Тортик и фотка
30 августа 2011 г. в 12:20
Темнота наш лучший друг. В темноте не видно рук… впервые мне как—то одиноко и темно. Уже третий час я не рискую включать комп. По телеку невесть что показывают. Родаки с дня на день собираются возвращаться. Засада!
Меня даже за это время не посещали мысли о том, что одиночество это здорово, и мне никто не нужен… а без этих жужжащих и вездесущих предков, хоть вешайся от скукоты.
— Руслан… Руслан..! – меня звали громким шепотом.
— Он повесился. Ему что-нибудь передать?
— Хоре придуриваться! Тут все-таки холодно!
Я зашагал опять к заветной дверце.
— Чего?
— Это… я тебе тортик принесла!
Люда показала мне блюдо с приличным кусочком сладкой радости.
— Что за торжество желудка?
— Просто угостить принесла, — покраснела девушка, — так ты возьмешь?
— Как ты это себе представляешь?
Люда поставила блюдо на кресло и протянула ко мне свои руки.
— Ты издеваешься?! Ночь на дворе! Ветер сильный!
— Ты тоже не промах, — подмигнула она.
— Не подлизывайся.
— Ну, чего тебе стоит, — Люда обернулась к окну и вгляделась, — давай быстрее. Если меня засекут, то пиши пропало.
— Ладно.
Вот, блин, самоубийцу нашла! Все ей не имеется! Ещё надрываться приходиться. А вдруг у меня с непривычке грыжа вылезет? Или я все-таки разобьюсь о ледяные барханы? Но похоже это её не волновало.
Так уж и быть я перенес её к себе. Она по-хозяйски развалилась в «барском» кресле у стола, и прогнала меня на кухню. Поэтому вернулся я уже с чайником и ложками.
— Приятного аппетита! – Люда резанула себе приличный кусочек.
— Это не слишком ли, с твоей стороны?
— Не а! У меня сегодня день рожденье!
— Поздравляю. Только почему ты сбежала?
— Всем не до праздника. В конце концов у нас траур. Тем более знать, что ты тут один тухнешь, не завидная роль. Вот и решила тебя подкормить.
— Спасибо. Но с торта много не наешь.
— Ой-ой-ой, бедные мы несчастные. Я тут видите ли жизнью рискую, а ты ещё прибедняешься.
— Такой уж уродился.
— И вообще, че ты такой бука?
— Просто не люблю людей.
— А-а-а, а я теперь на человека не похожу?
— Нет. Просто, ты пиявка приставучая. Вот от тебя и отвязаться не могу.
— Ах ты! – в меня полетела еда.
— Э-э-э! Не бросайся, не тебе потом убирать!
— У тебя и без того помойка. Так что я тут не сильно пейзаж попорчу.
Девушка завертела головою. Зал у нас особой роскошью не отличался. Все как у людей: диван, телек, стол, кресла и стенка, в которую вредная женщина именуемая матерью любит вставлять мои фотки, а потом корить меня, что я весь такой белый и пушистый с собой сделал.
— Нука-нука! Что это там! – черт, таки запалила.
— Это фотки… мои…
— Подожди-ка, подожди-ка! Руслан, помоги мне подняться.
— Зачем?
— Тебя в лом что ли? Помоги говорю!
Ладно, помог я ей. Облокотившись на меня она дошла, а точнее до прыгала до застекленной стенки.
— Руслан, а ты точно меня не знал, до нашего балконного общения?
— Нет.
— Уверен?
— Да.
— Ну тогда ты проиграл, — Люда показала на одну из девочек из ясельной группы на детской фотографии, — это я…
— Че, правда что ли?
— Ну да.
— Ты хочешь сказать, что мы с тобой с детского садика знакомы?
— Похоже на то.
— Ни хрена себе.
— Только все равно не понятно, почему мы с тобой всю жизнь живя за одной стеною, не пересекались.
— А что тут не понятного? — я усадил девушку обратно, — Я человек замкнутый, из дому выходящий разве только на мусорку и в школу, — что впрочем не сильно, по-моему отличается. — Ты девушка-спортсменка, которая дома бывает редко. Во и не пересекались.
— Оно то так. Но почему ты такой? Замкнутый?
— Если честно, то столько, сколько я наговорил с тобой за это не долгое время, не наговорил и за всю свою жизнь.
— Короче я хорошо на тебя влияю?
— Даже не знаю что и ответить.