Келпи

Если дымка тумана ещё не разогнана светом, Если солнечный луч не коснулся озёрной воды, Если угли костра тлеют красным, раздутые ветром, Не тревожат пусть берег озёрный людские следы. Оставайся на месте, подбрось хворост в жаркое пламя, Разгони темноту и не слушай плеск шепчущих волн. Не поддайся их чарам, пусть шелест спокойный и манит, Но давно позабыт скудный ужин и жаркий костёр. Путник бродит по мелким камням, наблюдая за рябью, Путник тихо свистит, вспоминая знакомый мотив. Он не знает, какая опасность сокрыта за гладью, И подумать не может, что некто оттуда следит. Неотрывно его прожигает своими глазами, В нетерпенье хрипя среди ила у самого дна. Стоит сделать лишь шаг, и спасенья не будет от твари, Потому что она осторожна и очень умна. Среди шёпота ночи внезапно вода всколыхнётся, Вдруг послышится плеск у несчастного прям за спиной. Путник вздрогнет в испуге, и резко на звук повернётся, И замрёт, поражённый представшей пред ним красотой. К нему выйдет навстречу, в воде серебрясь лунным бликом, Тот, чья грива волной, да белёсы, как мрамор, бока. Грациозный, потерянный кем-то, пленительно дикий Конь, смотрящий с тоской и тревогой в печальных глазах. Он тихонько всхрапнёт и тряхнёт чуть заметно кудрями, Робко станет тянуться, прося ласки тёплой руки, Точно тем же движеньем, как делает это веками, Пригласит свою жертву чуть ближе к себе подойти. Он доверчиво глянет, когда путник спутает гриву, Будет жадно ластиться, когда шею тронет ладонь. Он подставит, зовя прокатиться, белёсую спину, Но, как только тот сядет, другим станет ласковый конь. Схлынет морок с прогнившего насквозь зубастого лика. Кожа станет скользить, словно шкура речного угря. Тварь, хрипя, устремится к воде, не взирая на крики, Свою новую жертву на самое дно унося. Поглощая, сомкнутся над путником мирные воды. Успокоятся волны, замрёт, став зеркальною, гладь. Будто и не тревожил никто первозданной природы. Только угли костра в дымке ночи продолжат мерцать. Он не первый, увы, схоронён будет в илистом склепе, Не увидев за пёстрой обманкой ужасную суть. Пока есть в мире те, кто иллюзиям верят так слепо, Келпи сможет ко дну за собой души вечно тянуть.