21
25 марта 2018 г. в 08:45
— Якумо-кун, ты здесь?
Харука наведалась в секретное убежище Якумо и обнаружила его, уставившегося на что-то с серьёзным видом. Его взгляд был направлен на ожерелье с красным камнем, лежащее на столе. Он получил его вместе с письмом от мальчика после прошлого дела.
— Что? Опять ты? — заметив Харуку, Якумо зевнул. Честно, что было не так с его поведением?
— Тогда я ухожу. Даже при том, что проделала весь этот путь, чтобы помочь тебе с тем, о чём ты меня попросил.
— Сказала бы об этом с самого начала.
Что? Он будто говорил ей не приходить, пока это не будет касаться дела. Несмотря на недовольство, Харука села напротив Якумо и протянула ему дневник с запиской.
— Я сделала, но не всё. Я пропустила некоторые части, так как не поняла их.
— Этого достаточно. Ты меня выручила, — не проверяя содержимого, Якумо принял их и положил в нагрудный карман рубашки. По какой-то причине он не был похож на себя обычного.
— Эй, о чём задумался?
— Я оплакиваю будущее кое-кого, такого же легкомысленного, как ты.
Этот человек был просто… Он и правда умудрялся подбирать самые нахальные слова.
— Можешь не волноваться — меня ждёт светлое будущее, — когда она сказала это, кое-что вдруг пришло ей в голову.
Каким будет будущее Якумо? Что он собирался делать после того, как выпустится из университета? Его обременяло болезненное и печальное прошлое, и его будущее будет неразрывно связано с тем, что он видит духов, хочет он того или нет.
— Эй, Якумо-кун, чем ты планируешь заниматься после выпуска?
— Кто знает? Подумаю об этом, когда придёт время.
Харука не думала, что таковы были настоящие чувства Якумо. Она хотела бы увидеть то, что крылось в уголках его сердца, но он определённо не рассказал бы ей, даже если бы она спросила.
— Почему бы не стать экзорцистом, как тот человек, с которым мы встретились?
Она подумала, что он разозлится, но ошиблась. Якумо глубоко вздохнул и закрыл глаза.
— Иногда, я не знаю, — что было редко для Якумо, он разговаривал медленно, а голос его звучал беспомощно. Словно туча, проплывающая по небу.
— Не знаешь что?
— Этот левый глаз может видеть духов умерших. Иногда мне становится интересно, не иллюзии ли это и, может, я на самом деле ничего не вижу.
— Конечно нет.
Словно совсем не слыша Харуку, Якумо продолжал говорить:
— Быть может, я просто придумываю убедительные истории, чтобы удовлетворить своё эго, в то время как правда заключается в другом.
— Якумо… кун.
— Правда в том, что я и тот человек видим разные вещи, хотя и имеем одинаковые глаза. Даже при том, что я вижу грусть, он видит ненависть. Он смотрит на души и видит тьму, рассматривая её как истинную натуру человека независимо от того, жив он или мёртв. И я не могу отрицать этого.
— Это слишком грустно, — сказала Харука; ей было трудно дышать. Ей не хотелось бы верить, что истинная натура человека состояла в простой тьме.
— Знаю. Мой глаз может видеть маленький свет за этой тьмой… Интересно, кто из нас прав…
Он словно зачитывал книгу по философии. Харука разглядела в этих словах его истинную сущность.
Якумо всегда жаловался и никогда не был с ней мягок, но что бы он ни говорил, он выкладывался на полную ради других.
Потому что Якумо верил, что там, за этой тьмой, был свет, сколь бы печальна и болезненна она не была.
Было неважно, прав он был или нет. Даже если это было просто его желание, он был Якумо именно потому, что видел этот свет.
— То, что ты видишь — не иллюзии, Якумо-кун. Ты определённо ошибаешься. Я могу гарантировать, — сказала Харука, кивая множество раз.
Посмотрев на неё, Якумо хмыкнул. Он казался смущённым, когда проводил ладонью по своим волосам.
— Честно, насколько легкомысленной ты можешь быть?
— Что ты имеешь в виду?
— Даже правда может стать ложью, если ты дашь гарантию.
«Он и правда…»
— Ты такой упрямый.
— Ну, в таком случае, я приму твой совет и перестану думать о скучных вещах, — сказав это, он поднял ожерелье за цепочку и посмотрел на свисающий с неё красный камень. — На этот раз из-за него я засомневался в том, что увидел. Ответ откроется, если соединю всё, что видел своими глазами, не сомневаясь в этом.
Казалось, будто в глубине его сонных глаз появился свет сильной решимости. Харука смотрела на этот свет, словно он затягивал её.
Она чувствовала, что стала немного ближе — лишь немного — к Якумо.
— На что ты смотришь? Это жутко.
Этот человек, сказав всего пару предложений, рушил всё настроение.
— Что ты имеешь в виду, жутко? Я просто смотрела на ожерелье, потому что подумала, что оно миленькое, — сказала Харука, стискивая зубы. Якумо вздохнул и стукнул по камню пальцем. — Цвет и правда красивый. Интересно, что это за камень.
— Скорее всего, топаз.
— Разве бывают красные топазы?
— Они чрезвычайно редки. Стоят столько же, сколько произведения искусства.
— Правда…
— Считается, что топаз повышает креативность и психические способности, — колко сказав это, Якумо бросил ожерелье Харуке. Та, чуть не потеряв от неожиданности равновесия, поймала его двумя руками.
— Если оно тебя нравится, я его отдам.
— Э? Но разве оно не важно для тебя?
— Раньше его носила моя мать.
Как она могла беспечно принять что-то подобное?
— Разве тебе не нужно вернуть его ей, Якумо-кун?
Когда Харука спросила это, Якумо горько улыбнулся. Что же означало это выражение?
— Всё в порядке. Я хочу, чтобы оно было у тебя. Она всё равно больше не может носить его.
Когда Якумо сказал это, его глаза приобрели печальный оттенок, словно у глубокого океана.
Возможно ли, что…
