***
Первый учебный день шёл как по маслу, Гермиона поспешно записывала конспект, вслушиваясь в слова профессора Флитвика. Иногда её отвлекал Рон, который не успел за торопящейся вечно куда-то речью профессора записать то или иное предложение. Гермиона терпеливо диктовала незаписанные её-теперь-парнем слова, а затем снова возвращалась к написанию конспекта. Урок прошёл незаметно для девушки, и, когда профессор объявил о конце занятий, неторопливо убрала пергамент и остальные принадлежности в сумку, дожидаясь Гарри и Рона. Собрав свои вещи, Рон тут же взял Гермиону за руку, заставив что-то колыхнуться где-то внутри, но опять же — радости от этого чего-то она не испытала, лишь сдержанно и настояще-фальшиво улыбнулась, выходя с парнями из класса. Навстречу им приближалась группа слизеринцев, конечно же, во главе этой шайки, как всегда, неизменным лидером, шагал Малфой. Теперь его почти вечной спутницей стала Пэнси Паркинсон, которая так жалась к нему, словно желала слиться с телом платинового блондина. Странно, что он перестал отпускать вечные шуточки по поводу их троицы, но зато не перестали — как же можно было — его вечные дружки: Крэбб, Гойл, Забини и, естественно, Паркинсон. Последняя и видом, и поведением, олицетворяла змею, изображённую на флагах их факультета, такая же гадкая, склизкая и премерзкая ядовитая сука, которую только можно встретить на всём белом свете. Малфою определённо повезло с подружкой. И, увидев, как Рон держит за руку гриффиндорку, Пэнси притворно-сладким голоском проверещала: -Посмотрите, кажется наша грязнокровка обзавелась дружком. Ну что, Грейнджер, небось уже уединялись где-нибудь? Может хоть в постели ты не такая деревянная, как всегда, а то в ином случае я искренне сочувствую Уизли. — Толпа слизеринцев дружно загоготала, да уж, остроумия у их «королевы» было хоть отбавляй. Драко на её реплику лишь хмыкнул, коротко окинув взглядом каждого из троицы. Подбородок приподнят, спина прямая, вытянута как по струнке, всем своим видом он стремился показать, что он аристократ, чистокровный волшебник, а остальные лишь грязь под его ногами. Гермиона выдавила из себя подобие улыбки, и, повторив интонацию Пэнси, ответила на её колкость: -А ты? Многие парни тебя уже оприходовали? Как печально, наверное, прослыть самой бесстыдной шлюхой в Хогвартсе. — Гриффиндорка покачала головой, слыша со стороны тихий смешок Рональда и улавливая боковым зрением приподнятые в удивлении брови Гарри. Лицо Пэнси от злости покрылось красными пятнами, она наверняка уже подумывала броситься на Гермиону, словно ядовитая гадюка, но Малфой сжал пальцами её плечо, призывая успокоиться. Сам же блондин, задержал свой взгляд на лице Грейнджер, на пару секунд столкнувшись своими глазами с её. Безразличие, даже скорее отрешённость он увидел в её глазах, понимая, что война оставила свой отпечаток на всех. Кроме, возможно, Пэнси, Крэбба и Гойла — они либо были слишком тупы, чтобы осознать, что прогремело не так давно перед их носами, либо же им правда было плевать. Всё же, Малфой наконец заговорил: -Вы, двое, берите свою гр… — «Грязнокровку? Это ты хочешь сказать? Чтобы разжечь очередной скандал, начать новую мини-войну? Только не после того, как…» Он мысленно одёрнул себя. — Гриффиндорку и проваливайте. Рон фыркнул, но всё же они втроём наконец сдвинулись с места, уходя к лестницам. Другие же направились в свою гостиную, находящуюся в подземельях.***
