Вирус одиночества

-Проснись, моя спящая красавица. Сегодня у нас тяжёлый день.        Бобу показалось, что над его ухом пролетела оса, потом вернулась обратно, села на нос и что-то «проговорила» на своём языке. Мальчик недоумевающе взглянул на насекомое, уже поднял руку с полной решительностью прихлопнуть жужжащего вредителя. Но ни тут-то было. Оса вовремя слетела с носа Боба и успела оставить ему маленький «подарочек». Мальчика пронзила острая боль. Ему показалось, что на лице выросла гигантская картофелина.        Однако, к его радости или сожалению, это были всего лишь проделки Джереми, врача-психопата. -Какого чёрта, вы творите? — проорал мальчик. -ХА-ХА-ХА. А вот и мой наглый паршивец. Доброе утро, соня, — и Мистер Грин снова кольнул его шприцем, на этот раз в руку. Так, ради удовольствия. -Ай! Мне же больно! -гнев заменили слёзы. Из ранки потекла струйка алой жидкости. -Какая вкусная, — Джереми облизнул пальцы, пропитанные кровью. -Да, ты самый настоящий маниакальный кретин. Один из первых. Номинант на премию Оскар за лучшую роль, — Боб произнёс это, не задумываясь. Что-то появилось у него в голове, и он решил не скрывать этого. -Тебе хватает наглости обезьянничать, щенок? — И очередной укол последовал в ту же самую руку, в покрасневшее маленькое пятнышко. -Хватит! -завопил мальчик. -Прошу Вас, Мистер Грин, — из глаз потекли слёзы, — перестаньте, ради бога. -То-то же, -ухмыльнулся Джереми. -Итак, приступим к процедуре.        Мистер Грин подошёл к столу, включил свою любимую Лунную Сонату Бетховена и в ритме вальса - раз, два, три, раз, два… - прошагал к гнусавящему мальчику. -Перед тем, как твоя кровь омолодит меня, а сам ты будешь валяться мёртвый среди этих недоносков, позволь, я помогу тебе прозреть: в твоей крови находятся редчайшие вещества, способные подавить ВИРУС, уничтожающий меня изнутри.       Каждый раз, выговаривая ты или иную фразу, он размахивал руками. А в руках-то орудие пыток. Поэтому Бобу приходилось вертеть головой, дабы избежать встречи с гигантским медицинским шприцем. -Что вы такое… - Боб не смог договорить. Ему вдруг всё стало ясно: кто он такой и зачем этот ненормальный держит его взаперти. -Вот по этой трубочке твоя кровь будет стекать в пробирку в виде возрождающей эссенции.        Джереми взял стеклянную пробирку, покрутил её перед глазами, проверяя на стерильность. Ни одного пятнышка, всё как положено. Чего не скажешь о подвале. По вечерам здесь было темно, как в пещере. Крысы вечно пищали. Возле кровати лежала коробка с рыбьими консервами. И запах испорченного лосося перемешивался с запахом затхлости и гнили разлагающегося мяса. Получалось убойное сочетание, которое, дай бог, никто никогда не понюхает. В углу громоздились бутылки из-под пива. -Чёрт, кажется я забыл спирт. Не хочу, чтобы твоя кровь испортилась, — пробормотал Джереми и побежал наверх в поисках спирта.        Боб проводил его взглядом с лицом, полным надежды. -Нужно сматываться, пока этот кретин не выкачал из меня всю кровь и…-он посмотрел на лежавших младенцев, которые успели стать ему друзьями, и его снова чуть не вырвало.        Мальчик стал дёргаться, как уж на сковородке. Ещё раз, я выберусь отсюда, подбадривает он себя. И тут, о чудо, один из ремней, которые стягивали ему руки, из-за сырости испортился и порвался. Секунд тридцать он молча смотрит на порванную верёвку, как баран на новые ворота, не понимая, что происходит. Но потом до него доходит, что он выбрался. Нет, ещё не выбрался. По крайней мере пока…        Свободной рукой он ослабляет узел, чтобы в случае опасности вовремя её вытащить. Синева, покрывающая кожу, стала отступать, руки вновь стали бледно-розовыми. Боб облегчённо вздохнул.        