Утром

— Джаг, буду ждать внизу, папа зовет, — рыжий атлет наскоро хватает рюкзак и, еще раз полюбовавшись отражением в зеркале, вылетает из комнаты. — Поспеши, а то опоздаем, — слышит Джагхед уже с лестницы. Джонс нехотя приподнимается с матраса. — Окей, — тихо, едва слышно отвечает он и медленно плетется в ванную, сонно потирая глаза. Даже не смотря на то, что он живет у Арчи уже около недели, вставать (почти) в одно и то же время, вкусно завтракать в компании людей (людей, а не крыс и пауков!) и спешить в школу было непривычно после долгого пребывания в школьной подсобке, где таких удобств, как теплое пристанище с мягкой подушкой и одеялом, чистая ванная, не было. И все равно, даже когда Эндрюс просыпался под будильник и резко вставал с кровати, натягивая шорты и шагая в ванную, даже тогда Джагхед вставал за двадцать минут до выхода: десять из них он умывался, две минуты тратил на то, чтобы одеться, и еще восемь завтракал. Умывшись, парень снова возвращается в комнату; он смотрит на часы. — Какого черта? Я мог поспать еще тридцать минут, — шепотом говорит он себе, мысленно ругая друга за то, что тот, оказывается, разбудил его на целых полчаса раньше. Джагхед напяливает на себя джинсы и майку и в раздумьях останавливается и стоит на одном месте, когда его взгляд устремляется в одну точку. Он вдруг хочет крикнуть «Бетти!», когда видит блондинку в окне соседнего дома, и помахать ей рукой, но тут же передумывает: она — эта милая, действительно по-девчачьи милая девушка с постоянными длинными рукавами и тугим хвостом на голове — сейчас сидит перед зеркалом и беззаботно красится в одном нижнем белье! В просто прекрасном кружевном розовом белье. Парень трясет головой, пытаясь отогнать постыдные мысли, которые совершенно случайно туда подкрались. Хотя стоп, почему постыдные? Разве можно назвать мои мысли нескромными, если это, вообще-то, она стоит в таком виде, даже не закрывая окно? Джагхед пытается оправдаться, но мужское начало дает о себе знать: он заливается краской, и обретают румянец не только его щеки, даже ладони у него краснеют и потеют, а низ живота обдает обжигающей, будоражащей волной жара. В это же время Купер в соседнем окне преспокойно посиживает на стуле, даже не подозревая о том, что чьи-то зоркие глаза направлены на нее. Она вдруг привстает и наклоняется вперед, к зеркалу, чтобы подправить что-то на лице, и у Джонса совершенно случайно захватывает дыхание в самом буквальном смысле: он на минуту перестает дышать, невольно глядя на открывшуюся его взору картину. Не, не картина, исправляется он, а искусство. Он уже действительно стыдится себя, потому что раньше он почти не подглядывал за девчонками, и говорит себе — отойди от окна, но ноги его не слушаются, делаясь ватными. Он просто поддается соблазну подсмотреть за ней, и причина вовсе не в том, что она там сидит полуголая, ему просто хочется понаблюдать за ней — разве не так поступил бы любой парень, оказавшись в такой ситуации? И он всерьез сходит с ума, когда блондинка наконец встает с места, аккуратно поправляет прекрасные розовые трусы и лямки бюстгальтера такого же нежного цвета (очевидно, они из одного набора, смышляет парень), посильнее их натягивает и, наконец, поворачивается. Джагхед отпрыгивает в сторону — не хватало еще, чтобы Бетти сочла его за извращенца. Хотя фактически так и получается: иначе как объяснить накатившую на него дрожь по всему телу (особенно в груди и еще чуть ниже?) Парень пытается утихомирить себя, и у него почти получается больше не представлять Купер в этом ее прекрасном кружевном нежно-розовом белье, но топчет все свои попытки, когда совершенно случайно — правда, случайно — бросает еще один взгляд в ее окно: та с максимальной аккуратностью в движениях застегивает пуговицы на рубашке. Господи, думает Джонс, ты и без нее была хороша. Подглядывать дальше было небезопасно: Бетти могла заметить его в любой момент. Поэтому парень неспешно надевает пуловер поверх майки, завязывает рубашку на поясе и спускается вниз, где члены семейства Эндрюс поджидали его с горячим завтраком.

***

— Пап, я сегодня припозднюсь, может быть, — кричит Арчи отцу, сидящему далеко в комнате, цепляет куртку, и они с Джагхедом выходят за порог дома. — Джагги! Арчи! Парни оборачиваются на жутко знакомый голос со стороны. — Привет, Бетти, — Эндрюс первый проявляет инициативу поговорить с девушкой и подходит к ней ближе. Брюнет страшно смущен: что-то видеть Купер одетой ему было не совсем привычно. Он проходится взглядом по ее рубашке, юбке и накинутой кофте, про себя отмечая, что в джинсах сегодня она смотрелась бы лучше — он и сам не понимает, почему. — Как дела, Джаг? — блондинка подходит к Джонсу, теребя лямку рюкзака. — Ты редко идешь в школу так рано. — Это все Арчи, — объясняет Джагхед. Он невольно строит ехидную рожу и добавляет: — Но сегодня я понял, что вставать рано — очень даже неплохо. — Это еще почему? — интересуется Бетти с серьезным выражением лица. — Ну… — он задумывается, но через полминуты все-таки договаривает: — Розовый рассвет раннего утра просто прекрасен. Купер улыбается, хлопая парня по плечу. — Очень мило, — смеется она. — Не знала, что ты такой романтик. Джагхед усмехается своим мыслям: — Еще какой.