-Да как она посмела?! Назвать меня шлюхой! Я всё её кудрявые патлы повыдёргиваю и подарю её сопливому Уизли! — Визжала Пэнси, когда они оказались, наконец в гостиной. — Чёртова грязнокровка! — Девушка зарычала, зажмуривая глаза и справляясь со злостью. -Пэнс, ради Мерлина, заткнись. — Тихо сказал Драко, откидываясь на спинку дивана в общей гостиной. Хотелось наконец отдохнуть, а не слушать визгливую ругань его-типа-девушки. -Ты никогда меня не поддерживаешь. — Слизеринка надула губы, но голос её поутих — наконец-то. -Я не собираюсь впутываться в ваши девчачьи разборки, тем более с этой Грейнджер, — он буквально выплюнул её фамилию, будто она была чем-то грязным, как и её кровь. Каждая буква в её имени, фамилии, говорила о том, что она грязнокровка. Но стоило Малфою закрыть глаза как тут же всплывал в мыслях её взгляд — такой, будто это и не она вовсе, такая пустая, будто от прежней гриффиндорской заучки осталась лишь жалкая оболочка. Драко вспомнил, как в Малфой-мэноре Беллатриса пытала девчонку, как вырезала кинжалом на её руке это слово. «Грязнокровка». Смех его покойной тётушки эхом прозвучал в его голове, заставляя вспомнить, что тогда… Тогда он готов был остановить её, неважно как. Что-то во взгляде корчащейся на полу от боли девушки заставило его почти решиться. То, как она глотала слёзы, как истошно вопила, прося остановиться, или же… Прося его, Драко, о помощи. Но тогда он не сдвинулся с места, почти. Хотел, чуть двинулся в её сторону, но в последний момент отрешённо уставился в сторону. Прямо как Грейнджер несколько минут назад в коридоре. -Милый? О чём ты задумался? — Из его мыслей рывком Драко вырвала Пэнси с кажется, почти настоящей озадаченностью в голосе. -Ни о чём. — Коротко ответил он, глядя невидящим взглядом в сторону окна. Правда ведь ни о чём, и ни о ком. Потому что эта… Грейнджер — ровным счётом никто для меня. А ведь её кровь осталась в Малфой Мэноре… Стоп, остановись уже, хватит об этом думать! Драко слегка тряхнул головой, прогнав кучу непрошенных мыслей из головы и заложил руки за голову, наконец, понемногу расслабляясь. Опять же, окончательно расслабиться ему не дал голос Пэнси. -Но я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Ты можешь всегда рассказать мне… — Шепнула она ему на ухо, прикусывая хрящик, отчего Драко слегка поёжился. -Пэнс, сделай одолжение и просто забей, ясно? — Малфой огрызнулся, вставая и отпихивая от себя девушку, явно ощущая спиной её обиженный взгляд, который она, спустя пару секунд, перевела на Забини — тот лишь пожал плечами, не понимая, с чего тот вдруг так разозлился. Драко же, оказавшись в спальне мальчиков, опустился на свою кровать, устало глядя на изумрудно-серебряный балдахин над своей кроватью, а затем вновь закрывая глаза и — о, Мерлин — расслабляясь окончательно. Вся злость на липучку-Паркинсон улетучилась, оставив его голову пустой, без ненужных мыслей о чёртовом трио, о чёртовых словах, сорвавшихся с губ подружки Уизли насчёт Пэнси, пусть они и были правдой. Голова стала совершенно пустой, такой лёгкой, словно воздушный шар, будто готовый взмыть в небо. Но он наоборот упал, просто провалился в объятия сна.***
-Классно ты уделала эту змеюку, — Гарри улыбнулся, вызывая у Гермионы ответную улыбку, лёгкую, почти незаметную, но всё же. -Она говорила совершенно глупые вещи, и лезла не в своё дело. Нужно же было её как-то утихомирить. — Ответила девушка, как-то неосознанно крепко сжимая ладонь Рона в своей, хотя та уже начинала потеть. -Именно, что глупые, — поддакнул Уизли, посмотрев на девушку. — Я не думаю, что ты в постели, ну… — Он замялся, хотя и так было понятно, что он хотел сказать, однако обсуждать это им обоим было неловко. -О, Рональд, прошу тебя, давай пока не будем поднимать эту тему. — Суровым, почти что тоном МакГонагалл, произнесла Гермиона, чуть было не закатив глаза. Она на пару секунд вспомнила, как пересеклась взглядом с ледяными глазами младшего Малфоя, но ничего не увидела в них, не хотела видеть, или же попросту не могла. Невозможно было разглядеть что-то в них. Только стену сковывающего