали, а валласлин еще не был нанесен — натянул тетиву. Фигура молчала, из капюшона не доносилось ни звука. — Отвечай, когда тебя спрашивают, шем! — Послышался иной голос, более грубый и знакомый. Из-за плеча эльфа вышел другой, более похожий на настоящего долийца, с темно-фиолетовым валласлином Диртамена. — И с ними капюшон, пока я не стянул его с тебя силой! — Мне нужна Хранительница, — женский голос прозвучал совершенно спокойно, будто не на его обладательницу были наставлены отравленные стрелы. Она стояла на месте, совершенно не собираясь потакать желаниям упрямых долийцев и ждала ответную реакцию. Было бы еще лучше, если бы в этот самый момент не подул ветер, разом смахнувший капюшон с эльфийской головы. Холодный воздух разметал остриженные волосы по плечам, заставил зажмурится и отступить на шаг назад, спиной упираясь в тряхнувшую головой Ашу. — Эллана?.. — Один из охотников, Маханон, удивленно прищурился, внимательно разглядывая ее всю, с головы до ног. — Твое лицо… — Я буду весьма признательна, если твой друг уберет подальше от меня оружие, которым даже не умеет пользоваться. Ma serannas. А теперь мне бы хотелось попросить тебя отвести меня к Хранительнице, lethallin. — Всего пару лет якшалась с шемленами, а уже ведешь себя, как одна из них, такая же напыщенная! Приказы своим людишкам раздавать будешь, «Вестница Андрасте». Инквизитор слегка улыбнулась, с трудом вспоминая, как вести себя среди своих. Давным-давно к ней не обращались так фамильярно. Даже Дориан, чей амулет висел у нее на шее, даже Сэра и Варрик, говорили с ней не так неуважительно и не смотрели с высока, будто она грязь под ногами. «И это — мой народ, » — подумала она. — «Это — то, что мы так отчаянно пытаемся сохранить.» — Кто это, Маханон? Долиец внимательно посмотрел в глаза Инквизитору. — Первая клана Лавеллан.

***

В аравеле пахло давно ушедшим детством, лечебными травами и чем-то еще неуовимо пряным. Добраться сюда через клан было сложно: на нее все пялились, смотрели, как на прокаженную, будто отсутствие валласлина резко ставило ее на пару десятков ступеней ниже. Здесь же, казалось, было еще хуже. Тяжелый взгляд Хранительницы Дешанны сопровождал ее всюду, не позволял отвести глаза. — Хранительница… — И что ей сказать, что? Что она в полном дерьме? Что доверилась незнакомцу и ради мимолетной прихоти и серо-голубых глаз осмелилась попрать традиции клана? После совета в новом подпольном штабе Инквизиции она рвалась сюда изо всех сил, никого не предупредив, словно чувствуя, что так нужно. А теперь? Теперь она лишь смотрит в холодные янтарные глаза и не может связать двух слов. «Хранительница Дешанна, ваша непутевая Первая влюбилась в презренного мятежного бога. Это же его статуи стоят в отдалении, охраняя наш клан?» «Хранительница Дешанна, ваша непутевая Первая вновь допустила ошибку, из-за которой теперь под угрозой находится целый мир.» «Хранительница Дешанна, вся наша история — ложь. Что вы скажете на это?» — Больше двух лет. Я уж думала, ты не явишься, da’len. Отлупить бы тебя, как в детстве, да вот только ты уже выросла. Важная птица в мире людей. Сядь, Первая. Старая эльфийка смотрела понимающе, словно ничего не произошло, словно все по-прежнему — Эллана вновь любопытная ученица, мечтающая колесить по граням Тени, а она наставница, поощряющая в желании узнавать нечто новое. — Ma nuvenin. Она сбросила с себя плащ, с каким-то непонятным удовольствиям смотря на удивленно распахивающиеся глаза Дешанны Истиметориэль. Дориан обещал помочь ей, найти протез, но магистр сейчас далеко, а там, где раньше была здоровая конечность, сейчас лишь пустота. Они говорили. Говорили долго, до вечера. И темы, которые они обсуждали, ни разу не касались ни не обговоренного заранее приезда Элланы в клан, ни отсутствия валласлина Митал и руки, ни, о боги, отступника, которого она мельком упоминала в своих письмах. День сменился ночью, около костра на улице долийцы, не обремененные такими проблемами, как спасение мира, горланили песни. — Сейчас кланы разрозненны, но до нас дошли кое-какие вести, da’len. Клан Сабре исчез без следа, от клана Ралаферин тоже никаких новостей. Помяни мое слово, что-то надвигается. Инквизитор замерла. Она слышала, как ее сердце гулко бьется в груди. Слышала тяжелое дыхание старой Хранительницы и ловила ее усталый взгляд, ждущий хоть какой-то реакции. — А остались какие-нибудь следы? Хоть что-нибудь? — Охотники говаривали, что видели эльфов, двигающихся по направлению к Орлею. Быть может, это был клан Сабре. Но об этом мы поговорим позднее. Ты выглядишь уставшей, а потому спи, da’len, и пусть во сне не учует твои следы Ужасный Волк. — Что? — Эллана непонимающе взглянула в глаза Хранительницы и мгновенно все поняла. Она взглянула прямо в чашку с травяной настойкой. Глупая Инквизитор!

***

— Я… ухожу. Какое-то время Истиметориэль только молча разглядывала ее, потом кивнула, будто давно предугадала все помыслы, поступки и решения. — Vir Adahlen, da’len. Клан всегда будет твоим домой, помни об этом. — Ma serannas, hahren. Но как жаль, что этот путь она обязана пройти в одиночку. — Да благословит тебя Митал и да не услышит Ужасный Волк твоих шагов. Той, что испила из Источника, захотелось засмеяться, и она даже улыбнулась, осознавая, как пусто, должно быть, глядят ее глаза. Девушка кивнула и вышла из аравеля, накидывая на голову капюшон. Остановится около каждого из ложных богов, преклонить колени, пожелать благословения в дорогу — именно это она сделала перед Конклавом, и тогда все пошло наперекосяк. Теперь долийка без письма на лице подошла только к двум статуям, задержавшись у последней. Она никогда не становилась на колени перед Фен’Харелом, этот раз, впрочем, тоже не был исключением. Эллана лишь посмотрела статуе в каменные глаза. «Свернись в комок под ногами, положив хвост на колени или беги, как ты делал всегда, Ужасный Волк!» Но статуя не шелохнулась, все также молча продолжая взирать на нежданную гостью. «Я уже иду, Солас.» Дальше ее ждал путь в один конец — в Тевинтер. Больше она не сомневалась.