По секрету с того света

      Мицунари Исида повержен. После долгого, тяжёлого, кровопролитного сражения западная армия пала. Её главнокомандующий попытался скрыться, не хотя проигрывать и желая собрать остатки своих войск, дабы выступить ещё раз и попробовать всё изменить. Только поздно уже что-то менять. Поздно. Теперь Мицунари осталось только прятаться, прятаться позорно и бесчестно. Так, как будто бы это не он со своим господином хотел объединить страну и принести людям счастье. Счастье — главное и единственное, чего он хотел для людей.       Уже третьи сутки Исида бредёт неизвестно куда. Он устал. Мошкара искусала всё тело и лицо, залезая в глаза, нос, уши; путалась в грязных, слипшихся волосах и противно пищала. Донимали бзыки и мухи, привлекаемые запахом алых пятен, покрывающих одежду идущего. Ноги стёрты в кровь. Перед глазами всё плыло. Клонило в сон, но Мицунари понимал, что ложиться нельзя, хотя и уйти он тоже никуда, собственно говоря, не сможет. Так, только потянуть время. Скоро его поймают и казнят, немало поиздевавшись. Глупо ведь даровать врагу быструю и безболезненную смерть.       Ещё через несколько дней Исиду наконец настигли люди Токугавы. Услышав голоса и топот копыт, Мицунари, до этого немного отдохнув, вдруг подорвался и попытался бежать, однако общее истощение дало о себе знать. Пробежав несколько десятков метров, Исида попытался спрятаться в лесу. Добравшись до ближайшего дерева, Мицунари крепко прижался к стволу спиной, хватая ртом воздух, словно был выброшенной на берег рыбой. Всадники приближались. Исида мог бы побежать дальше, да только он знал, что лучше быть здесь. С каждой секундой он жался сильнее, как будто старался слиться с древом. Люди Иэясу рассредоточились. Они видели, что лис бросился в лес. Скоро они его найдут и приведут к господину.       К укрытию Исиды приблизился какой-то человек, один из тех, кто поспособствует завершению жизни неудачливого полководца. Сердце в груди Мицунари ускорило свой ход, щёки краснели; руки начали трястись. Под кожу забирался липкий страх смерти и ужасное ощущение своей беспомощности и никчёмности. Ощущение неспособности довести дело до конца. Когда исход был на сто процентов ясен, страх ушёл — его место заняли отчаяние и яркое желание мести. Оно буквально разрывало Мицунари изнутри. Смерть казалась уже не такой страшной. Ничто уже не казалось страшным. Сейчас самое главное — месть, месть и ещё раз месть. И он отомстит. Неизвестно как, но отомстит за своего господина, за разбитые мечты. Теперь Исида решил не прятаться. Он вышел из-за дерева, поднимая руки, слегка покачиваясь и безумно улыбаясь, скаля пожелтевшие уже зубы.       Солдат сначала удивился, однако быстро собрался и направил на него копьё, говоря что-то о том, что Исида предатель и должен сдаться правителю. Тот молчал. И бесстрашно смотрел на моложавого асигару, голос которого предательски дрожал. Через несколько минут подтянулось ещё несколько человек во главе с Хондой. Тот спустился с коня и, мгновенно приблизившись к врагу, заломил ему руки, связывая грубой шершавой верёвкой. Ощутимо стукнув Мицунари по голове, Тадакацу потащил Исиду к своему коню. Мицунари спокойно позволил перекинуть себя через седло. Хонда был поражён тем, что Исида не предпринимает совершенно никаких попыток освободиться или что-то сказать.       Это показалось ему странным, но не настолько, чтобы заострять на этом внимание. Спустя несколько часов они прибыли в Гифу. Пленника бесцеремонно скинули с лошади. Мицунари неловко упал на твёрдые мелкие гладкие камешки, но поспешил подняться. Этого ему сделать не дали. Хонда принудил его встать на колени, но лис не прекращал попыток вскинуть голову, не признавая своего поражения.       — Не надо, — негромко произнёс Токугава, когда Тадакацу замахнулся на Исиду.       Иэясу внимательно рассматривал своего соперника. В его глазах было что-то необычное, что-то такое, чего енот не мог понять. Хотя нет, он отчётливо видел в золотых глазах упорство, что нельзя сломить. Голова была высоко поднята, и смотрел Мицунари на Токугаву словно не Исида здесь пленный. Иэясу ещё раз окинул взглядом Мицунари и приказал бросить его в темницу.

***

      Лиса посадили в тёмный земляной подвал с низким потолком. Кое-где виднелись лужицы со стылой водой. Мицунари медленно шагнул в холодное помещение и тихо устроился в углу, сев на холодную сырую землю и марая свою и без того грязную одежду. Спустя некоторое время Исида погрузился в транс, безразлично осматривая своё последнее пристанище. Мимо него уже который раз пробегает чёрный большой жук. А на стене копошилось несколько тараканов. Крыс не было. Созерцая данную красоту, Мицунари шоркал ноющие запястья. Голова, к слову, тоже болела. И есть хотелось очень. К утру Исида задремал, но сон его не был долгим.       Утром, когда солнце уже поднялось из-за горизонта, проливая свет и тепло, за пленным пришёл Тадакацу и, вытащив лиса, поволок его в неизвестном направлении. Нет, направление было известно. Мицунари вели на казнь. Казнь прилюдную, чтобы все видели, что будет с предателем. Только на полпути Исида понял, что что-то словно идёт не так — не так, как он ожидал. Его не мучили. Пока не мучили.       На площади уже собрался народ. Много народа — все они, наверное, хотели посмотреть на пленника, а может, их просто согнали сюда для устрашения. Исида сейчас не думал ни о чём, только жалел, что не смог даже отмстить Токугаве. Связанного, его толкнули так, что Мицунари снова упал, но тут же постарался подняться, хотя бы на колени, опираясь на связанные руки. Когда он поднялся, то сразу уставился на Иэясу, сидящего в паланкине. Он улыбался, наслаждаясь своей победой. Увидев эту мерзкую улыбку, лис без раздумий оскалился в ответ, смотря на врага с ненавистью и презрением.       Через секунду тануки отдал приказ, и кицуне казнили. Его тело безвольно опало и лежало теперь рядом с головой. Беспокойной головой. Глаза всё ещё были открыты, но уже не блестели.       Спустя какое-то короткое время люди стали расходиться и приниматься за свои дела. Теперь Япония объединена, а «предатель» повержен. Скоро все будут счастливы.