льда, как и обычно, наполняющую глаза их-бывшего-главного-школьного-врага. А теперь они кто? Мысленным образом встал перед глазами тот день, который стал последним в войне между ними и Волан-де-Мортом. Когда, живой, как оказалось, Гарри, спрыгнул с рук потрясённого Хагрида, а Драко, на глазах у родителей, у Пожирателей Смерти, у Тёмного Лорда, кинул Гарри волшебную палочку. Может это была своеобразная благодарность за спасение в Выручай-Комнате, а может… Что может? Может он не такой козёл, каким прикидывался все предыдущие годы? Не такой ублюдок, который стоял и смотрел как я… Она на полуслове запнулась и мысленно пообещала себе не вспоминать те события, которые произошли в том чёртовом поместье. -Гермиона? Ты в порядке? — Голос Гарри вырвал её из раздумий, но девушка всё же кивнула машинально, а затем, спустя пару секунд, осознанно ответила «В порядке». Но что-то каждый раз снова утягивало её в Мэнор, заставляя окунаться, переживать снова и снова те жуткие минуты, а может быть, часы, в полном бессилии. Глядя как кровь из вырезанных на запястье букв сочилась и алой дорожкой бежала вниз, касаясь холодного камня, впитываясь в него, оставляя часть самой девушки там навсегда. -Ну, что же ты, мерзкая девчонка, не кричишь? — Беллатриса склонилась над Гермионой, вырезая слово «Грязнокровка» на запястье девушки. Было трудно не кричать, давясь мычанием, сглатывая ком в горле, пока эта сумасшедшая чертила лезвием буквы на коже, распарывая её. Будто сотни игл втыкали в её руки, ноги, во всё тело. -Кричи! Раздирай криками своё горло, поганая грязнокровка! Круцио! — Заклятье вылетело из кончика палочки, ударяя в тело Грейнджер и прошибая насквозь, заставляя наконец крики сорваться с губ, а слезы брызнуть из глаз, моля прекратить, не делать этого больше. -Прошу, пожалуйста, хватит… — Еле слышно, но конечно же она слышала, как слышал и чёртов Малфой, который смотрел на неё…с сожалением? Одними лишь губами она шепнула «Помоги», но тот не двинулся с места, так ожидаемо, но вновь до слёз раздирающе больно. -Драко, попробуй, какого это, мучить человека и смотреть, как он корчится на полу. «Пожалуйста, не надо!» — Скривив губы, произнесла Лестрейндж, заходясь в диком и жутком хохоте. Она вновь подозвала Драко к себе, но его мать лишь движением руки остановила его. -Нарцисса, ты такая скучная, — фыркнула Белла, отворачиваясь от Малфоев и вновь бросая непростительным в девушку, заставляя опять корчиться от боли и выть, словно раненное животное. Когда Гермиона открыла глаза, она увидела перед собой ухмыляющееся лицо волшебницы и палочку, прямо напротив своего лица. -Авада… Грейнджер с криком «НЕТ!» распахнула глаза и рывком поднялась с постели. Очередной ужасный сон, который преследовал её почти каждую ночь, благо своим криком она никого не могла разбудить, так как старостам факультетов обычно предоставлялись отдельные спальни. Девушка какое-то время неподвижно сидела на кровати, обхватив голову руками и тяжело дыша. Когда же эти кошмары наконец прекратят мучать её раздробленное сознание? Когда?! Она ведь действительно не хотела бы умереть, потому что после смерти наступает… Ничего. Только тьма. Поглощает человека, всё, что с ним связано, все воспоминания о нём. Убивает. Она боялась, и даже спустя столько времени страх не мог отступить. Да, Тёмного Лорда больше нет. Да, его приспешников поймали министерские работники и их поочерёдно казнили. Да, но это совсем ни капли не успокаивало! Был шанс, что поймали не всех, кто-то успел сбежать, а поймав большую часть, министерство успокоилось, конечно же. И, чёрт возьми, она даже не представляла, насколько она была права. Девушка откинулась на подушку, вновь погружаясь в круговорот своих мыслей. И, незаметно для самой себя, уснула.