Розамунд двадцать четыре и она ещё жива. И давно не понимает почему. Ведь в голове стучат по подлокотнику чужие пальцы, а предплечье сжигает надпись.
«Я не реальный» — кричат внутри. И Розамунд зажимает уши, старается не слышать. Но слова рвутся, выкладываются с ударами сердца. Розамунд
н е х о ч е т быть живой.
«Ты — жива. Чувствуешь?»
«Нет»
Розамунд сильная. Она не заплачет. Нет? Конечно же. Но костяшки сбиты под кривым углом, волосы острижены, а ногти беспощадно оторваны. Перед глазами маячит календарь. Напоминание, что ей двадцать четыре.
Что она уже шесть лет жива
а Шерлок
н е т