Что-то опало. Послышался благой мат, и из-за двери выбежал шестилапый чёрный кот. Лишняя пара ног болталась из стороны в сторону. Он громко зашипел, видимо, по-своему, по-кошачьи, отвечая матом на мат. Его чёрные глаза уставились на Боба. Мальчику показалось, что кот увидел порванную верёвку и сейчас выдаст его. Но этого не случилось. Мимо кровати пробежала крыса, и котяра метнулся за ней, потряхивая лишними лапами. — Будьте прокляты, все животные этого грёбанного мира, — прокричал Мистер Грин. На его лбу краснели две царапины в форме креста. -Где эта тварь, мальчик? Куда она убежала?        Боб потряс головой. Всё его внимание было на отметине, которую врач-психопат получил во время битвы с котом, и кажется, победа была за шестипалым представителем рода кошачьих. -Эх, — всё ещё выкрикивая угрозы, — ну ладно. Сейчас главное-это не он, а ты, дружок. — У меня всё готово. Тебе выпала честь принести себя в жертву ради науки, — всё лицо врача-психопата засветилось. Глаза заблестели, и очередная язва лопнула, издав громкий щелчок.        Джереми протёр вену Боба спиртом - от резкого запаха мальчик чуть не опьянел,-и поднял руку со шприцем, чтобы вонзить его. Малец попытался вспомнить все молитвы, которые заучивал с матерью по воскресным дням. И, снова чудо, словно услышав мольбу о помощи, шестилапый друг выскочил из угла с крысой в зубах и влетел в профессора. Шприц упал на матрац меж ног Боба.       Это шанс. Я буду дураком, если упущу его.        Будто получив волшебный пинок, он вскочил, отвязал вторую руку, схватил шприц и накинулся на Джереми.        Бедняга. На него напали сразу двое. Помощи ждать не от кого. Кот с испуга стал самообороняться: он беспощадно рвал в клочья мёртвую кожу, выцарапывал глаза, громко шипя на своего противника. Джереми тщетно пытался отбросить кота, вцепившегося в руку. Мальчик отпрянул в сторону. Он в ужасе наблюдал: Шестилапый, словно настоящий зверь, яростно атаковал, а мужчине в белом в халате только и оставалось, что орать, выкрикивая жуткие стоны, чередующееся с матами. -Ах ты, сукин сын. -Ему всё-таки удалось сцепить с себя животное и бросить в гору стеклянных бутылок. -Ты! Ты мне за всё ответишь, засранец. Не жди быстрой смерти, щенок. Я буду убивать тебя медленно,- он харкнул кровью,- с удовольствием.        Боб посмотрел на обессилевшего врача. Щека превратилась в кровавое месиво. Глазница покрылась чем-то белым. Джереми шагнул, что-то хрустнуло под его тяжестью. Это был выпавший глаз. Нижняя губа опухла и свисала до подбородка. Новенький белый халатик стал похож на рваные тряпки для мытья полов. Череп был полностью окровавлен. Единственное, что осталось неизменно в этом образе умирающего тела, так это бейджик с надписью «Инфро» и две царапины на лбу в виде креста. — Вряд ли Вы сейчас способны кому-то навредить, Мистер Грин, — Боб иронически произнёс слово «вы».        И тут по волшебному пинку, адреналину и прилившей в мозг крови, Боб накинулся на профессора-психопата, сжимая в ладони остроконечную иглу.        У Джереми не было ни единого шанса. Он был обречён. Боб в прыжке сбил его с ног, а вторым действием воткнул иглу в тот самый крест со снайперской точностью. Игла вошла в череп на половину, вероятно, сильно задев мозг, потому что, кроме стона Мистер Грин не смог ничего больше выудить из своего рта.        Победа? Неужели я свободен? Всё кончилось?        Боб посмотрел на мёртвое тело врача-психопата. Сердце бешено билось. Ещё немножко, и оно может вырваться из груди. Руки дрожали. Всё тело дрожало. Он должен был умереть три года назад, утешил себя мальчик. Теперь Боб снова был последним выжившим. Живее всех живых, подумал малец и улыбнулся.        Но приключение его не завершилось. Ведь главная цель не достигнута. Ему все ещё предстояло пересечь эту границу.